Как я камеру в руки взял

Как я камеру в руки взял
Артур Михеев

Видеосъемка увлекает тысячи людей по всему миру и становится все доступнее с каждым днем. У каждого из тех, кто читает эту книгу, есть реальная возможность стать самым настоящим художником и начать свой путь в этом замечательном мире. Я же расскажу про свой. Это не учебник и не инструкция. Это опыт, изложенный в максимально простом и понятном виде.

Как я камеру в руки взял

Артур Михеев

Артур Михеев

Корректор Анастасия Борисова

© Артур Михеев, 2020

ISBN 978-5-4498-4472-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Эта книга – не истина в последней инстанции, не инструкция к действию. Это лишь моя попытка поделиться опытом. Ваша задача – пропустить информацию через себя, отсеять лишнее и оставить только то, что действительно важно.»

ВВЕДЕНИЕ

Когда мне было шесть, я поступил в музыкальную школу. Тот период своей жизни я помню смутно, но отчетливо помню одно – я мечтал стать музыкантом.

На одном из занятий по фортепьяно, я, играя по поставленным передо мной нотам, случайным образом положив руки на клавиатуру, извлекаю звук, который кажется мне интересным и глубоким. Мелодия в таком виде несколько преобразилась, стала интереснее и глубже. Моя преподавательница – пожилая женщина в больших, старых очках, хмуро одернула меня, заметив, что при игре на фортепьяно нужно использовать только «правильные» аккорды, да и вообще, мне не следовало бы отступать от нот. Будучи маленьким, безвольным человечком, едва ли достававшим руками до раковины, я не стал спорить, тем не менее, благодаря музыкальной школе и этому эпизоду в частности, я на какое-то время потерял интерес к музыке.

Тот «неправильный» аккорд – мой штрих, который я тогда (пусть и не осознанно) внес в уже созданное кем-то произведение. Мое видение прекрасного. Мой путь, если хотите. И у каждого, кто читает эту книгу есть свой путь, не похожий ни на чей другой. Именно поэтому это не инструкция и не учебник, который скажет вам, что надо делать «только так и никак иначе». Я глубоко убежден, что «правильно» и «неправильно», «хорошо» или «плохо» слабо применимо к искусству в любом его проявлении. Эта книга – мой опыт, который я изложил в максимально понятном и доступном виде. Это мой путь, который вы можете пройти вместе со мной, а в конце решить, было ли то, о чем я вам расскажу, ценным и полезным.

«Я никогда не любил правила. Искусство – это не математика и не химия. Это переживания, мысли и опыт, интерпретация реальности пропущенная через сознание скульптора, художника, поэта, музыканта и, конечно же, оператора»

ЧАСТЬ I

ДЕТСТВО

Я уже не помню, когда впервые взял в руки видеокамеру. Помню, что это было достаточно давно для того, чтобы этого не помнить. Было это в те времена, когда видеокамеры были особенно дорогим и редким удовольствием. Далеко не каждая российская семья в те годы могла себе это позволить. Что уж там, в год моего рождения все вокруг находилось в состоянии невероятного напряжения и депрессии, и это ощущалось на всех уровнях. Одна страна разваливалась, а на ее месте потихоньку возникала другая, в центре города разъезжали танки, а за продуктами первой необходимости выстраивались длиннющие очереди. Это было смутное время, которое я, к счастью, смутно помню. Детство запомнилось мне исключительно в ярких красках. Все неприятности того периода благополучно меня миновали. Что до камеры, то мои родители, к счастью, были в числе тех, кто несмотря ни на что все же мог позволить себя подобные радости. Я, разумеется, не вспомню ни модели, ни точных технических характеристик (которые меня тогда, само собой, интересовали не сильно). Помню я лишь мутноватую, почти квадратную, 4 на 3 картинку, испещренную мелким шумом, и восторг, который эта камера вызывала у моего отца.

