От Адама к Храму

Мы не знаем, когда нынешний уровень космического излучения достиг земли, и каким он был когда-то – нечем было измерять! Низкий же исходный уровень радиоактивного изотопа трактуется как миллионы лет распада.

Динозавры. Первые животные, сотворенные по Торе, это “хатаниним хагдолим”, т. е. величайшие рептилии. Нигде в дальнейших текстах этот двойной термин не встречается. Опять “первый блин комом”? Ведь и первый вариант человека, и первая женщина (Лилит), и первый (допотопный) мир были забракованы. Первенцы отвергаются довольно систематически в процессе высшего отбора (Каин, Ишмаэль, Эсав и пр.).

Эволюция – спекулятивная и необоснованная теория, предназначенная быть альтернативой сотворению. Для возникновения каждого из полумиллиона животных видов потребовались бы тысячи межвидовых преобразований. Произведение этих двух чисел выходит на миллиарды. Если разделить эту сумму на любое предполагаемое количество лет животной жизни, мы получим немалое количество межвидовых преобразований ежегодно. Где же все эти новые виды? Кто видел их когда-либо?

История не знает ни одного государства, которое существовало до указанных Торой сроков, до начала еврейского летоисчисления. Существуют тысячи запротоколированных и миллионы не запротоколированных свидетельств о жизни после смерти (клинической). В одном из них абсолютно слепой человек описывал во всех красках и подробностях происходившее вокруг него во время этой смерти.

Есть люди, успевшие побывать на Высшем Суде и возвращенные обратно. Там никого из них не спрашивали, разгадал ли он тайны мироздания. Спрашивали о совершенно других вещах, о его поведении в этом мире, о его образе жизни и мышления. Сотворенный, игнорирующий своего Тв-рца, хуже того, кто знать не хочет своих родителей!

Проклятые вопросы были уделом и первых людей, хотя и в несколько иной форме. Почему нельзя есть плод древа познания? А может, попробовать? Даже если Б-г даст нам это познание немного позже – зачем ждать? Ребенок не поверит, что такая интересная игрушка, как электрическая лампа, обжигает, пока ни прикоснется. Право реального выбора предполагает реальную возможность сделать неправильный выбор, и нечего потом пенять, почему меня не остановили. А без этой свободы выбора мы не были бы людьми. Именно она – наше особое отличие от всего сотворенного. Кто готов отказаться от неё? Невозможность неверного выбора лишила бы всякой ценности выбор правильный. Однако когда надо было дать ответ за свой выбор, первый человек предпочел свалить все на жену и на Того, кто ему её дал. Тем самым он проявил черную неблагодарность, воздвиг заслон между собой и Источником своей жизни, лишился рая и стал смертным. Именно это наказание создало возможность раскаяния и у него, и у его потомков. Адам и адама (земля) оказались жестко связанными между собой. Из земли было взято тело Адама, и в неё же оно должно возвратиться. Материальный источник человека, взбунтовавшийся против духовного, заслужил проклятие.

Один из двух первых сыновей Адама принял приговор. Он отказался от непосредственной связи с землей, от её возделывания, и стал скотоводом. Первенец же связал свою судьбу с материальной основой, и стал земледельцем. Он решил сделать землю источником своей жизни, вопреки проклятию, и тем самым впитал проклятие в себя. Казалось бы, что было делить двум наследникам, перед которыми весь огромный мир? Проблема в том, что злодей не может примириться с существованием праведника, он силой ищет повод для конфликта, поскольку праведник – живой укор ему, нелицеприятное зеркало. Материальные поводы – это лишь зацепки, суть же в несовместимости духовных уровней. Но и первый праведник, Авель, не хотел уступать Каину ни в чем, отвечал ему столь же непримиримым соперничеством без компромисса. Каин убивает Авеля, разбивает неприятное зеркало. Тем самым он теряет человеческий облик в дополнение к утрате Адамом Б-жественного образа.

