Призванные: Мир заточения

– В смысле, сама с собой? – спросила Настя, но подруга уже чмокнула на прощанье девушку с пепельными волосами и прошла несколько пролетов, пока до Насти дошли слова Кати.

Девушка осталась в замешательстве: она слышала и мужской голос то же. Постояв, минутку, в надежде услышать еще что-то в подъезде, зашла внутрь; разговор прекратился.

Глава 3 Похороны

Назойливый звук выбивал из тишины и спокойствия; сотни маленьких гвоздиков вбивал прямо в голову вчерашний вечер, и заставлял прочувствовать все, что было выпито. Мозг пытался дать сигнал туловищу и пробившийся сквозь огромное нежелание заставить двигаться тело, импульс был дан в левую руку и пальцы лениво заскользили по экрану телефона, интуитивно водя ими в сторону пытаясь отключить раздражитель.

Открыв сонные глаза, затекшая рука слегка приподняла телефон, и голова наклонилась, только бы увидеть цифры на нем. Время было половина восьмого.

– Голова просто раскалывается… Черт! Работа! Похороны! – резко вскочив, сказала Настя, понимая, что вчера не подменилась и не предупредила Никиту, своего начальника.

Было куда приятнее съесть живую лягушку, слизь или еще какую-нибудь дрянь, лишь бы только не общаться с Никитой. На работе все держали за правило: только не попадаться лишний раз начальнику и, если другим он мог испортить своим характером и язвительным языком только настроение и работники могли продолжить свою работу игнорируя его слова, но только не Настя. Сдержаться для нее было самой большой задачей: послать начальника за оскорбления и перейти с защиты в нападение было для нее обыденным делом. Другой уволил бы сразу, но не Никита: понимание того, что он перегибает, можно было почувствовать, только столкнувшись на отпор своего подчиненного в виде Насти, что будоражило его и давало заряд на весь день – это было странно даже по его мнению.

Девушка думала только об одном: лишь бы не сказать чего-то лишнего, а иначе он обязательно напомнит это, выйдя она на работу. Настя поводила языком по щекам, затем прикусила его и набрала нужный ей номер в контактах телефона.

– Доброе утро, Никита Семенович, – начала девушка, – с слегка заплетавшимся языком. Она еще не проснулась.

– Какое оно доброе, если мне звонишь ты. Только не говори, что тебе что-то нужно или хочешь отпроситься, – ответил мужской голос, от которого у Насти подступало к горлу содержимое желудка. Было тяжело сдерживать. Толи ее воротило от вчерашней посиделки с Катей, то ли от голоса Никиты; девушка еще не решила.

– У меня умерла тетя и сегодня похороны, – добавила Настя, держась одной рукой за горло.

– Похоронить и без тебя могут, а работать, кто будет? – спросил Никита, ожидая ответа, – что молчишь?

– Вы серьезно, ждете ответа? – спросила девушка, лицо которой поменялось от такого вопроса.

– Иначе я не спрашивал, если бы не хотел получить ответа, – гнусаво отчеканил Никита.

Скулы ярко прослеживались на лице девушки; головная боль уже ее не волновала, а все ее сознание было занято тем что такое подобрать из ее богатого словаря оскорблений, который она пополняла каждый рабочий день и перебирая их, выбрала несколько. Настя уже начала произносить что-то относящееся, к его нелицеприятной персоне, от которой в прямом смысле слова начинает тошнить, как голос дал осечку и проступил кашель.

– Ты что там пьяная? Ладно! Сегодня у тебя выходной, – не успела Настя договорить, как ей дали отгул, – я с тебя потом спрошу, – закончил явно повеселевший начальник от того, что перед работой удалось проявить себя. Он положил телефон до того, как это сделала Настя.

– Вот су… – что-то эмоциональное произнесла девушка, но гудок машины за окном заглушил его окончание, – надо умыться, – сказала себе Настя и пошла в ванную, перед этим включив чайник.

Если умыться холодной водой для Насти не составило никакой проблемы и только привело ее в чувство, то принимать такой холодный душ не прельщало ее. Поставив самую большую кастрюлю, которая только нашлась у нее дома, на плиту, чтобы нагреть воду и помыть голову, захотела выпить чашку кофе, а может и не одну, но его не было.

– Выпью у Виктора, – подумала Настя, – у него всегда есть, – подтвердила себе девушка и потащила кастрюлю с горячей водой в ванную, разбавив с холодной, помыла голову и привела себя в порядок.

– Думала, что никогда больше не придется надевать черное по такому поводу, – произнесла вслух девушка, как если бы сейчас кто-то ей ответил.

Она вытащила из шкафа все, что было черное и начала комбинировать вещи, примеряя их и думая, как можно из этого собрать образ на похороны тети и на кладбище. После нескольких попыток, Настя подобрала вещи: брюки, рубашку, пиджак в полоску и черный платок.

Девушка быстро собрала весь мусор, оставшейся после поздней посиделки с подругой, по поводу грядущей свадьбы Кати и ее молодого человека, в черный мусорный пакет, который набился до отказа: бутылки занимали много места. Вчерашнее письмо отправилось в сумку вместе с телефоном, салфетками и еще с некоторыми вещами и частью косметики; ключи были у нее в руке, такси уже ждало ее у подъезда.

– Вот и дверь Виктора, – сказала себе Настя, не решаясь опустить дверную ручку вниз: за ней было то, во что девушка не хотела верить: тетя жива и жива до тех пор, пока ее собственные глаза не увидят обратное и, если она сейчас решиться на этот шаг и откроет эту чертову дверь: увидит то, что не сможет отрицать, – черт со всем этим! – сказала девушка, дернув дверь на себя, – крестная, хочу верить, что это все дурной розыгрыш, – сказала себе Настя и была в недоумении от того, что предстало перед ее глазами.

