Бузовьязы. Люди и судьбы. Книга первая

Не менее остро шло обсуждение членами бюро райкома партии фельетона, подготовленного мною. Там писалось о злоупотреблениях бывшего секретаря парткома колхоза «Победа» А. Ш. Он, пользуясь своим служебным положением, за мизерную сумму купил легковую машину в колхозе, допустил и другого рода злоупотребления. Критика в газете ему не понравилась, и он застрочил жалобу на автора. Да и на заседании бюро пытался опровергнуть все эти факты.

Я, в свою очередь, убеждал членов бюро в том, что злоупотребления секретаря парткома рассмотрены комитетом партийно-государственного контроля, что имеются соответствующие акты проверок.

Обсуждение шло довольно-таки долго, оценивался каждый факт. В памяти запечатлелись слова Николая Яковлевича.

– Возможно, – начал он, – автор допустил хлесткие выражения. Но, как бы там ни было, вы, как секретарь парткома залезли в государственный карман, тем самым пренебрегли партийной моралью, этикой коммуниста, совестью советского человека. Так что вам необходимо либо вернуть все присвоенное незаконным путем, либо приобрести машину за полную ее стоимость, при этом все надо делать на законных основаниях.

– А тебе, молодой журналист, – обращаясь уже ко мне, продолжил Николай Яковлевич, – при подготовке материалов, при выборе выражений следует быть особенно осторожным. Ведь важно, чтобы слово не оскорбляло честь человека, не ущемляло его достоинство при всех его недостатках, упущениях. Не зря же народная мудрость гласит: газетное слово не вырубишь топором.

Эти два факта наглядно подтверждают: Николай Яковлевич Батанов умел подойти к вопросу всесторонне, непредвзято, объективно, тем самым ему удавалось найти верные решения при любой запутанной ситуации.

***

Заведовал я тогда отделом писем редакции. Вызвали к первому. Сердце колотилось бешено: что там натворил, за какой материал?

– Разрешите, Николай Яковлевич? Здравствуйте. Вызывали? – полушепотом спросил я.

– Да, сынок, проходи, – последовал ответ. – Садись.

Николай Яковлевич поинтересовался моей работой, делами, планами. Азатем, помолчав, произнес:

– Сынок, мы тут посоветовались и решили рекомендовать тебя на должность первого секретаря райкома комсомола. Знаем, как ты работал секретарем комсомольской организации колхоза им. Жданова. Знаем, что ты являешься членом бюро райкома комсомола. Нам нужен талантливый вожак молодежи.

Я опешил и, не задумываясь, промямлил:

– Спасибо, Николай Яковлевич, за высокое доверие. Я все – таки прикипел к журналистике, журналистика – моя стихия.

– А кто тебе запрещает писать? Сейчас у тебя больше простора, больше возможностей создастся. Подумай, а завтра к 8 часам зайдешь.

Покинул кабинет. Под ногами не чую землю. В голове – рой мыслей. И ночью толком не спал. Утром, не дождавшись назначенного времени, я уже стоял в приемной.

И снова изложил выученные фразы, дескать, все-таки хочу работать в редакции, что работа дает мне истинное удовольствие.

– Не спеши, сынок, с ответом. Вон твой брат, Фаниль, тоже работал в редакции. Затем избрали первым секретарем райкома комсомола. Высшую партийную школу окончил. Сейчас стал известным писателем в республике. Почему же не последовать его примеру? Поэтому с конкретным ответом жду тебя завтра.

Я снова покинул кабинет. Опять прошла бессонная ночь. И снова стою на пороге кабинета первого.

– Я очень благодарен Вам, Николай Яковлевич, за доверие. Очень прошу Вас, Николай Яковлевич, оставить на прежней работе.

Эти слова вывели, видимо, спокойного Николая Яковлевича из равновесия. В растерянности я уловил лишь первую его фразу:

– Во-он из кабинета!

Ей богу, тяжелый осадок остался. Думаю, все – тебе, Мидхат, крышка.

Прошла неделя. Опять вызывает первый.

– Давай, сынок, готовься, выезжаем в командировку в Архангельский район, – последовало указание.

На душе стало легче. И через несколько минут спидометр отсчитывал километр за километром. Николай Яковлевич вел со мной душевный разговор…

По прошествии многих лет удивляюсь своей дерзости – юношеской дерзости.

* * *

Тогда здравоохранение в райцентре и в районе переживало не лучшие времена: здания были допотопные, материальная база оказалась никудышной. Поэтому по инициативе первого и при поддержке республиканских органов в Кармаскалах началось строительство корпусов больницы.

И Николай Яковлевич решил обратиться за помощью к населению райцентра. С этой целью ранним утром он явился на студию местного радиовещания.

– Как вы знаете, дорогие кармаскалинцы, – начал он свое выступление, – мы приступили к строительству дома здоровья. Вряд ли стоит убеждать вас, как он нам нужен. Отрадно, что финансы выделены, материалы завозятся. Но явно не хватает рабочих рук. Поэтому я обращаюсь к руководителям всех рангов, коммунистам, ветеранам, комсомольцам, молодежи, рабочим, служащим, всем тем, кто неравнодушен к своему здоровью, к здоровью своих детей, матерей, родных, близких, соседей, принять живейшее участие в массовых субботниках.

