Болотница

Я шагала быстро, отчего скоро отогрелась, и зимнее солнце уже казалось не таким холодным. Поросшие осокой кочки, окруженные стоячей водой, манили обманчивой твердостью. Я бросала редкие взгляды по сторонам, припоминая, где таится трясина. Прикрытая коркой льда, она обманчиво манила меня свернуть с проторенной дорожки, но я только усмехалась и шагала вперед.

Когда солнце встало над головой, я, наконец, вышла на твердую землю. Снова впереди появились темные деревья. Тощая береза зашелестела последними, чудом уцелевшими на ветвях, ржавыми листьями. Над верхушками высокого леса я заметила тонкий дым, поднимающийся из очага. Деревушка была уже совсем рядом. Еще пара поворотов, и тропинка вывела меня на широкую вырубку, за которой показался первый дом, обнесенный деревянным забором с мой рост высотой.

Деревенька была небольшая, всего в несколько дворов, да на окраине стояла еще пара заброшенных, покосившихся домов, хозяева которых или умерли, или покинули поселение в поисках лучшей жизни.

Я направилась дальше, прямиком к дому старосты. Прошла мимо покошенных домиков и, миновав огороды, уснувшие до весны, наконец, вышла к владениям старосты, к своему удивлению, не встретив никого по пути. Только собака, что сидела на цепи, охраняя дом, залаяла, выбравшись из будки. Наверное, жители сидели в своих теплых натопленных домах, подумалось мне с какой-то непонятной тоской.

Я поднялась на крыльцо, постучала в тяжелую дубовую дверь и, не дожидаясь ответа хозяев, толкнула дверь вперед и прошла в теплые, пахнувшие пирогами сени, а за ними и в горницу. Одна из дочерей старосты, рослая девушка по имени Леля, накрывавшая на стол, встрепенулась и устремила на меня гневный взгляд карих глаз.

– А! Болотница! – произнесла она с насмешкой. – Явилась-таки! А мы все с батюшкой гадали, когда у тебя закончатся припасы, и ты придешь к нам, – она уперла руки в покатые бока и посмотрела на меня, а затем зычным голосом позвала отца.

Староста вышел из другой комнаты – в его доме их было несколько. Зажиточный, однако, подумалось мне.

– Лада? – почесывая толстый живот, Боян медленно приближался, покачиваясь и зевая. Наверняка только с печи слез, решила я, глядя на сонного старосту.

– Давненько ты к нам не заходила! – он сел на скамью у стола и махнул рукой дочери, чтобы та продолжила накрывать к обеду. Леля расставляла деревянные миски и изредка косилась в мою сторону, а я рассматривала сидящего предо мной толстого мужчину, еще молодого, но обрюзгшего, со взлохмаченной после сна бородой и густыми усами, спадавшими ему на грудь.

– С чем пожаловала? – спросил Боян и, вытянув перед собой ноги в потертых штанах, вперил в меня взгляд маленьких черных глазок. Взгляд был плохой. Недобрый.

– Шкуры принесла на обмен, – сказала я в ответ.

– Шкуры? – переспросил он. – Ну, показывай, раз принесла! Да поскорее. У нас обед скоро.

Я сбросила со спины котомку, достала свои трофеи и положила рядом с мужчиной на скамью. Тот словно нехотя поковырялся в шкурах, перебирал, рассматривал. Сонливость при этом у мужичка словно рукой сняло.

– Что хочешь за все? – спросил спустя какое-то время.

– Да как обычно! – отозвалась я.

Он кивнул.

– Ягода! – крикнул.

На зов старосты явилась его младшая дочь, похожая на отца словно речное отражение за тем небольшим отличием, что черты ее лица были миловиднее. Девушка была круглой, как луна. Темные волосы заплетены в косы, глаза, такие же маленькие и хитрые, как у Бояна, метнулись в мою сторону.

– Дочка, – староста указал девушке на меня рукой, – поди-ка, принеси нашей гостье муки и соли. И что там ты ей еще обычно кладешь.

Ягода кивнула мне и прошла мимо, прихватив висевший у дверей полушубок – не иначе как в погреб пошла. Ждала я ее возвращения недолго. Девушка вернулась, посмотрела сперва на отца, а затем на меня.

– Все у дверей стоит, – сказала она, скидывая верхнюю одежду, – только сани опосля не забудь вернуть.

– Верну. Спасибо, – ответила я и повернулась, чтобы уходить, когда меня остановил голос Лели.

– Ты хоть поклонилась бы батюшке, девка, – сказала она резко, – за то, что помогает тебе, не дает с голоду помереть!

Я замерла. Сердце тревожно сжалось. Обида растеклась по венам живым огнем, но я удержала ее, обернулась, перекрестив взгляд с дочерью старосты. Боян рассмеялся, а Ягода прикусила нижнюю губу и посмотрела на меня с насмешкой.

– А я не за спасибо у вас муку беру, – ответила я.

Леля рассмеялась.

– Ой, смотри-ка! – она сверкнула белыми зубами. – Да очень нам нужны твои шкуры! Отец еле сбыл прошлые на рынке, да и то, пришлось ехать к черту на околицу, чтобы их продать. Тут-то людей таким богатством не удивишь. Это он тебя из-за бабки твоей жалеет. Обещал старой, что будет тебе помогать, вот и слово свое держит, а ты, гордячка, могла бы и проявить уважение! Чай спина не развалится, ежели поклонишься!

