Трилогия алой зимы

– Чем?

– Мы… у нас есть жизнь, семья…

– Как и у оленей, и у кроликов.

– У нас лучше развито сознание. – Эми недовольно уставилась на Широ. – Мы не животные, так что не надо нас сравнивать с ними.

Широ пожал плечами.

– Многие ёкаи не видят особой разницы. Юмэй не видит совсем никакой, учитывая, что он говорит со зверями так же просто, как с нами. Для него люди – лишь еще один вид животных.

Эми сжимала и разжимала кулаки. Она злилась, но сама не могла объяснить почему.

– И значит, для тебя убить меня – все равно что убить кролика? Испытаешь столько же вины?

– Вовсе нет.

– Потому что я нужна тебе, чтобы избавиться от онэнджу?

Широ застыл; его рубиновый взгляд вновь взметнулся к гаснущим звездам.

– Потому что ты для меня теперь нечто большее. Потому что ты хранишь секреты, как ками, и мне интересно узнать, что ты скрываешь. Потому что ты одинока и напугана, и я не понимаю почему. Потому что ты доверяешь мне, хоть и знаешь, что не должна. Потому что я верю, когда ты говоришь, что сдержишь свое слово.

Эми уставилась на него, чувствуя, как в горле встает ком из незнакомых ей чувств. В ушах застучал пульс.

– Широ…

Он пронзил ее взглядом, и в алых глубинах его глаз не было ни капли тепла.

– Я не смогу убить тебя без вины, малышка-мико, но не заблуждайся… дашь мне повод – убью.

По венам прокатился лед – и взорвался осколками боли. Эми ринулась по дороге вперед, одна. В голове звенели слова Широ. «Дашь мне повод – убью». А ведь она уж было подумала… нет. В его нечеловеческой душе нет доброты. Он и в самом деле прикончил бы ее, если бы придумал подходящую для этого причину. Может, Эми ему действительно интересна – вот только как зверь в зоопарке, а не человек. Она для него лишь любопытное животное.

Почему она так пыталась убедить себя, что ему не все равно? Единственным его добрым поступком было предупредить о том, какие ёкаи на самом деле – какой он на самом деле.

Эми свернула с дороги на тропинку к храму. Под ногами зашуршала влажная листва. Мельком оглянувшись, Эми увидела, что Широ идет за ней поодаль, но даже не смотрит в ее сторону. Ему плевать, что он ее расстроил. Может, он даже сделал это намеренно.

«Я не дам тебе умереть. Прости».

Почему он так сказал? Почему поцеловал?

Почему для нее это так важно?

Эми помотала головой, чуть не растрепав собранные в пучок волосы. Решено: она скажет ему, что он выполнил свою часть уговора, когда появится настроение. Пусть еще пару дней помучается с поисками другого амацуками, пока Эми не придет в себя. Так ему и надо.

Она миновала первые тории, быстро поклонившись. Удушающая усталость норовила погасить гнев, но Эми ей этого не позволяла. Если она перестанет злиться, то ощутит боль предательства – опять. А ей уже надоело, что он ее постоянно ранит.

– Эми!

Она упрямо продолжила шагать по ступенькам, не обращая внимания на встревоженный голос Широ. Что бы он ни хотел сказать, она не собиралась его слушать. Преодолев лестницу, Эми вновь поклонилась и ступила под вторые тории. Перед ней раскинулся храмовый дворик с усыпанными белым снегом крышами построек. Единственным источником света были тусклые фонари у главного святилища. Все было неподвижно – даже тени.

– Эми!!! – заорал Широ.

Она невольно замерла и оглянулась.

Широ взлетел по ступеням и врезался в Эми. Схватив ее, он тут же отскочил назад, а в воздухе вдруг вспыхнул странный мерцающий свет. Яркая радуга преградила им путь, и невидимая сила ударом отбросила их обратно.

Эми ударилась о камни – боль пронзила колени, – а Широ чуть не придавил ее сверху. Она вскинула голову, чтобы понять, кто же на них напал, – но никого не увидела. Только слабо мерцающий прямоугольный барьер, замкнувший собой весь дворик от тории до самого святилища.

– Что это? – охнула Эми.

Широ слез с нее и сел.

– Барьер.

– Это я вижу!

– Кто-то хочет нас здесь удержать. А кто – узнаем очень скоро, я уверен.

Эми переводила взгляд с недовольного лица кицунэ на барьер и обратно, гадая, куда же делась его тревога.

– Мы в ловушке?

– Ну что, выйдешь? – крикнул Широ в пустоту двора. – Или сколько нам тут ждать, вечность?

Через миг раздался голос:

– Какие мы нетерпеливые, а, кицунэ?

Тени у самого святилища шевельнулись, и из них выплыла женщина в темно-синем кимоно, полы которого струились по камням. Ее волосы невозможно голубого цвета были собраны сложными завитками, а часть длинных прядей ниспадала на спину. Женщина изящно взмахнула веером и поднесла его к лицу, верхнюю половину которого скрывала белая маска со странными отметинами.

Женщина мило улыбнулась.

– А ты красив, кицунэ. Мы, кажется, не знакомы.

– Верно подмечено, – отозвался Широ, поднимаясь на ноги и распутывая одну из длинных завязок на поясе.

– Я – Амэонна, хозяйка дождя. А мой питомец – Сунэкосури. – Она затрепетала веером так, словно среди ночной прохлады ей стало слишком жарко. – Мне не сказали твое имя, кицунэ.

Эми растерянно окинула взглядом двор, но увидела лишь женщину. О каком питомце она говорит?.. Эми посмотрела на Широ. Он качнул головой в сторону крыши над подмостками – на краю, сгорбившись, словно горгулья, сидела тень. Сердце Эми забилось быстрее, в груди всколыхнулась тревога.

– А я ничем особенным не выделяюсь, – небрежно ответил Широ. – Чем обязаны такому визиту, хозяйка дождя?

– Ах, кицунэ, разве не ясно? – Амэонна вновь улыбнулась. – Я здесь, дабы убить тебя и мико.

Глава 17

– Убить нас? – охнула Эми.