Призванные: Мир заточения

Жизнь стала размеренной и спокойной, повседневная рутина стала приятной, а главное – понятной, и в голове начала мелькать мысль: а может быть, это и есть счастье, когда нет необъяснимых вещей, которые не дают покоя и не висят грузом, заставляя думать о них против ее воли. Что-то глубоко внутри Насти говорило с того момента, когда она впервые попала в другой мир: ты безвозвратно оставила там часть самой себя. И эта часть тянет ее туда, не объяснимо для нее, не давая ей покоя и в эти мгновение, она начинает осознавать, что все сложнее, чем она хочет себе объяснить.

На работе в пиццерии «У Толи» все шло так, как и всегда. Настя собирала заказы, приносила еду и напитки к столикам и настало время 12:30: лифт с выше стоящих этажей начал спускаться, помещение заполнилось полностью. Девушки также продолжали обслуживать посетителей, проходя между людей с подносами, как делают это каждый рабочий день.

Настя впала в оцепенение: страх сковал ее от увиденного. Она воочию, в нескольких шагах увидела свою покойную тетю, на похоронах которой была больше недели назад, смотрящую на нее так же, как и она на нее. Было трудно поверить в то, что эта женщина ее тетя и девушка не осознанно попятилась назад, как стоявшая на расстоянии женщина в один мах подскочила к ней и схватила ее за руку. Поднос упал на пол вместе со всем, что было на нем. Девушка видела перед собой лицо той, которую еще недавно предали земле. Настя думала, что все прекратилось после ее визита к Павлику, но сильно ошиблась.

Женщина была в точности, как ее покойная тетя Аня. Те же черты лица, пепельные волосы, ее походка, взгляд и даже шрамы в виде парезов на руках были такие же, какими она помнила их с детства и голос. Голос был в точности, как у крестной.

– Настя, – начала женщина, держа крепко ее руку в своей, – Настя, ты должна… – пыталась что-то сказать, но стоявший вокруг шум глушил голос женщины и Настя, будучи скованной увиденным, пропускала все ее слова мимо ушей, – будь с ним рядом, я умоляю тебя не бросай его. Они здесь, они попытаются убить вас. Захотят это сделать, когда узнают, кто вы. Они способны на это. Это они… – женщина не успела договорить, как Настю, кто-то задел и та наскочила на Аню и прошла через нее, ощутив холод, который прошел по ней; женщина, как белая дымка рассеялась в воздухе.

Настя закричала от испуга. На ее лице читался ужас, слезы текли и брызгами разлетались, соприкасаясь с полом; все были в недоумении и смотрели на девушку с пепельными волосами, которые были прикрытыми платком с эмблемой пиццерии, что была вышита на ней; все молчали; из комнаты главного менеджера вышел Никита и раздраженно и зло кричал: Уволена! Ты уволена! Никто не знал, как реагировать на это. Несколько официанток, повели Настю в туалет, что бы она смогла прийти в себя и умыться. Посетители сидели, затаив дыхание, в полной тишине, боясь издать хотя бы один звук.

Безмолвие стояло такое, как если бы речь шла о смерти, и лишь в такой обстановке никто не мог позволить себе комментарии, язвительные фразы и знаки порицания происходящего. Все впали в некое траурное состояние, после фраз увольнения той, кого они любили и ценили, хоть и не редко, а точнее всегда, выказывали ей знаки внимания самыми разными способами и парой это было сделано нарочито и не уместно, но всегда без злого умысла. Теперь все будет по-другому, думали сидевшие, продолжая слушать, что там кричит Никита, но не вслушиваясь в слова: их занимало другое: что будет дальше?

Настя поняла, что лишь ей удосужилось увидеть мертвого человека и говорить с ним посреди толпы при свидетелях, коих могло было быть целое заведение, но нет, кроме нее никто не видел Аню. Она единственная, кто разговаривал с мертвой тетей. Что она имела в виду? Настю насторожило слово «убить», а все остальные слова, словно прошли мимо нее.

Свидетели этого происшествия пытались успокоить менеджера и хотели отговорить его от такого поспешного решения, как увольнение Насти, но он стоял на своем. Посетители пытались дать знать, что не готовы расстаться с такой чудесной официанткой, ради которой хотелось приходить сюда раз за разом, только чтобы увидеть ее, что она была душой этого места. Он был непреклонен.

Менеджер был категоричен в своих убеждениях и на все аргументы показывал в доказательство свое лицо, которое хранило отпечатки множества ссадин и синяков, украшенное шишками, от всех инцидентов в которых Никите удалось стать невольным участником. Настя всегда была рядом с этими историями с невинным лицом и красивыми глазками, за которые, по его мнению, он держал ее все эти два года, которые она работала у него в пиццерии «У Толи».

