Оценить:
 Рейтинг: 0

Родная кровь

Автор
Год написания книги
2021
Теги
<< 1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 22 >>
На страницу:
7 из 22
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– А ты меня любишь? – вместо ответа задала свой вопрос я, вдруг прекратив понимать, отчего именно моё сердце в этот момент вдруг начало колотиться так часто: от страсти, от новых ощущений или от страха. Но откуда вдруг мог закрасться в мою душу страх? Перед чем?.. В тот момент я не понимала этого.

Крайтон положил свою горячую ладонь на моё явно пылающее лицо, жар которого в окружающей нас темноте он мог лишь ощутить, но не увидеть. Пригнувшись к моим губам и упершись своим лбом в мой, он проговорил тихим шёпотом, и сладкий аромат его дыхания обдал моё пылающее лицо:

– Я всем сердцем люблю тебя, Тесса.

– И я тебя люблю, Байрон, – на сей раз мой голос отчётливо задребезжал. Мне явно становилось не по себе и, я уверена в этом, он почувствовал это. Потому что после моих слов он прекратил тянуть резину. Обняв меня за талию, он приподнял меня и направился со мной куда-то вперёд. Уже спустя несколько секунд я вскрикнула от страха перед падением, но за моей спиной оказалась всего лишь кровать.

– Ты чего? – ухмыльнулся где-то рядом с моим ухом мужчина, слегка придавивший меня своим тяжелым телом.

– Послушай, это всё как-то жутковато… Давай включим свет?

– Ты мне не доверяешь? – на сей раз он отчётливо засмеялся где-то напротив моего лица. Он всё ещё придавливал меня своим весом, так что я не могла даже пошевелиться.

– Доверяю, – попыталась в ответ улыбнуться я, но, кажется, у меня получилось не очень искренне.

– Тогда расслабься…

Он снова начал меня целовать и… Через какое-то время я действительно расслабилась. В итоге мы занялись сексом в кромешной темноте, в которой я едва могла рассмотреть очертания своего партнёра. Это был хороший секс, я искренне отдавалась тому, кого любила и, как мне казалось, тому, кого знала.

В этот раз Байрон был очень хорош. Мне даже казалось, будто он с каждым разом становился всё более и более внимательным в процессе, и одновременно всё более страстным. Когда всё закончилось, я удовлетворённо и мирно заснула на его груди под мерными поглаживаниями его ладонями моих плечей и головы. И всё было хорошо, и даже замечательно. А потом наступил рассвет и, раскрыв глаза, я увидела место, в котором проснулась.

Глава 10.

Пейтон Пайк.

02 октября – 08:35.

Вскрытие показало отсутствие следов насилия у убитой. Также жертва не была ограблена и на момент убийства не находилась под действием алкогольного, наркотического или любого иного токсического опьянения.

Вопрос, который вспорол пространство между этой жертвой и другими возможными жертвами Больничного Стрелка, был слишком нестандартным и наверняка имел нестандартный ответ, который ни я, ни Арнольд, никто другой всё ещё не видел…

Зачем убийца переодел жертву?

Глава 11.

Тереза Холт.

Шесть лет назад.

Проснувшись, я не сразу поняла, где именно нахожусь. Когда же я не увидела рядом Байрона, я начала вспоминать детали прошедшей ночи и потому стала активно осматриваться. В комнате, в которой я проснулась и которую теперь могла свободно рассмотреть при свете пасмурного дня, льющегося из-за газовых тюлей, освобожденных из-под пластов тяжелых штор, было что-то не так. И я достаточно скоро поняла, что именно меня так остро смутило: комната была люксовой. Никогда прежде я не находилась в обстановке неприкрытой роскоши, поэтому вдруг очутившись в её эпицентре почувствовала себя обнажённой в самом буквальном смысле: я походила на воровку, забравшуюся ночью в пятизвёздочный отель с целью его ограбить, но так сильно увлекшуюся его роскошью, что в итоге задержалась и не заметила, как уснула на шелковых простынях. В голове у меня была абсолютная неразбериха, и Байрона не было рядом, чтобы объяснить мне, откуда у него деньги на подобный номер, и почему ночью ему так остро необходима была темнота? Если он решил потратить свои сбережения на самый роскошный номер в самом роскошном отеле Бостона, зачем закрывать мне глаза? С не меньшим успехом мы могли бы заняться сексом и в трехзвёздочном отеле – я бы разницы точно не обнаружила. По крайней мере, до рассвета.

