Мы извинились и прошествовали в зону бара. При этом между оголенных лопаток будто кто-то затушил сигарету, так вспыхнула кожа от пристального взгляда.
– Зул Вальдемарович, а что у нас за интерес в Швейцарии?
– Чаю, Алиса?
– Кофе.
– Видишь ли…
– Кифар? – мысль о том, что Зул хотел получить доступ к священной ведовской вершине, зудела на языке весь вечер.
– И не только. Швейцария – зона большого скопления аномалий границы. Восстановление психиков там пойдет быстрее, чем в Карелии. – Меня всегда поражало то, как Магистр переживал за своих людей, и сейчас я понимающе кивнула – цель действительно стоящая! – Прежний Правящий вообще не шел с ведами на контакт, но теперь шанс есть…
– Прежний правящий? – моргнула я.
– Да, у них там свои разборки, – отмахнулся Зул. – Важно, что Алекс готов подписать договор и пустить меня туда.
– Неужели есть вероятность, что не подпишет? – я обхватила руками чашку.
– Будет колупать каждую шероховатость, – закатил глаза Зул. – Но я его понимаю.
Я усмехнулась.
– Так а я тут все же зачем?
– Не хочется, чтобы он думал, будто прав в отношении оборотней Института, – нахмурился Зул. – Пришлось всем дать отгулы…
– Я в курсе, – кивнула понимающе.
Действительно, неделька у Института была непростая, пока меня не было.
– Ну, удачи нам! – шепнула я и в приподнятом настроении направилась вместе с Магистром обратно.
Потерпеть внимание Алекса Гербера всего один вечер было не так и сложно. Я даже улыбнулась ему, когда подходила к столу. Он одарил меня настороженным взглядом и вернулся к беседе.
Я было подумала позвонить отцу и поинтересоваться Правящим из Швейцарии. У него, как у представителя Высшего совета, наверняка будет информация, кто он – этот Гербер. Но интуиция подсказывала – отец не обрадуется обнаружить этого Алекса в моем обществе. Как бы не вышло никакого конфликта. Тем более, ощущение пристального внимания не покидало, а лишь становилось сильнее. Требовалась передышка. Пока мужчины были заняты, я поковыряла десерт и решила отлучиться, чтобы покурить и подышать свежим воздухом.
Лифт в «Уэверли» уносил своих посетителей с минусового этажа на самый верх бизнес-центра. Я вышла на площадку под открытым небом и с наслаждением вздохнула.
5
Падали редкие снежинки, точечная подсветка площадки почти не давала света, а шум города долетал сюда лишь приглушенными отголосками. Напряжение последней пары часов создало резкий контраст с внезапными тишиной и одиночеством, и от этого сладко заныло под ложечкой. Внутренний зверь все же тяжело переносил человеческую сторону жизни в городах. В чем-то этот Гербер был прав – зверю лучше на воле. Но таких сторонников крайних позиций я не любила. Категоричные мужские убеждения – не мое. Кошка во мне была большей сторонницей мягкости, гибкости и податливости обстоятельствам.
Я вытянула сигарету и с наслаждением закурила, выдыхая первую порцию сладкого дыма в обмен на порцию стылого воздуха. Холодно мне не было, и я уже собиралась прогуляться к перилам, когда кошка внутри вдруг ощерилась и зашипела.
– Дикая все-таки? – послышался смешок, и я резко обернулась.
Алекс стоял в паре шагов – не пойми, как подкрался! Руки он спрятал в карманы брюк и всей позой выражал превосходство. Я была сейчас не женщиной для него, похоже, а просто мелкой зверушкой, что путается под ногами. Зачем тогда приперся?
– А там показалось, что совсем ручная.
Смысла вести светскую беседу не было – зверь, видимо, устал играть мужчину в костюме. И честь «экспандера» выпала мне.
– Может, и не показалось, – вздернула подбородок, даже не думая отступать.
Алекс довольно усмехнулся и склонил голову на бок, внимательно следя за тем, как я затягиваюсь сигаретой.
– Давно работаешь на Горевича? – его тон вдруг изменился, стал жесткий и властный. Я сцепила зубы, чтобы не зашипеть уже натурально.
– Попросите у него мое досье, – процедила, слизывая горечь с губ.
– С шипения мы перешли на «Вы»? – оскалился он и медленно двинулся обходить меня по кругу.
– Может там в горах все и падают при вашем появлении на колени, но здесь вам не Швейцария!
– Что-то не заметил разницы – как там падают, так и тут.
Упивался своей властью и силой.
– Не слишком жесткая позиция для Правящего? – голос дрожал, будто от холода.
Интерес, разгоравшийся все ярче в его глазах, мне не нравился. Кошка уже подвывала, вибрация страха волнами проходилась по телу, я и правда начинала замерзать.
– Я считаю ее обоснованной, мое право, – остановился он, повернувшись спиной к городу, и посмотрел на меня в упор.
Кошка снова зашипела, и я отшатнулась.
Тигр.
Я увидела его также ясно, как и мужчину в шаге от себя. Дикий и опасный хищник, жестокий и бескомпромиссный. Как Зул вообще затащил его на переговоры?!
– Вам доставляет особое удовольствие играть передо мной бицепсами в полосочку здесь, один на один? – невозмутимо вздернула бровь.
Уголки его губ дрогнули в восхищенной улыбке:
– Не могу понять, почему, – он сделал разделяющий нас шаг и приблизился вплотную, – но да. Ты мне доставляешь удовольствие весь вечер.
В горящих золотом глазах можно было утонуть, и я тряхнула волосами, делая шаг назад:
– Однако, в воображении Вам не откажешь! Я замерзла.
Хорошо еще, ветер, гулявший по крыше не давал вдохнуть его запах. Я развернулась и пошла к лифту, молясь, чтобы он не пошел следом. Но Алекс не был всеслышащим божеством и шагнул за мной в лифт.
Створки бесшумно схлопнулись, и я прикрыла глаза, так и не повернувшись. Лифт был маленьким, на четыре персоны, и я чувствовала тигра всей кожей так, будто он вжался в меня. Волоски по телу встали дыбом от его горячего выдоха в затылок, а ноздри рефлекторно дрогнули, заполняясь запахом. Он действительно подавлял – терпкий, сбивающий дыхание мускус, горький дягиль и пряная хвоя. Я готова была поклясться, что в его груди завибрировал приглушенный рык, и внутри меня что-то отозвалось на эту вибрацию, дрогнуло и задрожало.
Где-то в клатче затрезвонил мобильник, выводя из ступора, и я схватилась за возможность отвлечься от происходящего любой ценой!
– Алло!