Ленинградский панк

Факов…
Иван Факов любил попеть романсы.
Особенно про панков эпохи декаданса.
Иван Факов любил носить кальсоны —
Поверх любой одежды, чтобы прятались масоны.
Но если из масонов кто-то попадался,
Ваня не терялся, и тут же представлялся:
Иван…
Факов,
Факов,
Факов,
Факов…
Иван Факов всю жизнь сидел на черном.
По ящику смотрел одно крутое порно.
Иван Факов любил поставить клизму,
Тому, кто не имел приятную харизму.
Фамилии своей Ваня не стеснялся,
И даже в КВД он нагло представлялся:
Иван…
Факов,
Факов,
Факов,
Факов…

    Антон Соя
Для начала нужно было найти музыкантов в ритмсекцию. На первом концерте совершенно несыгранной группы в клубе «Перевал» на барабанах по дружбе стучала легендарная Кэт Питерская. Но ей хватило одного раза, чтобы принять правильное решение и больше такого не повторять. Я же в качестве продюсера и директора группы задержался в «Подряде» на долгих пять лет. Самые безумные пять лет моей жизни. Коле опять повезло. С ним, легендой панк-дна, захотели играть хорошие люди и музыканты – ритм-секция легендарной группы «Дурное влияние» – Игорь Мосин и Дима Петров. Питерские клубы поначалу отнеслись к возможным концертам «БП» с большой опаской. Все прекрасно помнили Колину невменяемость и его верную публику, каждый раз устраивающую побоище на концертах. Помню, с какой натугой Слон согласился дать нам сыграть в старой Фишфабрик на Пушкинской, 10. И каким позором все закончилось. Колин оптимизм перед концертом в момент улетучился. Пришел страх сцены, который они с Конвисером быстренько залили вином. В результате на сцене кривлялись не попадающие в ноты, валящиеся друг на друга пьяные клоуны, а я был готов провалиться под землю. Расстроенные Мосин и Петров после концерта объявили, что уйдут из группы, если такое повторится. И то ли Сантёр сумел по-пацански надавить на Колю, то ли что-то большое в лесу сдохло, но Колю словно подменили. Он стал ходить на репетиции. Перестал напиваться перед концертами, которые становились все лучше и лучше. Конвисер, поначалу скакавший на сцене как шоумен наподобие Гаркуши, стал все больше действа брать на себя и постепенно превратился во второго вокалиста. Они с Колей прекрасно дополняли друг друга на сцене: брутальный Арлекин Михайлов с песняровскими усами и дерганый Пьеро Конвисер. А еще Сашка позвал в группу вчерашних школьниц, милашек Катю и Надю, которые не только хорошо пели, но и прикольно выглядели. У Подряда появилось шоу и новая публика. Да и старая с восторгом приняла возвращение своего блудного кумира, надсадно требуя то «Кирзавод», то «Наркоманку». Я снял им пару клипов. Колян – молодчага, держался изо всех сил и всего-то два раза срывался в запои. Первый раз его подобрал, обогрел, протрезвил и вернул нам добрый Титя. Второй раз с ним строго поговорил бодигард Сантёр. И Коля больше не безобразничал. Я переиздал альбомы группы на кассетах и CD. Смонтировал клип из концертного выступления. Пошли концерты. Пошли зрители. Колян сиял, как медный таз, и даже стал немного походить на прежнего короля панк-рока, купчинского панк-Элвиса. Юра Соболев, до того искренне мне сочувствующий, теперь с тревожным интересом наблюдал за прогрессом «БП», исполняющего в том числе и его хиты. «Подряд» отыграл сет в СКК на фестивале «ДДТ» «Окна открой». Коля устроился на работу дорожным рабочим. Коля! На работу! Ну и, наконец, Коля, Сантёр и Конвисер втроем сыграли замечательный акустический концерт в рок-клубе на Рубинштейна, 13. Чудеса случаются. Я сам это видел. Гордость переполняла новоиспеченного панк-продюсера. Я смог невозможное. Вернул короля панк-рока к жизни! Помог восстать из зада.

Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал. Коля опять сумел все испортить. Сразу после первой получки Михайлов пропал. Мы искали его трое суток. Нашли в больничке. То ли он сам пьяный упал с какого-то моста, то ли ему помогли. Серьезная черепно-мозговая травма. Другой бы помер, но только не он. После больницы Михайлов снова стал пить. Петь он пока не мог. А пить – пожалуйста. Тогда-то я и положил его в больницу к знакомым врачам, чтобы те его пореанимировали в барокамере. Упрашивал их. Возил Колю на анализы. Все оплатил. Через день он сбежал. Лечиться король категорически не хотел. Группы снова не стало. Музыканты очень расстроились. И из-за Коли, и из-за группы. Клубы хотели «БП». Публика ждала «БП». Тогда у Сантёра и возникла безумная идея заменить Колю Конвисером, который знал все песни. Сашка Конвисер – человек-комплекс, ходячий анекдот, должен был встать на сцену вместо любимчика панк-урлы Коли Михайлова. «Его же разорвут», – сказал Петров. «Не потянет, – сказал Мосин. – Одно дело с Колей, другое – самому зал держать». «Да пусть попробует, пока Колян восстанавливается, – сказал Сантёр, – а там посмотрим». И мы все его поддержали. Все, кроме Конвисера. Ему совесть мешала. Он очень хотел петь в «Подряде», но совершенно не хотел подсиживать друга. В конце концов, мы отправили Сашку к Коле за благословением, и тот с легкостью его ему дал. Я думаю, он не верил, что у Конвисера хоть что-то получится. Он же все время был в его тени. Да мы все не особо верили в успех этой замены, если честно. Так чего бы не попробовать просто ради прикола. Кто же знал, что этот прикол затянется на долгих десять лет и Сашка Конвисер станет в истории «Бригадного Подряда» не менее ярким фронтменом, чем Колян. Совсем другим. Этаким бесшабашным панк-клоуном на сцене, искупающим недостатки своего вокала бешеной энергией и такой же бешеной харизмой. И первый раз мы все в этом убедились в ДС «Юбилейный», где «Подряд» отлично отыграл свой разогрев перед The Exploited. Казалось, все комплексы Сашки на сцене превращаются из минусов в плюсы и у микрофона для него нет ничего невозможного. Его шутки-прибаутки между песнями были чудесны. Клоун Конвисер держал зал не хуже монстра Коляна. Это было реально круто. Не приняли Сашку только самые упертые Колины фанаты и его же старые дружки. Даже Трушин потом приходил к Конвисеру в гримерку обниматься и говорить слова благодарности. Вскоре в состав «Подряда» вернулся Соболев и сначала поиграл вместе с Сантёром. Потом Сантёр как-то сам ушел, устав совмещать концерты с работой.

И снова версия Юры Соболева: Играл с Сантёром я всего раз в жизни. Когда Тося в 97 году пригласил меня сыграть с «БП» на каком-то фесте (за Зимним стадионом, там бульвар вроде) и вроде август был. На вокале был только Коля. Мне показалось, что Тося с Сантёром меня типа прослушивали. Мой субъектив. Спустя несколько месяцев Тося пригласил меня в «БП». И на мой вопрос «А что с Сантёром?» ответил: «У него свои дела появились». В памяти точные сроки моего возвращения в «БП» размыты. Это либо конец 97-го, либо самое начало 98-го.

Потом ушли Мосин с Петровым, которым не очень стал интересен «Подряд» без Коли. Да и я к тому времени поостыл к своему первому рок-детищу, переключившись на другие проекты. Давно это было. Последние лет – дцать в «Подряде» и вовсе поет Анатолий Скляренко при мощной поддержке харизматика Сантёра. И пусть еще сто лет поют и играют в свой «Бригадный Подряд» себе и всем на радость.

Наливай-ка, мама, щей
Я привел товарищей.
Посмотри на мою бабу,
Как она тебе ваще?
Ща мы будем начинать
Веселиться, танцевать.
Мама, уходи на кухню,
Начинай разогревать!
Веселиться, будем танцевать!
Веселиться, будем танцевать!
Веселиться, будем танцевать!
Веселиться, будем танцева-а-а-а-ать!
Мама, можешь выходить,
Тут не будем больше пить,
Ну а баба остается —
Тяжело ее носить!
Мы уходим за звездою
На закат, где паруса,
Где глаза глядят с тоской и
Багровеют небеса!
Веселиться, будем танцевать!
Веселиться, будем танцевать!
Веселиться, будем танцевать!
Веселиться, будем танцева-а-а-а-ать!

