Курортный роман. Приключившаяся фантасмагория

« Чего это она так смотрела на меня? Нужно запомнить номер ее машины, она, кажется, работает в нашем бизнес-центре. Блин, классный у нее GL», – улыбаясь, Алиса обнажила два ряда жемчужно-белых зубов.

« Так классно потянулась сегодня. Сессия еще эта некстати. На работе завал, хоть бы к новому году разгрести», – ее мышцы приятно ломило от усталости и, вскинув плечами, она, приосанившись, возвращалась к себе на квартиру.

Почти у самого дома ей пришло смс, на дисплее высветилось « Отбитый». Открывая сообщение, она мысленно посетовала: «Капец, блин! Что ему нужно от меня?».

Решив сразу ответить, она остановилась возле своего подъезда, несколько минут потратив на переписку. Закончив, вслух Алиса громко произнесла: « Ну и катись! Меня-то, зачем доставать?»

Ланская вспомнила вдруг свой сегодняшний сон, который не давал покоя. Во сне он приехал к ней, этот « Отбитый» из своего Пятигорска или откуда он там, и стоял у порога с блестящими от гнева глазами. От этих глаз становилось жутко, и Алиса во сне пыталась закрыть перед ним дверь, но не могла. А он просто молча стоял и смотрел.

« Увидал во сне хомут – не видать лошадки»– мысленно успокоила себя Алиса, – « Да и не настолько же он отбитый, чтобы через всю Россию переться от ворот поворот получить».

Эти мысли занимали ее всего несколько секунд. Уже в лифте она опять вспомнила, что ей нужно было готовиться к экзаменам, через два дня начиналась сессия. В институте культуры, где она училась на музеолога, Ланская была на хорошем счету у преподавателей, благодаря своим достаточно глубоким и разносторонним знаниям. По поводу сессии она нисколько не переживала, и поэтому поднявшись к себе она сразу отправилась в душ, а после принялась за мейкап. В этот субботний вечер ее ждали сразу в двух компаниях, а она еще не решила, куда ей отправиться. Прихорашиваясь возле зеркала, она выбирала свой вечерний наряд. В этот момент зазвучала тихая мелодия ее мобильника, звонил « Любимый человечек». Алиса вкрадчивым и нежным голосом заворковала с длинными паузами.

– Привет! Я соскучилась…

– У меня все хорошо, ведь ты же со мной…

– У нас так холодно. Вот-вот снег выпадет…

– Как твоя рука? Все еще болит?..

– Это хорошо. На новый год не меняются планы?..

– Я буду ждать и надеяться, что мы увидимся…

– А мне вчера снилось, что мы по Ростову с тобой гуляем…

– Лучше ты приезжай ко мне в Челябинск. Ахахаха…

–Да и я тебя целую. Звони чаще, пожалуйста. Пока!

Весь этот, видимо, «содержательный» разговор занял почти четверть часа, и Алиса поняла, что опаздывает. Она решила, что поедет в то место, где раньше забеспокоятся и поторопят ее. Снова раздался телефонный звонок .

– Да, привет! Уже еду!

– Вы в VIP-зоне? Ок, я найду.

Ланская отправлялась в клуб, сегодня ее ждали мегаватты света и звука, и конечно танцы. Она вызвала такси и вышла на улицу, не дожидаясь ответного звонка о подаче машины.

Глава 3.

Алексей сладко потянулся и уперся левой рукой в стену вагона, в котором происходила гастрономическая вакханалия – запахи копченой рыбы и колбасы, сала, вареной курицы и яиц, вермишели и пюре быстрого приготовления, свежих томатов, огурцов, дыни и арбуза, груши, корейских салатов и солений смешались в один, вызывавший обильное слюноотделение, – поезд завтракал. Алексей слез с верхней полки, огляделся и не увидел вчерашних попутчиков– в его купе было пусто; он встал в приподнятом настроении впервые за несколько дней. К его неописуемой радости, ночью на какой-то из станций сошла брюзжащая на всех и вся бабка, занимавшая место под ним. Алексея мало трогало ее желчное недовольство по поводу практически всего, но его раздражал запах смальца, который он с детства не переносил. А эта престарелая женщина везла его каком-то невероятном количестве, помещенным в трехлитровые банки, накрытые полиэтиленовыми крышками. Нагреваясь, этот адски экологичный продукт бил своими испарениями прямо ему в нос, заставляя Алексея бегать на перекур практически каждые полчаса.

