Черный квадрат

– Понимаешь, Надя, Янбулатов просто не переживет, если преступник не будет найден. Дело даже не столько в деньгах, сколько в досадной мысли, что кто-то его, уважаемого человека, серьезного бизнесмена, провел как мальчишку вокруг пальца. И все его старания – охрана, сигнализация, ровным счетом ничего не значат. Чувство собственной уязвимости, вот, что самое обидное и страшное. Человек всегда в глубине души хочет иметь опору понадежней, быть уверенным в себе, в окружающем его мире.

– Я все понимаю, за справедливость всегда нужно бороться. И опускать крылья перед паразитами, которые всегда пытаются жить за счет других не стоит, – тихо ответила Надежда.

– Надя, Чингиз однажды сильно испугался в детстве. После его часто обжали на улице, вскоре остался один, и без средств к существованию. Но он всего добился сам, однако страх остался. Страх все потерять. Это человек, который привык строить, но не разрушать. Он боится, что у него все отнимут…

Глава 2

Родственник

Надежда сидела за компьютером, но не работала, а размышляла. Экран монитора давно погас. Маевская встала, отыскал в глубоких ящиках стола старую, потрепанную годами, пухленькую записную книжечку песочного цвета и решительно потянулась за телефоном.

В почти пустом кафе «Эллада» негромко играла легкая музыка. Запах кофе вперемешку с чем-то десертным. За крайним столиком сидел крепкий мужчина в легкой серой куртке. На столе лежала сложенная вдвое газета, сверху мобильный телефон, на спинке стула висела небольшая кожаная сумка коричневого цвета. Все совпадало, это он. Надежда подошла ровным шагом, и уверенно посмотрела:

– Максим?

Светловолосый мужчина с белесыми бровями и внимательным взглядом, кивнул и указал на кресло напротив.

Маевская присела за столик, улыбнулась, разглядывая его руки. Сильные, жилистые, похоже Максим очень крепкий физически.

– Как вы меня нашли, как вышли на меня и вообще, что все это значит? Ведь по телефону звонили явно не вы? В трубке был голос другого человека. Потрудитесь объяснить, пожалуйста, что, собственно, происходит? – Максим наклонил голову.

Надежда отметила, что у него внимательный и цепкий взгляд. Несмотря на то, что парень выглядел молодо, похоже, перед ней умудренный опытом жизни человек.

– Не волнуйтесь. Все в порядке. Начнем с того, что я когда-то работала вместе с вашим отцом, когда вы пришли в полицию, я уже уволилась. А голос сменила при помощи аппаратуры, сейчас это пара пустяков, мне помог знакомый звукорежиссер. Просто так надо, я вынуждена шифроваться, так как за мной может вестись слежка, – Надежда плотно сжала тонкие, чуть накрашенные губы.

– Ну ладно, рассказывайте, что, собственно, за дело такое в стиле супергероев.

Максим посмотрел на нее, Надежда в свете люминесцентных светильников выглядела особенно бледной.

Маевская вкратце пересказала историю и предложила выгодное обоим сотрудничество. Она помогает ему, а он ей. Каждый ведет свое расследование, делится полезной информацией, соображениями.

Внимательно выслушав, Максим Александрович, посмотрел удивленными глазами:

– Интересно. А зачем вам это все надо? Второе – зачем мне это надо? Насколько я понял, что пострадавший не собирается обращаться в полицию. Нет бумажки, нет дела. А у меня не так много свободного времени, чтобы заниматься благотворительностью.

– Ага. А преступник или преступники гуляют на свободе и пьют шампанское, считая всех за полных лохов. Живем в формальном мире, предпочитаем не замечать зло, действуем, как роботы, все только по команде. Зачем мне это надо? Трудно объяснить, простой логикой не получится. Скажем так, мне это очень нужно. Я заинтересована в том, чтобы помочь хорошему человеку. Вам же будет интересно быстрее раскрыть преступление, поймать преступника или даже организованную преступную группировку. А что касается заявления, да это непросто, но я постараюсь убедить подругу, чтобы она написала. Пусть ей предстоит непростой разговор с мужем, но ничего, и это пройдет. Так ведь?

Маевская с любопытством глянула на сотрудника полиции, который скорее ей напоминал спортсмена.

– Ну, даже не знаю… вы должны понимать, что будет трудно. Работать придется не просто много, а очень много. Да и вообще, одобрит ли это мое начальство?

