Карьерист. Трилогия

А еще он знал, что именно он входил в крайне узкий круг посвященных в сделку топ-менеджеров, и что прошло всего несколько дней с момента когда он рассказал о ней Протасову.

«Черт возьми, ну как же Протасов мог так облажаться! Ведь он подставил меня по полной программе! А главное зачем? Зачем он передал эту информацию в ФПГ? Или он таким способом хотел нанести удар по Галактион Групп и ослабить компанию? Тогда почему он не вывел из игры его, Демьяна?».

На этот счет у него были нехорошие подозрения. Не исключено, что год работы под прикрытием это достаточный срок для агента, и возможно той информации что периодически доставал Демьян и передавал ее Протасову и его людям, ему было уже достаточно. С другой стороны, дядя Гоша мог попросту недооценить последствий и неправильно рассчитать предстоящие события. Но это было на него непохоже. Протасов был чертовски умен и проницателен, и весь опыт Демьяна подсказывал ему, что при всей гениальности Баринова, генерал переигрывал его всегда минимум на один, а то и два шага.

Тревожные мысли роем крутились в голове коммерческого директора и даже работа, этот излюбленный и надежный способ укрыться от любых проблем, плохо помогал сдерживать внутреннее напряжение. «На воре шапка горит» – ах, как это верно было сказано.

Днем, когда Демьян шел по коридору в директорскую столовую, ему казалось что абсолютно все знают о том, что именно он – тот самый крот, шпион и предатель. Демьян вслушивался в сотни обрывков фраз, внимательно вглядывался в лица встречных сотрудников, пытаясь разглядеть в них признаки опасности. Он несколько раз проверил свои карманы, портфель, папки с рабочими документами. Ничто не указывало на его связь с представителями ФСБ. Он знал это, но все равно по сотому разу прокачивал в голове варианты того, как можно было бы раскрыть его прикрытие. Казалось, не было ни малейшей зацепки, но он все равно продолжал крутить различные сценарии в голове.

– Почему ты крутишь это в голове? Ведь ты чист, – спрашивал он себя.

– Потому что ты – единственный шпион в этом офисе, а сейчас явно началась охота на ведьм, – отвечал ему равнодушный внутренний голос.

Заработавшись до темна, он резко вздрогнул когда в дверь раздался тихий стук, и ручка начала движение вниз. Демьян Петрович внутренне подобрался, готовый ко всему. В руке он держал чашку с кипятком, готовый при необходимости выплеснуть его в лицо гориллам Шекнера.

В дверь невозмутимо вошла уборщица Агафья. Пожилая дама привычно протерла входную ручку двери, одновременно здороваясь с хозяином кабинета. Она впихнула мусорный мешок внутрь и подперла им дверь.

Уффф! С души Демьяна Петровича свалился огромный камень и он, пожалуй впервые за прошедший год, был рад видеть вездесущую старушенцию. Он медленно поставил чашку на блюдце и бросил короткий взгляд в дверной проем. В коридоре никого не было.

– Что-то вы опять заработались. Неймется вам все, молодым-то! Все деньги зарабатываете… – Агафья затянула свой привычный монолог, но Демьян сегодня рад был слышать это ворчание.

Уборщица прошла к окну и привычными движениями принялась вытирать невидимую пыль. Потом она нырнула под стол, извлекла оттуда мусорную корзину для бумаг и опрокинула ее в новый полиэтиленовый мешок.

– Нет, чтоб домой пойти или на улице погулять. Или хоть в кино сходить. Все работают, работают…

Слушатели Агафье не были нужны, она привычно ворчала, ругая молодежь за все грехи мира вместе взятые, и привычно орудовала шваброй. Ни один квадратный сантиметр поверхности не оставался без ее внимания. Она привычно сдвинула документы с рабочего стола в одну стопку и принялась протирать пыль на столешнице. Демьян Петрович хотел было в сотый раз сказать, что стол протирать не нужно, а уж сдвигать документы тем более, но промолчал ибо знал что это ритуал, который нарушать невозможно. В конце концов он поймал себя на мысли, что ведь Агафья права и никто не запрещает ему прямо сейчас покинуть свой кабинет и направиться на свежий воздух, на уличную свободу. А если ему и запретят это сделать, то уж лучше узнать об этом сразу, чем истязать себя бесконечным прокачиванием в голове различных вариантов.

