– Я загружу проекцию Эваторины в подпространство Алииссе и посмотрю, как оно на неё отреагирует, – спокойно ответил парень.
Я подметила, что за эти два дня слышала от Диорита больше слов, чем за прошедшие пять лет. Это радовало меня и удивляло одновременно. Голова постепенно перестала кружиться, и я стала чувствовать себя почти как обычно.
Часть 2 – Погружение
Глава 6 – Сумерки
Когда Соу был полностью откалиброван и соединён с мамой, я села на диван и, по рекомендации доктора, надела на шею подушку для сна. Мужчина, похоже, отложил время, выделенное для всех остальных пациентов, и собирался провести весь день с нами. А возможно, сегодня был его выходной, но он решил повысить свою квалификацию, и может быть даже помочь в случае, если что-то пойдёт не так, и меня или маму придётся спасать.
– Эва, – сказал папа, и я посмотрела в его светло-карие глаза. Он был напряжён, и эти слова давались ему нелегко. – Пожалуйста, будь осторожнее. Выходи сразу, как только поймёшь, что что-то идёт не по плану.
– Хорошо, пап. – Я ободряюще улыбнулась ему.
– Я не могу потерять ещё и тебя, – пробормотал он.
Я улыбнулась шире:
– Мы не потеряем маму. Просто верь в меня.
– Конечно я верю! Просто будь осторожнее. Не перегружайся.
Подмигнув ему, я надела шлем. В этот раз переход в подпространство длился намного дольше. Сначала я несколько минут просто сидела в темноте и слушала, как Диорит возится с компьютером, затем перешла в состояние, подобное трансу. Тут я уже ничего не слышала и не чувствовала – не знала даже, закрыты у меня глаза, или открыты; сижу я, или стою. Как в невесомости. Как во сне. Но вот мир постепенно начал светлеть, и я стала ощущать, что дышу и моргаю.
Я не ожидала, что подо мной появится пол, и столкнуться с ним оказалось очень странно. «Приземление» вышло достаточно мягким, но я всё равно не удержала равновесие и неуклюже повалилась на колени. Земля под моими ботинками была больше всего похожа на старые бетонные плиты в саду. Скрошившиеся по краям, они местами откололись и покрылись трещинами, но оставались по-прежнему ровными.
Подняв голову, я увидела замок на огромной бесцветной пустоши. Он вырисовывался тёмной громадой в поздних серых сумерках, отливающих закатным багрянцем последних лучей заходящей звезды. Интересно, здесь вообще бывает светло? На «небе» звёзд не было. Создавалось впечатление, что где-то там, в вышине, может быть купол, или небо просто затянуло тучами. Не зная других состояний, невозможно было понять.
Я поднялась на ноги и осторожно потянулась. Вся одежда, которая была на мне, оказалась моей собственной, удобной и привычной, но совсем не той, что я взяла с собой в больницу. На руке был надёжно закреплён коммуникатор, и на его экране уже мигало непрочитанное сообщение. Я открыла письмо: «В этом подпространстве мы не можем разговаривать, как могли в учебном. Если что-то пойдёт не так – выходи сразу. Если твоей жизни будет грозить опасность – выходи экстренно. Не снимай коммуникатор. Я буду рядом. Я буду присылать временные метки. Но я не смогу тебя вытащить. Найди Алииссе. И не перегружайся. Дио».
Мне хотелось бы, чтобы он сказал мне это вживую, но сообщение тоже ощущалось очень приятным. Писать Диориту всегда давалось легче, чем говорить. Ответив ему: «Хорошо. Спасибо, Дио», я направилась к Крепости. Могла бы пойти в любую сторону, но единственная постройка во всём пространстве больше походила на цель, чем однородная пустошь без намёка на растения или что-либо ещё.
***
Диорит прислал отметку «1 час», а я всё ещё не добралась до замка. Мне казалось, что он даже не стал ближе. Создав подушку и бутылку с водой, я села, чтобы отдохнуть. Усталости не было, и если бы не отметка, то я бы даже не подумала о том, что прошагала целый час. Тусклое багровое зарево по-прежнему подсвечивало небо откуда-то из-за горизонта, а в тёмной вышине по-прежнему не было звёзд, воздух ничем не пах, не говоря уже о каком-либо ветре. Всё подпространство замерло, словно механизм, у которого кончился завод.