Однако тогда мне было всего пять, и больше всего меня в те годы интересовали цветастые мультики по-тогдашнему, еще старому «2х2», видеоигры и конструкторы, которые я любил больше всего. Само собой, в те годы едва ли я задумывался о том, чем буду заниматься в будущем. «Кем ты хочешь стать, когда вырастишь?» – часто спрашивали меня взрослые. Я не знал. Какое-то время я мечтал стать плотником. С детства обожал что-то мастерить то из пластиковых деталей «LEGO» и «MEGABLOCKS», то из дерева. Однажды в подростковом возрасте мне удалось сколотить самый настоящий стол, за которым даже можно было сидеть. Среди моих желаний были и весьма странные. Например, водить такси. Почему и откуда в моей стриженной под горшок голове взялось такое желание, я сказать не смогу. Скорее всего, увидел что-то по телевизору, который на тот момент, во времена, когда про интернет, само собой, не слышал никто, был всей моей жизнью, как, впрочем, и для каждого ребенка того поколения. Кевин Маккаллистер был невероятно точен в небезызвестном «Один Дома 2», сказав: «Мэм, я ребенок. Телевизор – это моя жизнь». В те годы я и подумать не мог, что когда-нибудь в будущем свяжу свою жизнь с видеосъемкой и уж тем более буду получать от этого не только удовольствие, но и деньги.

Хотя должен сказать, что мне почти всегда нравилось снимать: в младших классах я снимал на простенькую камеру, что мне подарили родители, а в старших классах ее заменил смартфон (да-да, уже тогда), но едва ли я осознавал серьезность того, что делаю. Это было, скорее, баловство.

В шестнадцать родители купили мне телефон, способный записывать видео в более-менее пристойном (по тем меркам) качестве. Да, в мизерном разрешении, да, не более тридцати секунд, но записывать! Это была небольшая синяя трубка от «Siemens». Точная модель, как вы уже могли догадаться, навсегда покинула чертоги моей памяти.

Тогда это впечатляло. Видеокамеру отныне можно было просто положить в карман, отправиться куда угодно и запечатлеть все, что покажется тебе интересным. Гулять я тогда, правда, не особенно любил, будучи невероятно домашним ребенком, а вот своих родственников донимал усердно. Особенно доставалось бабушке, которая тогда была моим любимым объектом для съемки. С ней я провел большую часть своего детства, и во многом именно ей я обязан своим творческим мышлением, которое она развивала во мне бесконечными играми. Отец не особенно уделял мне времени, занимаясь своими собственными делами (тоже, кстати, творческими). Он покинул семью, когда мне было всего одиннадцать, однако, на моей пусть и не долгой памяти папа постоянно что-то создавал: писал музыку, рисовал и даже проявлял себя в дизайне интерьеров. Меня, как и многих окружающих, он не часто посвящал в свои мысли, идеи и задумки, будучи весьма закрытым человеком. Эта черта характера определенно перекочевала и в меня. Не могу сказать, что я сильно рад по этому поводу. Закрытость несколько мешает в профессии, которая предполагает постоянное взаимодействие с людьми. Да и так уж вышло, что человек существо социальное. Кем бы вы не работали, вам так или иначе придется коммуницировать с окружающими.

Мама тоже была творческой. Будучи работницей телефонного узла (а позже банка), что располагался всего в нескольких сотнях метрах от нашего дома, она окончила Музыкальное училище имени Гнесиных на отделении эстрадно-джазового вокала. Вместе с отцом они то и дело записывали музыку, где она чаще всего была голосом, а он всем остальным. Несомненно, музыкальная семья отразилась и не мне.

Долгое время я мечтал стать музыкантом. Если помните, эту книгу я начал с музыкальной школы, которой посвятил около года, и которую без сожалений бросил, о чем не жалею ни секунды и по сей день. Виной был сам подход к обучению. Вспомните себя за школьной или университетской скамьей. Что испытывает большинство из нас, едва услышав слово «учеба»? Верно – скуку. Я глубоко убежден, что скучать вас заставляет не Шиллер, Бетховен или логарифмическая формула. Скучать вас заставляет бездарный преподаватель, который убежден в том, что учеба – это необходимость, через которую суждено пройти каждому ребенку. «Тяжело в учении, легко в бою» – так звучит хорошо известная каждому народная мудрость. Мудра ли она настолько, чтобы принимать ее за истину?

