В рейд пошла одна старушка

– Посмотрите в окно. Видите? За пределами замка все земли до границ – мои. Реки, горы, озера, леса, поля – все у меня есть, и подданных на этих землях живет у меня сотни тысяч. Хорошо живут, не жалуются. Только трудно без советника, уж понимаете… А вы с вашими силами, чуткостью и редким умом станете неоценимым помощником.

Зоя Валерьяновна раскраснелась. Она была польщена, но не настолько, чтобы побороть природную подозрительность.

– Это что еще за чучело ты сюда привел? На человечьей ярмарке на сдачу раздавали? А почему сюда притащил? Место в загонах закончилось? – раздался капризный женский голос. Игореша и Зоя Валерьяновна обернулись. Красивая вампирка в черном виниловом наряде с нескромно блестящими алыми губами недовольно кривилась.

– Игореша, что это еще за прости-господи? У тебя что тут, энтот, бордель? – шепотом спросила Зоя Валерьяновна.

– Это моя жена! Ольфреда! Я потом тебе все объясню… А вы, Зоя Валерьяновна, помолчите! – приказал высший вампир, добавляя для старушки убойную дозу гипнотического внушения. Только ей оно было до одного места.

– Жа-на?! Олигофреда? Диягноз такой? Ну извиняй тогда! Но ты ж своей жене личико бы умыл, а то спутает кто ненароком, уж больно на профурсетку похожа.

Красивая вампирка зашипела и кинулась было на Зою Валерьяновну, но высший оказался проворнее.

– Че это она у тебя на людей кидается? Бешеная штоль? Ты б ее…

Высший вампир в этот раз не успел. Рванувшаяся из его захвата вампирша с Зоей Валерьяновной сцепилась врукопашную.

– Я выпью всю твою кровь, кровь всей твоей семьи, а потом скормлю тебя своим псам, наглая смертная! Я вырву твой поганый язык! – шипела вампирша, клацая челюстями с длинными клыками.

– На старушку руку подымать! Я те щас зенки повыцарапаю! Волосенки повыдергиваю! Выдра губастая! – пыхтела в ответ Зоя Валерьяновна, вцепившись в прическу вампирши. Не сказать, чтобы у Зои Валерьяновны был большой опыт драк, но пару раз мужниных любовниц поколотить пришлось да раз как-то на базаре сцепилась с одной, тоже с прости-господи.

У вампирши опыт драк был явно поболе – чтобы стать женой высшего, нужно не один десяток голов проредить. И несладко бы пришлось Зое Валерьяновне, если бы не вмешался вампир. Он расцепил дерущихся баб, выругался и перенесся с Зоей Валерьяновной на задний двор, подальше от разъяренной супруги.

– …! … и …! Зоя Валерьяновна! Язык за зубами держите! – в сердцах сказал он, хмуро наблюдая, как на его расцарапанных вампиршей руках затягиваются раны и делая себе в памяти зарубку, что гипноз против старушки не действует.

– Это я-то – держите?! Я чаво я не то сказала? У нас бы такую бабу любой мужик бы умыл! И в психушку повез! У нее… как это так… Шизофрения! Олигофрения! А ты ее к приличным людям выпускаешь! Вишь, синяков мне понаставила, фря клыкастая!

Высший вздохнул. Терпение. Только терпение – и больше ничего. Совсем скоро она станет одной из них, и тогда все будет как положено. Она будет знать свое место и открывать рот только по делу, а за свою дерзость заплатит перед его супругой лично. Осталось только…

– Эт-то что еще такое? – севшим голосом вдруг спросила Зоя Валерьяновна и схватилась за сердце. В этот раз – по-настоящему, даже почти не блефуя.

А не блефовать было от чего.