Улыбаясь помятым лицом и неспешно следуя в туалет для всех утренних процедур, он обнаружил, что тот закрыт. Поинтересовавшись в ближайшем к туалету купе о длительности санитарной зоны, Алексей решил покурить. Откуда-то вынырнула проводница и противным голосом, словно гнущаяся пила, сказала: « Курить пару часов нельзя. Начальник поезда ходит ». Романов вернулся на свое место и начал приготовления к завтраку. Разложив мало отличавшийся от всех остальных провиант на столике под своей полкой уже было собрался завтракать, но поезд остановился. В окне напротив показался вокзал Самары. Алексей оставил все на столе и поспешил на перрон за утренней дозой никотина. Вернувшись в вагон, он обнаружил рядом со своим завтраком пыхтящего армянина лет 50-ти рослого и крупного с большим животом и могучими плечами.

–Убирайте еду, я спать собираюсь,– недовольно бросил он Алексею.

–Уважаемый!!!– ощерился было Алексей, но тут же улыбнулся. – Утро же, присаживайтесь со мной завтракать, после выспитесь. Вдвоем аппетитнее.

И не дожидаясь ответа, достал сверху из своего огромного рюкзака бутылку горькой настойки. Поставив ее на стол, Романов увидел, что его новый сосед тоже достает из пакета еду.

–Алексей,– важным тоном, но с широкой улыбкой сказал он и протянул руку своему попутчику.

– Армен,– ответил тот сухо и пожал руку в ответ. Они уселись завтракать, и после третьей рюмки завязалась беседа о том кто и куда держит свой путь. Армен уже начал рассказывать про свою многочисленную родню и Романов понял, что отмолчаться не получится, поэтому решил врать напропалую, чтобы не сглазить свое, итак имевшее мало шансов на успех, предприятие.

– Живешь в Челябинске с семьей? – спросил Армен почти без акцента и после короткой паузы, закончив свою длинную тираду о запутанном и изломанном «перестройкой» генеалогическом древе его семьи.

–Да жена есть, но гражданским браком живем, – ответил, улыбаясь, Алексей.

– Мм, а детки есть?

– Нет пока, да мы и не планируем.

– Плохо. Без детей женщина – пустоцвет. Деток надо. А сколько ей лет, чем занимается?

– 33. Она нейрохирург.

– Ох, а тебе сколько? Чем сам занимаешься?

– Мне 35. Я торгую… детским…

Наливая следующую рюмку, Алексей прислушался к собственным мыслям и ощущениям. Постоянные размышления о своей зазнобе уже стали привычными и существовали неким фоном в его сознании, но когда они начинали визуализироваться, это выбивало его из колеи и практически парализовывало на какое-то время, поэтому Романов как можно реже старался ее себе представлять. Сейчас он явственно увидел ее улыбающееся лицо и, чтобы отвлечься, решил реабилитировать образ возлюбленной в глазах своего собеседника. Экспромтом он придумал и неспешно начал свой монолог.

– Она врач от бога. По 18 часов в сутки работает. Все время на семинарах и конференциях, а после практика в больнице. Я, бывает, ее за месяц 2-3 раза вижу. То в Москву, то в Питер летает, за границей часто бывает. Ее в институт Склифосовского приглашают сейчас, а она Москву не любит.

Сама она из Питера, но уже семь лет живет в Челябинске. Мы с ней 2 года назад познакомились на море, я там торговал, а она на конференции очередной была. Через месяц я к ней в Челябинск приехал. С тех пор вместе, эх, правда часа два в день и когда спим. Естественно, при ее ритме жизни она ничего не успевает, все хозяйство на мне, но я не жалуюсь – у меня свободного времени хватает, даже слишком,– Алексей уставился в окно, вспоминая как на самом деле, произошло их знакомство.