«Мы сможем поменять точку высадки?» – написала я.
«Да. А зачем?»
«Я слишком далеко от места».
«Выходи».
Я сделала ещё один глоток воды и приготовилась к неприятному выходу. В глазах потемнело; подушка для шеи значительно смягчила резко возникшее ощущение тяжести шлема; я почувствовала духоту палаты и множество разных запахов, накинувшихся на моё обоняние. Хорошо, что я послушала доктора и надела эту подушку. У меня не получалось выпрямиться без тошноты, но всё же она была не настолько сильной, как после первого раза. Я решила не открывать глаза прежде, чем начну слышать что-либо и окончательно вернусь в реальность.
Вынырнув из подпространства, я обнаружила в палате целую толпу народа. Ближе всех оказался папа. Он поддерживал меня за плечо, чтобы я не упала, он же и помог мне стянуть шлем Соу с головы. На стуле возле мамы, спиной к ней, сидел Диорит со своим компьютером на коленях. Остальные Аренсы расположились на диване у двери: Раннельд обнимал Сиерри, теребящую юбку, а Райана держала её за руку. Кроме них в комнате находился ещё мамин лечащий врач, доктор Цаэр и какая-то медсестра, готовая в любой момент оказать кому-нибудь помощь. Я рассеянно переводила свой взгляд с одного человека на другого и не понимала, зачем они все здесь собрались. Неужели чтобы поглазеть на меня?
– Ты видела Алииссе? Говорила с ней? – требовательно вопросил доктор Цаэр.
– Нет, – тихо ответила я, предусмотрительно удержав себя от того, чтобы покачать головой. – В подпространстве никого не было.
– Так я и думал, – сказал Лютеанин. – Это может занять много времени.
Он посмотрел на Диорита, чувствующего себя не очень комфортно среди стольких людей. Парень возил пальцем по краю клавиатуры и смотрел в окно, пытаясь абстрагироваться. Мне и самой не нравилось это столпотворение, но я не могла просто попросить их всех убраться прочь. Папа подал мне стакан воды, и я с благодарностью приняла его, стараясь закрыться от присутствующих воображаемым барьером.
– Господин Аренс, я надеюсь, у вас больше свободного времени, чем у меня. – Сказав это, доктор Цаэр приклонил голову перед Дио. – Прибор полностью в вашем распоряжении, пока вы не сочтёте дальнейшие попытки его использования нецелесообразными. С сегодняшнего дня Соу М19-19 числится за вами. Я переправлю все необходимые документы.
– Благодарю, – отозвался Диорит.
Лютеанин вышел из комнаты с таким видом, как будто его работа здесь окончена. За ним последовали и доктор с медсестрой. В палате остались только наши семьи, но для меня в помещении всё равно было слишком много людей. Я извинилась, намереваясь запереться в ванной и отдохнуть. Папа помог мне встать. Ноги оказались ватными и то и дело пытались согнуться в обратную сторону, но я упрямо дошла до двери в санузел и закрыла её за собой, несмотря на слабые протесты отца. Он бормотал что-то про моё самочувствие и опасность обморока, но мне было всё равно.
Выглядела я в разы лучше, чем ощущала себя, и это не могло не радовать. Мне вспомнилось сообщение Диорита: «Я рядом». И он действительно был рядом. Я не могла позволить себе забыть об основной цели – найти и вытащить маму, но то, что Диорит не только морально поддерживает меня, но и оказывает прямое взаимодействие, очень радовало. Я больше не чувствовала себя беспомощной. Несмотря на то, что подпространство создаётся Соу, а настраивает его Диорит – искать маму всё равно должна я. Теперь у меня есть возможность действительно сделать что-то, а не сидеть сложа руки, бояться и надеяться.
Когда я вышла из ванной, папа стоял возле монитора и изучал показания приборов.
– Что-то изменилось? – спросила я.
– Да, но совсем чуть-чуть. В момент, когда ты погрузилась, по сну Алииссе пошёл всплеск. Сложно сказать, из-за чего он. Может быть, просто помехи, созданные Соу, но приборы это зафиксировали.
– Что ты видела? – спросил Диорит.
– Пустошь, – ответила я. – И… замок. Мамину Крепость. Я думаю, она там.
– Гм. – Он опустил взгляд в экран, больше не намереваясь ничего говорить.