    Александр Лукьянов
А что же наш Элвис? Через пару месяцев Коля восстал, аки птица Феникс из пепла, и в очередной раз попробовал вернуться в группу, которая к тому времени уже привыкла к жизни без скандалов и к хорошим концертам с Конвисером. «БП» все-таки отыграл пару сейшенов с двумя фронтменами. Тогда-то всем и стало ясно, как сильно сдал Михайлов. Он забывал слова и путал партии, и после серьезного разговора с Сантёром окончательно ушел из группы. Конечно, для него это было трагедией. Но группа хотела жить, а не выживать, при неуправляемом алкоголике с провалами в памяти это было совершенно невозможно.

И снова слово Соболеву: Ты меня пригласил, и я застал конец периода, когда Коля и Конвисер пели вместе. Чуть ли не последний их совместный концерт стал для меня дебютным в таком составе. Вроде, начало 1998 года, клуб Wild-Side на Нарвской. Клуб, кстати, после этого концерта (и рейда наркоконтроля во время него) с треском закрыли. Примерно тогда же мы записывали песни «Фанат» и «Пивные моря» для радио, и тогда Коля сказал, что больше не может петь из-за чудовищных мигреней. В тот день он был вынужден оставить группу. Я помню свой с ним разговор в коридоре ДК Ленсовета на студии «Добролет». В результате песни на записи спел Конвисер. Это где-то март 98-го. И обсуждение кандидатуры Конвисера тоже помню. На точке в НИИ акустики, на Аптекарском острове.

Коля снова опустился на самое дно. Надираясь, он ломился в квартиру Конвисера, проклинал его и кричал, что тот обманом занял его трон. Потом они мирились, выпивали и дружили ровно до следующего приступа Колиной ненависти. Естественно, такая ситуация держала Конвисера в постоянном стрессе. Он чувствовал себя не на своем месте, хотя обожал сцену. К тому же его сильно тяготил доставшийся от Коли репертуар. Ну какой там Кирзавод, какое там ПТУ, мордобой – и Саша Конвисер? Трудно петь то, во что сам не веришь. Еще труднее петь то, что тебе противно. Михайлов жил в своих песнях, Сашка их талантливо исполнял. Пьеро играл Арлекина и очень страдал. Мучился, но пел. Только зрители этого страдания не ощущали и от души веселились на концертах «БП».

Году в 2001 я свозил «Подряд» на «Нашествие» (куда их позвали после триумфа «Идиота» на «Нашем Радио») и честно предложил ребятам прекратить музыкальную деятельность в качестве «БП». Ну или хотя бы название сменить. И репертуар. Мне стало неинтересно ими заниматься. Конвисер сам песни не писал. Новые песни Соболева мне не особо нравились. Сантёр тоже ничем не торопился удивлять. Переиздавать старые песни в новых аранжировках надоело. Я поддержал Конвисера с его новым личным диско-панк-проектом МПТРИ, записал им альбом, снял пару клипов и очень надеялся, что на этом история «БП» закончится.

Но, к счастью, мои надежды не оправдались. Сначала в сдувшийся «БП» дружно вдыхали жизнь страдалец Конвисер и оптимист Соболев, потом его откачивали Конвисер и Сантёр, теперь реанимация и бурная деятельность «БП» – целиком и полностью забава Сантёра. Главное, чтобы все, кто выжил, были счастливы. А я закончил с «Бригадным Подрядом» в 2003-м. Выпустил сидюк «ЗаеВеst – БП 1985–2003» и попрощался с ними. Думал, что попрощался. Но иногда они возвращаются.

