Кошмарная практика для кошмарной ведьмы

Кошмарная практика для кошмарной ведьмы
Анна Замосковная

В спокойном регионе и практика спокойная? Как бы не так! Для юной ведьмы Мияны Тар практика началась с того, что куратора загрызли зомби. Ночь среди оживших мертвяков оказалось цветочками. Первой ягодкой стало знакомством со слугой-гомункулом. Вместо безликой покладистой куклы перед ней предстал богоподобный красавец с упрямым характером. Красавцы, упрямцы, проблемы и загадочные события посыпались, как из рога изобилия. Число трупов росло, число кавалеров тоже. Мияна бы сбежала, но контракт подписан. И людей от зомби надо спасать… зомби, зомби, откуда столько зомби?

Анна Замосковная

Кошмарная практика для кошмарной ведьмы

Глава 1. О зомби, практикантке и маме

Если увидели зомби – не шумите.

Из школьной инструкции.

Иногда катастрофу ничто не предвещает, а порой всё сразу идёт наперекосяк, будто судьба даёт сбежать от страшной участи.

В кромешной тьме манил светом валявшийся на обочине четырёхгранный фонарь: сквозь единственную прозрачную стенку он из последних сил озарял странно выгнутого мужчину в фиолетово-чёрном костюме штатного мага и вцепившегося ему в горло зомби. Жёлтые блики мерцали на лужах, сапогах и скрюченных пальцах мага, тонули в прорехах одежды и разложившейся плоти.

Чавканье порой заглушалось стрекотом цикад.

Что сделала я, несчастная практикантка, без пяти минут боевая ведьма, когда обнаружила куратора своего диплома в таком, ээ… пожеванном виде? Должна была выхватить жезл и произнести заклинание связывания. Или заморозки. Или испепеления. Или экстренного упокоения. Должна была. Вместо этого прошептала:

– Мама, – и выронила тяжеленные чемоданы.

Они шлёпнулись в грязь и окатили подол брызгами.

Зажав рот ладонью, я попятилась.

«Он меня не заметит, всё обойдётся». Гул сердцебиения заглушал и цикад, и чавканье, груди в корсаже стало тесно. Ветер обволок меня сладким, гнилостным запахом.

Зомби чуть опустил мага и, словно примеряясь целовать, уставился на его открытый рот.

Похоже, куратор остыл и на ужин не годился.

Зомби поднял перекошенную гниением голову – теперь чёрные глазницы были обращены на меня.

Слева, внизу дорожной насыпи, затрещали кусты.

«Это не будет ещё один зомби. Так, какой-нибудь нехищный зверь».

Что-то лезло на дорогу, соскользнуло вниз, хрустко ломая ветки. И выбралось, забренчало цепью. В темноте не разглядеть, что. «Цон-цок-цон», – надвигался металлический перезвон. Я пятилась, пятилась, пятилась. Страшно, точно чужое злое дыхание, шуршал часто выдыхаемый воздух.

Труп шмякнулся в грязь, в луже дрогнули отблески света. Зомби, шагнув ко мне, споткнулся о куратора и упал. Задетый локтем фонарь развернулся влево – и осветил кряжистого мужчину в залитой кровью рубахе, его белобрысая голова неестественно скосилась набок. Качаясь, зомби шёл от телеги с бочкой и обвисшей на оглоблях лошадью. Свет озарил волка полутора метров в холке – зомби-оборотень, он цепью на ошейнике и звенел; обращённые на меня глаза блеснули.

А ведь у меня ещё был амулет экстренного вызова… штатного мага. И фляга с тормозящим составом. Где-то в рюкзаке, ага. А по инструкции должна висеть на поясе. Вместе с жезлом. Который тяжёлый, как пёс, и тоже в рюкзаке. Но я же как бы не на дежурстве, а только на практику еду. Да?

Все три зомби смотрели на меня. Хуже того – они ко мне шли. Топ-топ-топ.

– Ааа! – я развернулась и побежала.