Множество гостей заполонили квартиру. Она прошла внутрь, входную дверь захлопнуло сквозняком; раздался хлопок. Множество незнакомых людей волновало ее так же, как и то, что на них было одето. До мурашек необычные костюмы, при видя которых, у Насти возникло ощущение, что попала в театр, где гости – это актеры. Было не по себе.

– От куда столько людей? – спросила в слух она, просматривая глазами лица, отыскивая знакомые и нашла парочку из них, которые выделялись из всей этой толпы – это были давние друзья Ани: тетя Вера с сестрой и ее мужем. Их черные траурные одежды шли наперекор бледным балахонам, которые торчали не впопад во все стороны от незнакомых людей, что мельтешили вокруг.

– Как же давно меня здесь не было, – продолжала разговаривать в слух сама с собой Настя.

– Больше года, – ответил голос из-за спины. Девушка обернулась, – ты была последний раз здесь больше года назад и не задержалась больше чем на десять минут.

Это был ненамного большего роста, чем Настя человек, с щетиной, уставшим лицом, потухшим взглядом, траурно одетый, как и она, на правой руке были часы. Девушка часто хотела спросить, почему именно на правой руке он носит часы, но ни разу не сделала это. Пепельные волосы, как и щетина говорили, что это Ярлов.

– Может, и полтора года, – добавила девушка, – привет Виктор.

– Папа, – сказал мужчина, – хотя бы сегодня не начинай это ради Ани.

– Хорошо, папа, – ответила Настя, так как, если не слышала этого слова очень давно и не уверенна, что произнесла его правильно, – что произошло? Есть какие-нибудь новости? – после небольшой паузы, задала вопрос девушка.

– Нет. Новостей нет. Кроме того, что это неудачная попытка ограбления, ничего не известно. Правда, говорят, что это шпана, которая гуляла ночью и решила воспользоваться тем, что женщина была одна, но это только версия, – ответил мужчина в свойственной ему манере, произнося слова размеренно и неторопливо.

– Подонки! – зло сказала она.

– Мы не знаем, что там было, – начал Виктор, но Настя его перебила: все равно подонки те, кто это сделал! Она… Аня в зале? – не уверенно спросила девушка, сбавив тон.

– Да. – кивнув, ответил Виктор.

Настя прошла внутрь квартиры, которая была полным отражением его хозяина: просторные помещения, выкрашенные в светлые тона и не содержавшие в себе лишних вещей и деталей. Виктор ненавидел бесполезные вещи и не любил складировать их. Все что мог выкинуть – выкидывал, а что мог отдать – отдавал на благотворительность или кому приглянется вещь, будь это знакомый человек или незнакомец на барахолке, и отдавал он их бесплатно. На стенах были работы больших форматов в темных рамах: фотографии, сделанные им самим: он фотограф и хороший фотограф, пользующийся большим спросом.

Возле гроба посередине комнаты, столпилось столько людей, что пришлось встать в очередь, чтобы увидеть ту, которая не должна была лежать в нем. Незнакомцы проходили по кругу и сменяли друг друга так быстро и стремительно, что напоминало карусель, ходящую по кольцу.

Когда очередь подошла к Насте, она встала перед гробом и смотрела на тело своей тети, которую знала столько сколько помнит себя, хоть и не видела ее очень давно из-за ее вечных разъездов.

– Не может быть! – сказала себе она, – это же не ты! – но тело женщины было в точности, как тело ее крестной матери в замен той, которой не было с ней.

Лицо Ани было невозмутимым и не реагировало на то, что ей говорила Настя, но та продолжала размышлять вслух, обращаясь к тете, ожидая от нее ответа и наивно полагая, что та на какой ни будь вопрос все же ответит, но ответа не последовало.

Девушка продолжала смотреть на нее и внутри была полная уверенность того, что это не ее тетя, что это очень похожая на Аню кукла, которая по какой-то причине лежала здесь. Как реагировать на это, Настя не понимала: для нее тетя все еще жива и глазам верить нельзя! Они видят только то, что могут увидеть, а истина сокрыта.

Собрав в себе силы, девушка отошла от гроба и бросила взгляд на гостей, которые кружили голову от того, что менялись так быстро. Она не могла увидеть дважды одно и то же лицо, готовая поклясться в этом, пошла на кухню за чашкой кофе, которое ей было так необходимо и убеждаясь в своем ощущении все больше и больше. Гости все время менялись.

Добравшись до долгожданной чашки, вспомнила, что хотела спросить об этом странном письме, которое лежало в ее сумке, как появился на кухне Виктор.

– Вик… – начала девушка, как осеклась, – пап, я хотела показать письмо, которое получила вчера. Оно странное и оно от…

– Нам пора ехать! – ответил тот. Но дочь стояла перед ним и держала в одной руке письмо в конверте, а в другой свой кофе. Он не дал ей закончить.

– Это займет пару минут. Посмотри письмо! – протянула его девушка.

Он взял его и развернув, бегло просмотрел.

– Давай, потом поговорим! – отдав конверт обратно, сказал Виктор. Настя раздражилась.

– Хотя бы ответь, где тетя Лена и дядя Павлик? Почему их нет? – продолжала настаивать на ответах Настя, – хотя бы на это ты можешь ответить?

– Лена еще в самолете летит и будет через несколько дней только в городе, а твоего дяди Павлика черти, где носят. Я не могу до него дозвониться. То ли он телефон потерял, то ли отключил.