Прости

– Сожалею. Но, нет. Прогрессирующий вампиризм не лечится. Исследования в этом направлении уже давно ведутся, но пока безрезультатно.

В голосе Дмитрия Алексеевича было столько грусти… а ещё теплоты, понимания и сочувствия.

Из моих глаз невольно потекли слёзы. Я был морально убит. Мне всего шестнадцать, а через несколько недель, в конце сентября или начале октября – я умру. Окончательно. Навсегда. Так и не начав толком жить. Потому что становиться вампиром я, точно не собираюсь.

– Ну что вы, Денис, возьмите себя в руки. У вас ещё есть время подумать, подготовиться, и решить, останетесь вы жить или умрёте. Я лично считаю, что умирать в шестнадцать несусветная глупость. – Дмитрий Алексеевич мягко сжал моё предплечье.

– Без поддержки вас разумеется никто не оставит. Это наша работа. А пока… Вот. Возьмите эти леденцы. Они облегчают проявление симптомов.

Врач достал из ящика стола и протянул мне пакет с леденцами, в весёлых ярко-зелёных фантиках.

– Не буду!

– Ну-ну, не дурите. Себе же хуже только сделаете. Будете терять сознание гораздо чаще. Если у вас уже на начальной стадии такое, что говорить о том, что будет дальше?

Насупившись, и глядя куда-то в сторону, я нехотя взял предложенный пакет.

– Надо позвонить и сообщить вашим родителям… – начал было говорить Дмитрий Алексеевич, но я его резко перебил.

– Нет! Только не это! Я же говорил вам, как мой отец к этому относится!

– Но это моя обязанность!

– Прошу вас! Пожалуйста! Дайте мне время всё это осмыслить, и решить, как поступить! У нас в семье, эта тема под строжайшим запретом. Не хочу, чтобы родители знали правду! Она их убьёт!

– Ну, хорошо.

Печально, и как-то обречённо, вздохнул Дмитрий Алексеевич, похоже уже догадываясь о моём решении, и протянул мне листок с номером телефона.

– Если появятся вопросы, понадобится помощь, или ещё что-то – звони. Твой номер у меня уже есть. Медсестра дала. Я поставлю тебя на учёт и буду за тобой присматривать.

– Спасибо.

Мрачно отозвался я.

– Не за что…

Тихо произнёс мне вслед добрый доктор.

***

Выйдя из кабинета, я было подумал «забыть» пакет с вампирскими леденцами на подоконнике, но в последний момент передумал, и закинул его на дно сумки.

В голове роились мрачные мысли. Солнечный день, начавшийся так беззаботно, теперь потускнел, и его уютная жизнерадостная атмосфера наоборот угнетала. Словно глумилась надо мной! Всё произошедшее казалось дурным сном, от которого хотелось немедленно проснуться.

Неужели всё это реально и происходит со мной на самом деле?! Неужели я действительно превращаюсь в чудовище?! В самый большой папин кошмар… Три недели! Каких-то три-четыре недели! И в конце месяца меня не станет… Как же это больно!

Часть 2

Незаметно выбравшись из «Вампирского Центра», я всё теми же козьими тропами вернулся обратно в школу. Времени на размышления у меня больше не было. Я очень торопился. Мне нужно было успеть предотвратить, замаячивший на горизонте грандиозный кошмар. И я очень боялся, что уже опоздал.

Но мне повезло. Задыхаясь от быстрого шага, практически бега, я ворвался в медпункт, где узнал от медсестры, что моим родителям она ещё не звонила. А сообщила обо мне только завучу, потому что директора сегодня в школе не было.

Бегом метнувшись к кабинету завуча, я обнаружил её, как раз собирающейся звонить моим родителям и в последний момент успел от этого отговорить.

Это оказалось не так сложно, как я думал. То, что мой отец антивампирщик, ни для кого не было секретом. Он изрядно вынес им мозг, почти на каждом родительском собрании возмущаясь по поводу того, что подростки-вампиры учатся наравне с людьми в одном классе, не зная, кто есть, кто.

А ещё его раздражали проверки, которые проводили раз в несколько месяцев. И больше всего выводили из себя донорские дни, когда ученики-люди, в качестве благотворительной акции, жертвовали свою кровь на нужды вампиров.