Теперь Каин боится, что любой зверь примет его за такого же, как он сам, и растерзает его. Из страха он раскаивается, и Б-г дает ему охранный знак, который должен сопровождать его в кочевой жизни проклятия. У Авеля ещё не было детей, и земля наполняется потомками убийцы, среди которых обитала раса незаметного меньшинства, потомков более позднего третьего сына Адама. Именно представители этой расы начали возвращать себе отблеск образа Б-жьего, пользуясь приобретенным орудием разума (подобия). Однако это был незаметный стебелек среди буйных джунглей смертоубийства, грабежа и разврата, не знавшего никаких границ.

В таких условиях жил потомок династии праведников, Ноах. Он не хотел жениться, чтобы его дети не развратились в воплотившемся аду. Когда этому “монаху” было 480 лет, Б-г обратился к нему с предупреждением о потопе. Ноаху было предписано строить ковчег, поскольку от его потомства произойдет новое человечество. Ноах начинает строительство, но лишь через 20 лет решается жениться и произвести на свет троих детей. 120 лет строит Ноах ковчег, но это знамение не вразумляет никого. И Б-г смывает потоп грехопадения потопом всегубящей, но и всеочищающей воды. В ковчеге нет ни физического места, ни морального оправдания размножению, пиру во время чумы, и Б-г предписывает вход в ковчег отдельно мужчинам и отдельно женщинам, женам главы семейства и его сыновей.

Однако после окончания потопа Б-г указывает “населению” ковчега выйти из него парами. Они же продолжают (из страха?) раздельное существование, сохраняя и при выходе разделение полов. И тогда, при заключении завета между Б-гом и ядром нового человечества, неоднократно повторяется не только предписание плодиться и размножаться, но и появляется завуалированное сравнение между отказом от деторождения и убийством. Радуга – символ нового союза – по-еврейски “кешет”. Тем же словом именуется оружие аналогичной формы – лук. Радуга повернута воображаемой стрелой вверх, в сторону противоположную жителям земли. Радость устраняемой угрозы омрачается тем, что это “разоружение” в определенной степени развязывает руки злодеям: им уже не угрожает тотальное уничтожение – до дня окончательного Суда. Это своеобразный охранный знак Каина всемирному злодейству. Уничтожение всего человечества более не повторялось, но истребление отдельных мест, таких как Содом или недалеко от него ушедшая Помпея, имели место.

Шок от гибели человечества был так силен, что Вс-вышнему пришлось немало убеждать уцелевших вернуться к семейной жизни, к рождению детей. Шем, например, произвел на свет своего первенца только через два года после потопа. Ноах больше не имел дополнительных детей вообще. По преданию, он был кастрирован Кнааном, первенцем Хама, когда лежал пьяным в шатре. Ноах проклял Кнаана. Анализ текста показывает, что первенцем Ноаха был Ефет, вторым сыном – Шем, а третьим Хам. Тем не менее, порядок их перечисления в Торе иной: Шем, Хам и Ефет. С Шемом все ясно. Он удостоился быть названным первым за свою праведность. Но за что Хам предшествует Ефету? Он, по- видимому, первым решился на деторождение после всеобщей гибели, подавая пример своим братьям.

3. Революция Авраама

Именно потоп научил людей быть членами общества, а не пауками в банке, беспощадно пожирающими друг друга. Но, как и все первое, первоначальный общественный опыт тоже оказался неудачным. Люди отказались от определенной доли личного эгоизма и гордыни во имя тех же качеств, но выраженных на коллективном уровне. Такова Вавилонская башня, таковы её тоталитарные адепты, “украсившие” своими режимами ХХ век, таковы все их лозунги типа “человек человеку друг, товарищ и брат” вместе с тем ужасом, который за ними скрывался. Всегда находились миллионы или даже десятки миллионов, которые оказывались за бортом “единства”, т. е. вне закона. Общество превратилось в волчью стаю, готовую растерзать всякого, кто вышел или был выведен за его жесткие, непримиримые рамки. Без признания человека образом и подобием Б-га это двуногое существо теряло всякую ценность, превращалось в бесправный и утилитарный винтик общественной машины, а сама эта машина обожествлялась. Таков смысл двух скрижалей: в одной – заповеди между человеком и Б-гом, а во второй – между человеком и человеком, подобием Б-га. Вторая – общественная реализация первой. Отрицая Б-га, мы, по сути, отбрасываем и Его тень, человека, превращаем его в ничто.