Но я же не на дежурстве, да, одета, соответственно, не в рабочий костюм, а в платье до щиколоток и с двумя подъюбниками. Ноги запутались в отяжелевшей от дождя ткани, и я, поскользнувшись, рухнула в лужу. Так началась моя дипломная практика. Короткая: сзади шлёпали зомби.

Умирать рано, восемнадцать всего, они шлёпали, а я поползла. Юбка тяжёлая, а я ползла, загребая локтями грязь. Дыхания не хватало, между гребками я дёргала рюкзак, но ремешок увяз под грудью и проклятая застёжка не открывалась. Грудь большая, ремешок через неё не перетягивался – хоть убей.

«Может, они меня не заметят в темноте, а?»

Чисто теоретически такое возможно: платье тёмно-синее, руки в грязи, рыжевато-каштановые волосы должны с землёй сливаться, если не поворачивать лицо – я вся тёмное пятно на тёмном фоне.

Правда, у оборотней обоняние хорошее, но если этот успел разложиться, – жаль, не разглядела толком, – то нюх ухудшился. Надежда есть! Я упёрлась руками в холодную склизкую землю и изо всех сил оттолкнулась. Мокрый, влипший в грязь подол тянул вниз, но, подхватив его, буксуя и оскальзываясь, я сдавала влево: спрятаться, спрятаться быстрее, а там уже жезл достать и что-нибудь наколдовать.

Сзади треснуло, зашипело, и дорогу залило ярким оранжевым светом. Обернулась: телега неистово пылала, дорожка затухающего пламени соединяла её с расплющенным под ногой зомби фонарём.

Зомби было уже четверо.

И меня прекрасно видно.

Ну что за день такой, а?

День не задался с утра. Практика эта не задалась с распределения. Даже ещё раньше! Вся жизнь! Но теперь какой-то совсем ужас: это же мой куратор моей, будь она не ладна, практики… И зомби.

Пять штук: пятый – хромой, но огромный – вышел из-за горящей телеги.

Мамочки…

Ой-ёй-ёй, что делать? В университете нашем с практическими занятиями было слабовато. Зато теорию я знала: надо анализировать ситуацию!

Так. Видимость хорошая, зомби на мне зафиксировались, но пока не бегу, они тоже не побегут, значит, надо пятиться и без паники снять со спины рюкзак, достать жезл и раствор.

Я пятилась и трясущимися руками дёргала застёжку под грудью – сегодня просто день сожаления о её объёмах. Замок заело, наверное, грязью. Что мне это давало? А ничего.

Ещё о ситуации: два дальних зомби пёрли на куратора, вниз не глядели – наверняка споткнутся. А тот, что уже повалялся, аккурат на чемоданы двигался.

Делим проблемы по перспективам их наступления: пока надо разобраться с двумя зомби. А это уже не так страшно, да?

Зомби-оборотень оскалил измазанные кровью зубы.

И это называется спокойный регион, да? Это называется…

Нога соскользнула, я шмякнулась в лужу. Оборотень побежал. Я крутанулась, подставляя защищённую рюкзаком спину, подобрала руки-ноги-голову, – за быстроту реакции спасибо гаду-соседу, любителю спускать на прохожих собак, – и на меня бахнулась пара центнеров, кости затрещали.

– Р-рр! – рокотало над ухом, и звенела цепь, исполинские когти рвали рюкзак, клацали зубы. Меня вдавливало в грязь, в лужу, ещё секунда – я захлебнусь раньше, чем меня загрызут.

Оборотень рыкнул, упёрся лапой над моей головой, и страшное давление на спину уменьшилось, я смогла вдохнуть. За подол и ногу потянули, трещала ткань, кто-то вгрызался в ягодицу, но человеческим зубам мокрый подол, два подъюбника и панталоны не поддавались.

«Мама… мама, роди меня обратно!»

Глава 2. В которой практикантка хочет зомби-оборотня

Знание алгоритмов действий в критических ситуациях – залог выживания штатных специалистов.