Внешний двор, закрытый от солнца плотной черной тканью особых свойств, освещался факелами. На каменной площадке туда-сюда сновали вампиры по своим вампирским делам. Ну, ничего особенного. Только вот высокие деревянные ворота со скрежетом и скрипом отворились, и в них потекла цепочка плененных людей – человек двадцать, не меньше. Они шли цепочкой друг за другом, со связанными руками, изможденные, с укусами, алеющими на шеях. Тут были и старики, и женщины, и мужчины. Хорошо хоть, что без детей, но и этого зрелища хватало.

Людей завели в клетку в самом конце двора, приказали рассесться по одному. А потом один из вампиров, давно облизывавшийся на новые блюда, выволок из клетки, судя по всему, обыкновенную крестьянку. Вампир тут же впился ей клыками в шею. Над головой девушки запунцовела полоска здоровья, и самого здоровья стало вполовину меньше. Отобедав, вампир небрежно сгрузил девушку обратно в клетку.

– Это как это… Это что это…

– Столовая для прислуги, – сказал высший, пожимая плечиком.

Зоя Валерьяновна охнула. Старики, женщины и мужчины… Все они, голодные, нечесаные, несчастные, плачущие и стонущие, сидели тут, запертые, как звери. И над их головами таяли полоски здоровья. У кого-то они полыхали уже в самом конце. Еще немного, и…

Темная магия полыхнула с невиданной силищей. Такого выброса не было даже тогда, когда Зоя Валерьяновна пыталась надрать зад Темному Лорду. Тогда была только злость, а сейчас в добром сердце Зои Валерьяновны смешалось все – и переживания за этих несчастных людей, и сочувствие, и желание наказать виновных…

Все вокруг заволокло магией, но черные клубы ее серебрились – то были светлые дары, Дар Милосердия, Дар Доброты, Дар Прощения, который примешался каким-то боком к прочим – это то, что получила Зоя Валерьяновна, помогая другим и защищая их. Из-за этого ее магия обрела невероятную прочность, поплыла вперед и нафиг уничтожила магические решетки в железную пыль.

– Убивцы! Над людьми! Ироды проклятущие! Погани! Фашисты! – взревела Зоя Валерьяновна. Темная туча с серебряными подпалинами растянулась, разрослась.

Вампир, понимая, что сглупил, попытался старушку схватить – куда там! Его руки легко проходили сквозь темную магию, а вот светлая составляющая ощутимо его жалила, как солнечный свет.

– Бей упырей! Давай! Навались! – орала Зоя Валерьяновна, заметив, что плененные мужики начищают морды ослабевшим после первой магической атаки вампирам. – Клыки им выбивай! От так!

Высший вампир все еще тянул к Зое Валерьяновне руки, а на поле боя уже все было закончено. Вампиры валялись то тут, то там, сверкая фонарями, а люди уже бежали из замка вампира, сверкая пятками.

– То-то же! – довольно сказала Зоя Валерьяновна, и в этот миг высший вампир наконец прорвался сквозь заслон энергии, немножко ошпарившись о светлую магию. Он всего лишь смог схватить старушку за предплечье – напасть и свернуть наглой бабке шею не получалось совершенно. От нее фонило светлой обережной магией за несколько метров, притом эта магия была такой силы, какую ранее высший вампир и в глаза не видел. А потом все растворилось в черной дымке…

***

…– Нате вам обратно! Нам такого не надо! – рыкнул высший вампир, швыряя старушку в центр зала ресторации, прямо перед вытянувшимися лицами эльфийки, привратника и лича. – Подавитесь своей имбой!

– Да чтоб у всех ваших клыки повылазили! – в ответ в сердцах и очень искренне сказала Зоя Валерьяновна, потирая руку. Она была возмущена до глубины души.

Вампир, коротко ругнувшись, исчез, еще не зная, что над его головой нависло страшное проклятие. Уже вечером, когда он выберет себе на ужин очередную красотку, он почувствует некий дискомфорт, но свяжет его со взбучкой своей супруги – Олигофрения, тьфу, то есть Ольфреда имела скверный нрав и любила распускать руки, а вампир втайне очень любил властных женщин.

