Сёрфер. Запах шторма

– Мне больно, – шепчу я.

Кир не обращает внимания и продолжает.

– Да говорю же тебе – мне больно! – начинаю елозить под ним в попытке уклониться и вырваться, но почти не могу пошевелиться, – Отпусти меня!

Он оставляет в покое грудь, перекидывает мои руки назад за голову, согнув их в локтях, и, всё так же, не давая пошевелиться, невозмутимо склоняется над моим лицом, наблюдая за прерывистым беспокойным дыханием.

– Ты не хочешь, чтобы я отпустил. Так ведь?

– Я не хочу, чтобы ты продолжал делать мне больно. И мне не нравится, что ты не даёшь шевелиться. Пусти!

– Я не сделаю тебе слишком больно. Просто доверься мне и будет хорошо. Лучше, чем трейлере. Тебе ведь понравилось в трейлере, лимончик?

Правая рука продолжает удерживать мои запястья, левая скользит по телу, поглаживая его изгибы, пробирается к низу живота, надавливает, сжимает, требовательно проникает внутрь. Странно, но напряжение, возмущение, и это беспомощное состояние в его руках тесно сплетаются с волной мучительного желания.

– О, да! Тебе понравилось! – хрипло смеётся он, чувствуя влагу под пальцами.

Мне очень непривычно ощущать себя пленницей. Охватывает буря противоречивых эмоций. Кир проводит кончиком языка по моим губам, прикусывает нижнюю, пытается проникнуть глубже в рот, но я яростно шепчу: «Перестань!»

– Тебе это нравится! Нравится! – шепчет он в ответ, глядя мне прямо в глаза, продолжая кружить и надавливать пальцами.

И я вижу выражение этих глаз в отсвете луча, лежащего рядом фонарика: в них плещется огонь силы и уверенности. В темноте ночи возбуждённо расширенные зрачки и медовое пятно на радужке делают один глаз практически чёрным. Эти глаза завораживают, подчиняют. Но внутренний протест во мне растет, смешивается с чем-то, что я не могу определить.

Всё ещё безуспешно пытаюсь вырваться из-под него. Пальцы больно сжимают мои запястья. Вся напрягаюсь, как струна. И, вдруг, во мне стремительно растекается волна тепла и вибрации. С громким стоном выгибаюсь, запрокидываю голову. Он ещё сильнее сжимает коленями мои бёдра. … Тихий, хриплый смех. … Снова ловлю этот взгляд и мне кажется, что теперь он светится радостью и удовлетворением моей реакцией. И эта волна становится ещё мощнее. Она буквально скручивает меня пополам.

Запястья оказываются на свободе, а сам Кир устраивается между моих ног, на коленях. Слышу, как рвётся и шуршит фольга упаковки. Несколько быстрых движений и он медленно погружается внутрь. На фоне всё ещё растекающихся внутри меня вибраций это погружение отдаётся новой волной наслаждения. Он подставляет под мои бёдра ладони и приподнимает навстречу своим движениям, сначала медленным, чувствуя каждое моё ответное движение, каждый порывистый вздох и протяжный выдох. Волны прибоя добираются до нас сбоку, обдавая холодом ночного моря, но жар наших тел и наслаждение настолько велики сейчас, что мы этого почти не замечаем. Постепенно темп ускоряется, я обхватываю его ногами, мои ладони скользят под футболкой по его груди, спине, сжимают плечи, и он раз за разом проникает в меня всё резче и глубже, пока не достигает пика вслед за мной.

После он расслабленно откидывается рядом на песок, но, спустя буквально минуту, снова садится, прислонившись спиной к мысу, и закуривает. Я же, совершенно обессиленная, долго лежу, глядя в звёздное ночное небо и слушая плеск волн. Темнота ночи отступает, небо светлеет, прохладный ветер ласкает обнажённую кожу. Поворачиваю голову – ни тени улыбки, взгляд похож на этот ветер: так же скользит по изгибам моего тела, как по горным склонам, проникает глубоко в душу и кружится в ней сразу же в поиске выхода – обратно, на свободу.

