Серый закат (повесть)

Серый закат
Артем Посохин

Мудрые Смотрители и потрёпанные временем газеты напоминали жителям Ивергрея о страшной катастрофе – о некогда случившейся войне. Много утекло воды с тех пор… Огромный и процветающий мир вдруг содрогнулся и в считанные часы стал непригодным для жизни. Изменилось всё. Чудом выжившие люди потеряли свободу, ведь за границей единственного уцелевшего городка их поджидала неминуемая смерть…

Артем Посохин

Серый закат

Мудрые Смотрители и потрёпанные временем газеты напоминали жителям Ивергрея о страшной катастрофе – о некогда случившейся войне. Много утекло воды с тех пор…

Огромный и процветающий мир вдруг содрогнулся и в считанные часы стал непригодным для жизни. Изменилось всё. Чудом выжившие люди потеряли свободу, ведь за границей единственного уцелевшего городка их поджидала неминуемая смерть. Глупцы, покидающие пределы Ивергрея, гибли от ядовитой дымки, зловонные щупальца которой извивались и скользили вдоль невидимой преграды. Если присмотреться, то за ней, чуть поодаль, можно было разглядеть заброшенные дома и высокие деревья, утонувшие в густых серых облаках, подкрашенных зелёным свечением по контуру. Защитный барьер Ивергрея был очерчен Смотрителями – таинственными людьми, имеющими сверхсилы, знания и иммунитет к отравленному воздуху за пределами города.

Без них выжившим не удалось бы выстроить быт и выстоять против химической угрозы. Ядовитая смерть давным-давно вошла бы в город и забрала остатки душ, чтобы закончить начатое тогда злосчастной войной.

Казалось, земля – это будущая бабочка, а дымка – серо-зелёный зловонный кокон. Он упрятал планету внутрь себя, укутал, чтобы очистить от грешных душ, тысячелетиями паразитирующих на её теле. Всё пришло к логическому финалу: люди уничтожили сами себя и вместе с собой – окружающий мир. Погибло практически всё живое, а остатки выживших теперь влачили жалкое существование, глядя на мир в градациях серого. Смотрители сказали: это побочный эффект от воздействия на организм химического оружия, применённого тогда.

Ещё одним проклятием стала кратковременная память. Жители Ивергрея помнили лишь основную информацию: сколько им лет, где их дом, имя… Одни могли вспомнить, что было около года назад, другие – чуть больше. Но дальше – ничего… Темнота и бездна беспамятства.

Никто не знал, что принесёт завтрашний день, но каждый выживший был благодарен за то, что жив, за возможность видеть серые закаты и рассветы, за шанс удержаться в этой блеклой реальности в надежде, что когда-нибудь всё станет как прежде.

1

Ивергрей просыпался. Об этом свидетельствовали яркое солнце, неспешно карабкающееся от линии горизонта к зениту, и нарастающий гомон, уверенно заполняющий собой улочки маленького городка. Женщины в рабочих халатах и с косынками на головах торопливо шагали в сторону садов и теплиц, расположенных на юге города. Некоторые из них работали на чайной плантации, раскинувшейся вдоль невидимой границы, в той же стороне. Столь раннее начало рабочего дня было вызвано тем, что свежие овощи и фрукты нужно было собрать и отправить в столовые уже к обеду. Климат Ивергрея позволял круглогодично снимать урожай. Мужчины же, одетые по большей части в обычные серые рабочие комбинезоны, направлялись на обработку полей или в цеха, где осуществлялись очистка, сушка и помол зерна. Те же, что были облачены в коричневые комбинезоны – их были единицы, – занимались разведением птиц и рыб. Проще говоря, все, кто имел отношение к производству провизии, вставали до петухов. Смотрителям удалось организовать трудовой процесс и задать ему верный темп, за что им отдельное спасибо.

Ян отошёл от окна, протёр заспанные глаза. Медленно вышагивая по периметру комнаты, он застёгивал старенький пиджак, надетый поверх растянутой футболки. В отличие от многих он не любил разгуливать по городу в рабочей одежде, считая, что всякие регламенты и ограничения делают эту серую жизнь слишком упорядоченной.

Ян остановился, посмотрел на часы, что стояли на прикроватной тумбе.

– Как обычно, – со вздохом проговорил он, понимая, что на завтрак времени совсем не осталось.

Он снова подошёл к окну и, щурясь, посмотрел на небо. Разглядывать загадочную видоизменяющуюся бесконечность – стало утренним ритуалом.

