Inselstadt: Город-остров

Inselstadt: Город-остров
Анна Закревская

История живых зданий, способных держать мысленную связь с теми, кто помог им сбежать на далёкий остров и превратить его в город мастеров. Город, в котором одни видят ценность хрупкой красоты, созданной неведомыми зодчими, другие – значимость источников энергии, вложенных в сердце каждого здания – и компромисс кажется невозможным.В третьей части вы познакомитесь с автором, который однажды не смог отделить себя от персонажа собственной истории.

Inselstadt: Город-остров

Анна Закревская

© Анна Закревская, 2021

ISBN 978-5-4498-9873-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Inselstadt

Место и время действия – альтернативная Германия 1950-х годов XX века.

Часть 1. Великий побег

Архитектор Йоахим Андерс, потерявший во время войны жену и сына, постепенно возвращается к мирной жизни, уходя с головой в работу – ведь столько всего предстоит восстановить!.. Поэтому, однажды услышав в своей голове голос полуразрушенного собора, он списывает всё на контузию, полученную на фронте. Но голос зовёт его вновь – «Помоги мне уйти к таким же, как я…»

Архитектор тайком проникает в крипту собора и обнаруживает скрытую под фундаментом ходовую платформу, которую нужно починить и привести в движение. Работа захватывает его целиком, и не остаётся сил даже на встречи с милой девушкой из соседней пекарни, в которую Йоахим всеми силами старается не влюбиться, боясь очередной потери.

Но их встреча всё-таки происходит, благодаря собору стремительно превращаясь в побег из города. Курс лежит на остров, в который остаётся лишь поверить.

Часть 2. Город-остров

Вторая часть посвящена повседневной жизни Инзельштадта, его колоритным жителям и не менее колоритным зданиям, каждое из которых обладает собственным сознанием и историей. Мысленная связь, голографическая маскировка, сенсорные мониторы и ядерные реакторы – технологии, которые этому миру только предстоит открыть.

Эрик Альтман, Хранитель острова, пытается разгадать тайну неведомых Зодчих, которые каким-то образом посетили мир несколько столетий назад, но перед ним внезапно встаёт более насущная задача – срочно спасти те здания, которые ещё остались на материке, потому что кто-то разгадал их тайну и не остановится ни перед чем, чтобы заполучить их источники энергии…

***

Инзельштадт – история архитектора, который услышал зов собора и дал ход его сложным механизмам. История живых зданий, способных держать мысленную связь с теми, кто спас их от сноса или бездумной перепланировки. Теми, кто помог им сбежать на далёкий остров и превратить его в легендарный город мастеров. Город, в котором одни видят ценность хрупкой красоты, созданной неведомыми Зодчими, другие – утилитарную значимость ядерных источников энергии, вложенных в сердце каждого здания – и компромисс одних и других кажется невозможным.

Летит по электрической магистрали синий паровоз. Молнии июльских гроз прямой наводкой бьют в шпили ратуши, заряжая её батареи для нового морского путешествия. И радужным многоцветьем взрываются стрекозиные крылья витражей, когда закатное солнце вновь появляется из-за туч.

ЧАСТЬ 1. Великий побег

В строительной конструкции таится душа. Уметь её вызвать – значит создать Архитектуру[1 - К. С. Мельников].

В какие бы города ни заносило Йоахима работой, по весне он всегда возвращался в Хафенбург. Виной тому, вероятно, были вишнёвые сады, чьим безудержным цветением полнился морской ветер, неизменно приводящий архитектора в родной город.

В комнате на Липпенштрассе, в комнате под самой крышей, Йоахим первым делом открывал окно. Вторым – заваривал крепчайший кофе с перцем, к которому приучили его остландские механики. Третьим – и самым важным – делом было прикоснуться губами к акварельному рисунку в простой тонкой рамке и прошептать:

– Привет, Хильда. Привет, Кай.

Хильда и Кай не отвечали ничего, поскольку погибли десять лет назад во время авиаудара по городу, но по-прежнему улыбались Йоахиму с той стороны стекла.

Гибель Хафенбурга сломила страну: война закончилась через два месяца безоговорочной капитуляцией. Архитектор, освобожденный от необходимости взрывать мосты и рассчитывать баллистические траектории зенитных снарядов, весь следующий год мотался по просторам поверженной родины, лихорадочно бросаясь на любые проекты строительства и реставрации в попытке заставить себя жить дальше.

Попытка Йоахиму удалась, хоть он и поседел стремительно. И архитектор бы ни за что не вернулся более в Хафенбург, но по весне на его окраинах вновь зацвела вишня.

