Зеркало Жизни

– Ещё что есть?

– Не перебивай. В сорок шестом в соседней деревне пропал без вести бывший полицай. Полицаем был не здесь, бежал, но его вс? равно вычислили. А теперь под грифом «секретно». Во времена второй мировой в этих лесах пропал отряд немецких разведчиков-радистов. В последнем эфире доложили о том, что неизвестное существо напало на них, а после крики и тишина.

– Интересно.

– Это пока все. Седовласов сказал, что теперь полезет искать документы времен революции и царской России. Нам повезло, потому что, по словам Седовласова, здесь проезжал знаменитый фотограф, и у нас будут старые фотографии.

– Хорошо, – Андрей допил чай, – Я слегка не понимаю, почему жертвы столь оригинальные? Почему все были бандиты, наркоманы и фашисты? Почему не простые люди?

– Простые люди так глубоко в лес не ходят. Тут же слава дурная.

– Хорошо, но во времена второй мировой здесь должны были быть партизаны. Почему оборотень столь патриотичен?

– Подожд?м новой информации от Седовласова.

***

Работа была весьма кропотливой. Время шло быстро, и они даже не заметили, как в дом вошел Александр, как их звали перекусить, как внизу заиграла музыка. Они отключились от реальности и полностью погрузились в работу. Перед их глазами оживали жертвы неизвестного монстра, сцены жестоких убийств, и накапливалось всё больше вопросов без ответов.

– Новое письмо, – сказал Святослав, глядя в ноутбук, – так, вот документ. В тысяча девятьсот двадцать пятом году пропало без вести три человека. По показаниям их родных, пропавшие Холбчук, Зайцев и Ласков хотели найти деньги и золото местной банды в церкви. Кстати про банду, – Святослав пролистал документ дальше. – Существовала с тысяча девятьсот шестнадцатого по восемнадцатый. Последнее их преступленик…угадаешь?

– Грабеж церкви?

– Именно, друг мой, с убийствами. А теперь самое интересное: до восемнадцатого года здесь не происходило пропаж людей. Совсем. Когда у нас умер монах?

– Значит монах каким-то образом вс? же контролировал бестию?

– Именно. А что это за музыка? – остановился Святослав.

Снизу из беседки доносилась прекрасная мелодия. Под эту музыку Александр и Лиза танцевали вальс. Они, словно два живых огонька во тьме ночи, без тяжелых мыслей и раздумий о вечном, без цели и смысла, просто ради красоты момента танцевали и наслаждались тем, что они встретились. Их танец был л?гок и красив. Им не было дела до монстров, монахов и бандитов. Характерник и оборотень, стоя у окна, наблюдали за этим.

– Скажи мне, друг, – спросил оборотень, – почему мы здесь погрязли в работе, вместо того, чтобы просто насладиться жизнью? Почему и я не могу потанцевать с кем-то?

– Ищи плюсы в своей жизни. Она у тебя, по крайней мере, интереснее чем у других, – ответил Андрей.

– Смогу ли я жить так легко?

А танец в саду вс? продолжался. Пара всё кружилась и кружилась.

– Я хочу тебе кое-что рассказать, – прошептал Александр на ухо своей возлюбленной, – только отойдем в сторону, за нами наблюдают.

– И что же это? – заинтересованно спросила Лиза.

– Это моя самая главная тайна.

Теперь Андрей и Святослав не могли наблюдать за танцем. Влюбленных перестало быть видно из окна.

– Ладно, продолжим работать, – наконец произнёс Андрей.

– Работать, работать, работать… Я оборотень и хочу мяса, я устал читать список съеденного моим собратом, – ответил Святослав.

– И мне возьми.

Святослав спустился вниз на кухню, а Андрей все стоял у окна. Его поглотили мысли: «Не понимает он пока ничего. Многие люди обречены пройти один и тот же жизненный путь. Родился; счастливое детство; юность с выбором дальнейшего пути; тебе кажется что всё будет по другому, что мир для тебя открыт, а по факту: учёба, свадьба, работа, дом. Дальше ты состаришься и будешь думать, что прожил счастливую жизнь, оставив таких же, как и ты, обреч?нными на вечную круговерть. Нет в этой жизни ничего того, о чём можно рассказать с гордостью. И единственное их наслаждение – выпить и уснуть, погрязнуть в наслаждении снами. Всё время сидят и откладывают путешествия на будущее, будто живут вечно. Но, отнюдь, человек смертен. Наш век не такой долгий, чтобы откладывать любимое дело до выходных или отпуска. Ежесекундно ненавидеть работу и свою жизнь в целом. Работать, чтобы было что поесть и где поспать. А едят и спят, чтобы работать. И Святослав думает, что его жизнь обречена, потому что он оборотень? Ха, я уверен, любой за его дар отдаст всё на свете», – Андрей обернулся и увидел зеркало на стене.

