Арена смерти

– Мне платят за то, что я тебя охраняю, а не за доносы, – спокойно парировал Бык. – Ну, так как, поделишься своим страшным секретом?

– Толку не будет, – убежденно произнесла девушка.

– А ты попробуй, – посоветовал Бык. – Душу излить иногда бывает полезно. Глядишь, и настроение улучшится.

– Это не настроение, это перманентное состояние, – ответила Ольга и вдруг выпалила: – Блин, послать бы всех к едрене фене! Надоело все!

– Что, быть богатой оказывается так плохо? – усмехнулся Бык, бросив ироничный взгляд на свою подопечную.

– Надоело играть роль дурочки, – отозвалась та.

– А ты не играй. Будь умной, если и впрямь такая.

– Чудило, кому сейчас нужны умные женщины? – проговорила Ольга тихо и грустно. – Нынче в моде длинноногие куклы, которые лижут своим благодетелям все мыслимые места за каждую подачку и не смеют задавать лишних вопросов. А у меня с этим делом полный отлуп. Не привыкла ни перед кем стелиться. Хоть в петлю лезь.

– А тебе и не надо, у тебя и без того денег полно. Зачем тебе перед кем-то стелиться?

– Я говорю не о деньгах, я говорю о человеческих отношениях. В нашем кругу все богатые, тут деньгами никого не удивишь. Я говорю про необходимость играть привычную роль и подчиняться там, где принято подчиняться.

– А я-то думал, что эмансипация научила тебя быть сильной, – произнес Бык. – Хотя даже при эмансипации женщинам приходится иногда подчиняться необходимости. Правда, у тебя выбор все-таки больше, чем у остальных особей женского пола.

– Ты о том, что мне не надо пахать ради денег? – усмехнулась Ольга.

Но Бык не ответил.

– Ну да ладно, хватит обо мне, – предложила его спутница и добавила: – Все равно ты ничего не поймешь. Давай лучше о тебе. Вот интересно, ты много народа поубивал за свою жизнь?

– Только тех, кто нападал, – произнес Бык, привыкший за эти дни к внезапным вопросам девушки.

– А женщин или детишек?

– Не приходилось. Надеюсь, что и дальше не придется.

Ольга показала на маленького мальчика, играющего неподалеку:

– А если бы ты точно знал, что вон из того карапуза вырастет Гитлер? Ты бы смог его убить?

Бык неопределенно пожал плечами и ничего не ответил. Ольга помолчала, потом произнесла:

– Я думала, что тебе все равно в кого стрелять.

– Не все равно. К тому же я всю жизнь пытаюсь играть по правилам.

– По чьим?

– По своим.

– Чудак ты все-таки, – усмехнулась Ольга. – Правила устанавливают такие как мой папочка, а не ты. Нынче благородство не в ходу.

– Оно никогда не было в ходу, однако есть люди, которые при любых обстоятельствах все же пытаются не стать дерьмом.

– Как ты, например?

– И не только я, – заверил Ольгу Бык и добавил: – Некоторые тоже не запачкали себя.

– Сколько этих некоторых? Один на тысячу?

– Да хоть один на миллион. Дело не в пропорции, дело в принципе.

– Глупо быть таким, когда все остальные играют в другую игру.

– Ну и пусть себе. У меня своя игра, – заверил свою спутницу Бык. – И вообще, давай лучше сменим тему.

– А о чем будем говорить? О стрельбе по движущимся мишеням или как правильно кидать противотанковые гранаты? – съязвила Ольга.

– Нет, лучше о чем-нибудь другом. И вообще – я, по правде сказать, не сторонник насилия, – сказал Бык.

– А ты знаешь, я давно заметила, что именно это принято говорить, когда собираются сделать человеку очень больно, – усмехнулась Ольга.

– Никому я не хочу сделать больно, – отозвался Бык. – Я бы лучше посидел сейчас где-нибудь у пруда или речки, поглядел бы на природу, на то, как какие-нибудь утки по воде плавают.

Ольга внимательно посмотрела на Быка и сказала:

– Я думаю, что тот, кто способен остановиться и залюбоваться хоть чем-то кроме танков, минометов или стрелкового оружия, тот вряд ли будет испытывать навязчивое желание убивать.

– Я говорю тебе как раз об этом, а ты меня не хочешь слушать, – заметил Бык. – Почему ты не думаешь, что я с тобой откровенен?

– А хочешь узнать, как мой папочка сколотил себе состояние? – вдруг спросила его спутница.

– Не очень интересовался, если честно, – признался Бык. – Да и зачем это мне? Наверное, что-то где-то покупал по дешевке, а в другом месте продавал втридорога. Обычное дело.

– Скажи, сколько сейчас берут за то, чтобы пристукнуть одинокого старика? Ведь ты наверняка это знаешь.

– Смотря по тому, какой старик, – пожал плечами Бык, не очень понимая, куда это Ольга клонит.

– Нет, простого старика, без всяких там наворотов.

– Признаюсь честно – не интересовался таксой. Но думаю, это стоит не очень дорого.

– Правильно думаешь. Где-то с тысячу баксов. А сколько стоит московская квартира этого старика, если он ее продаст?

– Не понял связи, – Бык недоуменно поглядел на свою спутницу. – Да и кто его заставит ее продать, если он сам того не захочет?

– Ты что, с луны упал? – усмехнулась Ольга. – Представь себя на месте одинокого пенсионера. Живет он себе тихо, мирно, никого не трогает, болеет себе потихоньку, на лавке сидит, соседей обсуждает или просто косточки греет. А в один прекрасный день ему звонят и говорят: «Слушай, дед, продай квартиру за три тысячи баксов». Ты бы что ответил?

– Послал бы. В Москве нет таких цен даже за развалюху.

– Вот именно. Он тоже не дурак и делает точно также.