– Не лишайте меня слова, господа. Я один из первых заявлял во всеуслышание, что Данилевский плюет на законы и наши постановления. Не удивлюсь, если это чудесное превращение гриппона результат халатности. И это не первый подобный случай. Халатность! Стоит ли напоминать о произошедшем много лет назад в Екатеринодаре?
– Профессор Кор, все же успокойтесь. Ваши опусы нелепы и преждевременны, – настаивал председатель.
Данилевский молчал.
– Кирилл Иванович, – обратился к нему Рубский, – мы сидим здесь уже больше часа. И догадки у нас, как вы понимаете, самые разные. Нами была проведена дополнительная экспертиза. Несколько независимых друг от друга ученых групп, невероятное количество тестов только за прошедшие сутки. И никак, понимаете, никак ученым не удалось получить гриппон, роднящийся с «белой язвой». Вы осознаете, что влечет за собой обнародование этой информации?
– Для меня, коллеги, – начал Данилевский, – родство нашего гриппона с «белой язвой» такой же сюрприз. Я привез дополнительные документы, которые прольют свет на это открытие. И, надеюсь, разрядят обстановку.
Данилевский повернулся назад.
– Константин, передай документы.
Кирилл только заметил, что за Ольгой сидел Хавеев. В глубине он надеялся, что Данилевский взял его с собой как выдающегося сотрудника. А на самом деле он привел его на убой как виновника неправильной мутации.
Константин выхватил у Кирилла электронные документы и быстрым шагом направился к пульту управления. Через несколько минут копии отчетов появились перед глазами у каждого профессора. Совет погрузился в раздумья.
– Простите, – из полумрака задних рядов раздался голос.
За столом возле пульта управления сидел человек. Лицо его было еле видимо, но зеленые глаза ярко горели во мраке.
– Но почему же эти документы не были предоставлены раньше?
Данилевский занервничал.
– Видите ли, рутинная работа доставляет массу мелкой работы, – отвечал профессор. – Возможно, они затерялись в потоке бумаг и просто не были замечены.
– Бумага – вещь, достаточно часто теряющаяся, а как быть с электронным отчетом об опыте? В нем этих данных тоже нет.
Ученые смотрели на Данилевского. Профессор не знал, что и ответить. И чем больше он искал подходящий ответ, тем больше его это злило. Его точно к стене прижали. Ложное чувство вины овладевало им. И все это видели.
– Поймите правильно, профессор, – человек с зелеными глазами пристально смотрел на Данилевского, – эти документы нигде не значатся. Их нет, но вот вы их откуда-то берете…
Данилевский смотрел то на человека во мраке зала, то на своих коллег, готовых обрушиться на него, то на бумаги, что лежали перед ним. Ответа не было. Он не знал, что говорить.
– Это моя вина! – вскочил со своего места Кирилл. Свет над ним автоматически зажегся.
Все посмотрели на него. Зеленоглазый уставился прямо на него. Кирилл вздрогнул.
– Я пере… перепутал до… документы. Я не указал процесс второй стадии…
– Кто вы? – зеленые глаза не отрывались от новой цели.
– Кирилл Семиовский, младший сотрудник в лаборатории профессора Данилевского.
– Но простите, – вмешался профессор Рубский, – вторая стадия полностью описана в отчете. Молодой человек, не путайте нас.
– Вторая стадия моего ускорения, а не… не мутации гриппа в гриппон, – пояснил Кирилл.
Он посмотрел на профессора. Гневный взгляд Данилевского жаром брал в кольцо.
– Простите, я виноват, – произнес Кирилл, глядя на своего профессора.
– Вы нас окончательно запутали, – произнес профессор Талматов.
Его молодой ученый знал не понаслышке. Они оба были родом из одного города. И однажды, еще учась в школе, Кирилл записался слушателем на мастер-класс по биохимии, руководителем которого был профессор Талматов.
– Кирилл хочет сказать, – начал объяснять Данилевский, – что он, участвуя в работе по созданию базы для исследования мутации гриппона, применил свою собственную методику ее приготовления. А именно: он ускорил ее процесс изготовления. На первый взгляд ничего страшного. Однако, скорее всего, именно это привело к тому, что мы получили гриппон, родственный «белой язве», а не «патологии 6».
– Профессор Данилевский, – вновь заговорили зеленые глаза. – Вы действительно считаете, что младший научный сотрудник способен повлиять на такой сложный процесс мутации гриппа?
– Кирилл достаточно образован. Кроме того, он одарен, – Данилевский сверлил глазами подчиненного.
– Я… я побоялся указать в отчете данные ускорения, – дрожащим голосом объяснял Кирилл.
