– Да, Данила, ты не фломастер! – ехидно вставляет Юля. – И с виду ты очень примитивная конструкция.
Когда Данила злиться – у него надуваются щеки и лицевые мышцы приходят в движение. Кажется, что он что-то жуёт. Но не ртом, а периферией лица.
– Когда же у тебя бюст отвалится? – зло отвечает он.
Вячеслав Игоревич как-то по большому секрету сказал мне, что Данилу можно было бы назвать «Флаг-Фюррер», но это не те слова, которые… Короче, он называет его просто Данила. Иногда – Дани-и-ил. Он высокий, красивый, мускулистый. Мне кажется, что он испытывает ко мне симпатию. Смотрит на меня как-то странно иногда. Но мне он не очень нравится. Я думаю, что он злой. Или жестокий, жёсткий – не знаю, как сказать правильно. Вот если девушка нравится, разве ей говорят с кривой улыбкой: «Ленка! Ты должна быть моей!»? И тянуть в тёмный уголок… Ещё он с Юлией на ножах. Или это их родители на ножах? Но там, где есть Юля – вне универа, конечно – там Данилы нет. И я очень этому рада.
Ну а меня чаще зовут просто по имени. Лена, Леночка, Ленка. Вячеслав Игоревич Леной-Еленой называет. Иногда добавляет Прекрасная. А ещё однажды он обозвал меня «отдушиной». Мне эта прозывалка не нравится, как и Юле её Трясогузка.
– Куда же вы уходите, Лена?! Вы же моя самая любимая отдушина!
Просто Вера однажды заметила, что он плохо на сильные запахи реагирует. Поэтому, если чересчур надушиться духами, то время ответа на вопросы резко сокращается. Она, Юлька и другие девчонки даже целую систему противоположных запахов разработали. Эксперименты проводили, эффективность рассчитывали…
– Я ещё… – выговаривал им Вячеслав Игоревич. – Могу понять вашу бессовестность, нимфы доморощенные. Но мальчиков!, мальчиков вы зачем этому научили?!.
А я в этой их газовой атаке участвовать не захотела. Мне нравится Вячеслав Игоревич. Очень. И я ему нравлюсь. Я в этом почти абсолютно уверена.
– Да не просто нравишься! – ехидничает иногда Юля. – Он слюной, а то и чем похуже на тебя истекает! Невооружённым глазом это видно!
Но мне кажется, что всё гораздо сложнее. Слюной и чем похуже наши мальчики истекают на вечеринках. У той же Юли, например. Или у Людочки один раз было. У Тихона, где Данила ко мне приставал. У меня тоже собирались… А с Вячеславом Игоревичем у нас совместная работа. Занятия он у нас уже полтора года не ведёт. А отдельно он с Юлькой с самого начал занимался. По просьбе её отца, вроде. Ну и я к ним пристроилась. Потом ещё «А зори здесь тихие» появился. А за ним Данила. Я подозреваю, что Данила – из-за меня. Так-то он и сам умный. Его и Веру Фёдорыч, а это самый главный профессор на кафедре, изначально отобрал для индивидуального обучения. А про Юльку сказал: «Не буду с дурой возиться!». Поэтому и возникли её занятия с Вячеславом Игоревичем. Он не считал Юлю глупой. Или заведующий его обязал – точно не знаю. Полгода назад, когда «трясогузка» эта случилась, Юлька обиделась и к другому руководителю ушла. А мы трое остались.
