Идеальная

Выбежала его жена из машины и стала истошно кричать: – Помогите, убивают!

Тут же подошли бравые ребята из тех, что трутся рядом с организаторами, и сурово сказали:

– Если сейчас приедет милиция, то вы все будете дисквалифицированы.

Меня они аккуратно отвели в сторонку от мужика и истошно кричащей жены и сказали:

– Будь добр, разберись с ними на дороге, тут мы не позволим вам чинить разборки.

Я покивал в знак согласия и спросил: – Ну можно, я хоть узнаю, чего он хотел добиться тем, что подрезал меня. Они не препятствовали, поняв, что мы побоимся выбыть из гонки и поэтому не будем больше драться.

Я подошел к мужчине – он сидел на бордюре и держался за глаз, который заплыл синяком, а из носа у него текла кровь, которую старательно стирала платком его жена.

– Ты понимаешь, что ты это заслужил? – грубо сказал я ему. Он встал во весь рост. Он был на голову выше меня, худого телосложения и вида обычного офисного клерка.

– Да, понимаю, – тихо проговорил он.

– Вот скажи мне, зачем ты меня и мою девушку чуть не угробил!?

– А что я могу сделать, тут все так поступают, это же гонка без правил.

– Ок, значит, хочешь как все, так знай – один отморозок мне чуть голову гаечным ключом не размазал, давай я тоже, как он, поступлю и гаечным ключом тебе по голове настучу.

Он ничего не ответил и молчал, смотря на меня испуганно. Жена же, стоящая рядом, смотрела на меня ненавистным взглядом. Я понял по его жалкому виду, что он – обычный лох, который купил Тойоту Ланд Крузер и думает, что теперь все его будут бояться и уважать, но он не понимает, что крутая машина делает его крутым только среди таких же лохов, как он сам, а нормальный пацан не будет смотреть на его дешевые понты и крутизну тачки, а просто молча размажет его по асфальту.

– Чего молчишь-то!

– А что мне сказать? Я понял, что был не прав, – тихо промямлил он, – просто пойми, мы с женой в браке двадцать лет, и мы в этой гонке не ради денег, а только, чтобы почувствовать кураж, адреналин, иначе наша скучная жизнь так и будет серой и беспробудной, – вдруг начал он изливать мне свою душу. – Ты просто не понимаешь, что такое, когда тебе за сорок и ты целыми днями то и делаешь, что пашешь на работе, и живешь с одной женщиной столько лет, что даже видеть ее уже не можешь.

Его жена, обидевшись, отошла от него и села в машину, демонстративно хлопнув дверью.

– Нет, не понимаю и не хочу понимать, не можешь с ней жить и видеть, так не живи, разведитесь.

– Легко сказать, а я вот не могу решиться, она меня не отпускает, даже привязалась ко мне в эту гонку, хотя я хотел один участвовать.

– Короче, это ваше дело, мне тут не до ваших семейных проблем, – с казал я и удалился. Взяв Майю под ручку, мы пошли к кинотеатру быстрым шагом, потому что сеанс должен был начаться через десять минут.

У входа стоял билетер. Андрея Павловича не было видно, я протянул билет, и нас пропустили. Перед нами предстал кинотеатр, если его так можно назвать: экран четыре на четыре и деревянные сиденья, которые были сделаны из пней и располагались дугой одним рядом. Мы с Майей сели в крайнем правом углу, и за пять минут до сеанса я стал выглядывать, кто в итоге добрался сюда. Я увидел женщину с мамашей на минивэне, выглядели они растерянными и потерянными. Чуть поодаль от них сидели два гопника, которые, видно, никак не хотят от них отстать. По центру с надменной рожей сидел мажор и нарочито не обращал ни на кого внимания. Ближе к нам сидела парочка: чувак в камуфляже и его девушка модельной внешности, это были те гонщики, что ехали на Ниссан Скайлайн. Мужик на Ланд Крузере со своей женой сидели на самом крайнем левом месте, видно, решив подальше от меня держаться. Я уже хотел с облегчением выдохнуть, поняв, что отморозка нету и он выбывает, как вдруг он входит за минуту до начала сеанса и садится рядом с мажором. Черт, выругался я про себя, этот урод точно главный соперник, его даже увечье не вывело из строя. Я заметил, что на носу у него был пластырь, а под глазами синяки, но челюсть цела. Надо было его сильней избить, подумал я, ругаясь на самого себя. Сам же Майе шепнул на ухо: – отморозок тут. Она не испугалась, а спокойно посмотрела на него и, улыбнувшись, сказала мне:

– Видно, кто-то пожалел его, вот он еще и в гонке.

– Ты хоть иногда можешь быть серьезной? – пожурил ее я, видя, что она ничего не боится и постоянно улыбается. Мне даже закралась мысль, а все ли у нее в порядке с головой? Почему она так часто улыбается? Потом же, подумав еще, дал себе ответ: она ведь на все лето ездит в Америку к папе и, наверное переняла их манеры постоянно улыбаться. Для русского хмурого сурового человека улыбка – что-то чуждое, в отличие от западного мира. Россия для грустных, тут каждая твоя улыбка как вызов окружающим. У нас не принято быть радостным и наслаждаться жизнью, в нашей стране можно только страдать и грустить.

– Как только мы получим новое задание, то сразу выходим и идем к машине, – прошептал я ей на ухо. Она согласно покивала мне, в этот раз сделав показное серьезное лицо, от которого уже я заулыбался.