Авраам, подобно пророку Йоне, был, извергнут из тоталитарного чрева Вавилонской башни. В наказании разделения человечества на непонимающие друг друга языки и народы крылась также возможность исправления. В дополнение к сонму естественных народов, базирующихся на своих языках, территориях, божках и фольклорах, появилась возможность создать еще один народ, основа которого не такая, как у всех, а сверхъестественная: связь с Б-гом, адаптация его законов, принятие идеи праведности как важнейшей. Для этой цели и был избран, выделен из всего сонма Авраам, потенциальный отец народа вечности. Он сам, по своим качествам, был живой революцией даже по сравнению с праведниками прошлого, самый известный из которых Ноах. На первый взгляд, Ноах намного выше Авраама. Он прожил 960 лет, а Авраам только 175. Он родился обрезанным, а Авраам нет. Когда весь погрязший в грехах мир был приговорен к смерти, Ноах был спасен для создания нового человечества, но ничего подобного не происходило с Авраамом. Почему же традиция ставит Авраама намного выше Ноаха?

Ноах был вроде ближе к Тв-рцу по числу поколений, и потому гораздо более совершенным по своей природе, но как он этой природой воспользовался? Он начал с вершины совершенства, а закончил в пьяной блевотине. Вектор его развития вел вниз. Авраам начал с самого низа, с лавки идолов своего отца, а поднялся к вершинам святости. Вектор его развития вел вверх, он карабкался туда, прилагая огромные усилия, отсюда и его великая заслуга. Он сам был ваятелем своего характера, в отличие от королевы красоты, которая такой родилась.

Ноах был праведником для себя, он и спасал только себя и свою семью. Его праведность – это своего рода “разумный эгоизм”. Вся же суть Авраама состояла в том, что он вел за собой людей, поднимал их из грязи язычества и увлекал вверх, к свету. Он не прятался в раковину, в гетто, не боялся запачкаться с грешниками. Его уверенность в своих силах и в своем направлении была настолько абсолютной, что грешники “заражались” от него, а не он от них. Он был достоин стать праотцем народа, основой бытия которого должна быть идея святости и служения.

И, наконец, Авраам стал первым праведником, который не думал о награде, а готов был умереть за свою идею. Именно это самопожертвование ставило его неизмеримо выше всего, что было до него, а его идею делало непобедимой!

Авраам и его потомство действительно сумели произвести в человечестве тотальную революцию, которая постоянно развивается. Люди вышли из-под страшного ига слепой и неотвратимой судьбы. Судьба из неумолимого самодура и тирана превратилась в результат нашего жизненного диалога с Б-гом, поэтому наши поступки способны влиять на неё, и мы в значительной степени становимся кузнецами собственной судьбы, а не её бесправными рабами. Строка “Но примешь ты смерть от коня своего” – на еврейском уровне уже не работает. Еврейское время из бессмысленного заколдованного круга язычников вдруг расправилось, как пружина, и стало целеустремленным: от сотворения мира – к Машиаху!

Человек перестал быть добычей, терзаемой сонмом богов, сил и стихий. Он стал образом, подобием и подспорьем единого и неделимого Царя Вселенной.

Раб перестал быть “говорящим орудием” Аристотеля, он стал человеком, достойным свободного служения Б-гу, а не плоти и крови. Б-г выводит свой народ из дома рабства, из Египта, из теснины, а за ним устремляются и другие.

Мир стал целостным и осмысленным, жизнь приобрела смысл и цель. Ноах боялся жениться, чтобы его дети не развратились в преступной среде. Авраам через своих потомков создал такую национальную среду, в ядре которой идея праведности уже не могла пропасть.

4. Союз с Б-гом

Авраам чудом спасается из печи, которую приготовил ему Нимрод, первый тиран, тот самый, который использовал пробудившуюся социальную потенцию людей для бунта против Тв-рца. Это был первый ответ свыше на интеллектуальный подвиг и жертвенную веру Авраама. Лишь позднее следует словесная связь и первое повеление. Подобно этому, и еврейскому народу Б-г открывается сначала чудесным и спасительным деянием, исходом из Египта, и лишь потом следует Синайское откровение, словесные предписания. Одно является предпосылкой и обоснованием другого.

