Гвинпин и Оливка

«Девчачий запах! – решила она. – Нежный, фиалковый. Лет пять назад, возможно, он мне бы и подошёл. Теперь – нет!»

«А как бы тебе хотелось пахнуть? – спросила Оливка саму себя. – Потом и кровью?» Потом усмехнулась. Разозлилась. Подумалось, но уже с какой-то непонятной обидой: «Возьму его с собой! Намажусь фиалками – и пусть он меня всю ночь целует!».

– Всё, наконец? – хрипло спросила она.

С виду подарочный пакет казался пустым. Кроме бутылки шампанского.

– Нет, – Гвинпин замялся. – Есть ещё…

Он распрямился, передёрнул плечами, достал очень красивую целлофановую упаковку. Оливка внутренне напряглась – это было что-то необыкновенно знакомое.

– Вот, – сказал он, протягивая очередной подарок.

Пальцы у него чуть дрожали. От холода?

– Вот – и всё? – удивлённо посмотрела на него Оливка. – Ни одного сопроводительного слова? Надеюсь, это подарок подчеркнёт мою красоту-у?

И вдруг она поняла, что он покраснел. Переведя взгляд на подарок, поняла – почему! Комплект белья. О-очень дорогой! О-очень знакомый! «Откуда же он узнал?!» – судорожно начала вспоминать Ольга. У них были, что называется, отношения, но ничего интимного они никогда не обсуждали. В этот магазин они никогда не заходили. Моника могла знать про её мечту. Но Гвин не общался с ней, в этом Оливка была уверена. Родители? Несколько раз она пыталась уговорить их на такой подарок. Так и не уговорила.

– Зачем тебе это, девочка?! – спрашивала мама. – Всю жизнь жили без этого, не стоит и привыкать. Ходи в нормальных трусах.

А Оливка сама не знала – зачем! Но до слёз в глазах, до ломоты в пояснице – хотела! Именно этот, льдисто-розовый, местами блестящий, местами – тусклый, кружевной, с переливами. Откуда же он узнал?! Представить себе Гвинпина, который по телефону обсуждает с её мамой покупку интимного белья для неё, она не могла. Но факт – вот он, у неё в руках. Сверкает, искрясь розовой зарёй, как снег. Может быть, ей следует обидеться? Подобных подарков Гвин никогда себе не позволял.

– Размер?! – она рванула упаковку, оголяя содержимое пакета…

– Мой… – растерянно проговорила Оливка, убеждаясь.

– Твой… – виновато подтвердил Евгений. – Я подсмотрел… Там язычок такой есть… Матерчатый…

Ольга замерла в растерянности. Она почему-то подумала, что не должна принимать этот подарок. Но внутри неё, в животе, в груди немедленно что-то взорвалось, протестуя против такого решения. «Вот откажешься ты, – издевалась над собой Оливка. – И что он будет с ним делать?». И потом – она же мечтала о таком! Причём, именно об этом варианте. «Не будь дурой! – принялась она убеждать саму себя. – Мечты должны сбываться! И совсем не важно – откуда он узнал. Случайно так получилось! Так бывает! Пусть!».

Виолетта

Я двигаюсь, как сомнамбула. В прихожей сгорела лампа.

Крадусь. В темноте капризной вот куртка моя. Как призрак

Хватает! Ко мне прильнула и нежно так шепчет в ушко:

– На вешалке я уснула. Пойдём-ка гулять, подружка!

Пойдём-ка в снега, Лисичка! Не надо нам киснуть тут,

Оранжевые косички пусть счастье своё найдут.

А следом неторопливый мой шарфик, мой ёжик милый!

Ворчит и бурчит:

– Привет! Узнала? Я твой махровый! На шею меня мотай!

Вдруг мой поцелуй суровый излечит твою печаль?!

Вампиром к тебе приклеюсь! Коварным, кошмарным, близким.

Ты будешь лохматой феей, растаявшей в солнечных брызгах!

– Скажу уж и я, девица, резинка в твоих волосьях.

Из грусти гнезду не свиться. Слезами седеет осень.

Нечёсаной ходишь, косматой…А, знаешь, приятно как –

Быть бантиком полосатым в пылающих волосах?!

И больно пришпилят пальчик ножки моей босоногой

Мои каблучки-сапожки с пиратской шнуровкой строгой.

Растеряна… Обувь даже!..

Не знаю – что и сказать.

Молчу. Много слов не надо.

Согласна!

Идём гулять.

ГЛАВА 4. Прощание…

Гвинпин и Оливка

Появился ветер. Очень лёгкий, но, совместно с морозным воздухом, неприятный.

– Подарки закончились? – спросила Оливка.

– Да, – с сожалением ответил Евгений.

«Наверное, возьму его с собой встречать Новый год, – решалась внутри себя Оливка. – Он не противный. Ласковый. Даже терпеть почти не придётся. Напьюсь шампанского, вина… Как вот только потом от него избавляться?..»

– Я знаю, что ты скажешь, Оль, – произнёс Евгений обречённо. – Ты скажешь, что твоя неуёмная совесть не позволяет тебе меня обманывать…

«Хороший аргумент»,– одобрила Оливка.

Она уже хотела сказать что-то типа:

– Ты ошибаешься, Гвин! Собирай подарки, пойдём. Скоро уже автобус.