Онтопсихология. Психотерапия. Эфирное поле

Для того чтобы онтотерапевт смог привести пациента к модальности его Ин-се, вначале ему следует в самом себе быть вербализованным значением. В противном случае он также будет являть собой ограничивающую модель, а значит приводить к неврозу. Самая продвинутая психотерапия сегодня в действительности не выходит за рамки общепринятых стереотипов, она не способна прийти к изначальному «нулевому градусу»[23 - Foucault M. Folie et deraison. Paris, 1960 (М. Фуко «Безумия и безрассудства»).], чтобы уловить новое пространство для действительно свободных ассоциаций, для разрешения эмотивных блоков и сложностей в выражении и коммуникации и содействовать индивидуации «Я»; поиск этого происходит за пределами любой схемы или терапевтической программы, или исследовательских выводов и всего того, что лежит в сфере обозначения, которые определяются бесконечно возможными экзистенциальными ссылками значения в себе. По сути, практика наиболее продвинутой психотерапии все еще завернута в те же культурные и социальные матрицы, которые порождают невроз, воспроизводя, таким образом, несправедливую и патологичную доминирующую систему власти.

Нулевой градус любого системизма, который нужно преодолеть для достижения смысловой основы в бесконечном разнообразии индивидуаций, – это то, что в онтотерапии называется семейной предпосылкой. Нулевой градус настолько абсолютен, что вызывает диалектическое столкновение между терапевтом и пациентом[24 - Более подробно смотрите, например, Менегетти А. Ин-се человека, где также речь идет об означающих значениях, или индивидуациях Ин-се.]. Даже если в процессе терапии я затрагиваю психоаналитический материал (детство, сновидения, ассоциации и т. д.), в реальности это лишь символические проявления того, что остается неизменным и нетронутым. Я вижу однонаправленность ядра Ин-се. За значениями действий присутствует непрерывность того, что несет абсолютное значение. Весь процесс диалога в онтотерапии есть ни что иное, как непрерывное ожидание глубинного отклика со стороны Ин-се, которое видимо и ощутимо в онтотерапевте.

Когда это происходит, то это нечто новое и неповторимое: кажется, что субъект ощущает удар молнии. Происходит не присоединение, но эманирующая трансфигурация. Личность рождается в своей вечности, осознавая себя в изначальной априорности, и тогда все обретает смысл вечного, и вечность оказывается у себя дома.

Когда я работаю с клиентом над тем, чтобы он смог принять, а затем превзойти сексуальный или агрессивный заряд, вначале я знакомлю его с этим инстинктом, восстанавливая его священную жизненность, а затем приглашаю его выйти за пределы того значения, символом которого являются секс или агрессивность: «…ну вот, теперь двигайся дальше, за этим стоит нечто иное». Все в индивиде имеет важнейшее значение, даже волосы. «Вы не знали, что волосы на вашей голове тоже играют роль?» Вчера мы начали нашу лекцию словами: «для того, чтобы понять этот лист бумаги…».

Онтотерапевт видит в сущностной мотивации переменные модуляции индивида, излишне поглощенного историческими обстоятельствами, которые несут в себе отклонение.

Замечание в скобках. Общество подобно индивиду обладает своими комплексами и щизофренией. Именно от общества индивид впитывает невротизирующую динамику. Оно подобно макроскопическому родителю, который внушает индивиду первородный грех, вносящий искажение в изначальную невинность. Индивид рождается органическим и великолепным созданием, но сфера «Я» формируется как индивидуация только из интроекции социального, которая начинается в доречевой период. Когда модель интроецирована[25 - Интроекция – от лат. intrо – внутри и jacio – бросать. Включение индивидом в свой внутренний мир воспринимаемых образов, взглядов, мотивов и установок других людей, когда он уже не различает собственные и несобственные представления. По Фрейду, интроекция – одна из основ идентификации, психический механизм, играющий роль при формировании «Сверх-Я».)], она начинает функционировать, так начинается психоз как защитная позиция пациента: социум ощущается как опасность и порождает агрессивный страх в качестве защиты. Изначальное великолепие возвращается, как только пациент обучается доверять чувству реальности.

Ребенок всегда рождается непогрешимым; искажение может зародиться только лишь в период адаптации. Ребенок должен адаптироваться, в той мере, в которой адаптация функциональна для жизни в биологическом плане и для защиты своей индивидуальности в плане социальном. Для того чтобы достичь успеха, нужно соблюдать основные правила (а значит, не все) педагогики, их применение должно опираться на удовлетворение потребностей ребенка. К сожалению, семья ограничивает его до роли верного исполнителя социального комплекса, вот почему невроз и шизофрения становятся затем своего рода спасением для закомплексованного индивида (Р. Лэнг[26 - Рональд Лэнг (1927–1989) – шотландский психиатр и психолог, основатель течения «антипсихиатрия». Считал, что подлинные причины безумия коренятся в основах человеческого бытия. Интерпретировал ряд психических заболеваний как стратегии и способы выживания людей в современном мире. В качестве одной из идей предложил считать сумасшествие разумной реакцией на безумное социальное окружение. Он призывал «учиться у шизофреника», являющегося в его понимании «проводником» в иные состояния, закрытые для «человека повседневности», и организовал одну из первых в мире «альтернативных клиник» для психотических пациентов, где добивался серьезных успехов в их излечении. В качестве существенно важного момента нормальной жизни и психики утверждал «онтологическую безопасность», главным условием обретения которой полагал способность человека быть автономной индивидуальностью. Автор книг «Я и другие» (1961), «Здравомыслие, сумасшествие и семья» (т. 1. Семьи шизофреников, 1964), «Семейные трудности» (1967) и др.] (1927-1989)).