Аврааму предписывается оставить свою естественную прежнюю среду и отправиться в среду сверхъестественную, в Страну, соединенную невидимой пуповиной с высшими мирами. Там его ждут не розы, а все более трудные испытания. Верность Авраама проверяется в первую очередь терпением, неопределенностью, противоречием между тяжелым настоящим и обетованным грядущим. Тот, кто не может без немедленного результата, не подходит для открытия миссии, которая должна охватить все пространство и время истории.

Сама же история, т. е. целенаправленное движение человечества, начинается, по сути, только с Авраама. Лот, племянник Авраама, осиротевший после гибели Арана в нимродовской печи, увязывается за своим дядей, мужем его сестры Сары. Но уровень Лота не соответствует высоте задачи, и они расстаются. Лот выбирает богатый и устроенный Содом, а Авраам остается в одиноком горном шатре, в трудной и возвышенной стране Кнаан. И вот, тот, кто искал легкое и надежное богатство, разделяет участь злодейского Содома. Город побежден, захвачен и разграблен, а его жители вместе с Лотом уводятся в плен. Авраам, узнав об этом, не колеблется ни минуты. Он вооружает кучку своих учеников и гонится за четырьмя царями, победившими все Заиорданье и Пятиградие. Б-г посылает Аврааму победу. Лот, как ни в чем не бывало, возвращается в Содом, так и не поняв намека свыше. Авраам же, рисковавший ради него жизнью, поставлен под угрозу реванша разгромленных им царей. Кроме того, ему кажется, что такая чудесная победа – это и есть исчерпывающая плата за его праведность, и больше ему ожидать нечего.

И тут Вс-вышний снова обращается к своему избраннику, чтобы успокоить его. Не бойся, Авраам, – говорит Он ему, Я твой щит, а от твоей грядущей великой награды ничего не убавилось.

И тогда Авраам изливает перед своим Владыкой наболевшее: что Ты можешь мне дать, отвечает ему Авраам, ведь я старый человек, скоро умру, Ты же не дал мне детей. Все, что ты мне дашь, не мне Ты даешь, а моему домоправителю, который унаследует меня из-за бездетности! Нет, отвечает ему Вс-вышний, – твое прямое биологическое потомство будет многочисленным, как звезды небесные! И Авраам, старый человек, которому открыта звездная астрология его бесплодия, верит Б-гу наперекор всему. И за эту веру Г-сподь обещает ему великую награду: твое потомство получит во владение Землю Ханаанскую!

И тут наступает непонятный диссонанс: титан веры вдруг будто теряет её. Он вопрошает у Б-га: как это может быть?! Дикий вопрос, причем не только для Авраама. Ведь если ты поверил в потомство, многочисленное, как звезды, в порождаемый тобой народ, то что же особенного в том, что у народа будет страна? Ведь так случается всегда, такова природа вещей! Но ещё более странным является ответ Б-га, данный Аврааму в ходе заключения союза между рассеченными животными, среди ужаса, мрака, огня и дыма, как из печей: точно знай, что пришельцами будут потомки твои в чужой стране, и сотни лет будут их порабощать и мучить, а потом вернутся сюда!

Какая связь между вопросом Авраама и ответом Вс-вышнего? И почему Аврааму вдруг все стало ясно? Чтобы понять внутренний смысл ответа, надо уяснить сердцевину вопроса. Не маловер Авраам, наоборот, всем существом своим чувствует он святость Страны, поэтому ханаанское завоевание его не пугает: тот развращенный народ не удержится в этом чистом лоне, изблюет оно их вместе с их мерзостями! Но эта же великая и чистая вера является матерью сомнения: разве смогут миллионы людей, даже евреев, быть в этом грешном мире коллективным святым? Как же удержит их в себе эта Святая Земля?

Труден вопрос, нелегок и ответ. Если заслуг святости окажется недостаточно, они приобретут право на эту Землю ценой тяжелых страданий. И эта страшная истина открывается нам заново всякий раз, когда приходит наше время овладеть Страной. Формула неизменна от Египта до Катастрофы. Нам предписано поставить ноги на ступени, ведущие в небо, но заслужить это великое право – ох, как нелегко. А потом воспользоваться им так, как надо, – может быть, ещё труднее.