Чувствуя дискомфорт от непривычной моей натуре обстановки, я поспешно спрыгнула с высокой постели – точнее соскользнула с её шёлкового убранства – и начала поспешно одеваться. Натянув на себя джинсы и застегнув на них ремень, я не нашла своей рубашки ни на кровати, ни под ней, зато вдруг заметила рубашку Байрона, беспорядочно повисшую на спинке необычного в своей красоте кресла. Факт нахождения этого предмета мужского гардероба в комнате успокоил меня дважды: во-первых, раз рубашка Байрона здесь, значит и он сам должен быть где-то неподалёку – ведь не мог же он уйти полуголым? – а во-вторых, я не оставалась без верхней одежды.

Схватившись за успокаивающую мои нервы рубашку, уже в следующую секунду я вдруг замерла от шока: на столе, перед которым располагался стул с рубашкой Байрона, стояла фотография в изящной серебристой рамке, украшенной тремя большими белыми камнями. Не веря своим глазам, я машинально потянулась к неожиданной находке и, взяв её в руки, начала рассматривать её с таким вниманием, словно впервые видела, хотя это было не так. Эту фотографию я уже видела в своей жизни и не единожды. В середине мая того года её сделала моя лучшая подруга Рина Шейн, уже пару лет владеющая фотосалоном в Роаре. На этом снимке улыбающаяся я, в ослепительном розовом платье, которое я за всю историю его пребывания в моём гардеробе в итоге надела всего раз, позировала на фоне буйно цветущего дерева с раздвоенным стволом. Роскошная фотография, пожалуй даже одна из лучших в моей жизни, но… Я её не дарила Байрону. Более того, этот снимок я даже не выставляла в своих социальных сетях, где он, предположительно, мог бы достать мои фотоснимки, если бы он добавился в список моих друзей, но он утверждал, что не ведёт страниц в социальных сетях, а я не проверяла этого утверждения, так что… Откуда?!..

Продолжая в одной руке удерживать фотоснимок, а во второй рубашку, я поспешно начала оглядываться по сторонам, на сей раз желая разглядеть детали места, в котором оказалась. Платяной шкаф был слегка приоткрыт, так что я сразу рассмотрела висящие в нём галстуки. На столе лежала необычная ручка-перо с гравировкой “Б.Р.Крайтон”. Позади меня стоял деревянный комод, явно выбивающийся из общей концепции интерьера – столь неподходящую, старую и потёртую вещь ни за что бы не установили в номере пятизвёздочного отеля…

Поспешно набросив на себя рубашку Байрона и запахнувшись, я выглянула в окно и сразу же поняла, что я права в своих предположениях – я нахожусь не в отеле. По крайней мере, не в самом лучшем отеле, который имелся в Бостоне. Однако вид на знакомый мне залив был лучшим, что я видела в этом городе, значит я определённо точно всё ещё находилась в пределах Бостона… И всё же это был явно не отель.

Отстранившись от окна, я начала поспешно застегивать рубашку на себе и вдруг, по не попадающим в петли пуговицам поняла, что мои руки, почему-то, трясутся.

– Тесса? – от неожиданно и громко прозвучавшего в пространстве моего имени я инстинктивно подпрыгнула на месте, и прекратила застёгивать непослушные пуговицы, странно пришитые не к привычному мне развороту. – Почему ты так рано проснулась?

– Что это за место? Куда ты меня привёл? – неприкрыто напряжённым тоном отозвалась я, после чего машинально продолжила застёгивать пуговицы надетой на меня рубашки, на сей раз даже не смотря на них.

– Как насчёт завтрака, а после ответов?

