S-T-I-K-S. Окаянный

Через несколько километров, проведённых в тяжёлых раздумьях, я увидел технику и посерьёзнее – подбитый трёхосный бронетранспортёр. Модель из-за сильных повреждений опознать так и не смог, мне до специалиста далеко. Боевая машина выглядела под стать остальным клиентам пункта приёма металлолома – борт пробит прямым попаданием, внутри всё спеклось в однородную массу, даже асфальт на месте нападения застыл чёрными подтёками. Единственное отличие – размашистая надпись на корпусе, сделанная белой краской из баллончика:

«STRONG».

– И не поспоришь. Серьёзно, – согласился я, разглядывая остатки бронетехники. – Весело вы тут время проводите, с огоньком.

Итак, здесь ведутся боевые действия. Кто с кем воюет – непонятно, иностранный язык на граффити только добавлял вопросов. Опять же, сама машина непонятная, среди наших «бэтээров» таких точно не припомню. Хм, а кто сказал, что она должна быть именно отечественного производства? Наивно полагать, что туман забирает исключительно россиян, Земля ведь большая, государств на ней – под двести штук. Вдруг я к иностранцам каким заехал?

От размышлений отвлёк до боли знакомый звук ревущих тяжёлых моторов, донесшийся со стороны дороги. Точно не легковушки – они шумят скромнее. Схватив монокуляр, я выглянул из-за закопченного борта и увидел вдалеке военную колонну, двигающуюся с приличной скоростью мне навстречу. Впереди уверенно катила пара броневиков на колёсах, укрытых низкой «юбкой» – родные братья подбитого. За ними шли четыре приземистых грузовика, а замыкал процессию странный тяжёлый агрегат, ощетинившийся орудийными стволами, который я, недолго думая, определил к зенитным самоходкам. Вся техника была выкрашена в болотно-зелёный камуфляж, какие-либо знаки отличия на бортах отсутствовали.

Хотел контакта с местными – вот, получите и распишитесь.

Выходить на дорогу, маша руками, и крича «Спасите-помогите!», категорически не хотелось. Не внушали мне эти машины доверия и всё тут, пускай себе едут по своим делам.

Благо, металлический отбойник в этом месте оказался вырванным с корнем. Я быстренько спустил трайк с откоса и спрятал его в густом придорожном кустарнике. Сам пополз дальше, на случай, если там кто будет сканировать обочины из тепловизора в поисках притаившихся перерождённых или новых диверсантов с гранатомётами.

Убраться на приличное расстояние не хватило времени, слишком уж неожиданно выскочила колонна. Чертыхаясь, я устроился в высоких зарослях дикого сорго – того самого, из которого вяжут веники, стоящие практически в каждом доме России.

У подбитого броневика армейские машины резко сбросили скорость, а потом и вовсе остановились. Да ладно вам, ребята, он ведь тут уже давно стоит, чего вы там не видели? Надпись не понравилась?

Из грузовиков рассыпанным горохом выкатилось десятка три бойцов в тёмном камуфляже, упакованных так, что хоть сейчас отправляй их для заморозки любой горячей точки. Вместо шлемов у них были настоящие полусферы, как у космонавтов в фантастических фильмах. Военные тактично рассредоточились на местности, но к подбитой боевой единице никто так и не приблизился. Вместо этого броневики синхронно развернули дула орудий в мою сторону, и под их прикрытием часть пехоты понемногу пошла вперёд, к моим зарослям сорго.

Похоже, всё-таки придётся нам познакомиться.

Глава 6

Первое что я увидел, когда снова очнулся – грязные армейские ботинки сантиметрах в двадцати от моего лица. Хорошая, кстати, обувь – крепкая подошва, армированный носок, плюс высокая шнуровка, берегущая голеностоп. Жаль только, что она принадлежала конченому садисту.

В шее продолжал пульсировать сгусток боли в том самом месте, куда в очередной раз воткнулась игла инъектора. С гостями эти товарищи особо не церемонятся. Надо – включили тебя, как электрочайник какой, а если снова стал не нужен – выключили.

