Универсариум

– В чем смысл жизни живых существ? Давайте порассуждаем. Растения. Они существуют, чтобы насыщать воздух необходимым для нас кислородом, и еще ими питаются многие животные, в том числе и мы, люди.

Мыкаешь, сука. Ты-то тут при чем? Какой ты, на хрен, человек? Ты урод!

– Растения – это ресурс, обеспечивающий существование более высоких ступеней жизни.

Короткая пауза.

– Смысл жизни животных в том же самом. Они пища для людей. Всё невероятное многообразие составных элементов биосферы обусловлено необходимостью функционирования системы жизнедеятельности нас – людей. По той же аналогии сообщу вам, что вся Солнечная система, с ее планетами и космическими телами, организована только для возможности существования жизни на одной лишь Земле. Вся эта огромная, сложнейшая система выстроена для обеспечения жизни людей. Итак: животные – это ресурс для питания людей, более высокой ступени жизни.

Меня раздражало сосредоточенное внимание гостей к речам профессора. Сегодня я не мог так же увлеченно и усладительно раскуривать его лекцию. Уж слишком был озабочен сложностью ситуации. Полина, ты-то чего уши развесила, дура?

– Итак, в чем же смысл человеческой жизни? Наверное, у вас уже есть догадки. Логика предельно проста. Наша цель – та же, что у растений и животных. Мы – ресурс. А Земля – это ферма, где нас выращивает Вселенная. Мы – пища!

Кажется, в рядах оказалось много скептиков. Потому что сверкнуло несколько улыбок. Но тех, кто насторожился от услышанных экстренных новостей, было больше.

Да, да, мне тоже интересно, расскажи, кто и почему хочет нас сожрать.

– Чем мы можем быть полезны? Ведь нашу плоть никто у нас не отбирает и не готовит из нас завтрак. Однако у нас есть нечто ценнее. То, чего нет у низших форм жизни. Это наш разум. Или… наша душа.

Мой нервяк не спадал, а только нарастал. Я менял пустые бокалы на полные, но от этого не легчало.

– После смерти физического тела разум больше не может в нем существовать. Его носитель утрачен. И тогда наше сознание встраивается в иные, более сложные материальные формы вселенской матрицы. И уже оттуда выполняет свою новую роль по воздействию на жизнь на земле. Наше сознание не сохраняет ту же структуру и порядок, которые мы ощущаем при жизни, а в некоторой степени трансформируется. Вспомните, ведь даже во сне мы не такие, как на самом деле, а измененные, иначе воспринимающие, иначе реагирующие.

Как же меня всё это достало. Ни одно слово из уст этого хрена я уже не мог воспринимать спокойно, без негатива, без агрессии.

– Как бы это оскорбительно ни звучало для человека – привыкшего считать себя венцом творения природы, но у нас есть свое место в пищевой цепочке. Мы – корм для Вселенной. Мы – ресурс, необходимый для ее развития.

Так он возомнил себя шеф-поваром на этом застолье? Он действительно одержим.

Вискарь совсем не хотел мне помогать. Но я наяривал – пытался отключиться от паники, от мыслей, от этой долбаной лекции.

Профессор продолжал бредить: духовное, материальное, вселенная, пельменная. Сука.

Не найдя официанта, я подошел к бару и взял еще бокал.

Мне подмигнула девушка с короткими черными волосами. Я не сразу ее узнал. Это нимфетка из профессорской бильярдной. Преобразилась – видать, сменила духовный уровень. Куда подевала свои белые копны? Там был и принадлежащий мне локон. Должна будешь – отращивай заново.

Венгров что-то говорил. Гости демонстрировали умные внимательные лица. Я употреблял алкоголь.

Всё. Ля-ля и приятного вечера. Сеанс окончен.

Так, где Полина?

* * *

Сейчас… сейчас я всё ей объясню. Пусть говорит что хочет, пусть благодарит, пусть обижается, неважно. Главное, ее не потерять.

– Мне нужно с вами кое-чем поделиться… – Передо мной возникла улыбающаяся нимфетка. – И надеюсь, что получится поровну.

Она запустила два пальца в мою рубашку, между пуговицами.

Да, я знаю, я хорош, мне говорили. Но сейчас есть дело поважнее и женщина покрасивее.

– Не ограничивай свой мир мной, – я вытащил ее пальцы. – Иди дай кому-нибудь еще.

Я оглядывал толпу. Полины не было.

Не может быть! Только не это. Не пропадай. Только не сейчас.

Тут я увидел, что она шла по лестнице в сопровождении какого-то хрена… который гладил ее по заднице.

Буууф!

Моя любовь дала трещину.

На лес рухнул метеорит, деревья захватило пожаром, и животные, объятые гудящим пламенем, бежали уже в никуда.

Нога будто сама шагнула – я пошел за ними. И, поднявшись на третий этаж, увидел только что закрывшуюся дверь комнаты номер «33».

Потаскушка!

Конченая тварь!

Гнилая мразь!

Может, действительно ее грохнуть?! Да ее мало выбросить из окна. Ее надо утопить в воде, сдавливая горло, не позволяя выбраться и наблюдая за ее испуганными, наливающимися кровью глазами. А потом, когда она их закатит и перестанет биться, оживить с помощью дефибриллятора, дать отдышаться… и ножом перерезать ей горло.

Сука!

Я был в смятении.

Спустился снова в зал. Венгрова не было. Он, наверное, испарился через секунду после последнего слова своего выступления.

Направился к бару. Взял еще выпить. Выпил.

Нет, я не могу тут тупо ошиваться. Не могу сам себе фантазировать и душиться этими фантазиями.

Я вновь поднялся на этаж. И подошел к двери их комнаты. В коридоре никого. Я прислушался… и услышал то, чего не хотел, – Полине было хорошо.

Мне захотелось ворваться к ним. И задушить обоих.

Пусть она не принадлежала мне никогда, но я всё равно чувствовал предательство. Всё, что я беззаветно протягивал ей на своей открытой ладони, было осквернено. Похоже, я правда ее любил. И впустил слишком глубоко себе внутрь. Позволив чувствовать себя в моем сердце как в грязном кабаке и не снимать обувь.

Ее стоны продолжались.

Я убью ее, убью ее, убью!

Наконец я смог вырваться из магии двери и, тяжело ступая, двинулся дальше по коридору. Прочь!