Никогда бы не подумал, что Химия, История и Биология могут быть интересными предметами. Подумать только, изучать пестики и тычинки может быть увлекательно, а углубляться в реформы Петра невероятно захватывающе и даже забавно. Этим я обязан преподавателям, которые помимо унылой зубрежки прилагали немало усилий и таланта к тому, чтобы 12-летние дети с радостью ходили на их уроки и даже что-то запоминали. Увы, преподавание – это талант. «Далеко не каждому дано учить», – сказал мне как-то преподаватель по социологии в университете и был прав. Доносить информацию в простой и понятной форме так, чтобы она сумела заинтересовать человека, невероятно трудно. Особенно, это касается детей. «Хотите, чтобы у них пропал интерес к музыке? Отдайте их в музыкальную школу» – так гласит еще одна народная мудрость, которая довольно точно описывает бездарное образование. Касается это, разумеется, не только музыки. Тоже самое можно сказать про школу, колледжи, университеты, академии по всему миру, курсы и частные уроки, которые зачастую ведут те, кто неспособен заинтересовать даже того, кто пришел к ним не по необходимости, а за деньги. Я много раз видел, как люди, готовые платить за обучение, едва сдерживали зевоту и жгучее желание посмотреть, что там нового в телефоне на очередной лекции своего преподавателя.

Ярким эпизодом из моей жизни стал PR, который нам в университете преподавала женщина. Она относилась к числу тех педагогов, к которым применимы такие прилагательные, как «интересная», «креативная» и «запоминающаяся». Как-то она дала всей группе задание – выбрать вид деятельности и сделать по нему максимально убедительную и продающую презентацию. Я и еще парочка ребят выбрали фото и придумав несуществующую компанию по печати фотографий «Фото Smile» (идиотское название, я знаю), мы начали работать. В местном канцелярском магазине, мне удалось добыть дешевенькие 3D очки. Позже мы распечатали стереофотографии, которые наш псевдо-салон предоставлял за дополнительную плату. Каждый желающий мог ознакомиться с образцами и оценить технологию. Мы склепали небольшой ролик, в котором я начитал закадровый текст (я уже тогда неплохо говорил – спасибо увлечению видеоблогингом, но об этом позже), где достаточно коротко и ясно описал основные преимущества наших услуг. Все это мы снабдили презентацией с минимальным количеством текста, но максимальным количеством фото. Людям не хочется читать, им хочется смотреть – это было понятно уже тогда. Частой же ошибкой большинства были громоздкие, перегруженные нудными текстами презентации, с минимумом наглядности. Человек – существо ленивое. Наверняка в каждом городе есть, так называемые, «народные тропы» – протоптанные дорожки, которые позволяют значительно сократить путь вопреки уже проложенным маршрутам. Человеку лень идти так, как ему предписывает среда и архитектор, он идет так, как ему удобно. Зачастую, правда, «народные тропы» – это результат бездарного городского планирования, впрочем, это уже совершенно другая тема.

Уже позже, в аспирантуре, делать презентации приходилось часто. Вместо унылых шаблонов из «Power Point» я использовал интересную платформу «Prezi», которая позволяла вдохнуть жизнь в статичные слайды и сделать выступление более интересным и увлекательным. Слава Богу, преподаватели мои старания оценили. Так что же PR?

Разучив текст выступления, мы поделили его с приятелем, что выступал со мной в паре. Всю презентацию удалось уложить в пятнадцать минут. Преподавательнице же были вручены очки, при помощи которых она могла оценить возможности нашего салона. Весь перформанс оказал на нее крайне сильное впечатление, за что мы получили заслуженную похвалу. Девочки из нашей группы, выступавшие после нас, вышли к доске и, раскрыв огромный реферат, начали монотонно зачитывать текст, также разделенный на пару. Свою унылость они позже объяснили тем, что: «У них то была развлекательная тема, а у нас мебельный магазин». «IKEA» тоже мебельный магазин, однако, я никогда бы не подумал, что мебельный магазин может быть настолько увлекательным и интересным. Что мебель можно не тупо расставлять по залу, а формировать из нее комнаты и квартиры, позволять посетителям трогать, сидеть, качаться и активно взаимодействовать с товаром. Важна не тема, а подход. Но вернемся к моему первому мобильнику.

