Среда

Вечером того же дня они с Алисой сидели на затертом диване, укрывшись пледом, потягивая пиво по акции и щелкая семечки из огромной пачки, которые он купил на выходе из электрички в ближайшем супермаркете. Культовое кино Виктор смотрел уже множество раз, Алиса же долго не хотела смотреть, однако спустя пару недель уговоров и настояний своего мужчины все же согласилась на просмотр. Фильм уже подходил к концу, Виктор знал его наизусть, Алиса, впервые увидев картину, полностью погрузилась в сюжет, поедая дешевые чипсы и запивая каждую порцию глотком пива, несколько пустых бутылок из-под которого стояли подле дивана. Дождавшись, пока сюжет подойдет к развязке, он нарочно нажал пальцем ноги на мышку компьютера, который был подключен кабелем к телевизору, поставив воспроизведение на паузу. Под недовольные возгласы своей второй половинки он заулыбался и, обхватив ее за талию, сказал:

– Чтобы досмотреть, надо заслужить, – фразу он закончил поцелуем.

– Э-э-э… Что ты имеешь ввиду? – кокетливо спросила она.

– Мы оба знаем, к чему я клоню.

Алкоголь уже дал о себе знать, и оба были готовы насладиться более близким обществом друг друга. Но просто заняться сексом – это все равно что сходить на работу, тут нужна была игра, натянутые тонкие нити пусть столь очевидной и предсказуемой, но все же интриги, каждый раз разной и в то же время ведущей к одному – слиянию двух тел и сердец. Это и произошло между ними спустя четверть часа. Еще полчаса спустя Виктор закурил сигарету.

– Не кури здесь! Мы же договорились! – Алиса в прошлом тоже курила, но из-за желания завести детей бросила эту привычку. С алкоголем, однако, было сложнее.

– Я только одну, любимая. Тебе понравилось?

– Конечно. Больше, чем то, что ты делаешь сейчас, это точно.

– Что ты имеешь в виду? Ты сравниваешь секс с курением?

– Да хоть с окучиванием картошки, лишь бы сдвинуть твою задницу на балкон. Ты же знаешь, что это вредно для меня, да и самой курить охота!

– Ладно-ладно, я ухожу! – развел руками Виктор и натянул трусы, зажав сигарету в зубах. – Включай фильм, я потом присоединюсь.

– Иди докуривай, я пока в туалет схожу.

Виктор вышел на балкон, краем уха услышав, как захлопнулась дверь в ванную. Он сделал глубокую затяжку и посмотрел через стекло на шумное шоссе, по которому шныряли туда-сюда огоньки автомобилей – люди ехали прочь из города. Пятница в Москве была тем временем, когда из нее уезжала бо?льшая часть бесчисленного населения мегаполиса. Кто-то возвращался в соседние города на выходные, кто-то ехал на дачу в Подмосковье, другие просто ехали куда-нибудь подальше от нитей этой огромной паутины… Живя на отшибе, Виктор часто наблюдал картину растущей пробки на Дмитровском шоссе из тех, кто всю жизнь так хотел попасть в самые недра этого паука, но по выходным еще больше стремился его покинуть. «Хорошо, что я не стою в этой долбаной вечной пробке…» – подумал он, вспоминая свою дорогу домой. Сегодня он добрался очень быстро и был весьма доволен, невзирая на грязные ботинки. Алиса уже их помыла, и теперь они стояли на батарее, послушно ожидая новой рабочей недели. Делик, вопреки своей комплекции, изящно запрыгнул на полку в углу балкона. Он задумчиво посмотрел на хозяина и, дернув ухом, принялся вылизывать себя между ног в том месте, где когда-то были его яйца. «Как только ему удается с его-то весом так грациозно прыгать? – поразился Виктор, глядя на питомца. – Зря мы тебе чикнули достоинство… Я был против, ты же знаешь». Последние мысли он озвучил вслух. Сделав последнюю затяжку, он бросил бычок в окно – привычное дело, так поступают все жильцы, почему он должен отступать от общепринятых порядков? Машины под окнами он не имел, а на соседей было откровенно наплевать. Он еще раз вспомнил о сегодняшней находке в сети и с приятной призрачной надеждой вернулся в комнату. Алиса досматривала фильм, укутавшись в одеяло и утонув в груде подушек на раскладном диване. Он залез в созданное ей уютное гнездышко и присоединился к просмотру.

– Иди руки помой, а то воняет… – сказала она.

Шумно вздохнув, Виктор повиновался. Он вымыл руки на кухне, заодно съев наскоро сделанный бутерброд. Вернувшись обратно, он заметил, что Алиса уже не только смотрит телевизор, но и, намазывая лицо кремом, готовится ко сну. Смотреть осталось десять минут, поэтому она времени зря не теряла. Виктор снова залез под одеяло, обняв свою любимую за талию.

Спустя двадцать минут они уже лежали с выключенным светом. Виктор обнимал Алису, она же лежала к нему спиной с открытыми глазами:

– Как думаешь, может, сегодня получится?