Он подхватил свой тонкий кожаный портфель и направился по коридору к лестнице. Проходя мимо приемной президента компании он отметил, что несмотря на поздний час, секретаря Катюшу никто домой не отпускал, босс был у себя в кабинете, а в самой приемной витает едва уловимый коньячный запах.

Попрощавшись с Катюшей, Демьян Петрович переложил портфель в левую руку, машинально освобождая правую и спустился на несколько пролетов вниз к посту охраны. Навстречу ему вышел только водитель Слава и привычно обронил:

– Домой?

– Да, домой, Слава.

Слава махнул на прощание рукой охранникам и пошел вперед, чтобы успеть немного прогреть машину. Никто не попытался остановить Демьяна Петровича ни в самом офисе, ни на парковке. Он сел на заднее сиденье служебного Ауди и когда машина тронулась с места внезапно понял, что пока на его след еще не вышли. Он облегченно выдохнул и слегка расслабился.

Спустя несколько секунд следом за его Ауди с парковки выехал неприметный старый Опель. Группа наружного наблюдения службы внутренней безопасности привычно приступила к своей работе.

***

Баринов сидел в своем кабинете один. Вообще-то он скорее лежал, чем сидел. Его ноги были запрокинуты на крышку стола, рюмка стояла с краю, неподалеку примостилась небольшая тарелочка с непременным золотым логотипом Галактион Групп. На тарелочке лежала горстка различных сухофруктов и лимон, порезанный на аккуратные дольки. Пустая бутылка коньяка стояла под столом около мусорного ведра, а вторая, уже початая на половину, красовалась пососедству с фруктовым натюрмортом.

Босс размеренно покачивал кончиком своей дорогой туфли в воздухе.

На столе перед ним лежали экономические расчеты по нефтебазе, кредитный договор и вечерняя сводка экономического отдела по объему производства и запасов на Маковецком НПЗ. Шансов повернуть ситуацию вспять не было – они действительно сегодня потеряли кучу денег и теперь Баринов сам сознавал, что финансовое положение является критическим. Расходы на выплату очередного взятого кредита никуда не исчезнут, а вот запланированных доходов от эксплуатации нефтебазы и сдачи емкостей в аренду уже не будет никогда. Будь прокляты эти банкиры!

Пожалуй, только сейчас босс в полной мере осознал все недостатки развития бизнеса на заемные деньги, хотя раньше они ему казались почти священным граалем. Теперь же он твердо знал, что несостоявшаяся сделка это огромная финансовая дыра, в которой запросто может утонуть вся его бизнес-империя. Это был провал. Конечно, публично он никому об этом не скажет, иначе фирму ждет хаос. Он твердо решил внешне вести себя как обычно, и возможно в ближайшее время ему в голову придет светлая мысль как выкрутиться из этой ситуации. Однако сейчас у него была задача даже поважнее.

На маленьком листке сбоку Баринов выписал инициалы шести сотрудников, которые были осведомлены о предстоящей сделке. Все были старыми проверенными сотрудниками, не раз заслужившими похвалы от руководства холдинга. Все были надежными и все же…

Баринов глубоко вздохнул, чиркнул зажигалкой и затянулся сигаретой прямо в кабинете. Он курил только когда много пил. А сегодня он выпил не мало.

– И все же кто-то из них крыса… – настойчиво крутилось у него в голове.

Элла Эмильевна была главбухом Галактиона уже семь лет. Она пришла на работу из какой-то аудиторской фирмы и сразу взялась наводить порядок, постепенно обеляя бизнес Баринова перед государственными органами региона. Она замужем, счастлива в браке, в отпуск ездит заграницу. Муж – какой-то инженер по авиационным двигателям, работает в инофирме, зарабатывают они неплохо. Претензий к работе было немного— в основном Баринов боролся с ее вечной страстью посчитать налоги так, чтобы у властей не было вопросов, отчего боссу как рачительному хозяину всегда становилось жалко их платить. С другой стороны, оптимизировать она тоже умела неплохо, и когда было надо от налоговой отбивалась довольно ловко.

Ее подружка Жанна, главный экономист. Сорок лет. Нормальная в общем-то баба, но разведена, одна воспитывает уже почти взрослого сына. Материальных проблем вроде бы не имеет, в Галактионе работает уже три года. Когда-то давно она пришла в фирму секретаршей, но в тот раз проработала не долго и ушла. А вот спустя годы судьба ее снова привела в Галактион, но уже взрослой женщиной, компетентным специалистом с высшим образованием. Была признана лучшей по профессии в прошлом году, регулярно получает премии за хорошую работу. Перерабатывает столько сколько скажут. В офисе сидит допоздна. Машина есть, квартира есть, правда про личную жизнь Баринову было известно не многое. «Ну, да ничего – у Шекнера спросим, у него на всех досье имеется».

