Дом на Сиреневой улице

– Гошик, иди сюда, будем творить, ? крикнула Маха в сторону спальни, забираясь с ногами в любимое кресло. Почтенный такс Георгий, поняв, что в покое его не оставят, неохотно сполз с хозяйской подушки и, демонстративно зевнув, потопал к Махе. Георгий, он же Гошик, он же Гоша, Гошан, Таксопарк и Сарделька, был главным помощником Махи в ее написательских делах. С ним Маха советовалась, если сюжет уходил не туда. Он же был первым Махиным читателем. Точнее слушателем.

Маха затащила такса к себе в кресло и, поцеловав в нос, стала что-то строчить в большом черном блокноте.

– Ну нет, это совсем плохо! ? через несколько минут Маха захлопнула блокнот и швырнула его на пол. Следом полетел и чудом найденный карандаш. ? Это никуда не годится. Ни-ку-да! Гошик, скажи же, ну? ? толкнула Маха мирно посапывающего рядом такса.

Задремавший было Гошик громко гавкнул от неожиданности.

– Вот! Один ты меня понимаешь! ? Маха погладила Гошика по ушастой голове. ? Ладно пошли досыпать, завтра что-нибудь придумаем.

Такс Георгий вздохнул. Жить с Махой, известной писательницей Марией Преображенской, было сложновато. Особенно, когда на нее нападало вдохновение. Тогда Маха могла часами, днями, а если совсем не повезет, то и неделями, писать свои детективы, забывая, что собаки любят много есть и иногда гулять. Благо у Махи был приходящий муж Петька, который становился еще чаще приходящим в такие Махины писательские запои. Глядя на запущенную писательскую квартиру, Петька закатывал глаза, вздыхал, ну точь-в-точь как Гошик, загружал в посудомойку миллион грязных кружек, забивал холодильник продуктами, гулял с таксом и поливал кактус имени себя.

– Эх, вот бы Петька завтра пришел, ? подумал Гошик, раскапывая себе удобную нору в одеяле, ? и принес нормальной собачьей еды…

Но наступившее завтра оказалось холодным и отвратительным, как остывший кофе. С утра Петька не пришел, а Маха была совершенно не в духе. Она пробовала что-то писать. Потом выдирала из блокнота исписанные листы. Начинала писать снова. И так по кругу. Еще и редактор позвонил и вежливо отчитал Маху за очередной срыв сроков.

– Я сдам рукопись до конца недели, ? оправдывалась Маха. ? Нужно кое-что поправить, докрутить.

– Понимаю, ? соглашался редактор, понимая только то, что у Махи опять в рукописи конь не валялся. Он представил, как получит сегодня нагоняй от начальства, что не отследил, не вдохновил, не поддержал тонкую творческую натуру, и решил подкинуть в Махин дедлайн еще пару дровишек. ? Мария Аркадьевна, вы же помните, что мы ждем в новом детективе любовную линию? Всего доброго.

– Вот же черт усатый, ? совсем расстроилась Маха.

Любовь и Маха были несовместимы. Она любила вкусную еду и свою работу, любила когда в ее жизни случалось что-то совершенно спонтанное и неожиданное. А вот всякие там страсти и любови обошли Маху стороной. Да у нее был целый бывший муж Петька. Еще со школы был. Ухаживал за ней, помогал с уроками, заставлял готовиться к поступлению на литфак. Потом они поженились, но это совершенно ничего для них не поменяло. Маха продолжала попадать в приключения. Петька продолжал обустраивать их быт. Дом построил, сад посадил. А потом случился кризис. Одновременно у обоих. Петька вдруг захотел обычную семью, там, где борщи и дети. А на Маху свалилась писательская слава и она окончательно провалилась в работу, выныривая иногда, чтобы поймать за хвост новую музу.

Петька остался не у дел. И даже в сердцах развелся с Махой и в один прекрасный день отвез ее с чемоданами и кактусом в свежеприобретенную двушку на другом конце города. Но Маха этого похоже даже не заметила. Назвала кактус Петькой, завела таксу и продолжила с упоением писать. И Петьке ничего не оставалось делать, как продолжить быть ее мужем, теперь уже бывшим и приходящим. Оставить свою ненормальную жену совсем без присмотра не хватило мужества. Да и такса Георгия кому-то нужно было кормить. Он то точно был не виноват, что судьба подкинула его именно к Махе.

– Любовная линия, любовная линия… ? пропела Маха, завязывая бантиком таксячьи уши. ? Ну что там писать? Встретились, поженились, жили долго и счастливо и умерли в один день… Так себе интрига. Может, сплагиатить? Как думаешь, Гошан? Вот ты опять дрых на моей подушке, это история. А про любовь кому интересно? Все, я хочу есть и ты идешь со мной в кофейню. Возражения не принимаются!

Кофейня располагалась на первом этаже их дома, что было необычайно удобно для Махи, которая совершенно не умела готовить. У кофейни была очень милая хозяйка. Она разрешала приводить с собой Гошика и иногда угощала его всякими вкусными штуками.

В кофейне писательница была частым гостем. Там ей всегда хорошо работалось. А к обеду в кофейне подавали вкусные булочки. Вгрызаясь в их теплые бока, Маха почему-то вспоминала бабушку, хотя бабушка никогда не пекла булки и была достаточно суровой женщиной. Но она всегда верила в Маху. Почти как Петька.

Маха нацепила джинсы, огромную Петькину толстовку, свернула из волос привычную фигушку и, подхватив рюкзак и упирающегося рогами такса, выскочила за дверь.

На булочки они конечно же опоздали. Но зато только что из печи вышел необыкновенно ароматный яблочный пирог. Маха заказала огромный кусок пирога, капучино для себя и молоко для Гошика. Любимый столик в углу был свободен. Маха разложила ноут и забила в поисковике «любовные сцены в женских романах».