Не прошло и минуты, как люди быстро убрали все, что выронила Настя, и не могли не гадать, что же всё-таки произошло, как такое можно объяснить. Начал распространяться шепот; все интересовались, что это сейчас было, но никто не давал внятного ответа, переспрашивая одно и то же друг у друга, стараясь узнать у тех, кто был ближе всего к происходящему.

Лишь в углу, где сидело несколько дам из бухгалтерии и отдела кадров, раздавался уединенный говор. Где они горячо обсуждали, что за безобразие здесь произошло, что в этой пиццерии всегда происходят какие-то сумасшествия, то драки, то истерики, то пицца подгорит, то сыра мало кладут и лишь припадочных истеричек до сегодняшнего дня не было.

Дамы соглашались и кивали своими головами на все эти россказни, предполагая, что могло послужить этому причиной. Гипотезы, что они выдвигали, были самыми разными, но более всего им понравилось версия, что у нее слабоумие и ее бросил парень. Эту версию одобрили все сидевшие за этим столиком женщины. Но рядом находившиеся их коллеги были недовольны этими предположениями и не стерпели этих слов в ее адрес, потому что питали теплые чувства к Насте и черт дернул их влезть в их разговор.

– Заткнитесь, дуры! – вскрикнул один упитанный человек, встав, из-за стола.

– Вы просто завидуете ей, – подхватил другой, не менее крупный мужчина.

– Да, – подтвердил третий, – вы завидуете ей, потому что она не боится посмотреть в зеркало, а вы…

Товарищи не дали договорить своему коллеге, ударив его по плечу, дав знать, что он говорит лишнее, но было поздно. Сидевшие девушки вскипели и дали знать в чьих руках сейчас власть, в чьих руках из зарплата и премиальные, что они сильно пожалеют о том, что сейчас сказали.

Девочки, работавшие с Настей вместе, пытались узнать, что с ней произошло, почему она закричала, но на все вопросы, которые задавали ей ее коллеги, она отмалчивалась. У нее в голове не укладывалось, как такое могло произойти, и как она должна была отвечать на эти вопросы. Сказать правду не представлялось возможным, думала она, скажи она всю правду и ее закрыли бы надолго. И быть может, это было бы правильным решением, – все думала она, но так и ничего не объяснила.

Было ясно, что Настя не хочет об этом говорить и никто давить на нее не стал. День два и все забудут об этом инциденте и пройдет еще неделя и все забудут, что она когда-то здесь работа. Она понимала, что эта правда.

Пока Настя приходила в себя, один из посетителей дождался ее, чтобы поговорить с ней. Когда упитанный человек подошел к ней, Настя сразу узнала его, это был тот самый посетитель, который шлепнул ее по ягодице. Он посмотрел на нее, на ее лицо: ты прости меня за то, что схватил тебя за задницу, нам очень жаль, что сегодня произошло с тобой и это место будет другим после твоего ухода. Знай, что жизнь этому месту и атмосферу давала именно ты, и мы с большим удовольствием ходили сюда, только потому что здесь работала именно ты. Не держи на нас зла, мы не хотели тебе такого, и, возможно, это к лучшему.

Мужчина еще долго повторялся и волновался, разговаривая с красивой девушкой. Он никогда этого не делал, но сегодня промолчать был не в праве.

– Спасибо тебе за эти слова, – произнесла Настя и не зная зачем, она обняла его.

– Не переживай, все образуется и поверь, все станет на свои места, хотим мы того или нет, но жизнь преподносит и не такие повороты в нашей жизни к которым мы бываем не готовы и не ожидаем вовсе, – продолжил человек.

– Вы это сейчас к чему сказали? – поинтересовалась Настя.

– Я и сам не знаю, зачем это ляпнул… хотел что-то хорошее сказать, но не знал что. В прочем, мне нужно идти, – проговорил человек, покраснев еще сильнее, и направился к лифту.

Никита вызвал Настю к себе и еще высказав то, что ему пришлось пережить с того момента, как она работала у него, он отдал ей трудовую, разрешив ей написать заявление по собственному желанию. Она написала его с большим удовольствием, хоть и ощущала не приязнь к тому, что делает это именно так, при таких обстоятельствах, в это время, а не как она думала будет это делать, предвидя этот день в будущем.

Дело было сделано: заявление было уже написано и в тот же момент одобрено подписью. Девушка держала в руках трудовую книжку и последними словами Никиты, которые он ей сказал, были: деньги за проработанные дни придут на карту в конце недели. Настю вполне устроили эти слова.

Работники пиццерии душевно проводили девушку, распрощавшись с ней, как если бы этот день был для нее последним в жизни и, быть может, они понимали, что в реальной жизни никогда бы больше не столкнулись с ней и сегодня был для них действительно последним, когда могут иметь общение с Настей Ярловой.