Прошло уже года два, как я расстался с «Подрядом». Правда, помог им слегка в 2003-м, записав с Шевчуком сотоварищи сингл «Попса». Наш проект «Рок-группа» тогда сильно бабахнул, «БП» из «Нашего Радио» слышала каждая собака. Мы все знали, что Коля бухает по-черному. И много раз пытались вытащить его из синей пучины. Но каждый раз натыкались на жесткое сопротивление. Это была его родная экосистема. Его среда обитания. Глубоководная рыба, резко поднятая сетью с глубины, взрывается от перепада давления. Коля слишком глубоко погрузился. Макс Васильев, пропивавший свои таланты не хуже Коли, сумел вынырнуть сам: подшился, не пил ничего, крепче томатного сока и регулярно поставлял «БП» новые хиты. Добрейший полуовощ Бабич устал безвылазно сидеть в четырех стенах на «колесах» и устроился на работу, сопровождать грузы. И тут же разбился насмерть в глупой аварии. Эх, Димка, Димка Бабич, Бабич-бич – добрая душа, как же тебя жалко! Вроде как Макс навещал его маму, и именно она сообщила, что Колян наш умудрился влипнуть в совсем уж плохую историю. Он попался на крючок черным риелторам. Эти волки нещадно зачищали Купчино от синих в начале нулевых при теневой поддержке ментов и паспортных столов. Видимо, Коле с его мамой дали немного денег, оплатили их страшные долги по квартплате, а потом развели его с матерью на квартиру, пообещав жилье за городом и деньги. А, может, мать все решила без Коли. Мы подключились слишком поздно. Конвисер сходил в ЖЭК и узнав, что кто-то недавно выплатил Колины долги, устроил им выволочку, обвинив в пособничестве бандитам. Так и было. Сантёр забил стрелку с разводчиками и попытался объяснить, что они не на тех нарвались, но этим чертям все было пофиг. Наши действия лишь ускорили процесс Колиного вывоза. Документы уже были оформлены. Коля все подписал и очень их боялся. К тому же верил, что ему дадут обещанных денег на бухло. А остальное его тогда не интересовало. Нас он не слушал. Без его поддержки помочь ему не представлялось возможным. Мы просили его никуда не уезжать и вызывать нас сразу, как появятся жулики, но Михайлов опять все сделал по-своему. И канул в неизвестном направлении.

Наш детский хор ввели во двор.
Лязгнул ружейный затвор.
Как вы могли командой пли
Наш прекратить разговор.
Жизнь растянулась как сопля.
Из потолка растет петля.
Проклятая инфля…
Душу выпьет конопля,
Тело приберет земля.

    Александр Лукьянов – Николай Михайлов
Через полгода кто-то из знакомых встретил его в Питере, как всегда, у пивного ларя, в вопиюще ужасном состоянии. Коле купили пива, и он рассказал, что денег им не дали, кинули, поселили в Сланцах, там – жопа, одни гопники, про «Подряд» никто не слышал, и он оттуда сбежал. Теперь бомжует. Как выяснилось впоследствии, Коля действительно сбежал из Сланцев, бросив там свою недееспособную мать, которая умерла от голода…

И вот я вел это существо, практически потерявшее человеческий облик, в ночлежку и ничего, кроме жалости, к нему не испытывал. В ночлежке Колю приняли только через очистку, и мы снова пошли вместе – теперь на Староневский, где звезда рок-н-ролла должна была пройти санобработку. Всю дорогу Коля рассказывал мне о своих музыкальных планах, просил купить ему гитару и обещал бросить пить. Теперь он не сопротивлялся моей помощи. Сил не осталось. А я мучительно думал, что же мне с ним дальше делать. «Ночлежка» – временный выход. Передержка. Михайлов прожил на улице около года. Это большой срок. Говорят, что бомжи не возвращаются к нормальной жизни. Но почему бы не попробовать.

Оторвали руки! Оторвали ноги!
Истерзали, бросили посреди дороги!
А в пустых глазницах бьется луч зарницы!
Все равно не верю, что все люди – звери!
Каждый человек полон красоты.
Каждый человек – дети и цветы.
Каждый человек – чудесное созданье.
Каждый человек – частица мирозданья.
Просыпаюсь утром весь в поту холодном,
И иду работать, дерзкий и голодный.
Я беру кистень свой, запираю двери…
Все равно не верю, что все люди – звери!

    Антон Соя – Александр Лукьянов