Когда Христос спрашивает имя одержимого, встреченного им в Иерусалиме, тот ему отвечает: «Имя мне – Легион»[27 - Легион – отряд солдат в римском войске, состоявший до 7000 человек. В Евангелии (Матфея 8:28-34; Марка 5; 1-20; Луки 8:26-40) описывается исцеление Христом бесноватого, одержимого нечистым духом. Ответ бесноватого, что имя ему легион, в одной интерпретации объясняется как то, что он один из многих бесноватых, обитавших там; в другой, потому что в нем много бесов.]. Многие ощущают в себе этот легион, вместо единства личности. Масс-медиа, религиозные модели и предрассудки, которые фиксируют искажение в отдельно взятом человеке, а также различные потусторонние оккультные динамики подавленных бессознательных взрослых членов семьи, – все это латентно программирует официально диагностируемую шизофрению и фрустрацию инстинктов.

Я сделал это замечание, чтобы вы понимали, когда я говорю пациенту суровую правду, я стою на его стороне, проявляя истинную любовь к нему. Говоря ему, что он шизофреник, и что его все отвергают, я расчищаю путь, не для того, чтобы подчинить или сделать его послушным, но чтобы передать в его единое управление ту часть, которая была в аренде у страха. То есть это подготовка к изгнанию легионеров и устранению расщепления между инстинктивностью или реальностью и выдуманным страхом. Когда я раскрываю свое понимание любви, я не говорю о заботливой благости, речь идет о жизненном эгоизме: любя его я люблю самого себя, встречая его, я утверждаю приоритетное существование самого себя как абсолютной свободы, которая принадлежит обоим. Интересуясь эрекцией его пениса, проблемами его пищеварения, его мигренью, его страхами, я проявляю интерес к конкретности его внутреннего ядра, его самости[28 - Самость (англ. Self, нем. Selbst, итал. Se) – термин, употребляемый в аналитической психологии с 1916 г. в нескольких различных значениях: 1) души в целом; 2) тенденции души функционировать упорядоченно и структурировано, сообразно цели и плану; 3) тенденции души продуцировать образы и символы, стоящие «по ту сторону» «Я»; 4) психологического единства человека с момента рождения (Словарь «Психоаналитические термины и понятия». Под ред. Борнесса Э. Мура и Бернарда Д. Фаина). Самость в философии Хайдеггера – понятие, обозначающее бытие «Я» (само-бытие), то есть такое сущее, которое может произнести: «Я».]. В действительности, конкретность, которой я являюсь, требует также и эпидермического факта. Ядро Ин-се не может воспринимать радость, реальность жизни без всего того, что дается исторически. Непонимание листа бумаги дает непонимание мира. Никто не может идентифицировать себя за пределами собственной телесной индивидуации. Конкретность нашему бытию дает именно телесное ограничение, именно оно устанавливает нашу вечность, наше время.

…Следовательно, онтотерапия работает посредством трансфера реальности со стороны онтотерапевта, именно поэтому наш метод настолько директивен. Директивность в смысле индивидуальности универсального. Изучив личность человека, я приближаюсь к нему, провоцируя его в его сути, в дальнейшем предоставляя ему возможность использовать меня. Интуитивное действие такого трансфера является эффективным в силу глубинной аналогии, которая задается внутренней сущностью двух ядер, а значит, Ин-се, выраженного в двух различных модальностях. Нужно заметить, что с моей стороны речь идет об эманации реальности, которая соответствует другому: то есть речь идет о бытийно-экзистенциальном, а не личностном излучении. Это динамика, которая излучается от одного бессознательного к другому, в ожидании рассвета эгоизма пациента. В действительности, даже если я создаю реальность, присутствует другой, и он сам должен проснуться, в этом процессе мое «Я» не участвует. Поскольку как только индивид достигает самосознания ядра Ин-се, он может быть лишь самим собой. В реальности моя терапевтическая диктатура – это всегда динамика-спутник от одного солнца к другому.

Трансфер реальности является обретением Ин-се за пределами любой объективности, которая создает ограничивающую проекцию в восприятии реальности.

Тело является местом установления принципа реальности, а значит, эгоической идентичности.

Изначальное или априорное Ин-се вынужденно становиться в истории посредством инстанции, которая осуществляет адаптацию к среде, эту инстанцию мы называем «Я». «Ты» предшествует «Я», утверждал Ницше[29 - Ницше обращает внимание на то, что обычно в этиках «Я» ставится ниже «Ты». В них проводится тот взгляд, что «Ты» старше, чем «Я»; «Ты» – священно, но не таково «Я». В своем идеале сверхчеловека Ницше старался восстановить этические права «Я».]. Это значит, что человек не обладает определенным врожденным инструментом адаптации, именно мать (ты) вносит организующий принцип, который всегда будет предшествовать развитию всего психологического организма. В этом процессе специфические бессознательные потребности матери играют решающее значение. Посредством комплекса или объекта-матери определяется первичная идентификация или ядро «Я», и это становится для Ин-се необходимым средством взаимодействия с реальностью. Таким образом, Ин-се оказывается в рамках определенных зависимостей, или преждевременно привязанным к объектам без гарантии независимости.