По серой глади плыли белые ватные гиганты. Ни птиц, ни самолётов, ни других признаков жизни Ян не заметил. Каждый раз, когда он смотрел туда, ввысь, размышляя о жизни за чертой Ивергрея, где-то внутри него пробуждалась зудящая, тревожащая сердце печаль. Для Яна эта небесная бескрайняя гладь символизировала свободу. В отличие от многих жителей Ивергрея он не желал плыть по течению, не хотел мириться с происходящим. Изо дня в день он продолжал терзать свою душу безосновательными ожиданиями, что отравленный мир в самое ближайшее время вновь станет прежним. Зачастую это казалось глупостью. Но разве объяснишь всё это слепой вере и упёртой надежде, которые вот-вот иссякнут, растворятся, угаснут, словно угольки костра от резко начавшегося ливня. Без этих вымышленных спутниц жизнь любого человека потеряет смысл – в этом Ян был уверен.

Взяв с подоконника ключи, он вышел из квартиры. Осмотрелся. Никого. В воздухе витал лёгкий запах затхлости и почти выветрившейся краски, которой на прошлой неделе покрасили перила. Старенькое трёхэтажное здание, в котором жил Ян, было заселено лишь на треть, а потому и соседей здесь наблюдалось немного. Некоторые квартиры были заброшены, и, чтобы их привести в порядок, нужно было потратить немало времени, сил, моющих средств и материалов. Несмотря на это, часть квартир находилась практически в идеальном состоянии – они ждали новых постояльцев. Спасибо строительным бригадам и мастерам Ивергрея.

Ян верил, что придёт тот день, когда вокруг него будет много доброжелательных людей – соседей. Он обязательно подружится с ними и поделится накопленными знаниями об Ивергрее, а они, в свою очередь, поведают ему о том, что видели за границей этого «серого островка», прежде чем их отыскали и спасли Смотрители.

Закрыв дверь на оба замка, Ян спустился по ступеням на первый этаж и остановился, увидев соседку из квартиры напротив. Девушку звали Мария, или, как её называл его друг, Тит, —«Прекрасная Мэри». Она стояла возле почтовых ящиков, висевших на стене, у самого выхода на улицу, и что-то внимательно читала.

– Привет, Ян, – поздоровалась Мария.

– Доброе утро, – он попытался улыбнуться. – Что-то любопытное? – Ян кивнул на листок в её руках.

– Нет. Совершенно ничего, – она пожала плечами и, согнув лист пополам, небрежно запихнула его в сумку. – Хорошего дня.

Мария улыбнулась и вышла на улицу.

– И тебе, – запоздало протянул Ян, глядя на свой почтовый ящик.

Через круглые прорези он увидел, что там что-то лежит. Достав такую же листовку, он принялся читать:

– «Уважаемые жители Ивергрея! Приглашаем вас принять участие в выборе советника во второй состав Городской думы. Голосование состоится…» Пф-ф… Можно подумать, от нас что-то зависит, – он смял листок и, выйдя на улицу, отправил его трёхочковым броском в урну у подъезда.

Каждый житель Ивергрея знал, что власть над городом находится в руках Смотрителей. А все суды и прочие собрания проводила одна и та же троица – Смотрители высшего ранга. Видимо, даже у таинственных спасителей имелись статусы и ранги, о которых они особо не говорили и не делились этой информацией с рядовыми жителями города. Зато все знали свод обязательных правил. «Серые заповеди» – как многие его называли за глаза. Об этих правилах часто напоминали на собраниях, их объясняли новичкам, а как-то раз даже напечатали на станке, что стоял в заброшенном здании старой типографии.

Ян был уверен, что, разбуди его среди ночи, даже после самого тяжёлого дня, даже если лёг очень поздно, он без особых усилий перечислит эти простые, но важные правила – столпы порядка выжившего общества: не создавай богов и идолов; не поклоняйся им и не служи; не осуждай спасших тебя и не сомневайся в их деяниях; не убивай, не кради, не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего; не произноси пагубных слов и избегай деяний, что могут разрушить порядок и устои выжившего общества. Да будет серый закат, да последует за ним белый рассвет и да будет изгнан тот, кто посмеет ослушаться этих правил!

