Отбор женихов для волчицы лунного князя

– Два месяца на раздумья – разве этого мало?

– Если влюбляешься с первого взгляда, то вполне достаточно. – Вздыхаю. – А если надо выбрать из группы неприятных кандидатов того, кто будет меньше раздражать, то уложиться намного сложнее.

– Почему ты считаешь, что все они будут неприятны? – Ариан склоняет голову набок.

– Тебе за оборотней обидно?

– Я сам оборотень. И да, мне неприятно, когда к представителям моего народа относятся предвзято.

– Не ты ли рассказывал, что меня могут легко убить просто потому, что я человек? Это что, непредвзятое отношение?

Смотрим друг на друга, смотрим.

– Скажешь, что это другое? – тихо спрашиваю я. – Что такая предвзятость – суровая необходимость?

Чувственные губы Арина слегка изгибаются в улыбке:

– Ты сама всё прекрасно понимаешь. Умница.

Щёки вспыхивают, поясняю:

– Я съязвила.

– Я тоже.

И улыбается ещё шире, в тёмных глазах – смешинки. Хочу сказать что-нибудь резкое, спорить, но его взгляд, выражение лица такие обезоруживающе милые, что, вздохнув, пронзаю мясо вилкой, на которой уже нанизан кусочек, и начинаю отрезать ещё один.

Ем. Голод притупился, так что наслаждаюсь фантастическим вкусом с чувством, с толком, с расстановкой. Под пристальным взглядом Ариана.

– Если не начнёшь есть и пить, – глядя в тарелку, предупреждаю я, – решу, что в еду и вино ты что-то подсыпал.

– Ничего не подсыпал. – Ариан медленно отодвигает бокал. – Просто вино мне, пожалуй, лучше не пить. А мясо… скажем так: обработка твоих ран повлияла на аппетит.

Смотрю на отражение его бокала в тёмном зеркале стола. На красивые мужские пальцы, застывшие у изгиба вилки. На расстёгнутый ворот, на пульсирующую на шее жилку. В глаза тёмные, странные, завораживающие.

– Невкусная оказалась? – низким, грудным голосом уточняю я.

Вокруг его глаз разбегаются мимические морщинки, точно лучики солнца.

– Откуда такой пессимизм? – улыбка чувствуется даже в рокочущем голосе. – Почему не предположить, что слишком вкусная?

– Невкусной быть безопаснее. – Хватаюсь за холодную ножку своего бокала. Несколько терпких согревающих глотков уже не так кружат голову. – А то раздерут на много маленьких Тамарочек и скушают.

– У оборотней много недостатков, но людей мы не едим. И свои вкусности от других защищаем до последней капли крови.

Смотрит. Как же он смотрит, даже колени дрожат. И беспокойство странное… приятное, но и страшное.

– Ладно, не буду мешать. – Ариан поднимается. – Когда поешь, поднимайся на второй этаж, мой кабинет за первой дверью слева. Решим твои проблемы с одеждой.

Киваю. Я сижу спиной к выходу, и Ариан идёт мимо: уверенный, по-звериному грациозный. И не спускающий с меня тёмного взгляда.

Оглядываюсь: он идёт, повернув голову, продолжая смотреть на меня. Утыкается плечом в косяк и выскальзывает в пронизанный солнцем коридор. Шагов не слышно.

Судорожно вдыхаю и поворачиваюсь к тарелке, а в памяти очень-очень ярко – как Ариан уходит, будто не в силах отвести взгляд. Странно. Может, насчёт моей вкусности он не приврал? Не по себе как-то. Даже аппетит пропал. И с одеждой вопрос хочется решить быстрее. Но идти за Арианом прямо сейчас, когда он такой… непонятный, страшно.

***

Если лунный князь за мной и посуду вымоет – это будет совсем перебор и обрушение мозга, поэтому, убедившись, что наелась, прибираюсь и завариваю зелёный чай с неизвестно чем (на металлической коробке только иероглифы). Правильно: и в кухне порядок, и Ариану больше времени опомниться после моего лечения.

После недолгих размышлений выставляю из посудного шкафа вторую фарфоровую чашечку, расписанную изящными цветами с золотыми проблесками.

И поднос имеется: серебряный, с узором, напоминающим завитки мороза на стекле.

Когда наливаю из пузатого чайника почти прозрачную жидкость в чашечки, руки подрагивают от волнения. Странно: среди голых оборотней в Лунном мире я была смелее. Возможно, тогда настолько фантастическая обстановка подавила страх и пробудила звериные инстинкты, а здесь среди современной техники я снова обычная немного трусоватая девушка.

Или дело в лунном князе Ариане? Что-то в нём пугает. Но и привлекает тоже.

– Животный магнетизм, – шепчу я, ставлю чашечки на поднос и, глядя на своё изрезанное узором отражение, поворачиваюсь.

Успеваю заметить метнувшуюся по полу у лестницы тень.

Или не успеваю – может, это игра света.

В доме тихо, ни скрипа, ни шороха.

– Так и до галлюцинаций недалеко, – качнув головой, направляюсь в кабинет.

Поднявшись на второй этаж, застываю перед первой левой дверью.

Она приоткрыта.

За ней свет и тихое шуршание. И Ариан. Может, дар лунной жрицы помогает ощутить его, но я действительно вдруг остро понимаю, что он там, в семи шагах от двери, перед которой застыла я. Сипло интересуюсь:

– Можно войти?

– Да, конечно.

Толкаю дверь. Ожидаемо роскошный кабинет. Много книг, кожаный диван, журнальный столик из чёрного стекла. Огромный стол, моноблок. И Ариан, сидящий в высоком кресле и уставившийся на экран. Стол больше подошёл бы антикварный, но этот выглядит очень современно, как и все вещи на нём.

Ариан смотрит на экран, а зрачки пульсируют.

Молча выставляю ему чашку чая.

Ариан, не глядя, придвигает мне белый планшет:

– Я зарегистрировал аккаунт в интернет-магазине, выбирай всю необходимую одежду, завтра утром она будет здесь. О деньгах не думай, считай это подарком за присоединение к Лунному миру.

– Или платой за свободу. – Опускаю поднос на край стола.