Откуда-то слева донесся сдавленный стон, переходящий в хрип. Неужели пассажиров прибавилось?

Но рассмотреть кто там, так и не удалось. Предплечья схватили с двух сторон, и я ненадолго воспарил над ребристым полом, после чего ухнул вниз. Из кузова грузовика меня выбросили, как мешок с картошкой – удар об асфальт напрочь выбил дыхание, а перед глазами вспыхнули ослепительные вспышки. Но долго корчиться не дали, снова подхватив за руки, и потащили дальше, практически волоком.

Грубое полотно асфальта обдирало ноги не хуже тёрки для овощей, вдобавок я пару раз крепко приложился ими о холодный металл, когда мои сопровождающие проходили через какие-то переборки, отдалённо напоминающие корабельные. Наконец, мы достигли конечной цели путешествия, которым оказалось небольшое помещение, практически без мебели, если не считать несколько высоких железных стульев, намертво приваренных к полу. На один из таких меня и усадили, зафиксировав запястья специальными зажимами на подлокотниках. Многострадальные ноги тоже не оставили без внимания, пристегнув их чуть выше подъёма стопы. Что-то это мне всё меньше начинает нравиться.

Пока сплёвывал кровь, скопившуюся во рту, да восстанавливал сбитое дыхание, в комнату завели остальных пленников. Оказалось их всего трое – избитый до полусмерти мужик в разодранном камуфляже и перепуганная парочка супругов среднего возраста. Эти были в обычной гражданке, из чего я сделал вывод, что они тут совсем недавно. Новички, сам ещё недавно таким был. Всех тоже рассадили по стульям, после чего безликие армейцы в зеркальных полусферах откланялись, а в помещение зашли дядьки в сизых комбезах с махонькими табличками на груди, все как один сошедшие со всем известных полотен: «Их задолбалась разыскивать полиция». Наряди таких хоть во фрак с бабочкой, они всё равно будут выглядеть уголовниками. У каждого на поясе имелась кобура с пневматическим игольчатым инъёктором, с которым мне уже довелось тесно познакомиться, и длинная дубинка-электрошокер.

Главным среди «сизых» оказался лысый верзила с тяжёлым мрачным лицом, испещрённом бледными косыми шрамами. Он коротко скомандовал, и бандюки замерли изваяниями за нашими спинами, по паре на каждого. Последними порог переступили двое фриков в костюмах, напоминавших продвинутую химзащиту. Один из них тут же раскрыл небольшой металлический кейс, который он принёс с собой, и вынул оттуда странный приборчик с маленьким дисплеем. Другой, а точнее – другая, судя по стройной фигуре, которую не смог скрыть даже мешковатый костюм, встала рядышком с главарём «сизых», держа тонкий планшет в руках. Противогаз, похожий на маску аквалангиста, скрывал большую часть её лица, но ей хватило бы и одного выразительного взгляда, чтобы завоевать любое мужское сердце. Два бездонных голубых озера оценивающе уставились на меня, и я, против воли, залюбовался, хотя в них не было и намёка на жалость или сострадание.

Между тем напарник холодной красавицы приступил к осмотру пойманных на воле людей, благо мы не особо сопротивлялись. Как говорится, хорошо зафиксированный пациент в дополнительной анестезии не нуждается.

Первым подопытным стал угрюмый супруг, под глазом которого медленно наливался свежий синяк. Видимо, на его резонный вопрос о том, что же здесь творится, никто по-другому отвечать не пожелал. Приборчик, прижавшись к шее мужчины, вывел какую-то информацию на дисплей, всмотревшись в который, аквалангист удовлетворённо кивнул Снежной Королеве.

Та провела пальцем, затянутым в плотную ткань перчатки, по планшету и властно изрекла:

– Fit! [Годен!]

