Сказки Торгензарда. Монохроматический свет

– Откуда они только столько мусора нашли и колючей проволоки.

– В Старгроме с этим проблем нет. Да и данкликерги достаточно трудолюбивый народ. – Пояснил Римгрий.

– В чем смысл строить такие баррикады? Вы же и сами не пройдете по этим мостам.

– Для данкликергов важно, что люди из Восточного района не пройдут, а в Северном практически все вымерли. Туда, в основном, мы и расширяемся.

– У тебя есть «Цепь»?

– Нет, мне повезло.

– А много вообще болеет данкликергов?

– Ну, лично я бы сказал, что у нас процент болеющих поменьше. Хотя погибло тоже достаточно большое количество. А ты как?

– У меня тоже иммунитет.

– Боги сжалились над нами. На самом деле, сейчас очень мало уже осталось больных цепью. Я думаю, скоро город откроют.

– Ты центральноверец?

– Он самый.

После долгого спуска Айка, наконец, увидела бетонный пол. Айка и Римгрий остановились перевести дух.

– Нам теперь прямо. – Сказал Римгрий. – Канал пуст, поэтому мы сможем спокойно его пересечь и подняться на восточную дорогу, откуда мы спокойно достигнем ворот Мертвого района.

– Твою мать, нам еще подниматься столько же.

– Придется поднажать, Айка! Мы не сможем перевести дух, пока не доберемся до бара.

– Здесь же черт-те сколько пустых квартир. Город практически пуст!

– Мертвый район не так пуст, как тебе кажется.

– Ладно, ты проводник. Пошли.

Подъем наверх оказался труднее, чем ожидалось. Айка и Римгрий все чаще и чаще останавливались, чтобы отдышаться. Самое опасное было то, что ноги стали болеть от усталости и заплетаться из-за многочасовой ходьбы.

Когда путники выбрались из канала, на улице была уже полная темнота. Вдалеке виднелась высокая, собранная из железных листов стена Мертвого района.

– Ну вот, еще часа два пути, и мы на месте. – Римгрий тяжело вздохнул.

– Еще два часа?!

– Да, к сожалению.

Айка вытерла мокрый от пота лоб. Любопытства ради она вытащила из носа прозрачные капсулы, которые защищали ее от трупной вони. Чисто. Вокруг все было убрано. Поднялся сильный ледяной ветер, который приятно остужал лицо. Вечер принес с собой прохладу. Дневной зной сейчас представлялся чем-то нереальным. Впереди еще два часа пути, но Айка знала, что это еще не самое сложное в ее походе. Нужно каким-то образом еще пробраться в ОПНО и устроить побег. Но ничего, она справится. Она не может опять проиграть.

*

Уже знакомая комната для допросов. Только на этот раз Карзаха привел молодой сотрудник-человек. Теперь он стоял у двери, наблюдая, чтобы соблюдалась законность. Хотя трудно припомнить случай, чтобы хоть раз агент ОПНО остановил другого агента, предотвращая избиение обвиняемого.

– Продолжим наш разговор, господин Рейверий? – Нинтранд положил свой блокнот на стол рядом с досье Карзаха, которое осталось здесь с утра.

– Я могу перед этим задать Вам вопрос?

– Думаете, Вы можете мне задать один вопрос.

– Мне так и не объяснили, в чем меня обвиняют. Я имею право знать, что случилось.

– Да, имеете. Что ж, мы подтвердили с утра всю информацию, и, в целом, на руку это вам не сыграло. На Вас пришел донос, господин Рейверий. Нам рассказали, что вы нелестно отзывались о нашем Великом и Всемудром Лидере, сомневались в правильности направлений политики нашего великого государства и склоняли людей к революционным действиям.

– Это полная чушь. Вы и сами знаете, как сотрудник ОПНО.

– Я знаю лишь то, о чем нам сообщили в доносе. В ваших интересах меня разубедить.

– А такое бывало?

– Что конкретно?

– Хоть кому-нибудь удавалось разубедить твердолобого агента ОПНО?

– Следите за языком! – Возразил молодой агент у двери.

– Ольманд. – Нинтранд устало посмотрел на сотрудника. – Ваша задача: следить за безопасностью. И законностью проведения допроса. Прошу вас замолчать.

Молодой человек недовольно оперся спиной о стенку.

– Ваша жизнь зависит от того, поверю ли я вам или нет. – Продолжил ольдейрин. – Я настоятельно прошу вас рассказать мне, где и когда вы позволяли себе высказывания против нашего Лидера?

– Не припомню такого.

– Быть может, вы сможете припомнить моменты, которые вы бы лично сочли за нечто невинное, но мы объясним Вам, что подобными словами разбрасываться не стоит. Вам зачтется честность, когда будет приниматься решение о Вашем наказании.

– Слушайте, я устал от этой ерунды. – Карзах откинулся на спинку стула. – Если бы вы хотели меня посадить, вам бы и доказательства не понадобились. Вы имеете право сажать людей на основании доноса! На основании бумажки, на которой можно безосновательно намалевать все, что угодно ради каких-то своих личных целей. Что именно вам нужно от меня?

– Вы обязаны отвечать на вопрос! – На повышенных тонах сказал молодой агент. – Как вы смеете препираться с сотрудником ОПНО!

– Ольманд! – Нинтранд внимательно посмотрел на нервного коллегу. – Покиньте помещение!

– Это противоречит процедуре проведения…

– Это приказ!

Молодой человек нервно оглядел присутствующих. «Слушаюсь!» – сказал он и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Нинтранд долго сидел молча. Он опустил глаза на блокнот, о чем-то задумавшись. Потом он достал небольшой диктофон из кармана и выключил его, положив на стол. Карзах только сейчас обратил внимание, что в комнате для допросов не было камер. Нетрудно догадаться, что это сделано для того, чтобы сотрудники ОПНО могли писать любые сказки о том, как проходил процесс допроса. Нинтранд Лорбурт потер свой черный олений нос.