Зловоние добра

Стол жёлтый мой с уютным бардаком,
Из детства тени в памяти остылой
Здесь льются в душу талым родником,
И штор дымится парус лёгкокрылый.

«На райском фоне с дьявольским лицом…»

На райском фоне с дьявольским лицом,
На фоне сливы облачно-белесой…
Одна тоска гранатовым рубцом
Во храме тела отслужила мессу.

И что теперь, когда уж нет и веры?
Печали сласть исчерпана до дна.
И покрывало тёплых слов уже без меры
Сжирает, словно моль, голодная луна.

Просил уйти и сам же вслед бегу
За красотой, что растворится в прахе.
Ручей передо мной и я на берегу
Стою в каком-то жгучем, неизменном страхе.

Фонтанами кусты, берёзы и рябины
Стоят, ветвями брызгая по мне.
Душе лишь только холодно он ветреной картины
И я, коснувшись вечности, уж падаю во сне.

«Я понял, не нано ломиться…»

Я понял, не нано ломиться
И бежать оголтело вперёд,
Из души стих невольно дымится,
Как из лунных мечтательных вод.

Коль не знаешь, прислушайся к сердцу,
Если трудно и тяжко – замри
Шепчет стрелка часов, как младенцу,
Управляя часами зари.

Звучно петь много люда умеет,
Только есть ли в тех песнях душа?
Хоть под рамой цветок зеленеет,
Он цветёт, зимним ветром дыша…

«От цели высшей отрешённый…»

От цели высшей отрешённый,
В заботах пепельной земли
Я встал душой опустошённый,
Как бриг в тумане на мели.

Печаль укрыла влажной тенью,
Сокрыла тучей знойный шар,
Во мне, рождённый вязкой ленью
Мечты лизал, губя пожар.

Я задыхаться начал, полно,
Глядеть в сознание не в мочь,
Полился дождь, бушуют волны,
Мне слёзы могут лишь помочь.

Но ссохлась грудь, мой крик отчаян,
Безмолвно море, ветер тих
Смеркает. Пасмурно-печален
Лишь отозвался эхом стих.

Земная радость

В самодовольстве естества
Блаженства видеть расточенье,
Не сознавая лишь значенье
Высокой тайны божества.

Впивать нектар немой прохлады,
Под дымной кроной облаков,
Что бризом веет с берегов
Закрытой для людей отрады…

«Словно солнца котёнок свернулся в клубок…»

Словно солнца котёнок свернулся в клубок
И сверкает меж синего льда
Тёплый взор твой мне дарит надежды венок
И рождается в сердце мечта.

Твои губы нежнее всех розовых грёз
Я в их чарах, но только не сплю,