По его голосу я поняла, что он напряжён не менее меня, может быть даже более, что сразу же напугало меня ещё сильнее. Сделав пару поспешных шагов по направлению к столу, я взяла с него рамку с вставленным в неё моим фото и указала этим предметом в направлении стоящего в дверях комнаты Байрона.

– Откуда у тебя эта фотография?

Тяжело выдохнув, он расцепил свои сильные руки, до сих пор лежавшие накрепко скрещенными у него на груди, и подошёл ко мне. Пристально глядя на меня, он забрал из моих рук фоторамку и, подождав пару секунд, дотронулся одной из выбившихся прядей моих растрёпанных волос, и заправил её мне за ухо. Всё это время я не шевелилась и не моргала, чтобы случайно не выдать своё зашкаливающее переживание, которое, как я понимала, для Байрона было очевидным и без лишних телодвижений с моей стороны.

– Какая же ты красивая, – своим фантастическим баритоном произнёс он, но эти слова не были ответом ни на один из моих вопросов. Вдруг опустив свой взгляд на фото в своих руках, он наконец решил начать отвечать. – Эту фотографию я нашёл у твоей подруги, кажется её зовут Рина. Она разместила её на своей профессиональной странице в социальной сети.

– Но ведь ты говорил, что у тебя нет аккаунтов в социальных сетях.

– Я солгал тебе, Тесса. И, боюсь, не единожды…

Именно с этой фразы с моих глаз впервые попыталась слететь маразматическая пелена слепой влюблённости. Именно с этой фразы начала раскрываться первая правда. Как роза, постепенно распускающаяся листок за листком, она должна была рано или поздно распуститься вся, окончательно и бесповоротно, чтобы ударить своим резким ароматом в нос, чтобы вызвать силой своего пьянящего аромата головную боль, и чтобы после отцвести, превратиться в ничто, в прах и пепел. Но что сегодня выжженное пепелище привычной экосистемы, то завтра благодатная почва для новых видов и форм жизни. Сегодняшний пепел – завтрашняя благодать.

***

Байрон Крайтон оказался не тем, за кого он выдал себя в момент нашей первой встречи. Он не был тем, с кем, как я думала, я ходила на свидания, с кем целовалась, кому позволяла держать себя за руку, и не был тем, с кем я бездумно быстро легла в одну постель. Имя было тем же, но личность… Личность отличалась настолько кардинально, что эта разница резала и глаза, и душу.

Он рассказывал правду уверенно и последовательно, что подтверждало мои догадки о том, что к этому разговору он готовился заранее. Я же, слушая его речь с широко распахнутыми глазами и слегка приоткрытым от шока ртом, совершенно не была готова к столь крутому повороту. И поплатилась за это. Моя растерянность в тот ответственный момент в итоге дорого обошлась мне в будущем.

Байрон Крайтон не был заурядным менеджером в штате преуспевающей автомобильной компании. Он был вице-президентом некой компании, специализирующейся на производстве эксклюзивной мебели. Тогда он не назвал наименование упомянутой компании, а я не поинтересовалась хотя бы ради уточнения, да и тогда это название всё равно бы ничего мне не сказало: о “Coziness” в США в то время мало что было известно. Но если бы я узнала тогда название этой компании, я бы наверняка запомнила его и уже в настоящем времени не попала бы в эту нелепую ситуацию с заказом по гостевому дому. Только сейчас я поняла, что даже дозировку и ракурс правды Крайтон тогда предусмотрел для меня, как знающий аптекарь или опытный астроном. Я знала её и не знала одновременно. Он – вице-президент мебельной компании, но какой? Где, в случае чего, я смогла бы его отыскать? По каким ниточкам? Как позже выяснилось, этих ниточек вовсе и не было… Голая правда, облачённая в одеяние, сотканное исключительно из призрачных нитей.

