Темные легенды. Антология русского хоррора

– Я нашел, – повторил Артем, показав рукой на Алену. – Она влюбилась в меня с первого взгляда, отвечаю! Все по твоим условиям – запала сразу, и по-настоящему. Я не мог ошибиться на этот счет, ты ведь видишь, что я прав?

Внутри у Алены что-то оборвалось. Так вот какие у него были условия. Тварь повернула к ней голову, обдав запахом тухлятины. По полу мимо прошмыгнуло что-то рыжее, и Артем, ловко нагнувшись, подхватил это на руки.

– Герман! – обрадовался он, разглядывая хомяка. – С возвращением, старина.

Тварь то ли кашлянула, то ли хихикнула и поманила Алену пальцем. Воздух словно застыл в горле, но когда нога против воли шагнула вперед, Алена вскрикнула и попыталась вернуть ее на место. Она чувствовала волны, исходящие от твари – радостное ожидание, почти ощутимое физически. И голод. «Это происходит не со мной, – билась внутри мысль, – сопротивляйся, ты сможешь!». Еще шаг и еще. Ну как же, как это могло случиться! Тварь была уже совсем близко и продолжала манить ее пальцем.

– Артем, – прошептала Алена, ужас захватил ее полностью, и слова давались с трудом. – Помоги.

Серое месиво «лица» подобралось совсем близко. Руки твари схватили Алену за волосы и дернули так, что она упала ей под ноги, ударяясь о пол больной ладонью. Через бинт начали проступать капельки крови, словно в замедленной съемке. Тварь продолжала держать ее за волосы, не торопясь и словно наслаждаясь ситуацией. Пока Алена, теряя способность думать, оцепенело смотрела, как пара вырванных светлых волос опустилась на линолеум. Вот и все, кажется. Сопротивляться бесполезно, как же давно ей стоило это понять.

Глаза безвольно закрылись. Все должно было быть иначе. И то, что хуже жизни, и то, что хуже смерти.

– Эй! – хватка ослабла, а секунду спустя Алена поняла, что свободна.

Значит, Артем все-таки решил спасти ее! Силы вернулись, Алена рванулась в угол кухни к Артему, который стоял там, уже серьезный, держа в руках маленького рыжего хомяка. Питомца, которого взяли залогом, как и Джерри. Хватая ртом воздух, Алена пыталась смотреть на любимого через наплывающие на глаза слезы. Наверное, у него с самого начала был план. Наверное, он знал, что делает, и теперь сможет спасти их обоих. Тварь, казалось, тоже была заинтригована, временно потеряв интерес к брошенной жертве.

– Я выполнил твои условия, но помнишь, о чем я просил? Я хочу быть, как ты, – Артем медленно поднес хомяка ко рту. – Обладать подобной силой и властью в твоем и в нашем мире. Быть тем, перед которым трепещут остальные. Посмотри, я могу, как ты! Я докажу, что мы ровня!

Сдавленный писк хомяка прервался хрустом. Обезглавленное тельце зверька забилось в руках Артема, пока тот перемалывал зубами голову. Сосредоточенно и торопливо, словно боялся не успеть. К окровавленным губам Артема прилипли шерстинки, и он закашлялся, обдав свою рубашку красноватыми брызгами слюны.

– Забери меня с собой, – выдохнул он, шагая к твари. Труп хомяка глухо шлепнулся на пол. – Я достоин!

Алена истерично закричала.

– Вкусненько, – констатировала тварь, покосившись на Алену. Затем опять уставилась на Артема. – А здесь вкуснее.

Тварь протянула к Артему длинную руку, и в следующий миг они исчезли. И только когда кровь под тем, кто был Германом, начала сворачиваться, а по батарее застучали соседи, Алена поняла, что все это время продолжала безотрывно кричать.

* * *

Она бежала по улице, оскальзываясь на нелепых теперь каблуках. В руках Алена держала то, что осталось от хомяка – оставить его в той квартире было невозможно, только не там.

Она снова споткнулась и, не устояв на ногах, упала в сугроб. Ей нужно было отдышаться и прийти в себя. Раскопав небольшую лунку, Алена опустила туда тельце и присыпала снегом. Вот так, словно ничего и не было. Выбросить четыре месяца из жизни или пять, какая теперь разница. Забирайте хоть всю.