Вкупе, всё это оказалось достаточно весомым аргументом, чтобы не сообщать моим родителям обо мне. Даже удалось «выторговать» разрешение прогуливать часть занятий и не делать ДЗ. Какой теперь во всём этом смысл, если через месяц я умру? В том, что вампиром я не стану, не было сомнений ни у меня, ни у неё, ни у кого-бы то ни было ещё, кто знал меня и мою семью.

Судя по промелькнувшему выражению в глазах завуча, она втайне злорадствовала. Ещё бы! У сына ярого антивампирщика прогрессирующий вампиризм…

Я видел, как рука женщины всё ещё тянется к телефону. Её явно подмывало нарочно позвонить моим родакам и сообщить им «приятную новость», чтобы поглумиться. Так вам мол и надо! Однако перспектива конфликта с моим отцом, её абсолютно точно не радовала. Она слишком хорошо знала взрывной и принципиальный характер моего отца. Так что… В её же интересах, гораздо проще было на меня забить. Что она и сделала.

После, отыскав возле одного из кабинетов Лёху, я скормил ему байку о том, что моя потеря сознания была инсценирована с целью прогула невыученного урока. Типо провернул этот фокус, при помощи одновременного принятия нескольких таблеток понижающих давление, стащенных из материной аптечки. В следствии чего я и грохнулся. И после нескольких таблеток кофеина, выданных ничего не заподозрившей медсестрой, и получасового лежания на кушетке, был благополучно отпущен домой.

Лёха кажется «купился», но очень надеюсь, что он не попытается испытать это на практике. С него станется…

Да. Врать не хорошо. Тем более лучшему другу. Это совсем не в моём духе. Но, блин… Правда слишком чудовищна!

***

На оставшиеся уроки я не пошёл. Вместо этого я несколько часов бессмысленно бродил по городским улицам пытаясь успокоиться, собраться с мыслями, и привести себя в порядок. Чтобы потом прийти домой и вести себя как обычно, не вызывая у родителей никаких подозрений.

Сознание я больше не терял. В глазах не темнело. Но слегка подкруживалась голова и чувствовалась лёгкая слабость в ногах. Нда… Однозначно. Легко мне, не будет. Тем более, если дальше, будет только хуже…

Домой я пришёл чуть позже обычного, когда начало темнеть. И даже не стал врать, честно признавшись, что после уроков решил пройтись и насладиться последними погожими днями. Родителей это объяснение вполне устроило. А папа даже одобрил.

Он у меня на самом деле хороший. Добрый. Вот только к вампирам относится крайне отрицательно.

Окончательно меня накрыло уже потом. Когда после ужина все разбрелись по комнатам и занялись своими делами. А я, снова остался один на один с собой, и своей бедой.

Разве что Васька, будто чувствуя в каком я состоянии, прошмыгнул между ног в мою комнату, когда я туда входил, свернулся рядом в большой мохнатый рыжий калач, и громко замурчал.

Машинально перебирая на гитаре струны, наигрывая какую-то спокойную мелодию, я думал. Думал о том, что мне теперь делать. От осознания того, во что я влип, разрывалось сердце. Я чувствовал себя чудовищем и предателем одновременно.

Как же так?! Почему? Почему именно я?! Я их единственный ребёнок! Родители столько лет заботились обо мне, и так сильно меня любят! Когда я исчезну из их жизни, им будет так тяжело и больно!

На какой-то момент, я позволил представить себе другой вариант развития событий. Тот, в котором я остаюсь. Понимая, что прелести вампирского существования меня совсем не привлекают, я пришёл к выводу, что согласен с папой. Пить кровь такое себе удовольствие. Не хочу!

К тому же, если я останусь, рано или поздно родители обо всём узнают и им будет ещё хуже. Я в этом абсолютно точно уверен.

Что может быть хуже, чем знать, что твой единственный, и горячо любимый ребёнок, стал одним из тех, кого ты ненавидишь? Что может быть хуже, чем быть, тем, кого ненавидят собственные родители? Родители, которых ты тоже, очень сильно любишь! Правильно. Ничего.

Что же мне делать? Что?

Хотя я и так уже это знал. Только не хотел себе в этом признаваться. На самом деле, план родился ещё когда я бродил по городу. В моём случае, самый лучший вариант, это моя смерть. Но нужно всё обставить так, чтобы причинить родителям как можно меньше боли. Нужно обставить всё так, чтобы они думали, что со мной всё в порядке, и я живой и здоровый. Нужно…