Несмотря на то, что телефоны уже тогда могли записывать видео, о таком понятии, как «мобильное кино» никто, само собой, не задумывался. Что уж там, если даже сейчас для многих, кто занят в профессии, это что-то странное, глупое и бессмысленное. Хотя, безусловно, трудно представить, чтобы ужасного качества картинка тогдашних телефонов могла посеять в ком-то ростки подобных идей. До этого все еще было далеко. Об этом мы обязательно поговорим в одной из будущих глав.

Чуть позже, когда мне стукнуло четырнадцать, родители подарили мне мою первую серьезную (как мне тогда, казалось) видеокамеру. В отличии от старых семейных моделей, эта писала информацию на маленькие DVD диски, которые в последствии можно было с легкостью вставить в привод домашнего компьютера и отредактировать в монтажной программе (тогда это был «Pinnacle Studio» и, о ужас, «Windows Movie Maker»). Со старыми камерами все было куда сложнее, ведь сигнал нужно было сперва оцифровать, и для рядового пользователя, и уж тем более, ребенка вроде меня, это было непростой задачей.

Именно на такую кассетную видеокамеру, за некоторое время до того, как мне подарили более продвинутую DVD модель, мы с моим двоюродным братом и нашим, на тот момент общим другом, сняли наш первый «фильм». И да, я не случайно заключил это слово в кавычки. Громкое слово «фильм» вряд ли будет уместно по отношению к той поделке, что мы сотворили. Однако, как вы понимаете, на тот момент мы были невероятно горды собой, считая, что сделали что-то по-настоящему крутое. Надеюсь, что никто и никогда не увидит этой порнографии.

Под влиянием фильмов-пародий, вроде «Очень страшного кино», мы написали свою собственную пародию с безумно глупым сюжетом и точно такими же шутками, неумело вплетенными то тут, то там. Это была бесконечно идиотская история, которая, ко всему прочему, была еще и скверно слеплена, однако, если вы спросите меня, жалею ли я того времени, что мы на нее потратили, я с уверенностью отвечу – нет! Спустя годы, ко мне пришло осознание, из которого я сформулировал первую важную мысль:

«Любой опыт полезен».

Все, что бы вы не делали в своей жизни, можно обратить себе в пользу. Абсолютно все, что угодно. Вас забрали в армию против вашей воли? Займитесь спортом и научитесь обращаться с оружием. Вы сломали ногу и оказались прикованы к постели? Начните читать или научитесь чему-нибудь, что не требует от вас подвижности. Любую, даже самую ужасную ситуацию, можно обернуть себе во благо.

Чуть позже я попросил своего отчима помочь мне с оцифровкой фильма. Если сегодня сделать это можно безо всяких проблем у себя на дому, то тогда процесс был не так очевиден. Пришлось искать специального человека, ехать к нему в студию и просить помочь. Он был хорошо знаком с моими родителями, а потому денег за работу не взял. Помимо нас там был еще один мужчина. «Я, если что, профессиональный видеооператор, так что имейте ввиду на будущее», – сказал он мне с улыбкой на лице. Разумеется он шутил. Мне до сих пор немного стыдно за то, что мы заставили взрослого человека заниматься оцифровкой нашего идиотизма.

Чему меня научил этот ужасный «фильм», и какой опыт я извлек? Во-первых, я понял, что снять кино (пусть даже и бесконечно плохое) не так-то просто, как мне казалось до этого. Это не игра и не развлечение. Снимать – это, в первую очередь, работа. И заниматься ею нужно в том случае, если она доставляет удовольствие. Снимать – это все равно, что делать татуировку. Порой это больно, но это приятная боль. И когда в конце, ты смотришь на результат – то понимаешь, что страдал не зря.

