Его истинная. Наследие

Одного случая мне было достаточно, чтобы принять свое умение ходить по ту сторону и горячо за него благодарить высшие силы. Только я смогла вытащить маму оттуда, когда ее туда вдруг утащили. С тех пор папа больше не уезжает никуда без нее…

– Мам! – опередила ее на долю секунды.

– Лиска, привет! – голос бодрый, обычный, и меня попустило. Но она сразу все почувствовала: – Лись, что случилось?

Мама с ума из-за меня сходила, ей стоило неимоверных усилий отпустить меня во взрослую жизнь.

– Мам, да я просто… – кинула взгляд на Стаса за рулем. В груди сжалось от тоски, так захотелось к ней на руки и все рассказать! – Только вернулась из командировки, устала…

– Ты не можешь говорить?

– Ага, не очень.

– Когда сможешь?

– Завтра… Как папа?

Она совершенно отчетливо усмехнулась. Я знала, отца она обожала больше меня, Машки и Вовки вместе взятых. А если учесть, что своих детей она любила до беспамятства, то представить масштабы ее любви к отцу было просто невозможно.

– Нормально, занимается очередными тестами оборудования, не дотронуться до него – взрывается!

Я рассмеялась. Хотелось, чтобы у меня было также! Пусть даже так непросто, как у них, но зато с вот таким же результатом – любовь, дети, семья… Иногда казалось, что причина, по которой я избегала лишний раз появляться дома – любовь родителей. Они не могли друг без друга, понимали без слов, наслаждались друг другом так, что… меня разбирало от зависти. На их фоне мое вынужденное одиночество казалось более едким и невыносимым. В Питере было проще, город заглушал это все суетой, топил в работе, временных страхах, встречах с мужчинами… и надежде, что все это к чему-то, да приведет.

– Люблю тебя, – улыбнулась я, – поцелуй его за меня. Наберу!

– Скучаю, Лись!

Она знала, что я не люблю долго прощаться, поэтому быстро вставила максимально допустимое количество слов и нежности напоследок и положила трубку.

В задумчивости я скользила взглядом по ночному Питеру, почти не придав значения тому, что Стас отчитывался Глебу по мобильнику: я у него, едем, скоро будем.

Думать об этом «скоро» не хотелось вовсе.

Квартира Глеба располагалась в дорогом жилом комплексе с охраной, парковками и консьержем – все, как полагалось. Стас подал мне руку, я не стала отказываться:

– Спасибо. Из рук в руки, или могу, наконец, расслабиться и дойти сама?

– Не имел целью вас напрягать, Алиса Мирославовна, – выпустил мою ладонь Стас, – но доставить вас нужно до порога и передать…

– А то мало ли – сбегу еще… – кивнула я.

– Вот-вот, – учтиво припомнил Стас одну из моих выходок, когда я затерялась между этажами, дождалась, пока он рванет на лестницу, и слиняла. После этого Глеб долго извинялся за свое самоуправство – Стас сорвал меня с дружеских посиделок – но больше у подъезда меня не отпускали.

Дверь в квартиру оказалась открыта, но стоило переступить порог, Стас ее тут же захлопнул с той стороны. Уверена – с большим облегчением!

Я тяжело вздохнула, сняла обувь и куртку, расправила волосы и направилась в гостиную. С каждым шагом запах волка окружал все плотней, сердце набирало обороты, в груди спирало от страха и предвкушения… Знала же, что он «голоден», слышала его тяжелое дыхание в нескольких шагах. Решил поохотиться?

Я стянула свитер и кинула на диван, потом джинсы… Послышался судорожный вздох и еле уловимые шаги.

– Хорошо, что чувствуешь себя, как дома, – раздался его смешок в нескольких шагах от меня, и я задрожала. Мне нравилось, что он заходил сзади, пугая, будоража нервы… – Послушная девочка.

Я усмехнулась, поздно спохватившись, но тут же рука мужчины оказалась на моем горле:

– Тебе смешно? – прижал меня к спинке дивана, одновременно притягивая к себе. – Смешно, Алиса? – Скользнул носом по шее, и я непроизвольно задержала дыхание в страхе. Знаю, что избавляюсь от чужого запаха безукоризненно, но каждый раз проверки Глеба пугали. – И что же ты так боишься?

