Семён протянул на ладони небольшой предмет, чем-то напоминающий брелок-фонарик, которым подсвечивают замочную скважину в темноте обесточенного подъезда. Белая приплюснутая таблетка с малюсеньким светодиодом, который обычно начинал светиться от нажатия на брелок большим и указательным пальцами.
– Что это? Зачем?
– С моей стороны это послужит хоть каким-то доказательством, что я не псих и говорил тебе правду. Это инструмент для определения людей, прошедших коррекцию. Нажимаешь на брелок-фонарик в присутствии человека и смотришь на реакцию его кожи.
– И что с ней будет?
– Homo correctus начнётся переливаться такими маленькими искорками. Словно кожа вдруг наэлектризовалась и чуть-чуть искриться. В некотором роде, это даже красиво. Только смотри, чтобы скорректированный не заметил, что ты его расшифровал. Не всем это нравится.
– Вообще-то, я уже знаю одного такого, – сообщил Феликс, забирая предмет и рассматривая в своей ладони.
Лёгкая усмешка появилась на лице Семёна.
– Серьёзно?
– Сегодня на монтаже декораций перед репетицией бригадир случайно поставил упор металлической конструкции себе на ногу. Башня такая с лестницей. Поставил и даже не пискнул. Потом в подсобке объяснил, что к чему. Жену его вылечила та самая Муругана, а ему ноги поменяла. Так что он теперь как новенький. Очень доволен. Улыбался даже.
Коротко кашлянув, Семён снова откинулся на скамейку и задумчиво сказал:
– Это может значит только одно. Если прошедший коррекцию не скрывает своей сущности, то либо он тебе крайне доверяет, либо у него на тебя какие-то планы. Или не у него, а у его покровителя.
Теперь уже оба знали, о каком покровителе идёт речь.
– И чем мне это может грозить? – напрямую спросил Феликс.
– Пока не знаю, парень. Надо разобраться, что задумала Муругана.
Немного помолчали, переваривая информацию.
– Поступим так, – наконец заговорил Семён. – Помимо этого индикатора, – он указал на брелок, – я дам ещё сотовый для экстренной связи. Он только на один день.
– И много у вас сотовых? – усмехнулся Феликс.
– Достаточно, – нисколько не смутившись, ответил Семён. – Я точно знаю, что все мои звонки пытаются отследить. Почему – объясню позже.
– Да я догадываюсь, – сказал Феликс.
– Хорошо. Завтра выдам новый и ещё кое-что, с чем будешь чувствовать себя гораздо защищённее. Что бы ни произошло.
– Как с Юриком?
Семён достал из кармана куртки сотовый, выданный ему Баоху, и протянул Феликсу.
– Возможно, да, как с Юриком.
– Обычный кнопочный? – слегка удивился Феликс, беря телефон.
– Я же сказал, для экстренной связи. Местоположение любого телефона определяется на раз. С владельцем посложнее, для этого нужно время. Сейчас аппарат выключен. В памяти единственный номер. Его и набирай, если что.
– А у Юрика был такой? – Феликс покачал сотовый в ладони, словно определяя вес.
– У него был свой собственный. Возможно, это и стало главной оплошностью с нашей стороны. Попробуем исправиться…
– А делать-то что? – вставая со скамейки, спросил Феликс.
– Смотреть, слушать, запоминать, – поднимаясь следом, ответил Семён. – Завтра расскажешь, как съездил на операцию и о чём говорила Муругана, чем больше всего интересовалась. Чего хочет лично от тебя. Лады?
– Лады, – улыбнулся Феликс.
– Вот и хорошо. Только смотри, сам не нарывайся. Теперь ты у нас на особом счету.
Феликс снова нахмурился.
– На особом счету?
– Парень, – Семён изобразил лёгкую нервозность, – говорю же: объясню завтра. Ок?
– Ок, ок.
А что ещё оставалось делать? Брать за грудки Семёна и требовать, чтобы тот выложил всё как есть? Ведь он и так о многом рассказал. А Феликс понимал, насколько серьёзно он влип – по самое «не хочу». Ради своей любимой Юльки он мог пойти на многое. Даже стать лазутчиком во вражеском стане.
«Звучит-то как. Ни за что бы не поверил, скажи мне кто-нибудь об этом ещё вчера», – подумал Феликс.
– Я уйду в другую сторону. – Семён махнул рукой дальше по аллее. – С вашим Лопатычем мне встречаться вообще не резон.
– Ну, а я, тогда, обратно пошёл, – кивнул Феликс. – Репетиция заканчивается. Наверное, уже ищут.
– Ну, давай, до завтра. – Семён протянул руку.
Феликс спрятал индикатор и телефон в карман рабочей куртки и протянул руку в ответ.
– До завтра.
И разошлись. Неторопливо, не оборачиваясь.
= 10 =
Ваня и Аскольд уже в который раз, внимательно, файл за файлом просматривали видео с передвигающимся по торговому центру Семёном. Интересно, чего такого они упустили, глядя в четыре глаза, а Муругана – нет.
– Ну, либо я слепой, либо Семён общается в невидимым Проводником, – обречённо сказал Аскольд и откинулся на спинку заднего сиденья. – Он может становится невидимым?
– Нет, не может, – спокойно ответила Муругана.
Машина двигалась к следующему адресу в списке. Нужно проверить, велик ли улов и набрать из «обезьянника», камеры предварительного заключения, очередных претендентов на почётное звание «факела».
– Ну, а ты, Ваня, заметил что-нибудь?
– Только то, что он очень долго у витрины с очками толкался. Больше ничего. – И, выдержав небольшую паузу, добавил: – Мотоцикл у него классный.