Зодиак Улитки

Перед тем, как переодеться в рабочее, Феликс решил заглянуть на сцену. Если бригада Лопатыча уже приступила к монтажу декораций, то хотя бы предупредит, что он уже в театре и сейчас присоединиться к работе.

Выйдя к так называемому заднику, дальнему занавесу, закрывающему стену, Феликс увидел, что работа и не думала начинаться. Бригадир стоял возле края сцены и негромко о чём-то беседовал с двумя рабочими, Серёгой и Саней, появившимися в театре ещё до прихода Феликса. А вот Юрик на сцене отсутствовал. То ли приболел, то ли опаздывал.

– Леонид Палыч, – шагая к бригаде рабочих сцены и вытянув над собой руку, крикнул Феликс, – я уже здесь. Быстро переоденусь и к вам.

Все трое отвлеклись от беседы, повернув лица к Феликсу. Всегда добродушный и улыбчивый Лопатыч, сейчас был серьёзен, а Серёга и Саня глядели виновато, будто в чём-то провинились, и бригадир их распекает за допущенную оплошность. Но никаких декораций ещё на сцене не присутствовало, а значит, и о каких-либо ошибках с их стороны говорить рановато.

– Ждём, – махнул рукой в ответ бригадир и продолжил разговор с двумя подчинёнными.

Феликс тут же развернулся и пошёл в сторону лестницы, ведущей под сцену.

Спустившись в бытовку, которая располагалась здесь же, за перегородкой от пульта управления кругом сцены и подъёмными платформами, Феликс, оглядевшись вокруг, удостоверился, что всё, как и прежде. Лопатыч следил за порядком. Чистая посуда для чаепитий, составленная башенками, стояла на полотенце, расстеленном на столе поверх блестящей, чуть растрескавшейся клеёнки. Три стула рядком выставлены вдоль стены и два придвинуты к столу. Всё, как всегда, без нарушения законов личного фэншуя Лопатыча.

Значит, причина озабоченности бригадира в другом, – думал Феликс, заканчивая переодеваться в синюю спецовку. Засунул матерчатые перчатки по привычке в задний карман брюк и отправился обратно на сцену.

– Готов к труду и обороне, – попытался разрядить обстановку Феликс, подходя к бригаде.

– Вот и отлично, что готов, – тут же ответил бригадир, – а то вот Юрий сегодня не вышел. Может, заболел, а может, ещё что. Значит, нам и за него работу делать. Да, парни? – обратился он теперь уже к унылым Серёге и Сане.

– Ага. Да, – буркнули по очереди.

– Так из-за этого, что ли, собрание? – решил уточнить Феликс.

– Ты у директора был? – задал встречный вопрос Лопатыч. И продолжил:       – Значит, знаешь, что на завтрашний вечер ещё дополнительное мероприятие назначено. А наши коллеги, – он кивнул на ребят, – не очень-то горят желанием помочь родному театру.

Каким-то образом Лопатыч уже узнал о мероприятии. Феликс подумал, что это несколько странно, но промолчал.

– Вообще не горим, – согласился Серёга.

– У меня планы, – подхватил Саня.

– Не хотят они понять, – развёл руки в стороны Лопатыч, – что это ради Юли, дочери нашего директора. Неужели вам всё равно?

Саня после этих слов покраснел, а Серёга лишь криво ухмыльнулся.

– Леонид Палыч, а может, мы с вами и вдвоём справимся? А ребята пусть гуляют, если у них планы, – предложил Феликс.

Бригадир строго посмотрел в его сторону, явно не одобряя того, что он пытается выгородить из общего дела двух лоботрясов. Феликс прекрасно знал, что никакие они не лоботрясы, да и Лопатыч знал тоже. Но в этот раз он был непреклонен. Пусть и без Юрика, но завтра должна быть вся команда.

– Ну, что там нужно будет, – Феликс решил предпринять последнюю попытку, – столы поставить, да стулья подвигать? Или это какое-то необычное мероприятие?

– Вот именно, что необычное, – как-то резковато ответил Лопатыч и тут же осёкся. По выражению лица можно было понять, что он напрягся – не сболтнул ли лишнего?

– Какую-нибудь свою бутафорию привезут? – спросил Серёга.

– Аппаратуру разную, – бригадир видимо решил, что информацию придётся выдавать. Всего не утаишь. – Мероприятие научно-медицинское. Возможно, придётся повозиться.

– У них своих грузчиков что ли нет? – всё с той же кислой интонацией в голосе продолжил допытываться Серёга.

