Нежная Ева

– Ну не всё сразу. Москва, вон, тоже не сразу… Звать-то тебя как?

– Илья.

– А я – Георгий Тимофеич. Можно без церемоний – дядя Жора.

– Очень приятно.

– Ты, если, чего – зови, я подмогну.

– Хорошо.

– Постучи во… в стенку… Я зайду, если чё…

– Спасибо, постучу.

Приглядывается к повешенному плакату:

– О! А я знаю этого пидера! Ты, Илюх, чего его на стенку-то повесил?

– Нет, всё нормально. Стас, я не могу завтра работать, мне надо немного прийти в себя. Не заболел, нет. Да нормально всё, нормально. Поменяй нас с Егоровым. Подожди секунду!..

Убираю трубку от уха, прислушиваюсь к экстренному сообщению в новостях:

– …просьба ко всем, кто имеет четвёртую группу крови, резус-фактор отрицательный откликнуться и помочь девочке.

Что это? Опять судьба? Услышать среди ночи, что срочно требуется кровь моей группы?

– Голова не кружится? – немолодая медсестра заботливо берёт мою руку и проверяет пульс.

– Нет.

Я смотрю в потолок, а перед глазами расходятся серые почти прозрачные круги, ажурно переплетаясь с чёрными рамками кафеля на стенах. Я просто устал. Не сплю сутки.

Медсестра развязывает жгут. Что-то противно тёплое пробегает по венам.

– Будет кружится – скажи, – просит медсестра.

Киваю и снова утыкаюсь в потолок. Я и сам не понимаю, кружится голова, или меня уносит водоворот мыслей. Пусть уносит. Может, это и правильно – спокойно плыть по течению и не думать о том, что произойдёт в следующую минуту?

Я придумал специальные упражнения, и теперь забиваю плохие мысли стихами или различными выдумками. Мысленно обыгрываю любую ситуацию с позиций Нежной Евы. Она может относиться к жизни легко, может философично, может серьёзно, может безбашенно… Она разная, но никогда не грузится проблемами и не воспринимает всерьёз то, что трагедийно для меня. Это здорово помогает и отвлекает.

Захожу в клуб, прохожу по залу, замечаю у бара Серёгу и несколько знакомых парней, каждый вечер высматривающих солидных клиентов в надежде на удачный вечер. Направляюсь к ним, здороваюсь.

Сергей берёт меня за руку, отводит в сторону.

– Трескунов сказал, что ты… – он смотрит в сторону служебного помещения. – В общем… Я – должник.

– Перестань.

– Между нами, ладно?

– Конечно.

Он несколько секунд смущённо молчит.

– Выпьешь?

– Не, мне работать.

Среди парней происходит некое оживление. Наметили цель, клиента делят. До нас доносятся обрывки реплик.

– …точно, он на прошлой неделе был…

– …смотрит, смотрит…

– …я за столик напротив…

– …спокойно, он мой…

– …отринь, моя очередь…

– Ладно, пойду, – пожимаю Серёге руку, пытаюсь пройти дальше.

На пути возникает Виталик и суёт мне записку:

– Ещё разок, ладно?

– Опять?

– Умоляю, пожалуйста! Эта шлюха… – он осекается и оборачивается, с опаской смотрит, не услышал ли кто из парней. – …опять клиента отбивает.

Быстрым резким движением Виталик засовывает записку мне за пояс.

– Прошлый раз же был последним.

– Там такие бабки, шкурой чувствую! Обломится – отстегну, ты ж знаешь…

– Виталь…

– Ради меня, последний разок!..

Глаза у него горят, словно у влюблённого Ромео, и судьба его любви сейчас в моих руках. Жалко дурака, соглашаюсь:

– Где?

Повернувшись спиной к бару, Виталик комментирует:

– Прямо за мной. В vip-зоне. Видишь? Пиво пьёт…