Когда же наступит время завтрака, над землями вампира Игоринии Врания Кровавого повиснет страшный вой, полный мучений и страданий. Это беззубые вампиры, пряча рты за ладошками, будут оплакивать ужасную потерю. Вампир без клыков – вроде как и не вампир, а так, бледное сосало. Спустя время весь род и племя Враниных станет для всех остальных вампиров чем-то вроде посмешища, а сам Игориния отправится в изгнание, где и будет вяло влачить свое существование до окончания игры.

Глава крайняя

Привратник, лич, эльфийка и Ссаныч во все глаза смотрели на Зою Валерьяновну, которая потрясала кулаками и ругалась на чем свет стоит. Ее круглые желтые глаза были зло прищурены, а вокруг искрила и полыхала черно-белыми клубами магия.

– Мы даже соскучиться еще не успели, – грустно сказал привратник, привычным жестом затыкая уши. Ему, как человеку с всего двумя оставшимися жизнями, нужно было беречь нервишки. Хотя, откровенно сказать, за недолгие путешествия с Зоей Валерьяновной нервишки у него стали заметно крепче.

– Если ее даже вампиры выставили так быстро, то как мы справимся? – тихонько спросил лич у эльфийки. У него как-то сами собой закрались мысли о провальности их похода.

– Зоя Валерьяновна очень хорошая. У нее доброе сердце и светлые помыслы, – безмятежно ответила эльфийка, пересчитывая монетки, доставшиеся им от вампиров.

– Людей они жруть, ганибалы проклятые! Кровь сосут! Из дитев! Да я вас, вампирюк поганых, со свету сживу! Я вам сама зубья ваши-то поотколупываю! С эмалем, с нервами, без анестезии! – горячилась Зоя Валерьяновна.

Черт, обвязанный магическими нитями, глумливо заржал, за что тут же получил по рогам.

– Светлые помыслы? – переспросил лич, с сомнением прислушиваясь к проклятиям старушки.

– Именно так, – важно кивнула Галаэнхриель и подлила себе сливочек в кофе. От амброзии ее до сих пор тошнило.

..Зоя Валерьяновна поругалась еще с полчаса, а потом, поняв, что никто ее не слушает, примолкла. Судорожно вздохнула, попросила водички. Села на стульчик, сложила руки на коленочках и заплакала. Тихонько, очень деликатно, но горько и безутешно. Желтые, фосфоресцирующие в полумраке ресторанного зала глаза наливались слезами, которые быстро-быстро закапали с ее щек. Она их не вытирала, только опустила голову еще ниже.

– Там и деточки малые, и девки молодыя, и мужики здоровые – и что, вот так всем молодым помирать? – печально всхлипывая, спросила она, ни к кому, в сущности, не обращаясь.

Компания сидела как громом пораженная. Их чокнутая имба, из несносная Зоя Валерьяновна, энерговампир с кучей уничтожительных перков, вот так вот сидит и плачет, и так искренне, так душевно, что у всех, включая Ссаныча, заныло где-то там, в душе.

– Галочка, их там, как зверье в клетках… Морят их, мучат… Галочка, ну надо ж сделать чегой-то, – шептала Зоя Валерьяновна, подняв глаза, полные слез, на эльфийку.

– Зоечка Валерьяновичка, я знала, что вы светлейшей души человек, – сказала эльфийка, обняла старушку и заплакала с ней вместе от переполнявших ее чувств.

Заорал Ссаныч. Он хоть и был котом весьма прагматичным, но все решил присоединиться и внести своего колорита. Привратник снова закрыл уши, а лич поспешил отдать коту на растерзание свою лодыжку, потому что слушать ор кота было практически невозможно. От него даже немного урона появилось.

– Вообще-то во всех темных землях люди – пленники, как и светлый народ. Ну, его остатки, – ляпнул привратник, совершенно не подумав о последствиях.