– Боюсь, когда ты у горла, – огрызнулась я и дернулась.

– Тш, – он прихватил кожу шеи губами и лизнул горячим языком. – Я не обижу… – прикусил мочку уха, жадно втягивая мой запах, и задышал чаще. – Алиса…

Глеб вжался своим напряженным пахом мне между ягодиц, но я знала – слишком хорошо себя контролирует, быстро не будет. Как бы ни был Вольный голоден, на меня он никогда не набрасывался. И это каждый раз сводило с ума! Вот и теперь он давал понять, что хочет меня дико, но спешить не будет.

– Когда ты дашь себя пометить, киса? – горячо выдохнул в затылок, пробираясь руками под чашечки лифчика.

Я запрокинула голову, чтобы кровь хоть немного отлила от лица и перестала полыхать на щеках:

– Зачем тебе постоянные отношения, Вольный? – усмехнулась, но тут же пожалела об этом – он чуть сдавил грудь и легко сжал пальцы на затвердевших сосках:

– Если я спрашиваю, значит, мне важно, – прорычал раздраженно и рванул с меня лифчик. – Или тебе нравится, когда на тебя все пялятся и хотят?

– Да пошел ты! – дернулась я так, что и впрямь чуть не выдралась из его хватки. Но Глеб быстро справился с моим случайным успехом, на этот раз вклинивая колено мне между бедер, вынуждая расставить ноги шире.

– Я хочу быть единственным… – и он прикусил шею чуть сильней.

– Ты единственный, – простонала я, когда его рука скользнула в трусики.

– Постоянным, Алиса, – тяжело прохрипел и перешел к едва выносимым ласкам, запуская в меня пальцы все ритмичнее и покрывая плечи мелкими жадными укусами.

– Глеб, – выдохнула, прогибаясь в пояснице и вцепляясь когтями в спинку дивана.

– Кричи, Алиса, – его большой палец надавил на самое чувствительное, и я выполнила его приказ, будто и вправду умела подчиняться. Дернулась, вжимаясь в его бедра, и мужчина зашипел.

Он уперся лбом мне в затылок, тяжело дыша, но я едва отметила это, падая в спасительную агонию, где не было лишних вопросов и мук совести – я отдавалась мужчине полностью и без остатка. И волк терял сцепку с реальностью.

Он знал, что мне плевать на его деньги и власть, в отличие от большинства женщин. А кому бы не хотелось обладать той, которая искренне сходит с ума и кричит твое имя от одной только ласки? Той, которую не так просто приручить…

Глеб толкнул меня, вынуждая лечь животом на спинку дивана, и спустил трусики.

– Какая ты… – скользнул языком между лопаток. Такая ласка от зверя била током по нервам, потому что в любую секунду могла обернуться укусом. И тот не заставил себя ждать. Я вскрикнула, и он тут же вошел в меня. Резко, сильно, с рваным выдохом и глухим рыком. Горящий след от укуса немного отрезвил, но ненадолго – пока он не двинул медленно бедрами, позволяя мне привыкнуть. – Забыла меня? – осторожно дошел до моего предела, напряженно выдохнул, потому что его предел был пока недостижим – я для него была мелковата. И это тоже его будоражило. – Алиса…

Его выдержка лопнула, а я снова вскрикнула… и еще раз, и еще! Глеб вцепился в мои ягодицы, вынуждая жестко встречать каждое его движение навстречу. Я выгибалась, балансируя на носочках и вспарывая когтями диван – в отличие от Глеба, ни черта не контролировала себя в такие моменты. Он же хоть и сдавливал бедра до синяков, когти не выпускал, хотя я чувствовала – был на грани.

– Хочу… тебя… на коленях, – рвано прорычал он и развернул меня к себе лицом.

Я тяжело дышала и сглатывала, чтобы хоть как-то смягчить сухость в горле. Мутный взгляд скользнул по его лицу. Сейчас его жесткие черты заострились еще больше, а серые глаза влажно блестели в полумраке и слегка светились.

– Вставай на колени и возьми… – он запустил пальцы мне в волосы и попытался надавить вниз.

– Не хочу, – мотнула упрямо головой. – Не заставляй.