Даже сквозь респиратор её голос показался перезвоном ледяных колокольчиков. Тому, что говорила она по-английски, я уже не удивился – слышал обрывки фраз от солдатни, покуда находился в сознании, и сделал соответствующие выводы. Интересно, а к чему этот бедолага годен-то?

Настала очередь его перепуганной супруги, которую колотила мелкая дрожь. Процедура неведомой проверки была та же, а вот конечный результат оказался другой. Приборчик пронзительно запищал и аквалангист, покачав головой, сделал короткий жест рукой. «Сизые» споро освободили женщину от оков и, не обратив внимания на все попытки сопротивления, увели прочь.

– Эй, вы что творите?! – задёргался на стуле супруг, задыхаясь от бессилия. – Оставьте её!

Лысый здоровяк отточенным движением выхватил из кобуры инъектор и всадил иглу в беснующегося мужчину. Тот захрипел и через секунду обмяк.

– Соблюдайте тишину, уроды, – пророкотал верзила злобно. – А не то я за себя не ручаюсь.

– Да что ты можешь, Кирпич, – хрипло рассмеялся избитый пленник, который следующим прошёл проверку на «вшивость». – Что твои хозяева скажут, то и…

– Заткни свой улыбальник!

Предводитель «сизых» от души заехал под дых мужику, сложив того практически пополам, после чего вопросительно уставился на Снежную Королеву.

– Send him to theater, [В операционную его (мед.)] – решила она и, поглядев на отключившегося супруга, добавила. – This one too. [Этого тоже.]

Тот, кого избитый назвал Кирпичом, оскалился и нарочито медленно потянулся к дубинке-шокеру. Видя, к чему идёт дело, пленный наплевал на собственное дыхание и успел тихо просипеть, выдавливая из лёгких остатки воздуха:

– Шавка…

Пронзительно полыхнула вспышка электроразряда, и в сознании из пленников остался я один. Аквалангист ткнул мне в шею приборчиком, после чего тот, естественно, не запищал, и стал собирать чемоданчик. Кирпич, поигрывая дубинкой, вразвалочку подошёл к моему стулу и вкрадчиво поинтересовался:

– Жить хочешь?

– Риторический вопрос, – скривился я.

– Тогда ответь, что ты вынюхивал на Внешке? Шпионил?!

– Людей искал, – честно ответил я. – Хотел разобраться, в какое дерьмо меня затянуло.

– Новичок, значит?! – взревел Кирпич, поднеся внушительный кулак к моему лицу. – А живец со спораном тебе подкинули, что ли? Я спрошу ещё раз, и если ответ мне снова не понравится…

Кожа на его костяшках стала сереть, как у покойника, потом цветовая аномалия перекинулась на пальцы, и через несколько мгновений кулак стал напоминать скорее часть статуи, чем руку живого человека. Здоровяк прижал конечность к моей щеке, и я отчётливо почувствовал холодное прикосновение камня. Что за бред?!

– …Я снесу твою брехливую башку с одного удара, – закончил он угрозу.

Может, это протез такой, или меня просто от уколов ещё не отпустило? Что он от меня хочет, мать его?! Живец какой-то, споран… Так, стоп. Это же слово говорил Ломоть, после вскрытия Крепыша. Уже что-то.

– Если ты имеешь в виду настойку и зелёную виноградину, то их я добыл опытным путём, из тварей, – принялся я объяснять. – Добрые люди дали этого самого живца хлебнуть, сказали, откуда он берётся, и исчезли в неизвестном направлении. Да, окрестили ещё. Оружия не дали, пришлось выкручиваться самому.

– О, как складно, – крякнул Кирпич, тряхнув головой. – И как же ты бегуна голыми руками одолел, дрыщ печальный? Задушил или просто нахер голову оторвал, Херакл?!

Окаменевший кулак опустился ниже и легонько ткнулся мне в плечо, которое тут же онемело. Ощущение было сродни ударом кувалды – перед глазами заплясали разноцветные звёздочки, и лишь закусив до крови губу, мне удалось не заорать от боли.

– Я задал вопрос.

– На…

– Чего?