5. Чистая жертва

Бесплодная Сара после десяти лет жизни в Стране предлагает Аврааму свою рабыню Агарь. Та сразу же забеременела и стала презирать свою госпожу: оказывается, это я настоящая праведница, а не она. Мне Б-г послал беременность сразу, а ей затворил чрево! Такой примитивный взгляд на мир, в сочетании с черной неблагодарностью по отношению к Саре, пожертвовавшей своими чувствами и поднявшей её до уровня жены, не могла не вызвать гневную реакцию. Сара упрекает Авраама: ты молился о потомстве, просил о нём Б-га, но говорил только о себе, а не о нас обоих! И вот я ограблена, твой сын не будет моим, и эта рабыня, поднятая мной, теперь надо мной же и превозносится. Пусть Б-г рассудит между нами!

Авраам отдает Агарь в руки Сары, та возвращает её к рабскому труду, и Агарь убегает. Ангел возвращает её словами: рабыня Сары, откуда ты и куда идешь? С вершины чистого служения убегаешь ты в клоаку идолопоклонства? Вернись к Саре и смирись перед ней, и Б-г произведет от твоего будущего сына великий народ. Агарь возвращается, рождает Ишмаэля, но под внешней покорностью скрываются гордые мечты: не вечно престарелая госпожа будет здесь командовать. В конце концов, её сменит молодая соперница, сын которой будет наследником Авраама! Через тринадцать лет Авраам получает повеление обрезания – для себя и всего своего дома. Проявление накопленной поколениями нечистоты должно быть отрезано, это основа исправления. Адам был сотворен без крайней плоти, Ноах родился без неё, Авраам же и тут добивается совершенства собственными усилиями и страданиями, выполнением заповеди.

Б-г и Его ангелы навещают Авраама, помогают ему излечиться, сообщают о возмездии Содому (и тут Авраам спорит с Б-гом, чтобы спасти Лота) и возвещают о наследнике, который через год родится от Сары. Это смешно, потому что Саре почти девяносто лет, а Аврааму почти сто. Ребенка так и называют: Ицхак (засмеётся). На восьмой день Авраам по закону делает своевременное обрезание первому человеку, рожденному от обрезанного отца. Это счастье разрушает честолюбивые мечты Агари и Ишмаеля, и дикарь (таким обещал его Б-г) начинает скалить зубы. Сара видит смертельную опасность, нависшую над её сыном, и требует изгнать рабыню с её отпрыском, посягающим на неположенное ему по законам места и времени наследство. Авраам противится, он любит Ишмаеля, обучает его правилам гостеприимства, но не замечает, что тот в состоянии перенять только внешнюю скорлупу без внутреннего содержания глубокой заботы о душе и теле путника. Б-г вмешивается в спор на стороне Сары, и Авраам вынужден подчиниться. Ишмаэль изгоняется из дома Авраама, Страну же он покидает добровольно, поселившись в Паране.

Трудно быть потомком Авраама, взять на себя тяжесть изгнания и порабощения, обещанную в союзе между рассеченными животными. Без этих страданий трудно целому народу заслужить Землю Святости. И Лот, и Ишмаэль, и его будущий племянник Эсав не готовы на такую цену. Как же откреститься от Авраама и от его тяжелого пророчества? Очень просто. Первая заповедь Б-га Аврааму – поселиться в Стране. Значит, убегая за её пределы по собственной воле, ты отказываешься от этой судьбы. Пусть другие страдают, мы потом попробуем отобрать у них силой и выстраданную Страну, и выстраданное Наследие. В этом хитром реванше и кроется секрет отношения Ишмаэля и Эсава к нам и нашей Стране. Да и наследие они хотят получить так же легко, путем самопровозглашения “Новым Израилем”, которому уже не требуются никакие заповеди, кроме символических.