– Леля! – прикрикнул Боян на свою старшую, да как-то не сильно строго. Я видела, что речи дочери ему пришлись по душе. Он и сам думал так же. Нахлебницей меня считал, как раньше мою бабушку, свою старшую сестру. А ведь этот дом когда-то ей принадлежал, да вот оставила она все своему любимому младшенькому братцу, а сама ушла.

Зря. Я бы ему ничего не оставила. Недостоин.

– Бывайте, – коротко попрощалась я и вывалилась прочь из дома, зло стиснув зубы. Увидев стоявшие на снегу сани, с мешками, наполненными припасами, едва сдержалась, чтобы не раскидать все это добро. Хорошо, что вовремя опомнилась и, подхватив веревку, поспешно потянула свою ношу, отправляясь в обратный путь. Мысленно ругая Бояна и Лелю, я шагала по той же тропинке, окруженная болотом да кочками. От длительной ходьбы да от саней, которые тащила по льду, мне стало немного легче. Гнев поутих и когда оказалась рядом со своим домом, я была уже почти спокойна, как и тогда, когда выходила из него утром.

Остановившись у дверей, я подняла взгляд и увидела, что солнце медленно клонится к закату. Обратная дорога с тяжелыми санями, отняла у меня намного больше времени, чем путь в поселение налегке. Немного постояв на пороге, подумала о том, что завтра придется снова вернуться в деревню, чтобы вернуть сани. Перевела дыхание и внезапно замерла, прислушиваясь к шорохам, доносившимся из дома. Наверное, волк, подумалось мне, когда я четко расслышала чей-то голос.

Рука мгновенно соскользнула к поясу. Я быстро вытянула длинный нож и, резко распахнув дверь, ворвалась внутрь, сбив с ног человека, попавшегося мне на пути. Мы вместе упали на землю и я, оказавшись сверху, тотчас воспользовалась своим шансом и приставила лезвие к горлу незваного гостя. Но тут же холодная сталь в ответ обожгла мой затылок, и я застыла.

В доме были незваные гости. Двое. Я мысленно выругалась, кляня себя за беспечность, но нож от горла своей жертвы не убрала, глядя в спокойные глаза напротив.

– Ингвар, убери оружие, – произнес мужчина, на котором я сидела. У него был странный говор, совсем не похожий на наш.

Затылок сразу перестало холодить. Я посмотрела на человека, к горлу которого все еще упорно прижимала свой нож. Его друг меч в ножны убрал, но продолжал держаться позади меня, готовый в случае чего, прийти на помощь товарищу.

– Женщина! – раздалось за моей спиной, и кто-то хохотнул. – А ты говорил, Варг, что тут мужик живет!

– Спрячь ножик, – сказал мой пленник спокойно, продолжая следить за мной взглядом. Страха в его глазах не было и мне это понравилось. – А то ненароком и порезать можешь, – добавил мужчина.

– Еще как могу! – бросила я в ответ. – Кто вы такие и зачем забрались в мой дом? – спросила и стала разглядывать лежащего подо мной мужчину. Молод, но уже не зеленый юнец. Лицо красивое, хотя черты грубые, крупные, а глаза карие, отливавшие золотом. Очень красивые такие глаза.

Названный Варгом был очень крупным, широкоплечим. Умом я понимала, что сбросить ему меня с себя и обезвредить особого труда не представляло, но он отчего-то делать этого не стал, хотя я тут же поняла почему. Таким образом, незнакомец пытался показать мне, что его намерения самые мирные. Да и тот, другой, что продолжал тенью стоять за моей спиной, не спешил вмешиваться. Сила была не на моей стороне, но незваные гости выжидали, не причиняя мне вреда.

Поняв всю нелепость ситуации, я медленно поднялась с мужчины и спрятала нож. Оглянувшись, увидела и второго гостя – светловолосый, приблизительно оба мужчины были одного возраста.

– Вот и правильно, – Варг поднялся вслед за мной, как-то тяжело, зажимая ладонью бок.

И тут я вспомнила про волка. Огляделась и не нашла его в доме и тут же набросилась на мужчин.

– Где волк, что здесь был? – зло спросила я.

– Волк? – переспросил Ингвар. – Тут никого не было, когда мы пришли.

Варг сел на мою постель и опустил голову. Это показалось мне странным.

– Очевидно, твой зверь ушел, – произнес мужчина. – У дверей я видел волчьи следы и еще удивился. Думал, домишко заброшенный, раз тут рядом волки бродят, но вошли внутрь, а тут натоплено!

Даже не знаю, порадовали меня слова Варга, или опечалили.

– Значит, ушел, – тихо произнесла я, а сама поглядела на оружие обоих своих незваных гостей. Подпоясаны мечами, у золотоволосого еще и топор с луком за спиной. И топор совсем не такой, каким лес рубят, а настоящий, боевой. Да и одежда у мужчин была дорогая, добротная. Сейчас, когда мои глаза привыкли к сумраку, царившему в доме, я разглядела воинов намного лучше.

И что эти двое только тут делают в этой чащобе? Что им тут могло понадобиться? Явно, что парни они оба непростые.

– Так кто вы такие и что вам здесь понадобилось? – спросила осторожно.