Дикая. Часть 1. Паддок

– Да ты только что выдумала себе имя, чтобы казаться крутой.

– Меня действительно зовут Джекки. Сокращённая форма от имени Жаклин. В переводе означает “та, которая обгонит”, “та, что вытесняет” или “та, что следует по пятам”, а в более простых вариантах – “обгоняющая”, “вытесняющая”, “преследующая”. Всё в одном смысловом значении. – Парень смотрел на меня с открытым ртом. – Что такое Паддок?

– Это место, – всё ещё переваривая информацию по моему имени, парень развёл руками вокруг себя.

– И что это за место? – сдвинула брови я.

– Мы сами не знаем.

Так, толку с этого собеседника будет маловато, хотя он, судя по всему, и не прочь поболтать. Имени своего он не знает, где находится не в курсе… Что он, в таком случае, вообще может знать?

– Когда ужин? – тяжело вздохнув, решила попробовать задать более простой вопрос я.

– Сразу после заката.

Я посмотрела на небо – солнце ещё окрашивало облака. В недрах желудка взревел зверь.

– А точнее?

– Через час.

Глава 4.

Ужин был скудным: перловая каша-размазня с пережаренным мясом, походящим на курятину. Я доедала вторую порцию, которую мне любезно предоставила высокая темнокожая девушка крепкого телосложения – её мускулы были размером с мои (то есть немаленькими), роста она была примерно моего (то есть достаточно высокая). На вид ей было лет двадцать пять. Красивый светловолосый парень, сидящий рядом с ней, обращался к ней по прозвищу Абракадабра.

Ужин проходил в странном месте: над головой висели сшитыми полупрозрачные и серые от грязи материи, между деревьев были подвешены гамаки, вокруг костра стояли деревянные ящики разной высоты, на которых все и расположились.

Коалиция оказалась достаточно крупной: десять человек. Восемь парней и всего две девушки – Нэцкэ и Абракадабра. Справляясь со своими порциями ужина, все без исключения пялились на меня с таким любопытством, словно я была не меньше как пришельцем, свалившимся с луны. Впрочем, таковой я себя и ощущала: подробностей своего попадания в это место я никак не могла вспомнить, очевидно, из-за бессознательного состояния, в котором оказалась здесь.

Я ела непринуждённо, без стеснения и зажимов, которые из-за моего присутствия явно переживали некоторые собравшиеся у костра. Уже доедая вторую порцию, но всё ещё не чувствуя насыщения, я ещё раз обвела всю компанию взглядом, чтобы оценить всех получше. На первый взгляд между ними не просматривалось ничего общего: все разных возрастов, расы и полов, каждый по-своему неординарная личность, что легко считывается по лицу каждого из них. Но на их лицах прослеживалось ещё кое-что. Неподдельное беспокойство. Вскоре я отметила, что их взгляды то и дело блуждают от самого высокого ящика, на котором никто так и не расположился, в сторону темноты, густой краской разлившейся над поляной и лесом. Мои мысли о том, что они кого-то потеряли или, быть может, ждут, вскоре подтвердили басовитые слова Абракадабры, внезапно нарушившей общую тишину, до сих пор благополучно продлившуюся целых пятнадцать минут:

– Что-то Дикой всё нет.

– Долго не возвращается, – быстро подтвердил слова девушки Дефакто, при этом поправив на носу очки, в стёклах которых отражались языки пламени, отлетающие от костра.

Над компанией снова повисло молчание, на сей раз ещё более напряженное – ещё чуть-чуть, и его можно было бы оценить на ощупь. Как вдруг где-то впереди, в непроглядной темноте послышался сильный хруст ветки. Бум сразу же встрепенулся и выкрикнул куда-то в ночь:

– Дикая, ты?!

Прошло несколько напряженных секунд, прежде чем из темноты прозвучал отчётливый ответ:

– Кому кроме меня вы ещё могли бы понадобиться, придурки?

От услышанного голоса внутри меня внезапно что-то щёлкнуло, но прежде чем я успела вспомнить, что именно могло спровоцировать этот щелчок, из темноты вынырнула и вошла в ареал исходящего от костра света девушка. Та самая сияющая девушка, которую я приняла за видение яркого сна, потому как среди членов коалиции до сих пор не видела её… Мои глаза округлились от лёгкого шока: значит она – реальный человек, а не порожденная моим замутнённым подсознанием мистификация?! Точь-в-точь такая же, какой я увидела её впервые, только кожа и волосы не источают фантастическое сияние. Одета во всё чёрное и обтягивающее крепкую фигуру, плечи округлые, бицепсы чётко очерченные, ростом не меньше метра семидесяти пяти, на вид лет всего лишь восемнадцать. И её интересные внешние данные вовсе не были навеяны мне наркотическим сном – она действительно была настолько внешне необычной, что я никак не могла перебороть себя, чтобы вовремя оторвать взгляд от её красоты, которую в мире до Первой Атаки люди обожали помещать на глянцевые обложки. Так это и есть Дикая? Тот член коалиции, прихода которого все собравшиеся у костра с таким тяжеловесным напряжением ожидали?..