По пути домой девушка решила зайти в магазин и набрала продукты и в какой-то момент, сама не понимая зачем, остановилась у огромной полки с алкоголем у, которой не было видно, где начало стеллажа и где его конец. Настя рассматривала бутылки и брала их в руки, чтобы хорошенько просмотреть, как какой-то пожилой человек подошел к ней и с большим интересом начал наблюдать за тем, что она выбирает, но, когда Настя начала класть бутылки себе в тележку, пожилой человек не смог сдержаться и решил, что обязан в это дело вмешаться.

Когда он подошел к девушке ближе и с высоты своего опыта на этом поприще, решил прочитать ей правила распития горячительных напитков. Мужчина рассказал основные правила распития напитков и что ни в коем разе нельзя мешать между собой и чем это чревато при игнорировании этих простых правил, а также упомянул некоторые ритуалы в этом деле. Его рассказ или небольшая лекция заняла около десяти минут, Настя не могла не заметить, что он рассказывал ей все с большим интересом и увлеченностью, так легко и живо, и поймала себя на мысли, что это от того, что это его область, и он в ней «собаку съел», а попроси она его прочитать лекцию о вреде алкоголя, он не смог бы связать и пары слов, потому что это тема ему не близка по духу, решила Настя.

Мужчина с такой увлеченностью рассказывал о каждом напитке, который он выпил и перечислял все его характеристики, что невозможно было остановиться и перестать слушать его. Те краски и ароматы, которыми обладал каждый напиток, был описан самыми разными эпитетами и примерами, которые не приходят в голову по одному только желанию: этим надо только жить.

Пока он продолжал свою просветительскую лекцию, Настя прикидывала в уме, а кем он мог бы работать и версии были самые разные, начиная от преподавателя, до гида и экскурсовода галереи произведений искусств, судя по его богатому языку и красочным примерам и свободе слова в общении. Его можно было слушать долго и получать от этого удовольствие, что нельзя было сказать о преподавателях в школах и в ВУЗах.

– Язык подвешен у него, что надо, – подумала Настя, – с этим не поспоришь!

После небольшого экскурса в области алкогольного этикета, было решено, что вино – это классика, а против классики трудно идти. Настя набрала полную тележку и на такси добралась до дому, лишь потому что была уверенна: ей это все не дотащить до дома одной.

Пока Настя была в магазине и разговоры пожилого человека отвлекли ее от того факта, что ее уволили, что она видела свою покойную тетю перед собой так близко и более того, она с ней разговаривала. Девушка была готова стоять там вечность и слушать, что говорит этот человек, только бы не чувствовать ничего, что могло ее расстроить.

Стоило открыть дверь своей квартиры и войти внутрь, то, что Настя пыталась оставить, настигло ее. Горечь и тоска накрыли полностью, а в тишине комнаты ждало одиночество, в которую предстояло девушке окунуться полностью.

Водитель такси вызвался помочь поднять тяжелые пакеты на ее этаж. Настя неохотно попыталась отказаться от помощи, но все же уступила.

– Мне это в радость, – сказал водитель, – нужно немного размяться, а то целый день сидя… для здоровья это не очень полезно, – продолжал говорить водитель, стуча бутылками с вином, поднимаясь по лестнице вверх, – а вы кем работаете? – поинтересовался мужчина, пытаясь завязать разговор.

– Я безработная, – ответила Настя, доставая ключи из сумки, – сегодня буду это отмечать. Хотите со мной?

Мужчина растерялся: пожалуй, я откажусь. У меня еще заказы.

– Как хотите, – ответила девушка, – вот вам за помощь, – добавила Настя. Мужчина начал отказываться.

– Я это от чистого сердца.

Девушка не стала его слушать и засунула купюру в карман его куртки и забрала пакеты из его рук.

– Прощайте, – сказал мужчина, отдавая пакеты.

Девушка достала свой телефон из сумки и начала листать список контактов и остановилась на имени Виктор, но немного погодя, начала листать дальше и нашла имя Павлик, недолго думая, нажала на звонок. Раздался знакомый голос.

– Какое счастье, что в этот раз он взял трубку! Хорошо, что не забыла попросить его номер сотового телефона, – подумала Настя. Она была рада услышать этот голос.

– Ало! – раздалось из трубки телефона мужской голос, и Настя ответила.

– Что-то случилось? У Тебя голос поникший, – спросил Павлик.

Девушка рассказала все, что произошло с ней в пиццерии и что образ покойной тети стоит перед ее глазами до сих пор.

– Этого не может быть, – удивленно начал Павлик, – ничего подобного не было у меня. Я даже не знаю, как такое возможно. Ты говорила об этом со своим отцом? – поинтересовался он, не скрывая испуга и удивления.