Теперь ей некуда идти, кроме дома. А ведь когда-то ее печалило, что там никто не ждет. Теперь вот ждет наверняка. Ждет и жрет, предвкушая возвращение Алены. От этой мысли почему-то стало легче. Алена вдруг поняла, что хочет вернуться домой.

Уйти от погребенного в этом сугробе, от всего того, что не получится развидеть. Ее собственные робкие надежды на счастье навсегда останутся здесь, под слоем примятого снега.

Алена медленно поднялась на ноги. Пора возвращаться к своей личной твари.

* * *

– Нашла, – Алена остановилась в дверях кухни.

Страха перед тварью больше не было. Девушка смотрела на нее невидящим взглядом: запах жженой резины приелся и стал почти терпимым.

– Нашла, – повторила Алена, не узнавая свой голос. – Только я тебе его не привела. Его забрали. Но я поняла недавно, что по-настоящему боюсь этого человека. Больше, чем тебя.

Тварь шумно втянула воздух. В этот раз мыши на столе не было, только недопитый стакан молока. «Теперь она убьет меня, – равнодушно подумала Алена, – как и обещала». Пусть так, это уже неважно.

– Задание засчитано, – хрипло объявила тварь. – Не привела и ладно, найду его там.

Темная фигура поднялась. Алена замерла, не в силах поверить. Она уходит?

– Ухожу, – подтвердила догадки тварь. – Ты свободна.

– Постой! – воскликнула Алена. То, что так долго копилось, прорвалось потоком слов и слез. Алена тихо всхлипывала, вцепившись в старенький косяк. – Почему это случилось со мной? Почему именно я, за что?! Зачем все это было?

Тварь повела головой.

– Почему? – она, казалось, удивилась. – Ты ничем не примечательна, просто попалась под руку. Старый дом во сне, колокольчики и прочее – пустышка, они здесь ни при чем. Повелась на истории про визиты и слугу? Да это я забавы ради, – тварь довольно захихикала.

– Кто ты? – спросила Алена, вытирая щеки. Вопрос прозвучал так по бытовому, словно не жег ее изнутри все эти месяцы.

Тварь по-прежнему стояла в центре кухни, от нее все также несло резиной, но Алена поняла, что теперь они разговаривают на равных.

– Есть твари божьи, как твоя беззащитная мышка, например. А есть и не божьи. Как я.

«А есть, как Артем», – мысленно добавила Алена. Слезы высохли внезапно, как и начались. Внутри все казалось замороженным.

– Я о нем позабочусь, – продолжила тварь, прочитав ее мысли. – Он теперь на равных с нами. Мы посостязаемся, я выем из него достаточно, чтобы восполнить твою боль. Отличное будет развлечение.

Расщелина под глазами твари искривилась в подобие улыбки. И Алена внезапно для самой себя ощутила чувство благодарности. Совершенно неуместное, как и ее улыбка в ответ.

Она наблюдала, как темная фигура начинает меркнуть в воздухе.

– Спасибо тебе, что все закончилось, – вырвалось у Алены.

– А я не говорю, что закончилось, – тварь снова расплылась в улыбке, почти что ласковой. Она вдруг замерла, услышав что-то в тишине, а затем улыбнулась пуще прежнего. – Скоро к тебе придут другие, пострашнее.

* * *

Алена сидела на полу кухни, обхватив себя руками. За окном темнело, девушка раскачивалась взад и вперед, беззвучно шевеля губами. Часы тикали, вторя исчезнувшей твари – скоро-скоро, скоро-скоро. Скоро будут здесь.

Внезапно из мусорного ведра под мойкой раздался тонкий писк и копошение. Под шуршание полиэтиленовых пакетов за край зацепились тонкие когтистые лапки, затем показалась узкая мордочка.

– Джерри!

Алена подбежала, подхватив мышонка на руки. Прижимаясь к нему лицом, зарываясь носом в теплую шерстку на загривке. Живой и невредимый!

– Джерри, – Алена взглянула на питомца, свой внезапный повод для радости. – Мы убежим от этого. Уедем, ты и я. Правильно?

Джерри согласно пискнул.

Безнадежно. Алену снова накрыло удушьем и отчаянием. Никуда они не уедут, от них не уехать. Они везде найдут ее, свой случайный лотерейный билет. И заберут нечто большее, чем Джерри.

Есть ли место, где можно спрятаться от этих тварей? Убежать или суметь бороться с ними на равных? Или просто быть на равных. Как это сделал Артем.