«Сам ли я выбрал эту жизнь, спрашивало ты у меня? – Характерник улыбнулся. – Да, определённо сам. Сколько книг в детстве я прочитал про мушкетёров, странников, бандитов, королей. Все они оставили след. Я мечтал и правда насладиться жизнью. Она опасна, но это мой путь. Когда я вырос, я стал творцом и зрителем своей жизни. Мне не хотелось читать скучный рассказ. Возможно, я играю и похож при этом на ребёнка, но мне это нравится. Это моя жизнь, которую я выбрал!»

Раздумья прервал гудок сообщения. Андрей подош?л к компьютеру. Седовласов отправил фото с прикрепл?нным сообщением: «Фото из церкви, думаю, понадобится» Характерник нажал кнопку печати. Принтер с жужжанием распечатал документ, и Андрей, усевшись поудобнее в кресле, начал его рассматривать. На заднем плане фотографии виднелась церковь и молодой сад, впереди, стоя в два ряда, расположились монахи. Слева Андрей увидел игумена из своего сна, правее лица незнакомых монахов. В центре он вновь приметил знакомое лицо. Седая борода, прищуренные от солнца глаза и добрая улыбка – это тот же монах из сна. Именно эта фотография и висит на могиле в лесу. Но вдруг, Андрей вздрогнул от неожиданности. Его лицо удивленно исказилось. Характерник не ожидал увидеть ещё одно знакомое лицо. Справа от монаха из сна с потертой скуфьей на голове и нелепой бородой, одетый в черную рясу стоял Александр.

– Он не проклятый, он и есть оборотень! – прокричал Андрей, когда в комнату зашел Святослав, – Александр и есть наша бестия и ученик монаха! Фотография, смотри! – Андрей, словно сумашедший, спрыгнул с кресла и сунул фото под нос Святославу.

– Быть того не может…– ответил Святослав, – он же в саду с моей сестрой.

– Тихо, – сказал Андрей и прислонил указательный палец к своим губам, развернулся к окну, – тихо. Он не догадывается, что мы знаем о нём. Значит, сейчас я беру меч, потом позовем его с порога, и, только когда между ним и твоей сестрой окажусь я, мы начнём.

Андрей схватил свой меч и протянул пистолет с кинжалом своему светловолосому другу.

– Мне это не понадобится, – ответил оборотень.

– С пистолетом вс? же лучше.

– У меня свой.

– А где генерал?

– Он уехал сегодня утром, верн?тся завтра.

Святослав и Андрей бегом спустились на порог дома. Одним жестом характерник указал на заросли тёрна, что росли у порога. Молодой оборотень сразу затаился там. План был прост, но продуман.

Ночь. Свет фонаря осветил лишь маленький пятачок. Кругом тишина, которую сейчас предстоит нарушить.

– Саша! – крикнул характерник. – Срочно идите сюда!

Сначала быстрые шаги раздались в беседке, потом из-за угла дома показались две фигуры. Они поднялись по бетонным ступенькам на порог.

– Прошу вас, Лиза, – Андрей вежливо открыл дверь и толкнул е? внутрь дома. Хлопнула дверь с автозамком, и в обороте характерник выхватил свой меч, направив в сторону Александра, которого он столкнул со ступенек ногой. Никто ничего даже понять не успел, настолько были быстры его движения.

– Как это понимать? – спросил Александр, вставая с земли и отряхивая одежду. В это время он понял, что сзади стоит Святослав. Он оглянулся на него и заметил пистолет. За дверью кричала Лиза, но никому уже не было до нее дела.

– Интересно всё же, кто вы есть, и где я прокололся?

– Видишь фотографию? На ней ты, дату назов?шь сам, – ответил Андрей, тряся бумажкой в левой руке.

– Одна тысяча девятьсот восемнадцатый, – уставшим голосом ответил Александр. – Но если вы такие продуманы, зачем оружие? Вы должны знать, что оно не действует на таких, как мы. Да, Святослав, ты же тоже можешь играть в русскую рулетку безо всякой опасности, даже если весь барабан забит, – продолжил Александр, будто засыпая.

– Рассказывай, кто ты, – прервал его Андрей, – мы на твоей стороне.

– Оружие, – зарычал Александр, – оно провоцирует меня.