– Будем надеяться, – ответил он. – Но у меня есть очень хорошее предчувствие, что скоро у нас все будет хорошо!

– Откуда такие познания? Гороскоп прочитал? – улыбнулась она.

– Нет, просто мне так кажется.

– Хоть бы так и было. Спокойной ночи, дорогой!

– Сладких снов, любимая! – Виктор поцеловал Алису в щеку и, еще крепче обняв ее, закрыл глаза.

Глава 2

В понедельник он снова ехал в метро, читая третью часть своей книги. Погодка была лучше предшествующей недели, выходные выдались на редкость солнечными, и всю грязь и лужи изрядно подсушило. Виктор даже осмелился надеть свою затертую кожанку времен его студенческой молодости и вместо сумки взять портфель. В 8:30 утра он уже открывал двери своего офиса, а через две минуты закипел его чайник. Стандартные действия, которые он давно уже отработал – открыть дверь, скинуть одежду на вешалку, бросить ключи на тумбу, по пути к рабочему столу включить электрочайник, поставить загружаться компьютер, открыть окно и закурить сигарету – не заставили себя ждать. К тому моменту, как он закончил курить, компьютер уже загрузился, а чайник закипел – после чего он, налив кофе, садился разгребать накопившуюся за выходные рабочую почту, на которую каждый день приходили рассылки о политических событиях в мире.

Спустя восьмое письмо он резко оживился: следующим по списку висело письмо от WFL Inc. Он тут же вспомнил события минувшей пятницы, которые он обдумывал все выходные. Ответ пришел, письмо было на кончике курсива, осталось только открыть его. Очередная мысль о разводе и просьбе перечислить деньги или скинуть данные кредитки для начала процесса вновь посетила его. Он немного поколебался, но затем, сделав изрядный глоток горячего крепкого кофе, щелкнул левой кнопкой мыши. На экране снова появился темный фон. Браузер, как и все остальное, исчез. После логотипа из белых букв на черном полотне, слегка развевавшемся на невидимом ветру, появился тот же человек в балахоне в комнате с лампой и партой. Лица снова не было видно. Человек начал свою речь:

– Здравствуйте! Я рад приветствовать вас в качестве клиента нашей компании. Это видео, равно как и письмо, исчезнет с вашего компьютера после просмотра. Открыть вы его можете только благодаря камере, которая была установлена в помещении за время вашего отсутствия. Не беспокойтесь, все строго конфиденциально. Это лишь еще одно подтверждение того, что компания наша очень серьезная и вы полностью согласны со всеми условиями и нашей политикой неразглашения. Записать видео вам тоже не удастся – наша программа не позволит вам этого сделать. Если же вы включите телефон или камеру, мы об этом узнаем, и устройство будет изъято до того, как вы сможете что-либо показать знакомым или друзьям. Не пытайтесь найти наши камеры – это невозможно. Досмотрев эту запись до конца, вы окончательно принимаете условия нашего договора и политику неразглашения. Это последнее предупреждение, и если вы настроены всерьез, то через минуту я расскажу вам о дальнейшем развитии событий и о том, как вы сможете получить все три своих желания, которые мы проверили и в силах осуществить.

Наступила пауза. Человек замолчал. В верхнем углу экрана появилась кнопка «отказаться от услуги». Виктор принялся нервно оглядывать свой офис: все было так же, как и всегда, ничего не поменялось. Он встал со стула и прошел к шкафу с бумагами. Открыв дверцу, он увидел наполовину опустошенную бутылку виски, лежавшую за папкой с трехгодовалыми черновиками статей. Уровень напитка не изменился ни на миллиметр, уж это он определил сразу. Стало быть, обыска никто не производил… Камер он тоже не увидел… Странно это все было. Виктор вернулся к экрану. Человек продолжил:

– Что ж, раз вы не выключили запись, я докажу вам, что наблюдение действительно ведется.

Видео сменила картинка его офиса, запись была сделана вечером в пятницу. Уборщица Лида зашла в помещение и вымыла там полы. Далее картинку сменила другая, на которой Виктор шел в магазин утром в субботу за продуктами. Все было видно четко, сомнений, что это был он, не было и в помине…

– Камеру перенесли в другое место, искать не стоит, у вас есть еще пятнадцать секунд на раздумья, – снова продолжил человек, возникший на экране.

Пот проступил на лбу и ладонях журналиста. За ним следят, это дали ясно понять. Сомнения снова охватили его разум. Может быть, все это зря? Зачем он ввязался во все это? Рука навела курсор на кнопку отказа. Или это чей-то розыгрыш? Он молниеносно пересчитал в голове варианты знакомых, кто мог так тонко и скрупулезно его разыграть, но таких не нашлось… Да и слишком замороченно… А если это правда? Но с другой стороны, если все так серьезно, значит, и желания они выполняют? Он почти нажал на кнопку… Таймер отсчитывал последние пять секунд. Желания… Что он пожелал… Выдохнув, Виктор отвел руку в сторону.