Если бы Вячеслав Игоревич «истекал», как Юлия считает, то это давно проявилось бы, думаю. Уж наедине-то мы с ним, особенно последние полгода, часто бываем. Он как-то пошутил, что муж с женой столько времени вместе не проводят, как мы с ним. Задачка у меня очень сложная, сама не всегда соображаю. А он как-то ненавязчиво подскажет – и всё к арифметике и логике сводится. Уж тогда-то я и сама могу. Ну и с оформлением проще. Да и вообще с ним интересно. Со мной он себя ведёт не так, как с той же Юлькой, например, но очень аккуратно. Ладонь мою своей накрыть может. Ещё я ему позволяю почему-то волосы мои за левое ухо заправлять. Он когда рассказывает, так иногда делает. Я это вообще-то только маме позволяю. Отцу, брату, наверное, позволила бы. Юльке, возможно, ещё. Если честно, то тому, что и он это делать может – есть объяснение. Но это, как говорится, совсем другая история. А правая моя сторона под запретом прикосновений. Шрам у меня там. От уха – и почти до груди спускается. С детства. С тех пор и прячу его от всех. Не хотите истерики – не лезьте к правому уху. Так вот, Вячеслав Игоревич как будто знает об этом. Возьмёт аккуратно прядь волос слева и – как расчёской – за левое ухо забрасывает. А с правой стороны – никогда. Ещё он мой «локон страсти» любит раскачивать. Он его «завлекушкой» называет. Мальчики бы наши так «истекали». А то суют руки куда не надо… А вот… Вот вдруг если бы Вячеслав Игоревич стал ко мне приставать? Захотел бы меня поцеловать, например?.. Стала бы я кричать, сопротивляться, протестовать? – Не знаю. Может быть, и нет…
– Елена! – вижу перед собой негодующую Юлию. – Ещё одна звёздная девушка у нас объявилась?! Ты нам помогать будешь?
– Ага!
Буду, Юля, буду. Что делать-то надо? И пора бы уже Вячеславу Игоревичу появиться. Начнётся всё скоро, а его нет…
Славик
Третья точка уже. Что же нигде нормальных белых роз нет? Ну а здесь, интересно, как с этим дело обстоит? Ага, белые есть, даже неплохие, но без запаха… А те, что с запахом – хилые какие-то и вялые…
– Кремовые и розовые розы у вас замечательные, спасибо, но мне нужна белая, белоснежная…
Не хочу Лене-Елене обычную розочку дарить. Она – необычная, значит, и роза для неё тоже необычной быть должна. Последняя точка осталась, посмотрим там. Сколько время, кстати? Так, до начала защит 45 минут. Успеваю, короче…
Ага, около последней точки – газелька. Ух ты, как интересно, оказывается, цветы транспортируют. Если и здесь не повезёт – тогда и не знаю, что делать…
Повезло, однако! Большая, белоснежная, аромат нежный. И сама розочка – свежая, колючая. Оно!
– Да, в целлофан заверните, пожалуйста.
Теперь довезти в целости и сохранности главное. Трясусь в маршрутке. Минут десять – и я на месте.
Цветочек-то ты купил, а вот говорить что будешь, Славик? Какая она милая и хорошая? Как с ней замечательно было работать? Что никогда её не забудешь? Как об этом вообще говорят, интересно… – И не стыдно тебе, Славик? Не мальчик, вроде, уже. А простых вещей не знаешь… Простых?! Это тебе не модель системы построить и испытать её на нормальный и аварийный режим работы. Это сложнее. Гораздо сложнее. Ничего такого раньше с тобой не случалось? Случалось… Но там как-то всё было само собой… Ну и вот! Положись на случай! Подожди божественного откровения! Надейся, что в самый такой момент тебя нужным словом и шандарахнет! – Ерунда, не верю я в это…
Начать с обычной белиберды? И только потом… Поздравляю вас с получением диплома, Лена, вы закончили университет, стали специалистом, стали совершенно взрослой и теперь мы, возможно, сможем с вами дружить и в дальнейшем… – Бред!
Лена, давайте я буду вашим парнем? Вашим бой-френдом? Вашим молодым человеком? – Чемоданом… Лена, я вас хочу?!. – Ещё больший бред!
Лена, выходите за меня замуж?.. – Вот ты ей нужен! Сколько тебе лет, старина? А ей? Разница-то не очень большая, бывают и такие семьи… Да нет, Славик, девять лет – это много, это достаточно много. Сейчас для неё особенно… А ты гурман оказывается, молодую девицу в жены себе захотел, да?.. Не в этом дело… Просто… Но если я всё время о ней думаю? На руках её носить хочется, хорошее что-то делать… Может быть, это любовь? – Любоф-ь, моркоф-ь… Если согласится, то это, конечно, самый-самый для меня вариант. А вот если откажет, то тогда многие пути-дорожки будут обрезаны… Лучше, пожалуй, не рисковать… Или разрубить всё одним махом? Да – да! Нет – нет!.. А вот если попытаться понять, что если – нет, то тогда получается, что сегодня – последний день. Всё. Больше вы не увидитесь… Нет причины для встреч. И тоска какая-то сразу наваливается… Что же придумать?
Опять предложить увести её в мир, где ей никогда не придётся есть пирожки с жаренной капустой?.. Да уж, Славик, твои шуточки непонятны и общеизвестны… Посмотрит она на тебя, как на дурака, и промолчит… Было уже такое, предлагал. Отвела глаза и промолчала.
Как же это сказать?
Елена, вы мне нравитесь. Очень нравитесь. Возможно, мы и далее сможем с вами встречаться? Если вы не против… – Жалко как-то звучит. Но этот вариант ещё более-менее…
Или испугаешься и ничего не скажешь? – Этого-то и боюсь. Раньше, наверное, говорить надо было. Когда была неизбежность последующих встреч… Когда бедной девочке очень сложно было бы… Послать тебя сложно было бы, короче.
Всё, никаких божественных откровений! Скажу, что нравится она мне. И что хотелось бы и далее встречаться… Устал от этой глупости. Что будет – то и будет. Университета нет, и никакой этой идиотской этики тоже нет. Вот и так!
Приехал… Так, теперь главное – незаметно пробраться и спрятать нашу розочку. Не хочу, чтобы её вообще кто-либо видел. Это наше с Леной дело – и только наше.
Лена-Елена, что же я к тебе так привязался? Сумасшествие какое-то…
Суетятся, небось, с защитой уже. Столы-фрукты-минералки раскладывают… Волнуются… Пять минут позора – и ты инженер! Вперёд, Славик! Моральная поддержка своих дипломников – твой святой долг. Какие бы свои личные симпатии ты там не переживал…
Лена
Приготовления почти закончены. К защите дипломов всё готово. Наталья Алексеевна, довольная, воцаряется на своём рабочем месте, перекладывает какие-то бумаги, щёлкает мышкой… Люда, ругаясь с Сергеем, вешает плакаты. Вера с ними. Она спокойна, как танк. А ко мне волнение возвращается. Где был мой текст?.. Всякие записки и мысли?..
Вот и Вячеслав Игоревич! Я вижу его в конце коридора. Я не зря ждала. Я знала, что он придёт. Мысленно оглядываю себя. Как непривычно в платье с полуоткрытыми плечами. А как там мой бант, розочка и полуворотник одновременно? Всё правильно? Да! Молодец, мамочка! Здорово придумала! А «завлекушка»? На месте… Ну, Вячеслав Игоревич, готовьтесь к поражению глаз!
– Вячеслав Игоревич! Как хорошо, что вы пришли! Я уже думала, что вы не придёте!
– Здравствуйте, Лена! Здравствуйте, ребята! Лена, я не мог не прийти! Даже хладным трупом приполз бы, наверное… Боитесь? Волнуетесь?
– Чего нам, кабанам, волноваться? – говорит Тихон. – Пять минут позора…
На Тихоне очень странный наряд. Рабочий комбинезон со множеством карманов. Только необычно чистый и новый, похоже. Вячеслав Игоревич улыбается:
– Ох, Тихон! Не кочегары мы, не плотники… Что ж это у вас за костюм такой интересный?
– Ну а чего? – отвечает «наши тихие зори». – Удобно же! Он чистый, я его постирал, погладил. Потом же всё равно в лес, праздновать, дрова собирать, костёр жечь. Удобно.
– Ладно, – Вячеслав Игоревич знает, что у Тихона всегда свой взгляд на происходящее. – Не одеждой славен, как говорится… Хотя лучше было бы, чтобы ты был такой же представительный, как наши браты-акробаты, например. Или – Данила! Кстати, никогда тебя таким солидным не видел. Костюм великолепен.
– Спасибо, – басит Данила.
Замечаю, что на меня Вячеслав Игоревич старается не смотреть. Торжественно улыбаюсь. Конечно же, я его поразила! Возможно, в самое сердце!
– А мне вы ничего не скажите? – немного обиженно спрашивает Юлия.
– У тебя свой руководитель есть! – немедленно реагирует Данила. – К нему и иди за советами…
– Вы и в такой день пикируетесь зачем-то… – устало говорит Вячеслав Игоревич.