Забегая вперед, скажу, что это обращение нашло горячую поддержку у населения. Люди, проникнувшись чувством высокой ответственности за судьбу медицины в районе, трудились на строительных площадках с особым энтузиазмом, тем самым способствуя досрочной сдаче в эксплуатацию жизненно важного объекта.

Отмечу, Николай Яковлевич постоянно использовал радиовещание как один из важных инструментов при решении проблем в той или иной сфере.

Да и районная газета была его постоянной трибуной для общения с населением. Кстати, каждую статью писал он сам, писал с глубоким знанием дела, конкретно, деловито. Каждое слово продумывалось им тщательнейшим образом. И не только слово. Взвешенно, продуманно подходил он к каждому знаку препинания.

Вспоминаю такой курьезный случай. Николай Яковлевич подготовил статью. Я ее прочел, никакую правку не внес, правда, одну запятую выбросил. Номер отпечатали. Утром звонит Николай Яковлевич.

– Сынок, спасибо, что статью опубликовали. Но есть у меня и претензия: почему ты выкинул в том выражении запятую?

Я пытался оправдаться, сославшись на нормы грамматики.

– А я выделил это выражение запятыми специально, чтобы читатель осознал важность и актуальность ситуации.

На этом разговор завершился. Сейчас я, имея за плечами солидный стаж работы, понимаю, насколько был прав Николай Яковлевич. Теперь сам следую его примеру – ставлю тот или иной знак препинания по своему внутреннему убеждению. Так что и запятая порой становится всесильной.

Мидхат РЕЗЯПОВ.

Конкретно, убедительно

Уборка урожая – большой экзамен и для нас, культпросвет-работников. Хотя в ней приходится участвовать не первый год, тем не менее, испытываешь серьезное волнение оттого, что тебе доверяется душевно настроить людей на ударный труд. И мы стараемся оправдывать это доверие партийной организации.

Мы, библиотекарь Савия Жданова и я, закреплены агитаторами на току второй комплексной бригады колхоза им. Жданова.

В первую очередь, позаботились о наглядном оформлении тока. Под беседку отвели небольшое помещение. Там есть столик со свежими газетами и журналами. В короткие минуты отдыха здесь можно просто посидеть, послушать беседу, поговорить с товарищами, узнать итоги соревнования. Заведующий складом Наиль Бикметов, заведующий током коммунист Газим Акбашев, электрик Миннивали Канбеков, моторист ЗЛВ-20 Фаузят Ишмаков помогли нам привести это помещение в надлежащий вид.

Говоря о наглядном оформлении, следует подчеркнуть, что мы вывесили следующие лозунги: «Претворим решения XXV съезда КПСС в жизнь!», «Планы партии – планы народа», «Ознаменуем первый год десятой пятилетки – пятилетки повышения эффективности производства и качества работы – новыми трудовыми успехами!».

Под аншлагом «Больше зерна – богаче Родина» постарались наглядно показать, во что могут обойтись потери зерна на уборке урожая и хлебозаготовках. Под подзаголовком «Хлебороб, помни, путь складывается из граммов» мы провели ряд подсчетов. Если на каждом метре 100-километровой дороги потерять хотя бы пять зерен, то недосчитаешься 50 кг зерна. Если на каждом квадратном метре оставишь 5 колосьев, то на каждом гектаре потеряешь 50 кг зерна. Оставишь в каждом колоске одно не-обмолоченное зерно – на каждом гектаре потеряешь 150 кг зерна. В целом по бригаде, потеря зерна каждого колоска означает недобор более 14280 пудов хлеба.

Такая конкретность, по нашему убеждению, оказывает большее воздействие на людей, заставляет их размышлять, использовать резервы увеличения производства зерна.

Оформили библиотечный плакат «В помощь комбайнеру». Он дает краткие сведения о книгах «Пособие комбайнера», «Справочник по комбайнам “Нива” и “Колос”» и т. д. Над аннотациями следует такое выражение: «Комбайнер должен не только хорошо знать устройство комбайнов, жаток и приспособлений, но и правильно регулировать и использовать их в зависимости от убираемой культуры, ее зрелости, влажности, соломистости, от погодных условий и других факторов».

Здесь же хлеборобы смогут познакомиться с нормами выработки, с расценками, с рабочим планом членов второй комплексной бригады на период уборки урожая и хлебозаготовок, с обязательствами трудящихся республики на 1976 год. Через «молнии» и «боевые листки» мы стремимся как можно шире пропагандировать героев страды, тем самым поднимая дух состязательности. Так, один из номеров «молнии» посвятили кавалеру ордена Октябрьской Революции Фариту Мустаеву, показывающему истинное мастерство, добивающемуся высокопроизводительного использования техники. В очередном номере «боевого листка» повели разговор о неотложных задачах тружеников бригады – об усилении темпа заготовок кормов, мобилизации с/х средств на своевременное и высококачественное проведение уборочных работ.

Освещая положительный опыт, мы не проходим мимо недостатков, которые мешают успешно организовать летние полевые работы. Бичуем бракоделов, тех, кто работает с ленцой.