Это было чертовски плохое «кино», но это был опыт, пожалуй, первый серьезный опыт, который многому меня научил. С тех пор прошла куча времени. Многого я не помню, однако, то, что помню точно, мне определенно нравилось снимать, как бы тяжело не было. Я без какой-либо тягости вставал с раннего утра и шел с остальными на дорогу, которая была пустой только в это время суток, чтобы снять нужную нам сцену. Мне было не сложно переснимать что-то раз за разом, чтобы добиться того, чего я хотел. Кино захватило меня с головой, а возможность рассказать свою собственную, пусть и безумно глупую историю опьяняла. То лето пролетело как один день.

Могу сказать с уверенностью, что тогда, будучи еще совсем ребенком, используя видео, я занимался ничем иным, как развитием самого себя. Любые развивающие игрушки вроде конструкторов, пластилина, сборных моделей или пазлов помогают нам взглянуть на мир по-новому, и это особенно важно тогда, когда мы только начинаем его познавать. Видеосъемка – это тот же конструктор, тот же пазл и тот же пластилин, который лепит из нас тех творческих личностей, какими мы станем в последствии. Это ни что иное, как инструмент по средствам которого мы самовыражаемся и говорим что-то окружающим. И если тогда, когда я был ребенком, это было редкой диковинкой, то сегодня, хорошая видеокамера есть практически в каждом втором кармане.

Шли годы, я все также развлекался со своей DVD камерой, которая пришла на смену старой. Однако ничего серьезного на нее так и не снял. Периодически в кадр попадали мои родственники, все тот же двоюродный брат и наши совместные посиделки. Но это все. Время от времени я пытался монтировать. Первым софтом для монтажа, с которым я познакомился был великий и ужасный «Windows Movie Maker». Если вы не застали эпоху этого замечательного редактора, то опишу его просто – представьте себе «Paint», но только для видео. Это до безумия примитивная «монтажка», которая позволяла вам добавлять простые титры, эффекты и делать самые очевидные манипуляции с материалом – подрезать, наложить музыку и внести элементарные коррективы. Периодически софтина глючила и убивала всю проделанную работу. Я страдал, ругался, бесился, но все равно работал. Чуть позже было решено перейти на более продвинутую «Pinnacle Studio», которая правда глючила примерно с той же периодичностью и доставляла ни чуть не меньше головной боли. Зато давала куда больше возможностей. Впервые я узнал о ней от своего отца. Он, как и я, увлекался монтажом и даже (если мне не изменяет память) выполнял какие-то коммерческие заказы. Работал он именно в «Pinnacle Studio». Как и я, он всему учился сам, и в случае с монтажом, учился по учебнику, толщина которого составляла порядка 800 страниц, не меньше. Обучив множество студентов, как лично, так и в рамках различных курсов могу сказать, что на изучение даже более сложного «Premiere Pro» уходит от силы два – три часовых занятия. И вовсе нет необходимости читать все эти неподъемные инструкции. Поверьте, большая часть того, что есть в большинстве монтажных программ, вам никогда не понадобиться.

В те годы я вновь активно увлекся музыкой и умудрился сколотить аж три собственные группы. Мы находили друг друга через доски объявлений в интернете, собирались, тащили те инструменты, у кого какие были и пытались косить под рок-звезд. На тот момент отец нас уже покинул, а ему на смену пришел отчим. Наши отношения не заладились. Я воспринимал его, как странного, непонятного мне мужчину, невесть откуда появившегося в нашем доме. Хотя буду честен – я был рад тому, что больше не живу с отцом. В день, когда я узнал о том, что он съезжает, меня охватила странная радость. Мне было всего одиннадцать, но я прекрасно понимал, что к чему. Отец злоупотреблял выпивкой, мама страдала от регулярных выкидонов с его стороны. Он был сложным человеком. Тем не менее, я все равно его люблю. Это безумно талантливая личность, которая совершенно не понимает, куда направить свою энергию, и в итоге растрачивает ее зря. Отец исчез внезапно, и также внезапно появился отчим.

Первое, что поразило меня – его внешний вид. Это был конец девяностых, когда люди в России одевались примерно так: черные брюки, черные куртки, черные шапки и, разумеется, черные ботинки. Касалось это как мужчин, так и женщин. Он был яркой вспышкой на фоне всего этого серого уныния: тогда еще никому не известные «Тимберленды», яркие синие штаны, красная толстовка, поверх которой натянута не менее ярко зеленая куртка. На руках и шее браслеты и цепи, в ушах серьги. Постоянно улыбаясь, он шутил, был активным и открытым. В России он не был уже давно. Последние девять лет своей жизни он провел в США, а если быть точным, в Лос-Анджелесе. Туда он попал еще в СССР, подписав контракт с местным лейблом. До отъезда он сиял в составе очень популярной группы «Автограф». На родине проект имел оглушительный успех, однако, в Штатах, увы, не сложилось. Женившись на американке, работая то тут, то там он довольно безбедно просуществовал на чужбине все эти годы, после чего вновь вернулся на родину, которая за годы его отсутствия довольно сильно изменилась. Пустые полки булочных сменили супермаркеты, люди активно познавали западную культуру и потихоньку отходили от бурных девяностых. Что именно послужило причиной для возвращения назад мне не известно и по сей день, да и не могу сказать, что меня это сильно волнует.

Как бы то ни было мы не возлюбили друг друга. Он не очень тянулся ко мне, а я к нему. Отношения в первые годы были натянутые. Однако через какое-то время мы все же нашли общий язык и даже стали ладить. Сегодня я могу с уверенностью сказать, что отчим – это человек, вложивший в меня невероятное количество сил, мотивации и желания заниматься творчеством. Он не критиковал, он подгонял. Даже если что-то получалось плохо, он всегда умел сгладить углы и заставить меня ощутить собственную значимость. С одной стороны, постоянная похвала может навредить. Мы должны уметь замечать свои ошибки и тут же исправлять их. С другой стороны, особенно, если речь идет о ребенке, важно не убить желание творить постоянной критикой (пусть даже и справедливой). Воспитание – это невероятно сложная материя, о которой, в любом случае, судить не мне.

Когда мне нужно было записать гитарную партию для своей песни он приходил на помощь. Нужно было спеть что-то на бэк-вокале – отчим был тут как тут. Вспомнил я о нем не просто так. В те годы, я задумал стать музыкантом и настроен был крайне серьезно. Желание, помимо всего прочего, было неразрывно связанно с переходным возрастом и жаждой нравится девочкам, которым, как не трудно догадаться, нравились музыканты. Несмотря на музыкальную школу, я так и не научился играть ни на одном из музыкальных инструментов, однако неплохо пел. Еще в младшей школе это отметили на уроках музыки и даже думали отправлять меня на соревнования, ехать на которые я, правда, не сильно хотел. Поэтому специально пел плохо, лишь бы меня не выставляли на сцену. Это глупо, понимаю, но я боялся и не понимал, зачем мне это нужно. Вообще для меня стало очевидным, что определенно не следует заставлять ребенка делать то, чего он делать не хочет, даже если вам кажется, что так будет лучше. Когда я окончил школу, мама настояла на моем поступлении в ВУЗ. Я же не понимал, чего хочу. Хочу ли я быть плотником, писателем (об этом я тоже мечтал), водителем или художником. «Тебе нужна корочка. Мало ли что!», – говорила она без устали. Забегая вперед, скажу, что корочка, полученная мной в университете, интересовала работодателей примерно также, как то, что мне снилось накануне собеседования (читай, вообще не интересовала). Важнее было то, что я на самом деле умею. И это очевидно. Какая разница, что написано в твоем дипломе, и, где именно он получен, если ты плохо справляешься со своей работой. Отправляя детей, учиться на врачей, учителей, менеджеров или адвокатов, родители забывают о самом главном – спросить, чего хочется детям. Куда лучше насильно затолкать их в ВУЗ, заставить несколько лет страдать, изучая не интересные им дисциплины, а после до старости работать на ненавистной работе (много ли среди ваших знакомых подобных историй).