Надежда отпила глоток из бокала.

– Максим, а вы не раскрывайте все карты. Со временем все утрясется, как в тетрисе. Даже если я что-то раскопаю, я не стану об этом всем трезвонить, мне главное, чтобы преступник был пойман. Чувствую, что здесь дело непростое. Нутром чую, тут какая-то тайна. Ну как, уговорила? – Надежда подняла светло-голубые глаза.

– Как бы да, но я даже не знаю… времени совершенно нет, да и вообще как-то все это совсем не вовремя, – Потетинов стал тереть лоб.

В кафе было уютно, в противоположном углу сидели парень с девушкой постоянно смеялись, что-разглядывая в телефоне. Они ничего не замечали вокруг им было хорошо вдвоем, периодически взрывались смехом.

– Зато вы сделаете доброе дело. Как известно, добрые дела без награды не остаются. А вдвоем мы все сделаем быстро, как говорится, одна голова хорошо, две еще лучше, – искренне улыбнулась Надежда.

– Так уж и быть. Ладно, давайте попробуем. Тем более с такой очаровательной девушкой я готов взяться за дело, – он пожал плечами.

– Только учтите, я замужем! – сморщила чуть курносый носик Маевская.

– Зато я свободен, – развел руками Максим.

– Вот это отлично, – Надежда потрясла руками, как дирижер.

– А чего, собственно, здесь хорошего? – опустил уголки губ Потетинов.

– Жена или подружка не будет ревновать. Когда я буду в качестве помощника, все будет гораздо проще.

– Почему вы так считаете?

– Во-первых напарник женщина почти никогда не вызывает подозрений. Во-вторых, женщине проще, ей больше доверяют. В-третьих, у меня есть некоторые способности строить стройные логические цепочки и все вокруг замечать. Еще осваиваю технику рукопашного боя, превосходно вожу машину, на ты с различной техникой. Надеюсь, убедила? – самодовольно ответила Маевская.

– Практически Рэмбо… – уважительно закивал Максим Александрович.

Электронные часы в отделении полиции зелеными цифрами высвечивали одиннадцать утра, Надежда собиралась передать Потетинову всю накопленную информацию. На месте его не оказалось, Маевская терпеливо ждала у кабинета.

Надежда так углубилась в свои мысли, что не заметила, как к двери подошел высокий мужчина в черной кожаной куртке поверх формы. Свежий, бодрый и сильный, как могучий лесной дуб.

– Здравствуйте, – произнес Максим, от которого пахло терпким мужским одеколоном.

Он был гладко выбритым, волосы соломенного цвета аккуратно подстрижены.

Надежда встала, подошла к нему, и они вошли в кабинет. Максим щелкнул выключателем. Она разглядела место, где раньше сидел его отец. Практически ничего не изменилось, только вместо допотопного компьютера с монитором на базе кинескопа на столе она увидела ноутбук.

– Что будете, чай, кофе? Честно говоря, не успел позавтракать, составите мне компанию? – он наклонил голову.

Вот это другое дело, подумала она, да и неплохо бы побаловать себя чашечкой кофе. Максим повесил куртку на пластмассовую вешалку. Маевская глянула на погоны – четыре звездочки.

На лице у Максима легкая усталость, но он старался выглядеть приветливым и общительным. Максим снял китель, развязал галстук, повесил его в шкаф, уселся за стол возле окна.

В кабинете было немного душновато, Надежда встала и открыла форточку.

– Итак, Максим, приступим? Алия написала заявление, мне с трудом удалось ее убедить. Странно, люди хотят жить в справедливом и добром мире, но при этом сами пальцем пошевелить не собираются. Позиция моя хата с краю – наверное, девиз нашего времени.

– Да. Надежда, давайте договоримся так, я буду вам оказывать содействие, но, не так часто и не так много, у меня еще куча других дел, помимо этого банального похищения денег. Второе. Я собираюсь поступать в академию, приходится много заниматься. Времени, сами понимаете, у меня практически нет.

Потетинов достал с полки чашки, сахар, пряники. Извлек из сумки пакет, выложил на стол бутерброды с любительской колбасой.

– Не, Максим, так не пойдет. Вы просто обязаны мне во всем помогать, – насупилась Маевская.

– Чего это? Из-за того, что вы с моим отцом работали? – нахмурился Максим.

– Не только, – помотала головой Надежда.