Аментес. Царство мертвых

– Да!

– Уже неплохо, так скоро и разговаривать научишься, – заметил Архей, и достав небольшой кинжал из-за пояса подошёл и отрезал себе мяса.

– В принципе, для похода неплохая еда. Ещё соли и специй, было бы идеально, – проглотив тонко нарезанный кусок, сказал Бохей.

С рассветом салуки рассмотрели получше, как начал меняться муран после обряда. Мелкая одичавшая собака стала крупнее в два раза, грудная клетка округлилась и стала шире. Он уверенно стоял на задних лапах, а передние сместились в стороны. В таком виде бегать на четырёх лапах он уже не мог. Хвост его безвольно повис, как будто это не его хвост.

Пинта ел очень много, за раз мог съесть треть туши оленя, но что больше радовало Бохея и Архея, что еду он добывал сам. Причём, охота, если это так можно было назвать, получалась спонтанной. Со стороны казалось, что он загоняет первого попавшегося зверя. И мурану было безразлично, кто ему встретится по пути, антилопа или хищник. Его атака была молниеносной.

К концу следующего дня они дошли до небольшого горного хребта, преодолев который они смогут попасть на дорогу, ведущую к переправе в город Мероэ.

Архей шёл впереди, за ним не спеша двигался муран, то и дело вертя головой, не пропуская ни единого звука мимо ушей. Пинта начал привыкать к тому, что всё слышал и чувствовал. Если в первое время ему это доставляло неудобства, то по истечению времени он научился различать значимые или совершенно ненужные звуки. Тело уже не так сильно болело, а главной причиной дискомфорта был голод. Как только организм переваривал съеденную пищу, боли возвращались, требуя еды и энергии. Салуки каждый день замечали новые последствия обряда, тело собаки трансформировалось прямо на глазах. Беседа с мураном ограничивалась чёткими ответами «да» или «нет». Большего от него сложно было добиться. Но в минуты отдыха Бохей учил мурана новым словам и объяснял, как правильно выговаривать то или иное слово.

Вдруг Архей поднял переднюю лапу, давая понять Бохею, чтобы тот остановился. Поведение мурана его забеспокоило. Не доходя до гребня холма, после которого начинается ряд каменистых возвышенностей, муран резко остановился, вынюхивая воздух и ища ушами источник звука. Опустившись на четыре лапы, Архей подполз ближе к вершине холма и посмотрел, кого в очередной раз учуял муран.

– Там Тервюрены. Отряд целый, – вернувшись к Мурану и Бохею сказал он.

– Замечательно, они нам помогут! – обрадовался Бохей.

– Еда! – хрипловатым голосом произнёс Пинта.

– Нам к ним нельзя. Особенно с ним. Надо дождаться, пока муран примет окончательную форму, – со вздохом ответил Архей.

Тервюрены хоть и относились к пантеону сехмет, но выполняли совсем иные задачи. Если все остальные воины сражались с внешними врагами, то эти асуны – с внутренними. Они в каждой собаке видели врага правителя и отцов. Относились ко всему с подозрением. Именно они патрулировали окрестности и большие города, а также охраняли тюрьмы.

– Так нам что, жить всё это время в лесу? А если пустынные волки доберутся до города быстрее, будет же много смертей, – не понимая командира, спросил Бохей.

– У нас нет выбора. Бросить мурана мы не можем. А покажемся с ним – не только его, но и нас убьют. Уходим в лес. Будем ждать, пока он станет асуном, – и обернувшись к Пинте, добавил:

– Муран, у тебя есть имя?

– Пинта! – хотел ответить муран. Но чётко произнести не получилось…

– Хита? – не расслышав слова, переспросил Бохей.

– Ладно, значит, не время ещё, – увидев отрицательно мотающего головой мурана сказал Архей и направился вниз по склону холма. К лесу, где им предстояло прожить ещё долгое время.

Глава 3

Камитан ещё раз взглянул на босого мужчину, стоящего перед ним, и подозвав одного из своих спутников, отошёл в сторону.

– С восходом солнца высылай гонца. И скажи, что цена двойная.

– Уверены, что это хозяйский. Вид у него здоровый. Голова и руки нормальных размеров, – ответил Камитану человек.

– Не тебе решать. Нам он тут не нужен. Это пришлый, видишь, одежда у него какая? За последние три луны мы двоих таких видели, – сказал Камитан.

– Ну да, только первого-то мы не смогли живым взять. Может, он из беглых был, а может, и из пришлых.