Если в начале своего творческого пути я был всего лишь блогером, сидящим на шее у родителей, то спустя несколько лет стал видеооператором, работающим с крупными брендами, и преподавателем с собственной онлайн-школой, которого приглашают на выступления такие компании, как ReStore, Huawei, Amediateka, Seagate и многие другие. Это случилось только потому, что я люблю то, чем занимаюсь. По образованию я социолог. Однако едва ли бы я добился успеха в своей области, учитывая, что она не интересна мне от слова совсем. Мне плевать на исследования, мнение населения и мировые тенденции. А если так, то зачем мне это? Куда лучше потратить время на то, что по-настоящему важно. Да, в начале будет сложно. Но через какое-то время посаженные вами ростки непременно дадут плоды. Все, что от вас требуется, так это работать, делать это усердно и любить то, чем вы занимаетесь. Я до сих пор вспоминаю учителей, твердивших, что заработать большие деньги в этой стране возможно только в том случае, если ты бандит, и, что честный человек обречен быть нищим. С годами я все сильнее укрепляюсь в мысли, что эти слова принадлежали неудачникам, всю свою жизнь отдавшим нелюбимому делу и ненавидевшим его всей душой. Я знаю невероятно большое количество людей, которые сколотили состояния занимаясь любимой работой, изобретая, придумывая и меняя мир к лучшему. Возможно всё, если вы талантливы и готовы работать, у вас непременно будут признание, деньги и успех. Однако я отошел от темы. Вернемся к отчиму.

Музыкальное прошлое позволило ему обрасти большим количеством оборудования: множеством гитар, комбиков, педалей с эффектами и много чем еще. Часть из этого он позволял мне таскать с собой на репетиции новоиспеченной группы. Разумеется, я как человек, обладающий видеокамерой, брал ее с собой на каждую из них и записывал все, что видел. Иногда моим родителям казалось, что вместо того, чтобы заниматься музыкой, я только и делаю, что снимаю видео. «Может вы уже будете и музыку писать?» – спрашивала меня мама. Это были веселые времена.

Их я помню весьма смутно. Я даже не помню, где сейчас та самая видеокамера. Быть может на помойке, а быть может пылиться на одной из дальних полок какого-нибудь шкафа. Помню я лишь то, что новая волна увлеченности видео захлестнула меня в последние годы школьного обучения. В младших классах я был странным ребенком – почти не разговаривал, у меня было мало друзей и из-за своей чудаковатости нередко подвергался гонениям со стороны хулиганов. Однако в старших классах меня, как говорится, отпустило. Сложно сказать, почему, но именно в этот период я с новой силой увлекся любимым делом, только на сей раз моей «кистью» стал мобильный телефон. Забавно, но вспоминая свое прошлое, я понимаю, как часто мы использовали мобильники для того, чтобы самореализоваться.

Тогда у каждого уважающего себя старшеклассника был свой собственный телефон, умеющий худо-бедно снимать видео. Был такой и у меня, который со временем сменил ту самую синюю трубку от «Siemens», и, если мне не изменяет память, это была «NOKIA» (модель не вспомню, хоть убейте). Видео этот телефон писал скверно, но его возможностей было вполне достаточно, чтобы то и дело записывать наши школьные похождения и вывешивать их на мой первый в жизни сайт, который я склепал на небезызвестном тогда хостинге narod.ru (http://narod.ru/).

В основном это были обычные подростковые кривляния и отборная матерщина. Сайт же я назвал в честь своего пса – http://macbed.narod.ru (http://macbed.narod.ru/). Сегодня он, само собой, не работает, радуя случайных посетителей лишь черным экраном и невзрачной надписью, сообщающей о переезде на новый хостинг (там сайт тоже не ищите – линк ведет в пустоту). Отчим вскоре нашел новую работу, став вокалистом группы «Ария», которым он проработает с десяток лет.

В те годы я не задумывался о будущей профессии. Я весьма скверно учился, за что время от времени получал нагоняя от мамы, которая просила меня взяться за голову, если я хочу чего-нибудь добиться в жизни. Можно сказать, что в те годы я просто плыл по течению. Я думаю, что почти никто из моих сверстников не знал тогда, что его ждет в будущем. Кто-то впоследствии стал инженером, кто-то продавцом, кто-то даже известным диджеем, но едва ли кто-нибудь из них мог предвидеть это заранее. Тогда мы были лишь детьми.

«Детство дало мне многое. Не осознавая этого, я по сути уже тогда выбрал свой будущий путь»