– Что ж, поздравляю, вы сделали свой выбор, а это значит, что ваши желания вскоре станут явью, – человек не поменял интонации, ведя свой монолог размеренно и монотонно.

Кнопка отказа пропала. Балахон же продолжил:

– Теперь, чтобы выполнить ваше первое желание, нам потребуется от вас небольшая помощь…

«Вот оно! Сейчас будут просить номер кредитки или телефона», – пронеслось в голове Виктора.

– У вас на экране три фотографии людей, абсолютно вам не знакомых и не имеющих к вам никакого отношения. Вам нужно выбрать одного человека. В вашем распоряжении три минуты.

– Это, блядь, что – соцопрос? – вырвалось у Виктора вслух.

Запись снова сменили картинки. Три человека, чьи фотографии, будто с паспорта, смотрели на него. Все трое были мужчинами.

Первый слева выглядел лет на сорок пять, полноватый, с черными вьющимися волосами, местами с сединой на концах, карие глаза смотрели вдаль. Он был немного курносым, с темными прямыми усами, высоким лбом и в вязаном сером свитере. Второй был моложе, около тридцати пяти, аккуратно подстриженный, с зализанными назад русыми волосами, в прямоугольных очках, с тонким расчетливым взглядом серых глаз, острый нос, костюм и немного выдающийся вперед подбородок только добавляли образу этого человека расчетливости и проницательности. Третий же был массивный, крупный парень, коротко подстриженный, с квадратным подбородком и глубоко посаженными глазами зеленого цвета. Этот был в обычной темной футболке, под которой просматривались мощные трапециевидные мышцы. Таймер в верхнем углу отсчитал первую минуту. Виктор принялся было рассматривать людей внимательнее, но взгляд его сразу почему-то упал на первого персонажа. Спустя полторы минуты он сделал свой выбор. После клика по фотографии окно закрылось и снова появился балахон:

– Вы сделали выбор, в следующую среду мы свяжемся с вами. Ваше первое желание – теперь наша забота. А пока что приятного дня!

Экран компьютера вновь принял привычную для Виктора форму. В браузере снова появился список непрочитанных сообщений, однако письмо, которое он открыл полчаса назад, исчезло, оно будто бы и не приходило: ни в спаме, ни в корзине Виктор его найти не смог. Что все это значило? Он погрузился в раздумья. Все это было странно, непонятно и как-то просто. Его отвлек телефонный звонок, главный редактор по понедельникам в девять утра собирал всех у себя на планерку, Виктор опаздывал уже на десять минут. Он спохватился и рванул на третий этаж, в кабинет своего начальника.

Александр Вербинский – главный редактор журнала – сегодня был не в духе, впрочем как и всегда по понедельникам. Человек он был пьющий и грузный. Помимо своих обязательств он по совместительству выполнял всю рутинную работу молодого директора, за что пользовался хорошим положением среди владельцев журнала и имел регулярные премии, в отличие от остальных сотрудников.

Виктор, отдышавшись, вошел в приемную – секретарши на месте не было, она, видимо, тоже присутствовала на планерке. Он старался как можно незаметнее войти в кабинет, но на фоне всех собравшихся выглядел как розовый слон на детском утреннике. Он весь сжался и постарался без щелчка закрыть дверь, глядя на ручку, однако у него это не получилось. Когда же он перевел взгляд на длинный стол, он встретился со сдерживающими смех коллегами и недовольным лицом Александра Михайловича, скрестившего руки во главе стола. Орлиный взгляд его голубых глаз сейчас дырявил насквозь опоздавшего подчиненного, седые виски пульсировали, но скорее от похмелья, чем от гнева, усы и нос картошкой незаметно подергивались, а вытянутый подбородок двигался туда сюда, скрежеща зубами – у шефа явно болела голова.

– Здравствуйте, Виктор Сергеевич. А мы вот все собрались, ждем вас тут… – сказал начальник.

По толпе пронесся сдержанный смешок.

– Извините за опоздание, увлекся редактированием подготовленной к будущему выпуску статьи.

– Неужели?

– Да, вот, – Виктор показал листок бумаги, который он впопыхах схватил со стола перед выходом из кабинета. Это была та самая статья, которую он написал в пятницу.

– Оставишь мне почитать. Присаживайся, – смягчился шеф.

Виктор сел на свободный стул у самого выхода, опустив глаза и стараясь не смотреть на коллег. Как только угроза выговора отступила, на первый план снова вышли события получасовой давности. Главный редактор что-то говорил, но Виктор даже краем уха не вслушивался в его речь, он просто смотрел куда-то сквозь стол и периодически кивал. За ним следят, скоро ему должны помочь с книгой, а что потом? Зачем он выбирал этого человека? Он не заметил, сколько времени прошло, из комы его вывели ощущение, что его трясут за плечо, и громкий голос Александра Михайловича: