Пасха – Воскресение Христово. Антология святоотеческих проповедей

«Плотию уснув, яко мертв, Царю и Господи, тридневен воскресл еси, Адама воздвиг от тли, и упразднив смерть: Пасха нетления, мира спасение» (ексапостиларий Пасхи).

«Пасха священная нам днесь показася; Пасха нова святая; Пасха таинственная; Пасха всечестная. Пасха Христос Избавитель; Пасха непорочная; Пасха великая; Пасха верных. Пасха, двери райския нам отверзающая. Пасха, всех освящающая верных» (1-я стихира Пасхи).

«Воскресения день, и просветимся торжеством, и друг друга обымем. Рцем братие, и ненавидящим нас простим вся Воскресением, и тако возопиим: Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав» (стихира Пасхи на «Слава, и ныне»)…

Христианская Пасха: связь с событиями священной истории Ветхого Завета

История возникновения праздника христианской Пасхи напрямую связана с иной пасхой – ветхозаветной, служившей, в понимании православных толкователей, прообразом важнейшего торжества новозаветной эпохи.

Ветхозаветная пасха – праздник, учрежденный в память об освобождении еврейского народа из египетского плена, где он находился в рабстве, будучи притесняем и исполняя самую тяжелую физическую работу.

Само слово «пасха» – еврейского происхождения и означает «прохождение мимо». Такое, на первый взгляд странное, значение этого слова делается понятным, когда мы обращаемся к книге Исход (см. Исх. 1–14). Ветхозаветный пророк и праведник Моисей, многие годы проживший в Египте, а затем получивший повеление от Бога вывести свой народ из плена, потребовал разрешения на такой «исход» евреев у египетского фараона. Фараон ответил отказом, и тогда Сам Господь наслал на Египет десять «казней» – великих бедствий, призванных вразумить правителя и заставить его отпустить еврейский народ. Последней из казней было уничтожение всех египетских младенцев-первенцев (старших сыновей).

В одну ночь ангел прошел по Египту и поразил всех первенцев – от человека до скота (Исх. 12: 12). Он прошел мимо (Исх. 12: 27) (отсюда и понятие «пасха») лишь тех домов, на дверях которых – по указанию Божию – евреи сделали особый знак. Господь повелел им выбрать для каждой семьи однолетнего ягненка, заколоть его, испечь, а затем есть с пресным хлебом и горькими травами, не ломая при этом его костей. Кровью ягненка, «агнца», и надлежало помазать косяки и перекладины дверей.

После гибели египетских первенцев фараон был вынужден отпустить еврейский народ из рабства. Правда, затем он раскаялся в своем поступке и стал его преследовать. Однако войско фараона погибло в пучине Красного моря: воды моря расступились, пропустив Моисея и его народ, а затем сомкнулись и поглотили египтян (см. Исх. 14).

День освобождения из рабства евреи много столетий праздновали с именованием «пасхи». Каждый год в один и тот же день – 14 авива, или нисана – в еврейских семьях приготавливался жертвенный агнец, съедавшийся с пресным хлебом, горькими травами, сладким фруктовым салатом и вином. При этом читались псалмы и особые благодарственные молитвы, а старший член семьи рассказывал младшим об исходе из Египта. Тот же обычай был исполнен и Христом вместе с учениками-апостолами: известная Тайная Вечеря была именно такой ветхозаветной пасхальной трапезой, но восполненной Спасителем установлением на ней таинства Евхаристии.

По еврейскому обычаю празднование пасхи продолжалось в течение семи дней.

Все важнейшие черты ветхозаветного торжества понимаются новозаветными толкователями как прообразы событий, исполнившихся с Воплощением Христа. Так, пасхальный агнец, кровью которого еврейские первенцы оказались избавлены от смерти, прообразовывал Самого Христа, Агнца Божьего, берущего на Себя грехи мира; кровью этого нового Агнца – Сына Божьего – все верующие в Него подобным же образом избавляются от вечной смерти. Кости еврейского пасхального агнца не позволялось ломать – точно так же не были перебиты римскими воинами и голени Спасителя, умершего прежде, чем солдаты могли это сделать (преломив голени распятого на кресте, можно было ускорить его кончину – см. Ин. 19: 31–37). Наконец, хлеб и вино еврейской пасхи прообразовали собою евхаристические Хлеб и Вино. Сама же еврейская пасха в целом стала прообразом Пасхи новозаветной – как избавления всего мира от рабства греху и смерти: как некогда смерть миновала еврейские жилища в Египте, а сами евреи получили долгожданную свободу, так и Воскресение Христово (новозаветная Пасха) освободило людей от рабства злу, ибо вечная смерть миновала и оказалась повержена Вечной Жизнью – Христом.

Иисус умер на Кресте в тот самый день, когда евреи традиционно закалывали своего пасхального агнца, а воскрес, когда первый и важнейший день празднования пасхи уже миновал: именно поэтому христианская Пасха – по решению церковных соборов – не должна совпадать с днем еврейской пасхи, а соотнесена с первым воскресным днем после весеннего полнолуния.

Церковное празднование Великой Субботы и Воскресения Христова

Праздник Воскресения Христова занимает центральное место как в ряду годичных Господских праздников, так и всех праздников годового круга в целом.

Изначально в Древней Церкви празднование Пасхи было посвящено сразу и прославлению Страстей Господа, и Его погребению, и радости о Его Воскресении. Затем Церковь установила накануне дня Воскресения Христова богослужебное воспоминание евангельских событий Великой Субботы.

В древности христианская Пасха праздновалась различными Поместными Церквами в разные дни, что стало причиной напряженных споров и дискуссий. По малоазийской традиции (принятой поначалу у всех христиан православного Востока) Пасха была привязана к постоянной дате – 14 нисана, дню пасхи иудейской, когда, как это следует из рассказа евангелиста Иоанна, и произошла Смерть Спасителя. Начиная со II века праздник как бы «разделился» на два, каждый из которых именовался Пасхой: Пасха Страстей и Пасха Воскресения. Первая Пасха проводилась в скорби и строгом посте, вторая – в радости. Первая Пасха и вторая (праздновавшаяся пятьдесят дней, включавшая в себя Вознесение и заканчивавшаяся воспоминанием схождения Святого Духа на апостолов, почему и именовалась первоначально Пятидесятницей) вместе образовывали целый цикл празднеств и торжеств.

Вскоре после того, как было установлено воспоминание события Воскресения Христова, возникло сомнение в возможности праздновать Пасху в один день с иудеями. С конца II и в течение всего III века идут «пасхальные споры» между малоазийскими епископами и Римом, где Пасха праздновалась в первый после полнолуния воскресный день. На I Вселенском Соборе в Никее в 325 году было постановлено повсеместно праздновать Пасху непременно раздельно с иудеями и обязательно в воскресный день, следующий за полнолунием. Примерно в это время Пасха Страстей и Пасха Воскресения вновь образуют единый цикл. Вместе с тем именование Пасхи теперь начинает относиться лишь к празднику Воскресения Христова. С каждым веком этот праздник отмечался все более и более торжественно.

Непременным условием празднования Пасхи издревле считалось всенощное бдение – богослужение, продолжавшееся всю ночь. Такой обычай был связан с представлением, что Второе Пришествие Христово может совершиться именно в святую пасхальную ночь. Ночь, в которую Господь воскрес после Своих страданий, в раннехристианском сознании соединялась с ночью, когда Христос должен был воцариться во вселенной. Постепенно подобное эсхатологическое (связанное с ожиданием Второго Пришествия) ощущение содержания праздника утратилось, однако сама форма всенощного бдения сохранилась. И ныне пасхальная служба – это, прежде всего, ночная служба.

Поначалу именно в пасхальную ночь совершалось массовое крещение оглашаемых, соединявшееся с чином пасхальной Божественной литургии. Однако постепенно практика массового крещения сместилась с пасхальной ночи на богослужение Великой Субботы. В Древней Церкви с III века этот обычай практиковался уже в Риме и в Северной Африке, с IV века – в Иерусалиме, позднее – в Константинополе. Например, в Константинополе массовое крещение в Великую Субботу совершалось самим патриархом в специальном сакральном помещении – баптистерии, в то время как верующие в храме выслушивали пятнадцать продолжительных паремийных чтений из Ветхого Завета (они звучат в наших храмах и сегодня за богослужением Великой Субботы). Во время пятнадцатой паремии патриарх с новокрещеными – с пением «Елицы во Христа крестистеся..» – приходили к храмовым дверям, где совершалось миропомазание, после чего новые христиане входили в церковь, участвовали в Божественной литургии и впервые причащались Святых Христовых Таин…

Важнейшими богослужебными текстами церковных служб Великой Субботы и Пасхи являются их тропари и кондаки.

В богослужении Великой Субботы присутствуют три ее тропаря.

Первый тропарь Великой Субботы: «Благообразный Иосиф, с Древа снем Пречистое тело Твое, плащаницею чистою обвив и вонями во гробе нове покрыв, положи». Его перевод: «Благообразный Иосиф, сняв с Креста пречистое Твое Тело, обвил плащаницей и, благоуханиями умастив, положил в новом гробе».

Второй тропарь Великой Субботы: «Егда снизшел еси к смерти, Животе Безсмертный, тогда ад умертвил еси блистнием Божества. Егда же и умершия от преисподних воскресил еси, вся силы небесныя взываху: Жизнодавче Христе Боже наш, слава Тебе». Его перевод: «Когда Ты вкусил смерти, о Жизнь бессмертная, тогда Ты Своим Божественным светом умертвил ад. Когда же Ты воскресил мертвых в преисподней, все небесные силы воззвали: Жизнодавец Христе Боже наш, слава Тебе!»

Третий тропарь Великой Субботы: «Мироносицам женам при гробе представ ангел вопияше: мира мертвым суть прилична, Христос же истления явися чужд». Его перевод: «Ангел, представ женам-мироносицам у гроба, воскликнул: миро требуется мертвым, а Христос не подвергся тлению».

Кондак Великой Субботы: «Бездну Заключивый мертв зрится и, смирною и плащаницею обвився, во гробе полагается, яко смертный, Безсмертный, жены же приидоша помазати Его миром, плачущия горько и вопиющия: сия суббота есть преблагословенная, в нейже Христос уснув, воскреснет тридневен». Его перевод: «Бездну Заключивший лежит пред нами мертвым и, полотном со смирною обвитый, в гробнице полагается как смертный – Бессмертный. Жены же пришли помазать Его миром, плача горько и взывая: эта суббота – преблагословенна, та самая, когда Христос уснул, чтобы на третий день воскреснуть».

Тропарь праздника Пасхи: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав». Его перевод: «Христос воскрес из мертвых, смертью победил смерть и находящимся в гробах даровал жизнь».

Кондак праздника Пасхи: «Аще и во гроб снизшел еси, Безсмертне, но адову разрушил еси силу и воскресл еси яко победитель, Христе Боже, женам мироносицам вещавый: радуйтеся, и Твоим апостолам мир даруяй, падшим подаяй воскресение». Перевод кондака: «Хотя Ты, Бессмертный, и сошел во гроб, но уничтожил силу ада и воскрес победителем, Христе Боже, сказав женам-мироносицам: радуйтесь, и Твоим апостолам даровал мир; падшим [во грехи] подаешь воскресение».

Самым замечательным богослужебным текстом Великой Субботы, безусловно, является читаемый на утрене знаменитый канон «Волною морскою…» – творение Косьмы Маюмского (VII–VIII века), Марка, епископа Идрунтского (VIII век), и инокини Кассии (IX век); основное содержание канона – те скорбь и ужас, которыми было охвачено все творение при виде умершего Сына Божия.

Отмечу, что удивительно радостные и светлые пасхальные песнопения ночной службы Воскресения Христова по большей части принадлежат перу преподобного Иоанна Дамаскина (VIII век).

Святоотеческие проповеди на Великую Субботу и на Воскресение Христово

Вполне очевидно, что оба события священной истории – свершившееся накануне Пасхи сошествие Христа во ад и Его Воскресение из мертвых – друг с другом неразрывно взаимосвязаны. Именно поэтому в этой книге публикуются не только собственно пасхальные святоотеческие проповеди, посвященные событию Воскресения Господа, но также и несколько гомилий на Великую Субботу. Тем более что и в пасхальных гомилиях тема победы Господа над диаволом, смертью и адом, совершившейся в священной истории именно в Великую Субботу, является одной из центральных, быть может, не менее обсуждаемой, чем последовавшие за Восстанием Христа из мертвых Его явления апостолам и женам-мироносицам. Святоотеческие проповеди помогают нам постичь подлинное спасительное значение для человеческого рода Искупительной Жертвы Христовой, Его Крестной Смерти, нисхождения во ад, совершившейся здесь победы над диаволом, грехом и смертью, освобождения из преисподней душ праведников, а также трехдневного Восстания Сына Божия из гроба к жизни.

Среди сказанных в Великую Субботу святоотеческих проповедей, пожалуй, наиболее известны и интересны гомилии святителя Амфилохия Иконийского (произнесена во второй половине IV столетия), преподобного Иоанна Дамаскина (первая половина VIII века), святителя Фотия, патриарха Константинопольского (867 год), святителя Григория Паламы (1351–1357 годы; по сути – богословский трактат о смысле совершенного Христом Искупления), а также византийская гомилия, приписываемая авторству святителя Епифания Кипрского (создана в конце VII–VIII столетии).

Святоотеческие проповеди на саму Пасху невероятно многочисленны. Назову лишь некоторых из авторов наиболее значимых гомилий: святители Мелитон Сардский (его пасхальная гомилия произнесена во II веке), Григорий Богослов («Первое слово на Пасху», вероятно, прозвучало в 362 году, а «Сорок пятое слово на Пасху» – после 381 года), Григорий Нисский (последняя четверть IV столетия), Амфилохий Иконийский (последняя четверть IV столетия), Иоанн Златоуст (публикуемое «Слово на Святую Пасху» сказано между 386 и 397 годами), блаженный Августин (конец IV – первая четверть V столетия), преподобный Исихий Иерусалимский (начало V века), святители Максим Туринский (конец IV – первая четверть V века), Прокл Константинопольский (вторая четверть V столетия), Лев Великий (середина V столетия), Петр Хрисолог (вторая четверть V столетия), преподобные Феодор Студит (первая четверть IX века) и Симеон Новый Богослов (конец X – начало XI столетия). Нельзя не упомянуть и русских святых отцов – авторов замечательных проповедей на Святую Пасху: святителя Кирилла Туровского (произнесена в третьей четверти XII столетия), святителя Филарета Московского (публикуемая здесь проповедь прозвучала в 1822 году), святого праведного Иоанна Кронштадтского (90-е годы XIX столетия) и святителя Луку Крымского (печатаемая пасхальная проповедь сказана в 1945 году).

Конечно же, в этой книге собраны далеко не все из выдающихся святоотеческих проповедей на Великую Субботу и на Пасху. Ограниченный объем этой антологии просто не позволил бы осуществить подобное. Кроме того, многие из интересных и ярких гомилий еще не переведены на русский язык, а потому и не доступны для публикации. Однако читатель этой книги все равно, безусловно, откроет для себя удивительную сокровищницу христианского духовного опыта. Он сможет ощутить – при посредстве живого и богословски глубокого святоотеческого слова – реальные и спасительные плоды святой Крестной Жертвы Христовой, познать глубинную суть победы Сына Божия над смертью и адом, лично пережить, как бы со-восставая со Христом и во Христе из гроба, величие и животворящую силу Его Пасхи…

Куда ведет нас любой земной путь? Конечно же – «вдаль» и «вперед». И всегда – лишь по лицу земли, по ее поверхности. Кого-то эта дорога жизни просто влечет вперед и вперед – по однообразной равнине, к той или иной намеченной вполне обыденной цели. Для кого-то она уходит ощутимо вниз: в овраги и топи бесцельного существования, безысходности и греха. А кого-то, пусть змеясь и петляя по пересеченной местности, напротив, возводит на холм христианского подвига или даже на гору богопричастности, подобную Фаворской. Но и восхождение на духовную возвышенность есть для нас все тот же путь «по лицу земли». Однако на свете существует путь, на котором действуют совсем иные законы: не вперед и вперед, а ввысь и ввысь. Путь Пасхи ведет верующих во Христа не по лицу земли, но возводит прямиком на Небеса. Древний западный святой отец святитель Максим Туринский (умер между 408 и 423 годами), говоря о событии Пасхи, подчеркивает, что и сам праздник, и все его события и участники движутся не по обыденной горизонтальной плоскости, но устремляются в горняя. Это совершается по дару возносящегося к жизни из бездн ада Христа, а также благодатной силой Святого Духа, Который, пребывая на высоте Небесного Царства, призывает и влечет к Себе спасаемых и принимает их в горних обителях. Из самых глубин преисподней, из подземных гробов, из пропасти греха, отчаяния и безысходности – к высоте райского блаженства в Боге… Вот он – путь Пасхи, вот – ее стезя, вот – ее восхождение. Святитель Максим в «Слове на Пасху» говорит: «Христос воскрес! Он распахнул врата ада и позволил мертвым выйти на свободу. Он обновил землю членами Своей Церкви, рожденными ныне в Крещении, и сделал ее цветущей людьми, вернувшимися к жизни. Его Святой Дух отверз райские двери, которые остаются открытыми, чтобы принимать тех, кто восходит от земли. Потому что Воскресением Христовым разбойник возносится в рай, тела блаженных входят во святой град и мертвые возвращаются в сообщество живых. Во всем творении видно движение ввысь, каждый элемент его поднимается к чему-то высшему. Мы видим ад разрушенным, а его узников поднимающимися в высшие области, видим землю, посылающую погребенных в ней мертвецов на Небо, и видим Небеса, представляющие новые явления Господа. В один момент страдание нашего Спасителя возводит людей из глубин, поднимает их с земли и помещает в вышних».

Сегодня, в пасхальные дни, этот путь на Небеса – и наш путь. Ведь Воскресение Христово – и наше воскресение. Ведь образ восхождения в рай благоразумного разбойника – и наша сегодняшняя цель: «Разбойника благоразумнаго во едином часе раеви сподобил еси, Господи, и мене Древом Крестным просвети и спаси мя» (ексапостиларий Великой Пятницы). Ведь совосхождение со Христом к Небесному Отцу и сопребывание со Спасителем одесную Божественного Престола – актуальная задача для всякого христианина, по слову апостола: Бог, богатый милостью, по Своей великой любви, которою возлюбил нас, и нас, мертвых по преступлениям, оживотворил со Христом, – благодатью вы спасены, – и воскресил с Ним, и посадил на небесах во Христе Иисусе, дабы явить в грядущих веках преизобильное богатство благодати Своей в благости к нам во Христе Иисусе (Еф. 2: 4–7).

Дорогу к такому восхождению, как к совознесению с воскресшим Господом, и указывает нам Церковное Предание в прекрасных пасхальных проповедях христианских святых, которые этот путь познали и сами по нему прошли.

Святые отцы о величии Пасхи

Пасха – величайшее из всех существующих на земле торжеств. Она – прежде темная ночь, вдруг претворившаяся в нескончаемый Божественный свет. Она – ныне начавшийся и не имеющий конца вечный день жизни в Боге. Она – величайшая из всех доступных для человека и мироздания радостей. Она – соединение земных людей и небесных ангелов в прославляющий Создателя единый и стройный хор. Она – знамение полной и окончательной победы над, казалось бы, неодолимой властью диавола, смерти и ада.

Все эти возвышенные мысли о значении и величии Пасхи доносят до нас в своих гомилиях святые отцы. Так, святитель Григорий Богослов именует Пасху превосходящим любые – и земные и небесные – торжества «праздником праздников и торжеством торжеств». Она настолько выше любой иной возможной радости, любого самого удивительного и прекрасного события, насколько яркий дневной свет солнца превосходит слабое и далекое мерцание ночных звезд.

Святитель Григорий Нисский именует Пасху «светозарной ночью». Эту ночь освещает и мерцание лампад, и занимающаяся на горизонте во время праздничного богослужения заря нового утра. Однако нынешний главный свет, подлинное сияние Пасхи – свет Божественный, небесный. Автор пасхальной гомилии, приписываемой святителю Епифанию Кипрскому, говорит, что ярче всего в эту пасхальную ночь сияет для нас именно «свет Воскресения – знак высшей Божией любви к нам». Об этом величайшем сиянии всепобеждающего света Христова, изливающемся посреди пасхальной ночи и рассеивающем ее темноту, прекрасно говорит в своем «Слове на Пасху» и святитель Максим Туринский. Впрочем, здесь он в первую очередь имеет в виду не обыденную темноту ночного времени суток, но преодолеваемую сиянием Пасхи духовную ночь – как тьму порока и греха: «Свет Христов – это нескончаемый день, который не знает ночи. Христос Сам есть сей день, говорит апостол, ибо таково значение слов ночь прошла, а день приблизился (Рим. 13: 12). Он говорит, что ночь почти прошла, а не то, что она вот-вот наступит. Через это мы должны понять, что пришествие света Христова изгоняет сатанинскую тьму, не оставляя никакого места для греховной тени. Его вечное сияние рассеивает темные тучи прошлого и препятствует скрытому росту порока. Об этом дне сказал пророк: народу, сидящему в тени смертной, воссиял свет (ср.: Ис. 9: 2; Мф. 4: 16)».

Итак, духовная тьма вместе с наступлением пасхальной радости Воскресения Христова побеждается, рассеивается, исчезает. И с ней уходит то чувство безысходного и, казалось бы, непреодолимого отчаяния, которым было охвачено человечество, прежде пребывавшее в состоянии рабства диаволу, обреченное на смерть и ад. «Ныне прекращен плач смертных», – радостно восклицает автор византийской гомилии, приписываемой святителю Епифанию. «Сегодня ниспровергнута власть диавола, сегодня разрушены узы смерти, уничтожена победа ада…» – поясняет святитель Иоанн Златоуст.

Ныне отчаянию уже нет места. Лишь радость прославления Бога: благодарение за Его Жертву, которая сделалась Источником всеобщего Спасения, воспевание Его победоносной Смерти, которой Он попрал саму смерть, а также ликование о Его Воскресении, которым Он нас оживотворил. Эту радость сегодня воспевает все мироздание, единый небесный и земной, ангельский и людской хор, образующий стройную и целостную гармонию горних и дольних голосов, благодаря тому, что разрушены все препятствия и преграды между вышним и нижним тварным бытием. Как говорит о новом единстве ангелов и людей святитель Иоанн Златоуст, «сегодня люди соединились с ангелами, и облеченные телом вместе с бестелесными силами теперь возносят песнопения».

Грехопадение и смерть первых людей: святоотеческое понимание

Но еще совсем недавно все было не так. Путь к этой радости, к этому величию лежал через преступление, грех, бунт и вражду против Бога, через власть сатаны над падшим человеком, через безграничное всевластие над людьми закона смерти, через отчаяние и мрак, в котором почти что не оставалось места даже для слабого луча надежды на Спасение…

Сегодня, в век Церкви Христовой, – радость, тогда – горе; сегодня – ликование, тогда – отчаяние; сегодня – святость, тогда – грех; сегодня – жизнь, тогда – смерть; сегодня – Небо, а тогда – ад.

Святитель Григорий Богослов в «Сорок пятом слове на Пасху» и преподобный Иоанн Дамаскин (2-я половина VII века – около 750 года) в «Слове на святую Великую Субботу» ярко рисуют перед нами картину тех обстоятельств грехопадения первых людей – Адама и Евы, что повлекли за собой рабство сатане, греху и смерти всех их потомков.

Некогда первые люди приступили к райскому древу, плоды которого Адаму и Еве запретил вкушать Сам Бог. По мысли преподобного Иоанна Дамаскина, «это древо было насаждено» Творцом «для испытания послушания или преслушания» человека и «потому звалось древом познания добра и зла». По убеждению святителя Григория Богослова, Ева оказалась первой виновницей греха, ибо была по своей женской природе слабее Адама и потому легче поддалась искушению; однако вина за прародительский грех целиком лежит и на Адаме, ибо он «забыл данную ему заповедь» и, так же как Ева, оказался «побежден горьким вкушением» запретного плода.

Именно с этой минуты в мире и появилась смерть.