Йоахим почувствовал себя дезертиром, предавшим родной город в попытке избавиться от собственной памяти. Ведомый чувством вины и ветром с моря, Йоахим вернулся – но города не узнал. В небытие канул пряничный альтштадт, виновный лишь в том, что заимел своей соседкой военную гавань. Утилитарная эклектика новых районов разрасталась стихийно, кое-где пытаясь совпасть с прежними линиями на изодранной ладони ландшафта. От Морского собора осталась одна колокольня, тощим обугленным перстом тычущая в небеса.

– Не верь небу! – будто бы предупреждала Йоахима колокольня. – Оттуда приходит опасность…

– И вообще, не глазей в небо почём зря, – добавил юный Хафенбург. – Ты мне нужен тут, на земле.

Архитектор послушался города и обратил свой взгляд к насущному. В три последующих года окраины города заполнились аккуратными, словно под копирку снятыми домиками, которые до того полюбились горожанам, что Йоахиму оставалось менять от заказа к заказу лишь сущие мелочи – ибо каждому хотелось хоть в чём-то, да отличаться от соседей, оставаясь при этом под знаменем единства и равенства.

Покончив с домиками, архитектор набрался смелости и подал свой проект на конкурс по застройке торгового района Неймаркт. Но воскресающий Хафенбург не мог себе позволить и – более того – не желал теперь ни точёной красоты, ни филигранного изящества, показавших себя столь непрочными и уязвимыми, а потому рукою нового мэра отклонил проект Йоахима с пометкой «непрактично».

И вновь архитектор послушался города и вновь обратил свой взор к насущному, переделав проект с чистого листа. Именно после этого город одарил Йоахима пятиугольной комнатой под самой крышей, комнатой с видом на далёкие трубы угольного завода, исправно коптящие горизонт, и на новые кирпичные корпуса Неймаркта, каждый из которых, будучи отделён от соседа узким каналом, вызывал у архитектора невыносимую ассоциацию с тюрьмой, состоящей из одиночных камер.

Но каждую весну Йоахим распахивал окно настежь не затем, чтобы смотреть на то, как меняется Хафенбург. Он закрывал глаза и до потери сознания вдыхал в себя запах моря и вишнёвого цвета – единственной оставшейся ему константы из прошлого. Душевный мазохизм архитектора походил на болезненное желание сдирать едва подсохшую корку со ссадины на коленке, но по весне Йоахим был бессилен остановить это.

Город остановил сам. Этой весной в воздухе над Липпенштрассе царил душистый, зовущий к простым земным удовольствиям аромат свежеиспеченной сдобы.

Кофе, заключённый в фарфоровую чашку, настойчиво потребовал компании. Йоахим плюнул, надел плащ обратно и вернулся на улицу.

Пекарня «Циннамон» праздновала неделю своего открытия, о чём свидетельствовали цветные воздушные шары, наполненные гелием. Йоахим толкнул дверь и сразу очутился перед прилавком. Глаза у него, откровенно говоря, разбежались.

– Впервые у нас?

Архитектор вскинул голову и встретился с парой девичьих глаз, зелёных, словно первые апрельские листья.

«Редкий цвет для этих мест», – подумалось Йоахиму. «Откуда вы?» – хотел он спросить юную продавщицу, но начинать беседу столь бестактным вопросом было не принято.

– Впервые, но, кажется, буду частым гостем. Здешняя роза ветров не оставляет мне ни единого шанса.

Девушка робко улыбнулась и вскинула выгоревшие брови, непонимающая и заинтригованная.

– Я живу недалеко, и ветер от вашей пекарни почти всегда будет в мою сторону, – пояснил Йоахим.

Продавщица рассмеялась, и на смех этот недовольно обернулась её пожилая напарница, разбиравшая лотки с готовой выпечкой, но вслух не сказала ничего, опасаясь спугнуть покупателя.

– Йоахим Андерс, – представился архитектор.

– Катарина Фогель, – ответила девушка, хотев сначала чинно спрятать глаза под ресницами, но затем передумала и глянула седому мужчине прямо в душу.

Йоахим не запомнил, как расплатился и что заказал. Кажется, отдал решение на откуп Катарине. Вернувшись домой, архитектор закрыл входную дверь на оба замка и уселся на пол, не сняв плаща. В голове его с яростью встречных воздушных потоков сталкивались прежние убеждения и новые мысли.

«Она тебе в дочери годится», – исполняло хоровую ораторию общественное мнение. «И у тебя же поётся, что любви все возрасты подвластны», – парировал Йоахим. «Ты зарёкся от новых отношений, потому что боишься новых потерь», – тихо напомнил призрак жены. Это подействовало. Йоахим отдернул ногу от капкана, в который чуть было не ступил, и без единой лишней мысли разорвал бумажную упаковку.

«Выберите то, на что я, по-вашему, более всего похож». Вот что услышала Катарина от нового посетителя.

Ромовый рулет, присыпанный кокосовой стружкой, рулет с начинкой из корицы и вишни – вот что выбрала Катарина для тебя, Йоахим.