– Что тут? – спросил Иван.
Впрочем, в следующий миг он сам все увидел. На полу неподвижно лежал Пашкин сосед, весь усыпанный стодолларовыми купюрами. Чуть поодаль валялся его растерзанный бордовый портфель. Иван тихо присвистнул.
– Ну и денек! Ни фига себе, первое сентября. У меня такого еще никогда в жизни не было.
– У нас тоже, – широко раскрыла глаза Марго.
А утро начиналось вполне обыденно. Войдя в распахнутые металлические ворота школьного двора, Иван Холмский огляделся. На площадке перед школьным зданием собралась толпа. Из двух динамиков, укрепленных на стенах школы, неслась бодрая музыка. С нею успешно соперничали вопли учеников, которые бурно радовались встрече с одноклассниками после долгой летней разлуки.
«Интересно, а мне-то куда идти?» – подумал Иван.
Вопрос был не праздный. В отличие от большинства галдящих во дворе ребят Иван явился сюда второй раз в жизни. Первый раз он пришел вместе с матерью две недели назад. Записываться в школу. Двор был тогда пуст и погружен в летнюю меланхолию. В школьном вестибюле дремала нянечка. Да и слащаво-величественную, средних лет директрису, Екатерину Дмитриевну Рогалеву-Кривицкую, посетители явно разбудили. Ивану еще подумалось тогда, что он попал в настоящее сонное царство.
Теперь от сонной атмосферы не осталось и следа. Иван еще раз огляделся. Рядом с одной из групп ребят стояла учительница. Во всяком случае, так решил Иван. Он подошел ближе.
– Простите, не подскажете ли, где тут находится восьмой «А»?
– Восьмой «А»? – с изумлением уставилась на него учительница. – Своих, что ли, за лето забыл?
– Совсем не забыл, – внес ясность Иван. – Просто я новенький.
– Ах, новенький, – кивнула учительница. Затем, словно уточняя, спросила: – Ты у Ольги Борисовны в классе?
– Да, – подтвердил Иван.
– Тогда чего спрашиваешь, – откликнулась его собеседница. – Вон она стоит.
Проследив, куда указывает учительница, Иван увидел коротко остриженную молодую женщину в строгом брючном костюме. Иван невольно отметил, что Ольга Борисовна больше похожа не на классную руководительницу, а на менеджера из какого-нибудь солидного офиса.
В это время одна из девочек, стоявших рядом с Ольгой Борисовной, неожиданно оглянулась и посмотрела прямо в глаза Ивану. Того словно током ударило. Огромные черные глаза будто просвечивали его насквозь. Красивое, с крупными чертами, увенчанное шапкой густых иссиня-черных волос лицо девочки оставалось при этом абсолютно серьезным. Ивану стало не по себе. Он невольно замедлил шаг и остановился.
Девочка словно только того и ждала. Уголки ее губ чуть дернулись в ехидной усмешке. Лицо озарила едва заметная загадочная улыбка. Вдруг, подмигнув Ивану, она показала ему язык и немедленно отвернулась. Мальчик почувствовал, как лицо его заливает краска.
«Хорошенькое начало, – подумал он. – Если в этой «Пирамиде» все такие…» Однако медлить дольше было нельзя. Собрав остатки решимости, Иван приблизился к Ольге Борисовне:
– Скажите, пожалуйста, это восьмой «А»?
– Он самый, – подтвердила она. – А ты, наверное, Иван Холмский?
Новенький молча кивнул. Ребята из восьмого «А», собравшиеся вокруг Ольги Борисовны, разом уставились на Ивана. Ощущение было не из приятных. Его изучали, как микроба под микроскопом.
Тут, к счастью для него, музыка смолкла, и кто-то хрипло произнес в микрофон:
– Раз! Два! Три!
– Ребята, строимся! – мигом засуетилась Ольга Борисовна.
Иван встал рядом с высоким белобрысым парнем. Тот сперва с подозрением на него покосился, затем вдруг резко протянул руку и с чувством собственного достоинства изрек:
– Герасим.
Едва он это произнес, к ребятам обернулась та самая черноглазая девочка, чье странное поведение привело Ивана в замешательство.
– Каменное Муму, – указав пальцем на долговязого Герасима, очень серьезно и четко произнесла она.
По поводу Муму у Ивана вопросов не возникло. Человеку с именем Герасим иного прозвища и не дашь. Но вот почему каменное?
– А почему каменное? – спросил он.
– Герочка у нас Каменев, – ответила вместо черноглазой девочки ее светловолосая ангелоподобная соседка. – Поэтому он у нас Каменное Муму.
– Не травмируй мою ранимую душу, Варвара. – Голос Герасима прозвучал мрачно и угрожающе, однако Иван заметил, что на губах у него играла улыбка.
– Здоро€во! – сзади послышался бас.
Иван обернулся и увидал толстого темноволосого кудрявого парня.
– Луна-а! – хором воскликнули обе девочки и Герасим. – Почему опоздал? Договорились ведь!
– Ну, проспал, – развел руками вновь прибывший. – И вообще, куда торопиться? По-моему, все еще только начинается!
И он указал на школьное крыльцо, куда как раз выплыла в окружении завуча и нескольких учителей директриса.
– А это у нас кто такой? – посмотрел с любопытством Луна на Ивана.
– Он еще не представился, – хмыкнула ангелоподобная Варвара.
– В жизни так много тайн, – подхватила ее черноглазая подруга и добавила со знакомой уже Ивану, словно лишь намечавшейся на губах улыбкой: – В общем, пока мы можем только сообщить тебе, что он – новенький.
– Иван Холмский, – чувствуя, что снова краснеет, Ваня поспешил внести ясность.
Четыре пары глаз пристально изучали его.
– Павел, – протянул руку Луна.
– А я Марго, – сообщила черноглазая девочка.
– Варя, – кротко улыбнулась Варвара, состроив новенькому глазки.
– Это не Варя, а настоящий Варвар, – многозначительно заявил Герасим. – Предупреждаю на полном серьезе. И советую сделать выводы. Иначе потом пожалеешь.
– Не бери в голову, – с еще более кротким видом сказала Варвара. – Это просто он мстит мне за Каменное Муму.
Герасим хотел что-то возразить, но его слова заглушила директриса.
– Дорогие ребята! – воскликнула в микрофон она. – Родители! Педагоги! Позвольте от всей души поздравить вас с началом нового учебного года!..
– Эй, Иван, – Луна склонился к его уху, – ты вообще-то к нам откуда?