Я взволнован и счастлив без меры.
На ладони своей ещё чувствую я
твою руку
тугую.
Я вдыхаю ещё запах кос твоих
пепельно-серых.
Я люблю этот холод
осенних
безлюдных
ночей
и над миром уснувшим
задумчивость
лунную.
Тишина надо мною
созревшею грушей висит.
Тишина в моём сердце
набатом стозвонным
гудит.
Это мне улыбается гордое,
смелое время.
Это мне говорит свою тайну
звезда
из далёких окраин вселенной.
Чу! Я слышу, как гибнет покой!
Тихо льётся симфония
звуков и красок,
словно снег
молодой.
И огней бесконечная пляска.
И брожу я один, будто в сказке,
мимо тёмных стволов
тополей…
«Прекрасное – прекрасней во сто крат…»
Прекрасное – прекрасней во сто крат,
когда его потерю осознаешь.
Унылость серых лет мозг сохранит едва ли —
взамен секундам счастья и услад.
И я любил, как чёрт, как одержимый,
и счастлив был, и для тебя – любимым,
и охладеть успел, твой холод ощутив,
и тяжести пустой дверь в душу отворил.
Не перечесть обид, тобою причинённых.
Я горд – не снизойду до униженья.
Но верность сохраню минутам просветлённым,
когда тебя любил и в том не знал сомненья.
Прекрасных тех минут не зачеркнуть;
я никогда ни в чём тебя не упрекну.
«Воспоминаний неизменных нет…»
Воспоминаний неизменных нет;
теснят одни других, – вот жизни проза.