– Фух ты ж, вот накрутили! Слушай, и скажи, что ты про это думаешь, ? зашипела она под стол Гошику, втихаря доедающему уже вторую порцию пирога. ? «И тут они заспешили и задышали часто-часто». Интересно, я во время секса тоже так дышу? Надо спросить у Петьки. Гошик! ? заглянула Маха под стол, набирая Петькин номер. Объевшийся пирогом такс сидел, свесив на бок язык, и шумно дышал. ? Прекрати немедленно! О, Петька, привет! Скажи, пожалуйста, а я во время секса дышу как наш Гошик? Тьфу! Я хотела спросить…

– Маша, что ты там опять придумала? ? выдохнул в трубку Петька. Он почему-то тоже дышал тяжело и никак не мог отдышаться.

– Петь, а ты где? ? Маху вдруг кольнуло странное, неведомое ей раньше чувство беспокойства за мужа. С Гошиком все понятно, но вряд ли Петька тоже объелся яблочного пирога.

– К тебе я иду. Кстати, у вас сломан лифт.

– А-а-а-а! А меня нет дома. Я в кофейне. Работаю. Подойдешь?

– Нет, не буду тебя отвлекать. Здрасте, ? сказал кому-то Петька, ему ответил знакомый женский голос, и Маха с облегчением поняла, что Петька действительно поднимается к ней и только что поздоровался с ее соседкой Светкой.

– Ок. Созвонимся потом. Полей, пожалуйста, кактус, ? попрощалась она с мужем и вернулась к ноутбуку и любовным линиям.

Бывший муж Петька был сегодня тоже не в духе. Маша, как всегда, разбудила его среди ночи своими идиотскими вопросами. Заснуть он так и не смог. Работать тоже. Оставалось лежать и думать про свою неудавшуюся семейную жизнь. К утру Петька окончательно решил, что никогда и ни за что больше не пойдет и не будет звонить бывшей жене. В своей решимости он продержался целых полдня. А потом обнаружил себя, едущего в направлении Машиного дома.

– Последний раз и только из-за Гошика, ? пытался он оправдать свою слабость, понимая, что раз этот не последний, и что Гошик тут не при чем. При чем ? любимая женщина. Но только как достучаться до этой женщины, которая даже не заметила, что с ней развелись?

Лифт не работал. Пришлось идти пешком. Неспортивный Петька уже почти преодолел бесконечные лестничные пролеты, и тут позвонила Маша и начала говорить что-то про секс. Глаза Петьки загорелись, как у такса Гошика при виде говяжьей вырезки. Петька так вдохновился, что чуть не сбил с ног соседку Маши, красивую полную блондинку Светочку.

– Здрасьте, ? буркнул Петька, пропуская Свету и пытаясь понять, что от него хочет бывшая жена.

– Ок. Созвонимся потом. Полей, пожалуйста кактус, ? сказала тем временем бывшая жена и положила трубку.

– Полей кактус, ? медленно повторил он. ? Сама поливай свой кактус!

Ему вдруг стало очень тоскливо и одиноко. Захотелось застрелиться и борща. Причем борща больше. Борщ был как-то слишком реален. Петька поводил носом. Точно, кто-то из соседей готовил борщ.

– Зайду, рецепт что ли спрошу, ? подумал Петька.

Ориентируясь по запаху, он быстро добрался до нужной квартиры и зачем-то на самом деле нажал на звонок.

Ему открыла Света. Та самая Света, которую он недавно практически столкнул с лестницы.

– Здравствуйте еще раз, я зашел извиниться. Очень неудобно получилось. Маша говорила, что у вас что-то с компьютером. У меня как раз есть время. Я могу посмотреть. Хотите?

– Хочу, конечно. Проходите, ? пытаясь никак не показать своего удивления, сказала Света, пропуская в квартиру неожиданного гостя. ? А потом я вас борщом накормлю. Вы любите борщ?… ? дверь за ними захлопнулась, и ключ дважды повернулся в замке.

Тем временем Маха изнывала от собственной посредственности и ограниченности. Поймать вдохновение не получилось, и она собиралась уже уходить, как в кофейню впорхнула Полина, племянница хозяйки. Полина была всебяшным готом и Маха ей откровенно восхищалась. В ее возрасте Маха не была настолько смелой, чтобы отстаивать свою индивидуальность. Полина подсела к Махе за столик.

– Не пишется? ? спросила она сочувственно.

– Не пишется, ? вздохнула Маха.

– Давай я попробую, ? Полина развернула к себе ноутбук и заскользила пальцами по кнопкам. ? Вот.

На экране было всего две строчки, больше похожие на детские стихи:

«Дует ветерок холодный,

Вдохновение – волк голодный!»

Спросить, что они означают, Маха не успела, загадочная Полина исчезла так же быстро, как появилась.

– Она точно какой-то эльф, а не человек, ? Маха снова уставилась на экран. ? Пойти что ли действительно пройтись? Может, ветер принесет в мою голову чего-нибудь этакое.

Растолкав любившего при каждом удобном случае поспать такса, Маха вышла на улицу. На встречу попалась баба Феня, зловредная тетка, считавшая себя пупом если не всей Земли, то всего дома точно.

– Наверняка знает про лифт, ? подумала Маха и, нацепив на лицо немножко дружелюбия и уважения к почтенному возрасту, заорала: ? Баб Фень, баб Фень!

– Чего орешь как шотоломная? ? подпрыгнула от неожиданности бабка. ? Совсем, видать, своей писательской кукушечкой поехала девка.

– Ой, я думала, вы не слышите. Баб Фень, вы не знаете, лифт починили у нас?