Подойдя к пустующему высокому ящику, она бросила к ногам одного из парней связку из тушек куропаток. Парень с довольным выражением лица поднял птиц и начал рассматривать их с неподдельным любопытством.

– Сегодня восемь, – констатировала девушка, прежде чем парень закончил счёт. От услышанного все сразу же заметно повеселели. Вдруг добытчица бросила свой взгляд на меня – наши взгляды встретились. В её глазах читалось главенство. Не знаю, что читалось в моих, но при встрече наших взглядов я невольно моргнула. – Что, очухалась, Отмороженная?

Значит, Отмороженная… Неплохая попытка лишить меня собственного имени.

– Прежде ты называла меня пятидесятой, – заметила я, наблюдая за тем, как Дикая занимает самое высокое место, после чего опускает к своим ногам настоящие лук и колчан, наполненный стрелами, и принимает из рук Абракадабры большую порцию каши-размазни и пережаренного мяса.

– Пятидесятая – это обыкновенное числительное, Отмороженная. По твоему соображению Яр был бы не Яром, а двенадцатым, – она указала своей ложкой в сторону самого крепко сложенного из присутствующих парней, симпатичного светловолосого блондина, – а Вывод был бы у нас восемнадцатым, – с этими словами она указала на коренастого, коротко стриженного и сильно загоревшего парня.

– Что значат эти цифры?

– Очередь прибытия человека в Паддок, – очевидно, что хотя она и ставила себя таким образом, чтобы я сразу зарубила себе на носу, кто здесь главный, высокомерием она не страдала и страдать от него других не заставляла. – Паддок – место, в котором мы все застряли, наш временный дом, в который никто из нас не помнит, как попал. Временный он потому, что мы найдём способ выбраться отсюда, – она говорила безапелляционно, будто других вариантов попросту не существует. – Кстати, можешь нам великодушно помочь с нахождением выхода: помнишь как сюда влетела? Просветишь нас всех? – Теперь она ткнула ложкой в мою сторону.

– Нет, не просвещу, – спустя пять секунд неожиданной растерянности, разочарованно отвела взгляд в сторону я. В голове ощущалась каша похлеще той, которую я только что доразмазывала по своей тарелке.

Диалог прервался, Дикая приступила к своему ужину, все продолжили ждать. Ладно, единственный верный способ понять хоть что-то – продолжать спрашивать:

– Какая по счёту прибытия в это место ты? – с глубоким вздохом я вернула свой взгляд обратно к Дикой.

Собеседница произвела едва уловимый выдох и, упершись локтями в колени, при этом продолжая держать в руках тарелку, снова врезалась в меня безукоризненным взглядом лидера:

– Первая.

Такого ответа я не ожидала, хотя его и нужно было предполагать в первую очередь.

– Вас здесь только одиннадцать человек. Со мной двенадцать. Если я пятидесятая – где остальные тридцать восемь?

Взгляд Дикой буквально пронзал насквозь:

– Хреново слушались меня – и умерли.

А вот этот ответ не был очевидным. Я сразу же попыталась различить, прозвучал ли он с угрожающими нотами или всё же с предупредительными, но мои старания пошли прахом из-за решившего встрять в наш диалог Бума. Он обратился к Дикой:

– Тринидад, она помнит своё имя.

Он назвал её Тринидад?! Её так зовут?! Но ведь Тринидад – это, в отличие от Дикой, реальное собственное имя!

В ответ на заявление Бума в холодных глазах Дикой – или всё же Тринидад? – мелькнула заинтересованность.

– Ну и как тебя зовут? – с уточнением она обратилась не к Буму, а напрямую ко мне.

– Джекки.

– Джекки? – её брови задумчиво сдвинулись. – У тебя что же, мужское имя?

– Джекки от Жаклин, – вновь встрял Бум с разъяснением.

– Джекки от Жаклин, – хмыкнула Тринидад, продолжая упираться локтями в колени. – Мило. Но имя ещё нужно заслужить. Сечёшь, Отмороженная?

Час икс наступил: она интересуется вовсе не моим желанием или нежеланием носить, как и все здесь присутствующие, кличку. Она интересуется, признаю? ли я её лидерство. Призна?ю при всех – и я принята в Паддок, что бы этим словом ни обозначалось и чем бы на самом деле это ни являлось. Отвергну при всех её лидерство и рискую уже этой ночью из пятидесятой автоматически обратиться в тридцать девятую.

– Секу, – не скрывая сопротивления в голосе, прикусив нижнюю губу изнутри, я буквально заставила себя через силу выдавить сложный для себя ответ на кажущийся неподъёмным вопрос.