Третьим в списке был сам Шекнер. Этот предан Галактиону как собака, но о сделке знал. Значит тоже был в списке.

Шунькин Виктор Андреевич. В Галактион Групп работает уже пять лет. Бывший морской офицер, служил на каком-то корабле по технической части. Морячков Баринов недолюбливал, но этот был вполне безобиден. Из-за выслуги лет уже давно вышел на военную пенсию, но продолжает активно работать. Мечтает уехать на старости лет жить заграницу, и вроде бы даже подавал на ПМЖ. Деньги ему нужны, это точно. Баринов поставил жирную точку напротив инициалов Шунькина. Однако этот шут гороховый узнал о покупке нефтебазы только утром, когда собрались ехать на осмотр. Теоретически мог успеть позвонить и передать информацию, но маловероятно. ФПГ так шустро сработать бы не смогли, да и судя по всему информацию они получили за несколько дней до того, как о ней узнал Шунькин. А ведь им еще надо было успеть встретиться с продавцом и решить все вопросы. Маловероятно.

Начальник производства. Этого Баринов плохо знал лично, но всерьез не принимал – так же как и Шунькин, он узнал о предстоящей сделке лишь утром перед самой поездкой. Здесь не складывалось как ни крути.

Шестым был Бондарев Демьян Петрович. Этот все знал с самого начала и времени у него было достаточно. В фирме работает год, хотя и зарекомендовал себя с крайне положительной стороны. Баринову нравился энергичный коммерческий директор и думать на него не хотелось. Но надо! У него в свое время были терки с ФПГ и на друзей они мало похожи. С другой стороны терки были год назад и за это время многое могло измениться. Информации об этом парне было крайне мало, он словно с луны свалился. На него ничего не было, он был чист – слишком чист! И это всегда не нравилось Шекнеру, а у того глаз наметанный.

Баринов потянулся к селектору и нажал хитрую комбинацию клавиш. В динамике раздалась приглушенная музыка и чье-то сопение. Катюша занималась какой-то работой, набирая на компьютере текст очередного приказа. Баринов мог прослушивать абсолютно любой офисный телефон, просто введя нужную комбинацию перед внутренним номером и он частенько слушал своих сотрудников. Просто так, наугад и для порядку. Послушав ее немного и не найдя ничего подозрительного, Баринов переключился в обычный режим и бросил в трубку:

– Катюша, пусть Шекнер ко мне зайдет и личные дела с собой прихватит. Он знает какие. И это… чайку мне там сваргань покрепче, да бутербродов настрогай каких-нибудь. Совсем заморила! Жрать хочу.

– Да, Андрей Михайлович. Сейчас все сделаю.

Баринов положил трубку, сделал последнюю затяжку и затушил сигарету. Затем закинул руки за голову, потянулся, растягивая позвоночник. Потом убрал со стола ноги и переставил бутылку на другое место. На сегодня хватит, пора было приниматься за работу.

***

Уборщица Агафья сидела на жестком стуле прямо перед Шекнером. Глаза пожилой женщины немного щурились от света яркой настольной лампы, направленной в ее сторону. Шекнер, оперев голову на руки, пристально смотрел на уборщицу.

– Ну, так что, Агафья? Так и будешь молча сидеть?

– Ну, что вы, Виталий Григорьевич. Я ведь уже все рассказала.

– Еще раз давай. Медленно и во всех деталях, как обычно, – Шекнер четко чеканил каждое слово.

– Я пришла убираться как обычно, ровно в восемь. Ну, сначала постояла как всегда пару минут под дверью, послушала. Все как вы учили, Виталий Григорьевич. – уборщица несколько растерянно посмотрела на шефа службы безопасности, ища поддержки.

– Дальше давай, дальше! И по сути рассказывай, никто не винит тебя. Пока…

– Ну вот я и говорю, постояла – послушала. Он один сидел, ни с кем не говорил, про себя никаких слов не произносил. Шуршал там какими-то бумажками, но это как всегда.

– Дальше.

– Дальше вошла, поздоровалась.

– Как он выглядел?

– Да, обычно выглядел, ничего особенно. Да… чай пил.