Дошагав до остановки, Ян встал в очередь за торопящимися на работу людьми, которых было не менее полудюжины. В основном это были те, кто жил в Ивергрее давно. Стоявшие сейчас в очереди, как и Ян, начинали с обычных рабочих должностей, набираясь опыта и показывая Смотрителям свои истинные таланты и умения. Только после нескольких собеседований и доказательств мастерства их распределяли по цехам, назначали на более высокие должности или давали возможность применять свои умения в других, не менее важных сферах. На хорошем счету были: электрики, сантехники, механики, обслуживающие ветрогенераторы и солнечные батареи, токари, слесари. Очень ценились кровельщики, сварщики, специалисты по отделке – все, кто так или иначе был связан со строительством.

«Без организованного управления в городе будет хаос», – размышлял Ян, вновь мысленно возвышая таинственных Смотрителей.

Как-никак, а больше двух тысяч человек обрели здесь свой приют после этой масштабной трагедии.

Он часто представлял Ивергрей маленькой лодкой, что затерялась в бескрайнем океане смрада и людских злодеяний. Вокруг туман и тишина. Страшно становилось от мысли, что курс может быть снова потерян и надежда найти новый, девственно-чистый, нетронутый человечеством берег исчезнет навсегда.

– Смотрите, новеньких везут! – выкрикнул стоявший рядом мужчина, тыкая указательным пальцем в сторону перекрёстка.

– Где? Где? Дайте-ка погляжу, – оживилась женщина, ещё секунду назад дремавшая на скамейке.

Стоявшие на остановке и случайные прохожие перешёптывались, устремив любопытные взгляды на старенький грузовик-пикап, что выворачивал с соседней улицы. Часть обшарпанного кузова занимали пятеро: четверо новичков, судя по грязной одежде и испуганным глазам, и один – из Смотрителей. Остальную часть вместительного пикапа занимали поставленные друг на друга коробки и перевязанные верёвками тюки. Наверняка в них были уцелевшие продукты в вакуумных упаковках и банках или фурнитура и стройматериалы. Эти товары всегда пользовались большим спросом. За рулём пикапа также сидел Смотритель. Немного сбавляя скорость, он повернулся и внимательно осмотрел зевак. Некоторые принялись махать руками, выкрикивать слова благодарности загадочным героям и приветствовать вновь прибывших. Ян же просто смотрел и молчал. Его отталкивал внешний вид могущественных доброжелателей. Свободные одежды тёмных тонов, напоминающие рясу; ботинки с высокой шнуровкой и подошвой, наподобие тех, что раньше носили элитные войска; своеобразные маски, закрывающие верхнюю часть лица, – всё это делало образ Смотрителя обезличенным, скрытым от окружающих его. Из-за маски, что каждый Смотритель носил на лице, было сложно понять, куда направлен его взгляд и добрый ли он, этот взгляд, – ведь прорези масок были непроглядными снаружи. Казалось, в овальные «глазницы» вставлены линзы от тонированных солнечных очков.

Зато по маскам их можно было легко различить. У кого-то из Смотрителей они были частично раскрашены, у некоторых под прорезями для глаз красовались размашистые символы, напоминающие китайские иероглифы; встречались маски необычной формы – с волнистыми, а иногда даже с явно выступающими элементами по краям. Обычно эти детали закрывали собой часть щеки или уходили остроконечным изгибом под капюшон свободной одежды.

– Привет, дружище!

Хлопок ладонью по спине заставил Яна прервать философские размышления и резко вернуться в реальность.

– Привет! Чертяка, напугал, – он улыбнулся и хлопнул приятеля в ответ по плечу.

– Думал, опоздаю. Ан нет, успел.

– Типично для тебя.

– А для тебя типично витать в облаках и не смотреть на наглецов, что лезут без очереди, – последние слова Тит произнёс нарочно громко.

Он укоризненно посмотрел на двух мужчин, что примкнули к знакомому, стоявшему почти в начале очереди, чтобы якобы поздороваться и поболтать. Уловив взгляд невысокого коренастого, слегка полноватого молодого человека, они почтительно кивнули собеседнику и отошли в конец очереди.

– Видел новеньких? – спросил Тит, приглаживая ладонью взъерошенную чёлку.

– Четверых, – ответил Ян. – Бедные, напуганные люди, наверняка много времени прятавшиеся по катакомбам и подземельям, чтобы выжить, – он немного подумал и добавил:

– А может, у них имеется иммунитет, как у Смотрителей?

– Главное, чтобы заразу с собой какую не принесли, – Тит поджал губы и кивнул, давая понять, что эта его мысль куда важнее беспочвенных предположений товарища.

– Важнее, чтобы они оставались людьми, – ответил Ян. – Не хочется лицезреть одичавших или сошедших с ума. Душа просит нормальности. Понимаешь?

Тит грустно улыбнулся и кивнул.