Авраам же и его подлинное потомство продолжают крутой и тернистый путь избранничества, вершина которого – жертвоприношение, самопожертвование. Ицхак в расцвете сил, и глубокий старик Авраам не справится с ним. Но Ицхак добровольно идет на Храмовую гору, зная об отведенной ему роли. Он – чистая добровольная жертва, выше которой нет ничего, кроме жертвы самого Авраама. Уходя в Страну, он похоронил свое прошлое, принес его в жертву. После неисчислимых страданий и преград единственная подлинная награда – это Ицхак, его продолжение. Не только сына приносит он в жертву, но и все обетованное будущее. Без прошлого и без будущего – что останется ему? Настоящее? Но и его нет. Как вернется он к Саре без Ицхака? Некуда ему возвращаться! И не теряет ли он даже своего Б-га? Не все ли обещания Вс-вышнего воплощаются через Ицхака, которого теперь надо принести в жертву непостижимой Высшей Воле. Нет пути назад, нет пути вперед, но Авраам идет в никуда. Нет более полной самоотдачи Вс-вышнему, нет более тяжкого подъема, чем склон горы Мория.

Моше в минуту самопожертвования ради спасения народа сказал Б-гу: “А если нет, то вычеркни и меня из книги Твоей”. Моше готов был погибнуть во всех мирах ради возложенной на него миссии, ради вверенного его пастушескому посоху народа. Авраам готов собственноручно вычеркнуть отовсюду и себя, и смысл всей своей жизни, свой будущий народ, его эмбрион. Нет более полного самоотрицания перед Б-жьей волей, и потому нет большей заслуги перед ней. Это та скала, на которой строится суть вечности народа. Кто готов был до такой степени сделать себя ничем, тот воистину станет всем. Так самопожертвование становится основой бессмертного бытия смертных людей. Так преходящее становится вечным.

Ицхак роет колодцы, засевает поля и молится в уединении среди природы. В засуху и голод он хочет по стопам отца спуститься в Египет, но Б-г останавливает его: ты, чистая жертва на Моем алтаре, не осквернишься чужбиной. Здесь ты родился, здесь взошел на жертвенник, здесь и проживешь свои 180 лет до самой смерти. Не уходи никуда никогда. Не бойся ничего, Я буду с тобой.

Ицхак в засуху на юге страны засевает поле и пожинает стократный урожай. Среди всеобщего голода растет его вызывающее богатство. Б-г с ним и в буднях, он благословен даже среди беды.

6. Непохожая двойня

После смерти Сары, связанной с жертвоприношением сына, замененного в последнюю минуту животным, Авраам похоронил великую жену в пещере Махпела, которая ассоциируется с туннелем для душ, летящих к райскому свету. Покупка этой пещеры и поля связуется с приобретением Страны, преддверия рая, основания лестницы Яакова, ступени которой ведут в небо.

Ицхак, единственный сын Сары, был безутешен. Над шатром ушедшей матери уже не висело облако Славы Б-жьей, не горели всю неделю зажженные ею к Субботе свечи, не оставались свежими до следующей Субботы испеченные ею халы, субботние хлеба. Да и сама Суббота, частица рая и вечности, целующей землю, ассоциируется с праведной хозяйкой дома, доблестной женщиной, которая готовит к встрече с Субботой дом и семью, источает её волшебный свет.

Авраам решает утешить сына назревшей женитьбой, но где найти подходящую жену праведнику, чистой жертве, живущей среди развращенных хананеян? И Авраам посылает свата в далекий дом своего брата Нахора, чтобы отыскать подходящую девушку из его пока ещё не развращенного рода. Хотя потомки Нахора грешили идолопоклонством и обманом, они все ещё страшились разврата, испытывали отвращение к нему.

Сват просит у Б-га помощи в трудном предприятии. Как узнать душевные качества незнакомой девушки? А вдруг внешность обманчива? И сват говорит Вс-вышнему: я попрошу у девушки, черпающей воду, напиться. Если она не только выполнит это, но и захочет напоить моих верблюдов, – это и есть подходящая невеста! Авраам – человек милосердия, помогающий путникам, поэтому такой же должна быть и жена его сына. Сват не успевает закончить свою молитву, как в поле его зрения оказывается прекрасная Ривка. Девушка с радостью черпает, утоляя жажду и путника, и десяти “ёмких” после долгого пути верблюдов. Она оказывается внучкой Нахора, получает богатые дары и отправляется к Ицхаку с согласия своей далеко не гладкой семьи. Чувствуется, что девушка стремится поскорее расстаться со своей родней, где она роза среди терниев, присоединиться к подходящему ей роду праведников. По дороге она так потрясена видом молящегося в поле святого, что падает с верблюда. Такова первая встреча жениха и невесты. Ривка располагается в шатре Сары, и сразу же возвращаются все его чудеса: Облако Славы, негаснущие свечи и нечерствеющий хлеб. Женитьба на такой девушке помогает Ицхаку утешиться.

