Молчи, Россия, молчи! Полиция не дремлет

– Дурак, какой он для тебя тыхухоль. Разговаривать не умеешь?!

* * *

Прогуливаясь по стрелке и греясь на солнышке, его пр-во думало:

«Скоро тыборы в Думу. Кого-то они тыберут? Во что тыльется народная воля?.. Уты, прежние времена прошли, – когда можно было тыдрать мужика и тыбить у него из головы эту самую «народную волю».

Увлеченное этими невеселыми мыслями, его пр-во не заметило, как толкнуло какого-то прохожего и наступило ему на ногу.

– Ой! Послушайте, нельзя ли поосторожнее…

– Извини, голубчик, – сказало его пр-во. – Я не заметил твоей ноги.

– Прошу вас, – раздражительно воскликнул незнакомец, – называть меня на «вы»!

– Ш-што-с? Предъявление требований?! Политических?! Забастовка? Баррикады?

Его пр-во выхватило револьвер и скомандовало:

– Пли!

Потом, сжалившись над упавшим от ужаса незнакомцем, его пр-во наклонилось над ним и сказало:

– Вот видишь ли, голубчик, ты мне, конечно, должен говорить «вы», но я могу говорить тебе «ты»…

– Почему?

– Потому что я по чину старше.

И тогда, поднявшись на локте, крикнул незнакомец с деланным восхищением:

– Здорово сказано! Умнейшая голова! Настоящая выква!

Болезнь

Начало болезни министра было замечено таким образом: министр позвал своего личного секретаря и сказал ему:

– Составьте циркуляр на имя директоров средних учебных заведений, чтобы они не женились на польках.

– Заведения?

– Нет, зачем же заведения. Директора. Чтоб директора не женились. Так и напишите.

– Слушаюсь.

В тот же день было заседание Совета министров.

– Ну, господа… – сказал председатель. – Рассказывайте, кто что сделал хорошего?

Тот министр, о котором речь шла выше, вскочил я сказал:

– А я директорам гимназий запретил на польках жениться.

Товарищи внимательно посмотрели на него.

– Зачем?

– Да так. Все-таки реформа.

Министры переглянулись между собой и перевели разговор на другое.

– А я еще одну штуку задумал, – усмехнулся министр. – Сделаю распоряжение, чтобы учителей нанимали только блондинов.

– Гм… Странно. Для чего это вам?

– Ну, не скажите… Все-таки реформа.

– Да чем же брюнеты плохие?

– А вдруг евреи?

Председатель побарабанил пальцами по столу и покачал головой:

– Работаете все. Хлопочете. Это страшно утомляет.

– Ничего. Я завсегда готов.

– Поберечь бы себя следовало.

Все сделались задумчивыми.

* * *

– Объявляю заседание открытым, – сказал председатель. – Ну, господа, рассказывайте, кто что сделал хорошего?

– Я! – поспешно сказал министр, о котором речь шла выше.

– Ну?

– Я однажды долго думал, почему наши средние школы стоят не на должной высоте…

– Придумали?

– Да. Все дело в гимназических поясах. Их нужно делать на два пальца уже.

– В чем же тут дело?

– Интереснейшая история! Очень широкий пояс давит своим верхним ребром на грудобрюшную преграду и делает дыхание затрудненным. Появляются судорожные сокращения околосердечных мышц, кои действуют по своей болезнетворности на общую психику учащегося. А угнетенная психика учащихся – вот наш бич!