Жития грешных. Стихи и ничего лишнего

Однажды он понял, что мир – это псарня,
И вышел на новый виток.
Он бросил дела и уехал к богу
В такую дремучесть, куда
Никто никогда не найдёт дорогу,
Да и вряд ли захочет туда.
Я чтенье закончил октябрьским утром
И вышел счастливый под дождь,
Его решенье не кажется мудрым,
Но что с них, поэтов, возьмёшь?
Он там хлещет брагу, покуда не рухнет,
Но все же в душе его мир —
Ему грея чай на прокуренной кухне
Жарко горит Альтаир.

«Наложили контрибуции…»

Наложили контрибуции
На таланты без амбиции,
Толь таланты стали куцые,
Толи просто так – традиции…

Москва

Москва, как много в этом.
Какой к чертям Париж?
Здесь можно лишь поэтом,
Покуда не сгоришь.
Здесь от тоски не страшно,
Но сладко душу рвать.
Нет, с Эйфелевой башни
Такого не видать.
Здесь кухонные споры
О Сартре и Както,
Здесь нервов переборы,
А если выпил кто —
Тут даже не осудят,
– Судьба, мол, довела.
Лишь пыл хмельной остудят,
Пусть в лоб, да не со зла.
Жива под тусклым светом
Под звук протёкших крыш
Москва. Как много в этом…
Какой к чертям Париж?

Кто виноват, что делать и корень зла

То ли я такой дурак,
То ли принято здесь так,
Что в любой житейской передряге
Каждый сдуру начудит,
Всех врагов опередит,
Себе больше навредит,
Чем отъявленный бандит,
Чем желудку паразит,
Чем жиду антисемит —
Сам свои же приспускает флаги.
Я что за дело ни найду —
Всё вкривь и вкось, всё ни в дуду,
Но отчаиваться я непривычный.
Я ничуть не унываю,
Всё по новой начинаю,
Как Сизиф валун толкаю,
Как Мухтар всё понимаю,
То найдусь, то пропадаю,
То построю, то сломаю,
А помру я как и все… Ну, нелогично ж.
Тут-де, надобна мораль.
Словно из кустов рояль
Вывожу я знаменитые фразы:
Под лежачих не течёт,
Важен принцип, а не счёт,
Умный в гору не пойдёт,
Кто дурак, тому везёт,
День Рождение – раз в год,
Муха тоже вертолёт,
А жизнь – дерьмо, и бабы все – заразы…

С Днём Рождения меня

Ну, вот, не то, что бы опять,
А двадцать пять, а в двадцать пять
Так начадил, что хоть подвешивай топор.
И всех прорех не залатать,
Да и не в карты сел играть,