Однако падение (или другая причина) привело Ривку к бесплодию. Второе поколение после Авраама опять продолжает свой род молитвой и чудом после двадцатилетней бездетности! Нет, не естественный народ происходит от Сары и Ривки, а выходящий за рамки законов природы, тот, который за 2000 лет изгнания не растворится и даже будет вновь возвращен из всех народов в ту землю, из которой когда-то был взят. Ни с кем иным такого не было никогда. Однако эмбрион ведет себя странным образом. Он пытается вырваться наружу, когда Ривка проходит мимо “академии” Б-жественных наук Шема (сына Ноаха) и Эвера. Но и когда она оказывается возле капища идолопоклонства, мечется плод в чреве, стремясь туда! Что за странного человека я должна родить, – вопрошает Ривка, – как можно быть одновременно и праведником, и злодеем? Шем и Эвер отвечают ей пророчеством свыше: два народа в твоем животе! Два ребенка рождаются у Ривки. Один рыжий и волосатый, как взрослый, другой гладкий. Один рвется в поле, как Ицхак, но с другими целями: охотиться, разбойничать и развратничать, а другой – человек шатров, пасущий скот слепнущего отца и изучающий законы Б-га, чтобы быть праведным. Отсев продолжается.

Будучи подростком 15 лет, Эсав совершает первые тяжкие преступления. В ту же минуту Б-г, обещавший его дедушке Аврааму добрую старость, забирает душу старика, чтобы тот не узнал, до чего докатился его внук. Какая после этого добрая старость? Но Эсав, который не в состоянии постигнуть духовные причины событий, толкует это иначе. Отец Авраама, язычник, прожил 205 лет, а верный слуга Б-га Авраам только 175? Нет воздаяния, нет смысла служить Б-гу, не нужно мне первородство, подразумевающее такое служение!

Яаков предлагает Эсаву продать ему первородство, и Эсав соглашается. Принято считать, что Яаков купил первенство за чечевичную похлебку, но более глубокий анализ разных времен глаголов в этой фразе показывает, что Яаков дал ему еду до сделки. Да и сам Эсав не был наивным простачком, который продаст что-то важное для покупателя за бесценок. Одно из толкований говорит о том, что Яаков отдал за это Эсаву свою долю материального наследства. В пользу этого толкования можно привести факт отчаянной борьбы Яакова за плату от Лавана. Зачем было так мучиться и рисковать, если дома тебя ждет папа-миллионер? Только если наследство уже продано, надо бороться за плату, чтобы кормить семью, даже рискуя многим.

История соперничества Яакова и Эсава – это не только продолжение, развитие и полное раскрытие прежних соперничеств, но и их исправление. Яаков не идет на фронтальную и бескомпромиссную борьбу до конца, как Авель, а стремится выкупить то, что важно ему, за материальные ценности, более важные Эсаву. Поэтому, несмотря на глубокое противоречие и конфликт, дело не доходит до смертоубийства.

Подобно Аврааму, любящему Ишмаэля, и его сын Ицхак любит человека поля Эсава, не замечая, что при всем сходстве качеств между отцом и этим сыном, качества эти у них с противоположным знаком. Яаков разрабатывает новую форму служения Б-гу. Он является венцом диалектической триады тезис-антитезис-синтез (в понятиях Каббалы Авраам выражает сферу Милосердия, Ицхак – Отваги, а Яаков – средней линии Великолепия). Он совершенный человек, гений экономики, который умеет превращать в золото всё, за что возьмется. Эсав успешно разыгрывает перед отцом праведника, а Ривка видит артиста насквозь и отвергает его, предпочитая праведника подлинного.

7. Секрет похищенного благословения