Феникс

Повозку мы догнали двумя часами ранее, и неотступно следовали за ней, осторожно двигаясь по лесу. Как только маги остановились на ночлег, Каллум направился к ним, оставив меня в тени деревьев на достаточном расстоянии, чтобы я могла видеть все, что происходит, но ничего не слышать.

До меня долетали лишь обрывки – голоса и смех. Распознать сказанное я не могла – что было к лучшему, потому что, подозреваю, моя кровь вскипела бы в жилах, стоило мне услышать хотя бы слово.

Мне оставалось только ждать и надеяться, что Каллум справится. Трое из магов, как и он, владели водой, двое – землей, и один повелевал огнем – я определила это по цвету повязок на их запястьях. Мой взгляд то и дело соскальзывал с них на повозку, в которой находилась Таша. Сердце учащенно билось – сестра была так рядом и одновременно далеко, отрезанная от меня стражниками. Но как только они уснут…

Я прикусила губу. Ледяная земля и неудобная поза перестали иметь значение, остатки сна испарились – все мои мысли были о Таше. Как она себя чувствует? Спит или бодрствует? Не издевались ли над ней?

Маги не выглядели зверьми – скорее, теми, кто просто выполняет свою работу, однако внешнее впечатление обманчиво. Власть развращает, а чужая слабость неизменно вызывает желание ею воспользоваться.

Сверля взглядом повозку, я едва не пропустила момент, когда Каллум подсыпал в котел над костром сон-траву. Теперь осталось лишь дождаться, пока она подействует. Маги продолжали пить душистый настой, не замечая легкой горечи, а вот Каллум отставил свою кружку в сторону.

Спустя час их начало клонить в сон. Первым не выдержал маг земли – совсем юный, с золотистыми волосами, он сидел в стороне и почти не участвовал в разговоре. Заметив, что он уснул, маги накрыли его плащом и стали разбредаться на ночлег.

Каллум тоже последовал их примеру – но я знала, что он только притворился спящим. У костра остался огненный маг – дежурить, однако спустя полчаса и он не выдержал, уронив голову на грудь.

Я выждала еще десять минут. Ничего не происходило. Мое тело дрожало от нетерпения – хотелось броситься вперед, к повозке, но я уговаривала себя подождать. Совсем немного – если сон еще недостаточно крепок, кто-то из магов может проснуться.

Наконец, в свете костра появилась фигура. Каллум осторожно обошел всех своих собратьев, а затем, повернувшись лицом к лесу, вытянул руку вверх. Это был знак, что мне можно приблизиться.

Выпрямившись, я едва не застонала от боли – но то была приятная боль. Все мышцы затекли – я похлопала себя по бедрам, пару раз присела и направилась вперед.

– Они спят, – Каллум говорил шепотом. – Мы можем связать их и угнать повозку.

Я бросила взгляд на предмет нашего спора.

– Сначала я хочу убедиться, что с Ташей все хорошо.

По мере приближения мое сердце билось все быстрее и быстрее. Я прикусила губу, уговаривая себя не нервничать. Дрожащими руками отворила дверцу – это была не обычная карета, поскольку внутри не имелось сидений, лишь пол, на котором лежали люди.

Мой взгляд отыскал Ташу. Она лежала на покрывале, возле молодой девушки, которая приобняла ее – бледная, как смерть, с закрытыми глазами и испариной на лбу, она и вправду казалась мертвой. Но я видела, как вздымается ее грудная клетка.

Из меня вырвался вздох облегчения. Жива – это главное.

Я хотела забраться внутрь, чтобы осмотреть сестру, но за спиной раздался встревоженный голос Каллума:

– Николина, беги.

Я резко обернулась. Маги медленно поднимались – двое: тот, что владел огнем и его товарищ, повелевавший землей – я уставилась на браслет на его руке, сплетенный из нескольких длинных и гибких веток ивы. В сражении он часто использовался как оружие.

Этот маг не был исключением – ухмыльнувшись, он стянул с руки браслет.

– Что же у нас тут, две крысы? – пропел второй низким голосом.

Я посмотрела на него – из прорезей маски на меня уставились два блекло-серых глаза. Это был тот самый маг, что обжег мое плечо – одного взгляда хватило, чтобы вспыхнула боль, напоминая о ране.