Миф страны эдельвейсов

– Ты прав, братец, о ее дочери тебе тоже не стоит беспокоиться. Она, как и мамаша, мертва.

– Тогда в чем проблема? – расцвел Мориц. – И старуха, и ее дочурка давно на том свете. Если отцу захотелось получить пару старых фотографий, то пускай услаждает себя, пока он сам еще не присоединился к своей любимой Анне и ее дочке.

– Профессор, вы правы, и Анна Никишина, и ее единственная дочь Марианна умерли. Однако у Марианны в свою очередь имелась собственная дочь, – сообщил герр Штайнер.

– Ну и что из того? – всполошился Карл и подскочил с кресла, причем так неудачно, что виски из бокала пролился на ковер. – Ее же передали тогда в Союз на воспитание старухе?

– Я почему-то думал, что девчонка тоже умерла, – пробурчал Отто и пристально взглянул на главу детективного агентства. – Или нет? Ведь она появилась на свет в тюрьме?

– Вы правы, – подтвердил детектив, – дочь Марианны, Наталья, появилась на свет 19 октября 1979 года в федеральной тюрьме республики Коста-Бьянка. Роды были чрезвычайно тяжелыми и начались на два месяца раньше положенного срока. Мать скончалась при родах от большой кровопотери. В качестве жеста доброй воли девочку через три месяца передали представителям советского посольства, и те переправили ее в Советский Союз, где воспитанием Натали занялась ее бабка, Анна Никишина.

Карл барабанил пальцами по подлокотнику кресла.

– Девице сейчас двадцать восемь, – изрек он наконец. – Она что-нибудь знает?

– Судя по тому, что за годы, прошедшие с момента смерти ее бабки, она не предприняла никаких шагов, нет, – ответил герр Штайнер.

– И чем занимается Наталья? – спросил Мориц.

– Живет в русской провинции. Окончила университет, где изучала германистику, и является переводчиком, специализация – немецкий и английский языки.

Карл фон Веллерсхоф оглушительно захохотал.

– Кто бы мог подумать, что она изберет себе именно эту стезю! Прямо-таки насмешка судьбы! Немецкий язык, вы только подумайте!

– Что вы сказали моему отцу? – спросила Корнелия у детектива.

– То, о чем мы договаривались, – ответил тот. – Граф перед кончиной решил разыскать Анну и ее отпрысков. Мне удалось убедить его, что найти их на просторах России не так-то просто. У меня имеется около двух недель, чтобы представить ему окончательный отчет. Хотя, собственно, я мог вручить его вашему отцу уже сегодня...

– Вы правильно сделали, что оставили нашего отца в неведении, герр Штайнер, – очаровательно улыбнулась Корнелия. – Через две недели вы сообщите ему, что Наталья Никишина умерла. Что ее постигла незавидная участь бабки и матери. Увы, все в руках господа:

– А что, если старик решит перепроверить? Он ведь стал таким подозрительным, – засомневался Мориц.

Корнелия, ничего не ответив, поднялась с кресла и протянула руку детективу.

– Я свяжусь с вами на днях, герр Штайнер. О финансовой стороне можете не волноваться.

Когда глава детективного агентства покинул синюю гостиную, Мориц капризным тоном повторил свой вопрос:

– Сестричка, ты что, оглохла? Что, если отец наймет другое агентство и представители того окажутся не такими сговорчивыми, как этот Штайнер? Тогда старик поймет, что его лихо надули.

– Не забывай, братец, что наш отец не в состоянии передвигаться и практически не покидает свою спальню, – ответила Корнелия, на устах которой блуждала зловещая улыбка. – Кроме того, он полностью доверяет Штайнеру. Отец поверит отчету, который тот предоставит ему.

– А если все же нет? И тогда он узнает, что Наталья жива-здорова и обитает где-то в России, – заметил Отто. – Я разделяю тревогу Морица. Чрезвычайно опасная игра, Корнелия!

– Не более опасная, чем тогда, в 1979 году, – усмехнулся Карл. – Ведь старик едва не встретился с Марианной. Представляете, к чему бы привела их встреча?

– Но мы вовремя позаботились обо всем, – сказала Корнелия, а Мориц заявил:

– Если все вскроется, то я ни к чему не причастен! Мне тогда было тринадцать. И вообще, я был в частном английском интернате!