– Тогда почему они появились сейчас? – задал вопрос профессор Рубский.
– Их я сделал для себя. А когда сегодня собирал все документы, когда это попросил профессор…
– Вы взяли и их на всякий случай, – быстро договорил человек с зелеными глазами. – Достаточно волокиты. Думаю, профессорам будет интересно, как вам удалось сроднить два вируса.
Профессоры повиновались. Словно по приказу, они отвлеклись от Данилевского. Шквал вопросов градом обрушился на голову Кирилла. Профессоров интересовало все. Часть из них интересовалась, как именно молодому сотруднику удалось вывести столь тяжелые для понимания формулы. Другая часть ученых мужей давила конкретными вопросами по вирусу. Всех их объединяло одно чувство – страх. Каждый раз, когда задавался очередной вопрос, профессоры надеялись, что Кирилл ошибется. Что связь гриппона и «белой язвы» окажется роковым совпадением – результатом ошибки в выводе формул или ошибка в проведении опыта. Но Кирилл не ошибался. На любой из ответов он отвечал четко и полно. От дрожи в голосе не осталось и следа. С каждым новым вопросом Кирилл становился более уверенным, он знал ответ на все, что интересовало ученый совет. Опасная близость двух вирусов все чаще тишиной повисала в воздухе. Профессоры напряженно обдумывали ответы Кирилла. Почти шепотом, словно прячась от чего-то, они переговаривались между собой. Тут же на листах бумаги они рисовали формулы, цепочки, делали выводы. И только Кирилл возвышался над всеми. Он стоял возле своего стула и взирал, как от его ответов старые, опытные ученые пригибают к столу головы. Как они, поначалу смотревшие на него свысока, сейчас гнут под его словами спины. На его лице даже проскользнула легкая улыбка. Как же не улыбаться. Он так долго мечтал о свете большой науки. А сейчас сама большая наука тускнеет на его фоне. Кирилл медленно, как и полагается королю положения, окинул зал взглядом… и наткнулся на зеленые глаза.
Человек из сумрака вернул взметнувшегося Кирилла на землю. Одернул цепью и придавил взглядом зеленых глаз. Завороженный, не в силах отвести глаза, Кирилл смотрел на зеленые огоньки во мраке. Огоньки, читающие его мысли.
Глава 2. Удав
После совета ученых в Министерстве науки Кирилл вместе с Данилевским отправились обратно в лабораторию. Профессор оставил Константина в министерстве на всякий случай. Ольга выполнила свое предназначение и вернулась к своим обязанностям в резервацию. Кириллу и Данилевскому было поручено приступить к исследованию гриппона и «белой язвы». Лаборатория микровирусов переводилась на полуосадный режим. Теперь за каждым движением всех сотрудников будут следить сверху.
По возвращении в институт Данилевского встретил почтительный человек в черном костюме. Это был Александр Винбург, присланный во главе наблюдательной группы из министерства. Он мило улыбался, но вместе с тем не скрывал, что его добродушие фальшиво, чем вызывал неприязнь Данилевского. Кирилл сразу почувствовал, как воздух вокруг замер и моментально превратился во взрывоопасную газовую смесь. Достаточно было искры, чтобы профессор вспыхнул. И она не заставила себя долго ждать.
– Профессор, вы уже вернулись? – лицемерная ухмылка тут же заговорила. – Вам, должно быть, уже сообщили, что теперь ваша лаборатория берется под особый контроль?
Человек не представился. «Скорее всего, они знакомы», – пролетела мысль у Кирилла. Профессор изо всех сил пытался не реагировать.
– Рад сообщить, что отныне мы будем работать в тесном сотрудничестве. Совет постановил, что пока известная всем информация о родстве вирусов не будет передаваться наверх. Мы же не хотим, чтобы началась паника среди «белых рубашек».
– Контроль со стороны абсолютно не нужен, – профессор не смог больше молчать. – Мы проведем опыты и без вас…
– Без нас это конечно. Мы ведь прекрасно знаем, что не ради процесса мутации я здесь. Но ради того, чтобы результаты мутации не отклонились от цели.
– Вы меня в чем-то подозреваете? – Данилевский зло посмотрел на человека в костюмчике.
На секунду наглую ухмылку смазало с лица чиновника. Но вскоре она незамедлительно украсила его физиономию вновь.
– Что вы, как можно. Вы все неправильно понимаете. Научный мир взорвется, если родство двух самых опасных вирусов подтвердится, впрочем, взорвется не только мир ученых. И вы прекрасно это осознаете.
– Не смейте говорить мне, что я не понимаю всей важности нашей работы! – профессор повысил голос.