– Нам всем надо очень хорошо отдохнуть, – заявила Сиерри и встала. – Я приготовила ужин, и он уже ждёт нас дома. Собирайтесь.
– Я не поеду, – ответил Диорит тоном, не терпящим возражений.
– Я тоже останусь здесь, – сказал папа.
Вздохнув, я вытащила из-под дивана сумку со своими вещами и поплелась за Райаной, которая ободряюще улыбнулась мне и тут же принялась рассказывать историю о том, как им с Сиерри весь день пришлось ходить за доктором Цаэр и следить, чтобы он ничего не уронил или не переставил. Похоже, настала моя очередь «развлекать гостей».
Я не слушала, что говорила мне девушка. Меня больше занимала Крепость, которую я увидела в подпространстве мамы, пускай и издалека. В полумраке были отчётливо различимы только высокие стены и ещё более высокие башни – всего четыре, равноудалённые друг от друга. Никакого света или движения я не видела, хотя и не спускала глаз с замка, пока шла к нему. Что, если мамы там нет? Но, если не там, то где она?
Дома я впервые за три недели приняла водную ванну и распласталась на настоящей кровати. После больничной палаты вернуться в свою комнату было очень непривычно. Аренсы оккупировали наш дом, и спрятаться теперь от них я могла только у себя. В этом не было ничего странного – мы являлись почти что одной большой семьёй, и наш дом был их домом точно так же, как их дома были нашими домами. Но видеть на кухне Сиерри вместо папы или мамы, а Раннельда за маминым рабочим столом, ощущалось противоестественно. Они напоминали мне, что что-то не так, неправильно. И, вероятно, наша с папой жизнь после этого всего больше не будет прежней, даже если мама проснётся. Надеюсь, её здоровье не пострадает, когда я вытащу её из сна, и она всё ещё будет помнить, кто я такая. Неизвестно ведь, что этот Эа с ней сделал. А доктор Цаэр так и уехал, ни с чем толком не разобравшись.
Надо же, через неделю уже станет месяц, как мама не просыпается. Делая домашки, просматривая лекции и болтая с одногруппниками в общем чате, я не ощущала, что прошло настолько много времени. Доктор Цаэр действительно летел слишком долго, а все остальные, казалось, приезжали как будто каждый день, хотя это было совсем не так.
Я перевернулась на бок и хотела написать Диориту, но подумала, что он уже, возможно, спит. Засыпать на диване невероятно сложно, я по себе это знала, так что мне не хотелось будить его своим сообщением. Дио вчера провёл ночь в нашем доме. Интересно, он спал в моей комнате? Или Сиерри постелила ему в гостиной, на диване? Старшие Аренсы совершенно точно заняли гостевую спальню, а вот Диорит и Райана каждый раз, когда останавливались у нас, спали совершенно в разных местах.
Иногда они оба оставались в моей комнате, и мы болтали по половине ночи. Точнее, я и Райя болтали, а Диорит быстро отрубался в наушниках, отвернувшись к стене. Я тогда ещё была совсем маленькой, и меня совершенно не интересовал спящий на полу мальчик со страшным голосом. Сейчас, оглядываясь в прошлое, я не понимала, как шестнадцатилетней Райане вообще было интересно разговаривать с малолетней мной столько времени? Неужели она так сильно любила детей, что поддерживала со мной разговор? Или ей просто всегда нужен был слушатель, и не важно, кто это? А я уже даже не помню, о чём мы говорили.
Гораздо чаще папа раскладывал диван, на котором, при желании, можно было бы уместить и шесть гостей. Тогда мы расходились по комнатам очень поздно, смотря семейное кино, проецируемое на огромный белый лист, или слушая истории Раннельда и Райаны. Бывало, я даже засыпала у кого-нибудь на плече. Чаще всего – у мамы, иногда у Сиерри или Раннельда, но никогда – у Диорита. Возможно потому, что сидя рядом с ним, я не ощущала себя настолько расслабленной, чтобы уснуть, когда этого не планировала, а может быть я сейчас всё это надумываю, и так просто совпало.
Совсем в редких случаях, летом, мы ночевали в спальных мешках во дворе. Папа включал инфраполе, отпугивающее насекомых, и мы наслаждались безоблачным звёздным небом, лёжа на террасе. Как бы мне хотелось сейчас безмятежно лежать неподалёку от Диорита в спальном мешке, смотреть на звёзды и наслаждаться молчанием.
***