– Жениться на ней хочу, но она говорит, что только после того как осядем где-то насовсем,– лицо Алексея принял мечтательное выражение и глядя куда-то вдоль всего вагона он продолжал. – Она в Германию хочет, ей в Гамбурге уже давно место приготовлено в какой-то дорогущей частной клинике. Но в Германию я наотрез отказался, у меня-то и в Челябинске знакомых почти нет, а там, в Германии, еще и языковой барьер, да и вообще, ненавижу я этих «толерантных». Вот так и живем: она – светило, а я вокруг так сказать вращаюсь.

Но без нее не могу, как-то поскандалили еще в самом начале, я на две недели уехал на родину в Ставрополь, приревновал ее к научному руководителю их института, а сам потом места себе не мог найти – вернулся,– Алексей улыбнулся одними губами, продолжая смотреть в сторону купе проводников. – Она приняла, посмеялась только и попросила не ревновать. Не ревнуй тут как же, вокруг нее хороводами вьются и не абы кто, все со степенями научными каждый при должности. Но привык уже, да и верю ей как себе. Вот такая вот, девочка моя любимая!

Алексей смотрел на Армена и пытался прочитать реакцию в его глазах, но кроме жалости ничего не увидел.

– Тебе ребенка срочно надо зачать, ты ее не спрашивай, тогда все наладится,– заключил Армен и неожиданно сам перевел тему разговора.

Последний день пути прошел почти незаметно в непринужденной беседе и легком подпитии. Алексей очнулся лишь, когда его теперь хороший знакомый Армен сошел в Орске. На прощание они обменялись номерами телефонов, и, пожимая руку, уже спустившись с подножки вагона, Армен сказал Алексею:

« Обязательно ребенка сделай, ахпер. Не будет без него счастья».

Алексей вернулся в вагон, до Челябинска оставалась шесть часов пути, зная, что уснуть не получится, он вновь предался мечтам и воспоминаниям. Он представлял, как уже сегодня на автовышке с цветами влезет на четвертый этаж этаким донжуаном , и все будет хорошо. Потом его вместе с любимой люлька вышки поднимет метров на 30, и они там будут долго-долго целоваться. После вспомнилась их первая встреча, и Алексей заново отматывая и перематывая кадры, наблюдал, словно со стороны, за их первым поцелуем.

За окном светало, пейзаж стал меняться. Вместо бесконечных непроходимых лесов появлялась то тут– то там открытая местность с многочисленными водоемами, и день обещал быть солнечным. Романов посмотрел на наручные часы, было пять утра, и отправился бриться, чтобы хоть чем-то себя занять и не толкаться в очереди, когда все проснуться, хотя вагон был почти пустой. Через полчаса гладко выбритый он, наконец, покинул туалет и, набрав кипятка, заварил себе чай, а после пошел курить. Проделав эту процедуру раз десять, он снова взглянул на часы, было 6:15, до прибытия оставалось 15 минут, и Алексей уже с трудом скрывал, охватившее его волнение.

« Ну, откажет, так откажет!» – мысленно произнес он и начал переодеваться.

Перед поездкой он обдумывал, в каком облачении предстать пред ясны очи своей ненаглядной, и решил остановиться на повседневной своей одежде. Теперь Романов стоял в своем купе ростом чуть ниже среднего обутый в серые похожие на армейские ботинки, в песочного цвета штанах с накладными карманами выше колена и синей куртке «а la aviator»,бритую голову скрывала серая бейсболка. Густые черные низкие брови и блестящие близко посаженные глаза, тоже черные, словно угли, предавали лицу Алексея излишнюю суровость, особенно когда он не мог себя контролировать.

Именно это часто влияет на первое впечатление о человеке, но задумываться о таких пустяках Алексею сейчас было некогда. Он выскочил из вагона, словно на крыльях. Большой туристический рюкзак литров на 60 он нес на одной лямке, найдя глазами переход, через минуту вошел в челябинский вокзал. Почти бегом проскочив надземную галерею, зашел в основное здание, спустился в камеру хранения и оставил там рюкзак, заплатив за сутки. Пройдя через рамки металлоискателей, которые беспрестанно пиликали и на которые, никто не обращал внимания, включая полицейских, Романов вышел на привокзальную площадь.