Глава 6

Гонка. Задание номер три

Как только пробило ровно 22:00, включился проектор, и на экране начался непонятный фильм, скорее, не фильм, а хроника событий. В этой хронике показывали аварии, разбитые машины, даже несколько изуродованных трупов. Эта вся вакханалия длилась минут двадцать, по истечении этого времени стали показывать победителей прошлых гонок. Интервью у них бралось на фоне их автомобилей, и я заметил, что большая часть победителей была именно на гоночных транспортных средствах, и бросилось в глаза то, что в основном они участвовали поодиночке, что очень странно, ведь гонку можно проходить вдвоем, и это колоссальное преимущество, когда тебя могут сменить за рулем. Мне в голову стали приходить различные теории заговора: а что если организаторы запускали одного своего участника, который знал все ответы и мог с легкостью выиграть, а деньги они бы поделили между собой?

– Милая, а тебе не кажется странным тот факт, что организаторы тратят немалые деньги на эту гонку? Ведь чтобы все настроить и передвигаться с охраной, так еще и с операторами, и не одним, раз они смогли заснять много столкновений, это ведь все недешево, да и Андрей Павлович явно передвигается на вертолете, а это точно стоит больших денег. У них явно уходит больше тех трех миллионов, которые остаются от взносов участников.

Она посмотрела на меня или скорее сквозь меня и говорит:

– Вообще-то они хорошие деньги на ставках делают, это же тотализатор всероссийского значения, тысячи самых богатых людей ставят миллионы на участников.

– А я и не знал, что на нас ставки делают, – удивился я. – Так как ты думаешь, зачем нас снимают?

– Это все показывают тем, кто рискует своими кровными.

Эта информация ввела меня в раздумье. Интересно, какой коэффициент на нашу победу? И наверняка та женщина с мамашей имеют самый высокий коэффициент, и на них точно никто не поставил, так, может, она в сговоре с организаторами, а гопники на Приоре – это всего лишь их прикрытие, они не следуют за ними, они охраняют их? А зачем тогда они просили о сотрудничестве, – продолжал размышлять я и посмотрел на женщину с мамашей: они все так же выглядели тревожно и с беспокойством и страхом смотрели на экран. Нет, не думаю, что они в сговоре, уж слишком они потерянны, и им точно нужен кто-то в паре, иначе они не сдюжат те испытания, что обрушатся на них во время гонки.

Тут я перевел взгляд на мажора: он даже не смотрел на экран, а ковырялся в своем телефоне, ему явно было это безразлично, и он был слишком уверен в своих силах. Он участвует в одиночку, и на быстрой машине, все сходится: он один мог быть сообщником из всех присутствующих, я бы сделал ставку на него как на победителя.

Из раздумий меня вывел голос Майи: – Смотри, показывают моего друга Беса.

Я посмотрел на экран: рядом с большим внедорожником стоял мужик, по виду явно байкер, с пивным пузом, бородой, как у попа, и лысым черепом.

– А откуда ты его знаешь? – спросил я ее.

– На Воробьевых горах познакомились. Он байкер, и там часто бывает, я с ним не поделила место стоянки, мы сначала поругались, но потом сдружились, вообще это частое явление, когда автомобилисты ругаются с теми, кто на двух колесах гоняет…

– Такое дело, – перебил я ее, – как только фильм закончится, я хочу, чтобы ты сразу пошла и села в машину.

Она согласно покивала головой, взяла молча ключи и приготовилась уходить.

После показа всех победителей на сцену вышел Андрей Павлович и стал вещать, заслонив своей тушей экран.

– Я смотрю, осталось только семеро участников. Я заметил, вы уже успели запомнить друг друга в лицо и даже пощупать эти лица, но помните, если кто из вас попадет в милицию, то он выбывает из гонки, так что впредь свои мордобои устраивайте поскромней.

Тут на экране стали показывать видеоролик, на котором я и мужик на пикапе дрались. Все присутствующие сразу посмотрели на нас с ним и стали перешептываться. Я заметил, что от такой демонстрации беспредела женщина на минивэне еще больше стала выглядеть испуганной, чем окончательно меня убедила, что она не может быть в сговоре с организаторами.

– Так вот, будьте впредь осторожней, и так как вас теперь меньше, на каждого будет выделен свой оператор, который будет вас снимать скрытно, и все видео будут отправляться к тем людям, которые делают ставки, а таких очень много, так как в этом году гонка получается на удивление очень интересной и разнообразной. Завтра утром в девять часов вы все одновременно получите сообщение с новой загадкой, так что можете идти и спокойно ночевать, ведь следующая точка назначения будет очень далеко. Вам лучше набраться сил, гонка, можно сказать, только началась! Удачи вам всем, да победит сильнейший!

Как только он закончил свою речь, я вскочил и побежал по направлению к выходу. Все в недоумении посмотрели на меня, особенно мужик на пикапе – тот-то явно хотел продолжения наших с ним разборок, но состояние его самочувствия точно не давало ему возможности бежать за мной, и продолжения нашего поединка не будет, по крайне мере сегодня.

Я добежал до автомобиля, в котором уже как несколько минут сидит и дожидается меня Майя, мы молча выехали, на первом же повороте в тупик я повернул и выключил фары, и мы стали ждать.

– Чего мы тут встали? – с любопытством спросила Майя.

– Хочу разобраться с мажором, мне кажется, он в сговоре с организаторами.

– Да ладно, не может такого быть, – не поверила она. – Вот мы сейчас это и проверим. Мне кажется, у нас есть хороший шанс на победу, но для этого нам нужно его устранить.

– Хорошо, как скажешь, милый мой, только можно я тебе помогу?

– И чем ты можешь мне помочь?