– Тебе не холодно? Иди сюда.

Отряхиваюсь от песка, одеваюсь и снова усаживаюсь между его колен. Жар наслаждения отступил, и утренняя прохлада даёт о себе знать. Чувствуя, как зябко подрагивают мои плечи, он сразу же обхватывает меня руками, обнимает.

– Скоро рассвет.

– Да, скоро.

Его горячее тело согревает. Мне спокойно и тепло. Качаюсь на волнах его дыхания. Тихий плеск прибоя убаюкивает. Закрываю глаза и погружаюсь в лёгкую дрёму.

– Солнце встаёт.

Открываю отяжелевшие веки. Край солнечного диска выплывает из-за гор, как корабль из-за горизонта, окрашивая небо в тёплые алые тона. И мне кажется, что в целом мире, кроме нас двоих, больше никого нет. Только мы, море и это солнце.

Зарисовка для любовного романа – куда деваться! Скептическая девица внутри меня кривит губы в защитной, саркастической усмешке, а романтическая дурочка счастливо тянет ручки к этому солнцу. Не могу сопротивляться состоянию второй – она живая и настоящая, сейчас, в его объятиях.

Улыбаюсь своим мыслям и поднимаю голову, слегка отстраняясь, чтобы посмотреть на моего сёрфера. Ощущение такое, что смотрю на себя в зеркало, потому что эта счастливая улыбка отражается на его лице и взгляд теплеет. Наклоняюсь к его губам, поглаживаю пальцами линию подбородка и всматриваюсь в его лицо, стараясь запомнить каждую деталь черт, как перед прощанием.

– Ты …

– Что?

– Ты запомнишь этот рассвет?

– Я запомню тебя в этом рассвете, лимончик.

– Чёрт, Кир! – отталкиваюсь от него рукой и недовольно хмурюсь, – Ты хоть помнишь моё имя?

– Конечно! – улыбается он, – У тебя обо мне, видимо, сложилось предвзятое мнение, Ооо-ля.

Он так забавно тянет первую букву моего имени, что я начинаю хихикать.

– Тогда к чему этот «лимончик»?

– К тому, что у тебя очень выразительный вкус.

– Кислый?

– Неет! Освежающий и аппетитный.

– Ммм? Это был вкус лимона – не мой. И у меня бы на твоём месте скулы свело.

Смеётся.

– Это был твой вкус и всего лишь маленькая долька лимона.

Он мягко, но требовательно тянет меня к себе ладонью за затылок. Этот поцелуй не похож на предыдущие. Тёплый и нежный поцелуй удовлетворённого желания.

– Я запомню – тебя.

Когда мы возвращаемся к трейлеру, оказывается, что Лёша уже вернулся и спит. Кир тянет меня за собой на кровать, и в этот раз он не отстраняется и не отворачивается – обнимает и шепчет: «Спи, лимончик. Надо отдохнуть».

Снова обращаю внимание какое тёплое у него тело. И это прям кайф после прохлады ночного пляжа – мои руки и ноги холодные. Поэтому, когда я прижимаюсь к нему плотнее, он вздрагивает, смеётся, что я «ледышка», но продолжает обнимать, грея своим теплом.

Как уютно, тепло и спокойно!

Удобнее устраиваюсь в его объятиях и, под шум прибоя, быстро проваливаюсь в сон.

***

Просыпаюсь. Его снова нет рядом. Трейлер опять пуст. Я слышу шум волнующегося моря.

Выхожу наружу. Мы проспали примерно до полудня, потому что солнце стоит почти в зените. Слепит глаза. Прикрываю их рукой. Сильный ветер треплет волосы. Над головой надрывно кричат чайки. Море штормит.

Лёша сидит на том же стуле, на котором вчера сидел Кир.

– Привет! – улыбается он, – Выспалась?

Сажусь рядом.