Повесть твоего сердца. Автобиографическая мистификация

И время наложило отпечаток.
Коснулась седина её кудрей,
И потеряла грацию фигура,
Лицо морщины сделали мудрей…
А сверху вниз взирали так же хмуро
Всё те же тучи. Тот же океан
Стучал об горы, что прямы и гладки.

Природе чуткий разум не был дан
Постичь любви великие загадки.

Когда дракон замолк, Аврора спросила:

– Так вот почему в ваших владениях нет места людям?

Рассказчик кивнул.

– Созданиям нашей породы лучше не вступать в отношения с человеком. История, услышанная вами, воплощает глубокий трагизм предначертанной несовместимости. Любой дракон желает сохранить за собой право испепелять города, когда ему вздумается, и покидать дорогое существо без лишних объяснений. Это не мешает ему иметь доброе сердце. Он был приручён девушкой, но людям не понять такого мировоззрения. В их глазах Диана предстаёт жертвой и внушает им жалость.

– Или зависть… – задумчиво вставила Аврора. – Мне кажется, герои легенды были счастливы. Причём не только в лучшие их часы, но и после расставания. Ведь счастье – это неуловимая тень. Дракон научился любить, гречанка – прощать жестокость и терпеть боль. Разлука воспитывает чувства. А сама их встреча стоит многих внешне благополучных судеб. А ты что скажешь? – внезапно развернулась она к Художнику. Тот криво усмехнулся.

– Скажу, что на сей раз нам повезло больше: теперь мы обосновались в гостях у моих бредовых фантазий, а не наоборот. Держать дикую птицу в комнате, а горящую розу – в вазе ещё можно, но что бы я стал делать с огромным чудовищем, избегающим людей?

Как ни цинично прозвучали его слова, Аврора простила Художника. Его душа создала эту легенду, её рассказчика и весь мир, в котором они находились. Пожалуй, это освобождало его от комментариев.

– Если люди чужды вам, отчего ты столь охотно и дружелюбно разговариваешь с нами? – поинтересовалась девушка, вновь обращаясь к хозяину здешних мест.

– То, о чём я говорю, – нормальные мысли для дракона. Но то, о чём он думает, – рептилия кивком указала на Художника, – странные мысли для человека. Поэтому у меня особое отношение к нему.

– А ко мне? – снова задала вопрос Аврора.

– А ты мираж.

Девушка опустила голову. Художник нахмурился. Все трое молча смотрели на костёр.

Рисунок автора, 2011 г.

Силуэт удаляющегося дракона чётко вырисовывался на фоне алого закатного неба. Художник закурил, не сводя взгляда с мольберта, над которым более часа работала его кисть. Аврора стояла за его спиной.