– Свои грузчики есть, – твёрдо и спокойно ответил Лопатыч, – но по сцене всё богатство расставлять нам. Мы рабочие сцены и служащие этого театра. Это понимает твоя голова садовая?

Саня неловко переступал с ноги на ногу. Он явно не знал, как выпутаться из сложившейся ситуации. Наконец, сдался под натиском собственной совести и, после зависшей предштормовой паузы, сказал:

– Я, наверное, могу и на другой день встречу перенести. Сегодня позвоню и договорюсь.

Бригадир довольно кивнул и пристально взглянул на Серёгу.

– Да, ладно, – махнул рукой тот, – если вся бригада в деле, то и я против течения не попру. Выйду я завтра, никуда не денусь.

– Вот и замечательно, – Лопатыч хлопнул в ладоши с таким выражением лица, будто бы никакого трудного разговора с подчинёнными и в помине не было. – За работу, ребята. Пятнадцать минут до начала репетиции, нужно успеть.

Бригада под предводительством Лопатыча проследовала в направлении левых кулис, за которыми располагался высокий ангар для крупных и массивных декораций. Какие-то из них можно было вынести лишь усилиями нескольких человек, а какие-то только выкатить.

Предстояло переместить на сцену пятиметровую башню с прикрученным на шестах грозовым облаком на самом верху.

По сюжету пьесы, в которой участвовала эта башня, по ступеням пологой лестницы должен подниматься один из второстепенных героев. Возле серо-чёрного облака его поджидает Архангел Михаил с длинным мечом в руках и золотой бородой на лице. О чём-то они там беседуют, что-то спрашивают друг у друга, отвечают. Но итог этого разговора, прямо скажем, не утешительный. Архангел Михаил не пускает второстепенного героя подняться выше. Герой плачет, спускается вниз, падает на колени. А Архангел громко хохочет и стучит мечом по туче, создавая ударами якобы небесные гром и молнию.

Лишь один раз Феликс поднялся из бытовки на сцену, чтобы из-за боковой кулисы посмотреть на это чудо современной драматургии. Утолив любопытство, он тогда спустился обратно под сцену, где бригада обычно дожидалась окончания репетиции или спектакля, чтобы снова запихнуть все декорации в ангар на хранение.

Феликс помнил, что тогда сказал коллегам:

– На пути современной драматургии стоит Архангел Михаил.

Все улыбнулись, а Лопатыч сказал:

– По замыслу автора, Архангел должен быть абсолютно голым, только с мечом и с бородой.

– Серьёзно? – удивился Феликс.

– Ну, это же театр, – наигранно выпятил вперёд нижнюю губу Лопатыч. – Только режиссёр изменил концепцию, – и выдержав паузу, добавил, – голым будет драматург.

– Ясно, – кивнул Феликс, – какими приходим, такими и покидаем этот мир.

– Или кому-то удобно, чтобы с ними так происходило, – уточнил тогда Юрик.

Бригадир пристально поглядел на него, но ничего не добавил.

Сегодня Юрик отсутствовал по неизвестным причинам. На две руки в бригаде меньше. Да ещё это внеплановое собрание сожрало лишние минуты. Принялись за дело в ускоренном темпе.

Возле пульта, предназначенного для связи со звукорежиссёром или осветителем, уже появилась помощник режиссёра. Она включила дежурное освещение над пультом, положила на него сверху толстую кипу листов с текстом пьесы, уже исчёрканным вдоль и поперёк пометками и сносками. Худощавая, невысокого роста женщина в неизменном вытянутом до колен сером кардигане, с короткой причёской и громким сиплым голосом.

– Леонид Палыч, – увидев копошащуюся бригаду, окликнула она Лопатыча. Затем молча указала ладонью на сцену и развела в стороны руки, изображая крайнее удивление.

– Пятнадцать минут, Елена Евгеньевна. Всё успеем, – заверил её бригадир.

Та лишь молча кивнула и продолжила готовиться к предстоящей репетиции.

Пока Саня с Серёгой выволакивали реквизит в виде стола и стульев, настольной лампы, каких-то комодов и чемоданов, Феликс с Лопатычем взялись за упомянутую башню. На хорошо смазанных колёсах с резиновым покрытием это чудо бутафорского гения вполне себе уверенно выкатилось из ангара и заняло своё место в выверенной режиссёром мизансцене. Теперь следовало опустить четыре домкрата, чтобы колёса приподнялись над поверхностью, и башня уверенно встала на четыре опоры со специальными металлическими блинами снизу для устойчивости.