– Где весьма умело для столь нежного возраста совращал своих одноклассников, – вставил со смешком Карл. – Да, тогда ты ничего не знал, но сейчас-то в курсе!

– Так что же нам делать? – спросил профессор Отто фон Веллерсхоф. – Обманывать отца чревато очень большими неприятностями. Для всех нас. Он может в любой момент изменить завещание...

Но Корнелия перебила его и жестко произнесла:

– Отец – не жилец на свете. Я не допущу, чтобы часть моего наследства досталась тому, кому она не полагается, будь то Саша или Наталья Никишина.

– И каким образом ты намерена этого достичь, сестрица? – спросил с опаской Мориц. – Предложить им отступные?

– А сам бы ты согласился на пару сотен тысяч или даже миллион, знай, что тебе светят миллиарды? – оборвал младшего брата Карл. – Корнелия, не слушай его. Еще несколько недель – и все уладится естественным путем.

– Мы не можем рисковать, – ответила женщина, и в ее темных глазах сверкнула ярость. – Старик не покидает спальню, однако голова у него работает по-прежнему ясно. И он может протянуть еще много месяцев.

– А если он узнает о существовании русской Натальи и австрийской Саша... – содрогнулся Карл. – Боже, не хочу даже и думать о подобном!

– Хуже будет, если он узнает о том, что произошло в Южной Америке с Марианной, – вставил Мориц с ехидной миной. – Кто заварил всю кашу? Верно, ты, Карл, и ты, Корнелия. А ты, Отто, был в курсе!

– Я ни о чем не знал, меня поставили в известность только после того, как Марианна оказалась в тюрьме, – возразил профессор фон Веллерсхоф. – Не впутывай меня, Мориц!

– Мы все имеем к произошедшему самое непосредственное отношение, – отчеканила Корнелия. – Поэтому никому из нас не поздоровится, если старик докопается до правды.

– И что, мы должны терпеливо взирать на то, как тает наше наследство? – не успокаивался Карл.

– Пора действовать, – ответила на его вопрос Корнелия. – Саша на днях посетит отца, но, думаю, я сумею сделать так, чтобы старик быстро разочаровался в своей младшей дочери.

– А вот если он пронюхает, что у него имеется внучка... – покачал головой Отто. – Он ведь так и не простил нам, что мы не сделали его дедом. Да он сойдет с ума от радости! И, может статься, отпишет ей все состояние. Представляете – все!

– Я не исключаю подобного развития ситуации, – согласилась Корнелия. – Потому-то и нужно позаботиться о том, чтобы старик никогда не увидел Наталью.

– Ты хочешь обмануть его, сообщив, что она умерла? – поинтересовался Мориц. – Но старик не дурак! Боюсь, он и в самом деле прикажет другому детективному агентству перепроверить сведения, предоставленные ему Штайнером. И что будет?

Корнелия вынула из папки с документами, оставленной герром Штайнером, большую цветную фотографию, на которой была запечатлена молодая темноволосая женщина в сером деловом костюме.

– Я же сказала: отец узнает о смерти Натальи, – сказала она. – И весть не будет подложной, девице придется умереть.

– Ты меня пугаешь, Корнелия! – вздохнул Мориц. – Наталье нет и тридцати, она выглядит весьма здоровой и спортивной. Отчего она вдруг умрет? Да еще в ближайшие две недели?

– Ты не знаешь, отчего умерла ее мать, Марианна? – спросил вкрадчиво Карл. – И почему она вообще оказалась в южноамериканской тюрьме? Поверь, мой тонкокожий братец, убить не так уж и сложно!

Мориц поежился и заговорил жалобно:

– А нельзя обойтись без крайних мер? Может, оставим девчонку в покое? Она ни о чем не подозревает, отец скоро отдаст концы...

– А если он успеет найти ее и решит подарить пару миллиардов? – прервал его Отто. – Нет, Корнелия права, эта русская должна умереть. Причем как можно быстрее.

Корнелия обвела взглядом трех своих братьев – Карл нагло улыбался, Отто исподлобья смотрел на нее, Мориц с испуганным выражением на холеном распутном лице сплетал пальцы в замок.