Сборщик душ

– Никакое оружие не в силах причинить мне вреда, – повторила она голосом писклявым и капризным. – Увы и ах. Глядите, это всего лишь царапина.

– А это никакое не оружие, – сказала королева, которая поняла намного больше. – Это твоя собственная магия. И царапины, поверь, более чем достаточно.

Кровь уже впитывалась в нитку, совсем недавно намотанную на веретено, – в нитку, бежавшую к комку шерстяной кудели в руке у старухи.

Дева снова устремила взгляд на платье – алое на белом, – а потом на промокшую от крови нитку.

– Я же всего-навсего укололась, – только и сказала она. В голосе слышалось удивление.

Шум на лестнице приближался: неторопливое, неравномерное шарканье, словно сотни лунатиков упорно взбирались с закрытыми глазами по каменной винтовой лестнице.

Комната была мала, прятаться негде, а окна – две узкие щели в толще безмолвного камня.

Старуха, не спавшая столько десятилетий, старуха, бывшая однажды принцессой, не сводила глаз с юной девы.

– Ты забрала мой сон. Ты крала мои проклятущие сны. Теперь с меня хватит.

Старуха была стара, с пальцами, узловатыми, словно корни боярышника, с длинным носом, с обвисшими веками, но глаза… сквозь ее глаза наружу смотрел кто-то очень юный.

Она покачнулась и упала бы на пол, если бы королева не успела подхватить ее на руки.

Дивясь, как мало в ней весу, королева отнесла ее на кровать и уложила на алое, стеганое, вышитое золотом одеяло. Грудь спящей тихо поднималась и опускалась.

Шум на лестнице стал еще громче. Затем наступила внезапная тишина, а еще через миг раздался многоголосый гомон, словно сто человек заговорили сразу, удивленные, злые и сбитые с толку.

Прелестная дева промолвила:

– Но… – И вот уже ничего прелестного не осталось в ней, как, впрочем, и девического.

Лицо ее утратило всякую свежесть и словно потекло с костей вниз. Неуклюжими, морщинистыми руками она вытащила из-за пояса маленького гнома походный топор и, дрожа, подняла повыше в угрозе.

Королева вынула из ножен меч, немало пострадавший в битве с розами, но бить не стала, а лишь отступила назад.

– Слышишь? – сказала она. – Они просыпаются. Они все уже просыпаются. Расскажи мне еще о молодости, что украла у них. Расскажи мне о красоте и могуществе. Расскажи, как ты умна, твое темнейшество.

Когда люди добрались до комнаты на самом верху башни, они увидали кровать, а на ней – очень старую женщину. Рядом величественно стояла королева, а при ней – троица гномов, которые то трясли головой, то озадаченно чесали в затылке.

На полу что-то валялось: куча костей да клок волос, тонких и белых, словно только что спряденная паутина; старые тряпки поверх и какая-то жирная пыль.

– Позаботьтесь о ней, – сказала королева, указывая черным деревянным веретеном на женщину на кровати. – Она сегодня спасла вам жизнь.

А потом она ушла вместе с гномами. Никто из поднявшихся в комнату и никто из застрявших на лестнице не посмел их остановить. И никто так и не понял, что же случилось в тот день.

В миле от замка на прогалине Аркаирского леса королева и гномы запалили костер из хвороста и сожгли в нем и кудель, и нитку. Самый маленький гном разрубил черное веретено на куски своим походным топором. Обломки они тоже сожгли. Веретено жутко воняло, пока горело, так что королева даже закашлялась. В воздухе еще долго стоял запах старой волшбы.

Обугленные останки они закопали под рябиной.

К вечеру путники были уже на опушке.

Перед ними бежала тропинка, за холмом виднелась деревня, и из труб уже поднимался дым.

– Ну что, – сказал гном (тот, что с бородой). – Если взять отсюда прямо на запад, к концу недели мы выйдем к горам, а еще дней через десять благополучно доставим вас в Канселерский замок.

– Да, – согласилась королева.

– Со свадьбой вы, конечно, припозднились, но ее можно будет сыграть сразу же по возвращении. Всеобщий праздник, радость по всему королевству, цветы, музыка и так далее.

– Да, – согласилась королева.

Больше она ничего не сказала, а уселась на мох под дубом и принялась пить вечерний покой – глоток за глотком, вздох за вздохом.

Выбор все еще есть, подумала она, достаточно насидевшись. Выбор есть всегда.

И она сделала выбор.

Королева встала и пошла. Гномы устремились за нею.

– Вы в курсе, что идете на восток? – осторожно поинтересовался один из них.

– Да, – сказала королева.

– А, ну тогда все в порядке, – успокоился гном.

Они шли на восток, все четверо, повернувшись спиной к закату и к изведанным землям – прямо в ночь.

Примечание автора

Я помню свою самую первую книгу – это была книга с картинками, про русалку. Первой книгой, в которую я влюбился, стала «Белоснежка», тоже с картинками. По моим трехлетним понятиям, иллюстрации были изумительными, а сюжет – захватывающим и ужасным. К тому же он идеально заканчивался. Много лет спустя я пересказал его в очень мрачном ключе, и с тех пор моя версия сказки, судя по всему, зажила собственной жизнью.

В бытность свою молодым журналистом я по долгу службы прочитывал кучу блокбастеров в стиле «секс и шопинг» и писал на них рецензии. С некоторым – впрочем, не очень большим – удивлением я обнаружил, что все их сюжеты сплошь заимствованы из сказок. Помнится, просто в качестве упражнения я состряпал современную «Спящую красавицу» в антураже хай-тек. Я ее даже не записал (на это мне цинизма не хватило), но с тех пор Уснувшая Дева постоянно рыскала где-то на задворках моего разума.

Когда Мелисса и Тим предложили мне отправиться в гости к любимой сказке, мне в голову тут же пришло множество сказок и множество сказочников. А потом я спросил, можно ли повидаться со Спящей Красавицей, и понял, что мне ужасно повезло, когда услыхал в ответ «да».

«Золотые часы Кай Луна» (1922). Английский писатель Эрнест Брама опубликовал несколько сборников рассказов, написанных от лица весельчака и чудака по имени Кай Лун: «Бумажник Кай Луна», «Золотые часы Кай Луна», «Кай Лун расстилает циновку» и «Кай Лун под тутовым деревом». Действие всех этих рассказов разворачивается в Китае, но не настоящем, а созданном фантазией писателя (поскольку Брама в Китае не бывал), – на фоне туманных пейзажей, населенных коварными драконами, свирепыми разбойниками, своенравными мандаринами и пленительными девами. Последние то и дело попадают в беду, и главный герой получает возможность поведать нам своим изысканным слогом очередную сказку, расцвеченную маленькими чудесами.