Услышав первую же правду, я, сев на край кровати, посмотрела на признавшегося во лжи и наконец заговорила:

– Ты богат. Но зачем ты соврал мне? Для чего скрывал свой статус? До сих пор я всерьёз считала, что у тебя даже собственного автомобиля нет…

Мой голос и несвязная речь с потрохами выдавали мою растерянность. Я прокручивала в голове мельчайшие детали: мы расплачивались в кафе и за отель напополам – он ни разу не угостил меня. Более того, я только теперь заметила, что до сих пор он не оказал мне даже минимального, стандартного для мужской стороны внимания в материальном виде. Ухаживающие за девушкой парни обычно дарят своим избранницам шоколад или какие-нибудь безделушки, в конце концов цветы. Байрон же до сих пор не преподнёс мне не то что ни единой безделушки, с которой я могла бы таскаться повсюду и которой могла бы хвастаться перед подружками, но даже захудалым букетиком, хотя бы одной-единственной ромашкой меня не одарил. Это ведь ненормально… Наверное… Как я до сих пор об этом не задумалась? Почему не заметила?..

– Тесса, выслушай и пойми меня, пожалуйста, – присев напротив меня на корточки, он вдруг взял обе мои руки в свои. – Я солгал тебе, причём сделал это в самом начале наших отношений. Мне жаль, что мне пришлось это сделать, и я приношу тебе свои искренние извинения за этот обман, но, пойми, по-другому я не мог поступить, – он смотрел не на меня, а буквально в меня своими фантастическими зёлеными глазами.

– То есть, если бы ты мог вернуться в прошлое, ты поступил бы точно так же? – я пыталась понять… Пыталась-пыталась-пыталась… Но, несмотря на свои усердные старания, всё равно в итоге промахнулась.

– Да, – не колебаясь ни секунды дал однозначный ответ он, и в эту же секунду мои безвольные ладони, всё ещё лежащие в его горячих руках, сжались в кулаки.

– Объясни, – я не просила – я требовала.

Он с ещё большей силой сжал мои кулаки, словно желал, чтобы я их разжала:

– До встречи с тобой я не видел возможным выстроить с кем-либо серьёзные отношения, тем более завести семью… – слова о семье мгновенно смутили меня – как мне казалось, мы были откровенно далеки от той стадии, на которой о подобном в принципе можно было бы начать размышлять. Тем временем он продолжал. – Все встречающиеся на моём пути девушки падали на моё богатство и статус, и я тоже плевал на составляющие части их душ, но ты… С тобой я ни при каких условиях не мог позволить себе начать не с души. Увидев тебя в первый раз, я думал, что взрыв в моей голове вызван разбитым тобой моим носом. Мне понадобилась целая минута – целая вечность, чтобы понять, что всё не так поверхностно, что всё глубже, и что с тобой я должен смотреть дальше своего носа, – он ухмыльнулся одной из тех своих коронных улыбочек, от которых моя душа замирала или переворачивалась с головы на ноги. Сейчас моя душа замерла в своей осторожности. – Я тебе ещё не говорил этого, но то, что между нами – это любовь с первого взгляда. По крайней мере с моей стороны. Я влюбился в тебя, Тесса, в момент, когда впервые увидел омут твоих глаз. Ты тогда так испугалась за мой нос, что я мог тонуть в твоём омуте бесконечно…

Я заулыбалась. Размякла. Я всё ещё была влюблена. Чувство влюблённости порой не вырвешь из груди даже правдой. Крайтона в тот момент слушала не трезвая я, а опьянённая ядом чувств, совершенно другая я. Будучи пьяной, я слушала его, но пропускала странности, которые видела, а может даже и пропускала мимо ушей гораздо большие подозрительные вещи. Не в тот момент, а непростительно гораздо позже я поняла, что из-за розовых очков влюблённости, затмивших моё внутреннее зрение, я допустила череду предопределяющих мою дальнейшую судьбу ошибок. Я просто не заметила очевидного. Передо мной возник вовсе не сказочный принц на чёрном мерседесе. Передо мной был самый обыкновенный, каких масса, обманщик, под очаровательной внешностью и завораживающим голосом которого пряталась совершенно заурядная, однако страшно ядовитая правда. Но в тот момент я рассудила следующим образом: то, что он солгал мне – правда, но наша любовь мне кажется правдивее. В тот момент я ошиблась. Я страшно-страшно-страшно ошиблась. Правдивее в итоге оказалась его ложь, а вовсе не мои иллюзии.
<< 1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 22 >>
На страницу:
7 из 22